Эван ходил по комнате с открытым ртом, не зная, что Майкл спрятался. «Боже мой, посмотри, Джорди, – сказал он, пораженный количеством стольких тысяч компакт-дисков, видео, картриджей Nintendo и игрушек, многие из которых все еще лежали в коробках. – Откуда у тебя все эти вещи?»
Как раз в тот момент, когда Эван задал вопрос, он заметил движение в углу. Там стоял Майкл. Мужчина сразу решил, что он – странный человек. Лицо артиста было полностью покрыто косметикой, включая красную помаду и черную подводку для глаз. На голове у него была черная шляпа, на носу – пластырь. Он жевал жвачку. «Здравствуйте, мистер Чандлер», – сказал он нежным шепотом и протянул руку. Когда Эван пожал ее, он ощутил слабое, беспомощное рукопожатие.
Тут в комнату вбежал пятилетний сын Эвана от второго брака, Никки. «Ух ты! Майкл Джексон», – воскликнул ребенок. Через несколько мгновений он уже сидел на полу и играл с поп-звездой, а Эван и Джорди смотрели на них. Позже все четверо пошли на задний двор, чтобы поиграть с рогатками. Удивительно, но Майкл продолжал трогать свой нос каждые несколько минут. Никто не знал почему, но никто и не спрашивал. К тому времени, когда он вышел из дома, Эван был полностью очарован Майклом. Тот вел себя как добрый друг, внимательно относился к детям, его поведение было «совершенно нормальным», как позже вспоминал Чандлер.
Через несколько дней Майкл почувствовал себя достаточно комфортно, чтобы пригласить Эвана в убежище. Он предложил взять с собой Никки. Когда отец и сын приехали, то обнаружили, что Джорди и Майкл ждали их. Джексон вручил Никки набор игрушек, а Эвану – часы Cartier. Позже, пока мальчики играли, певец сказал мужчине, что он надеется, что сможет взять Джорди с собой на вторую часть своего тура Dangerous, который начнется 24 августа 1993 года на Национальном стадионе в Таиланде, Бангкок. Артист считал, что подросток может получить уникальное образование, путешествуя по таким странам, как Тайвань, Япония, Россия, Израиль, Турция и Мексика. Майкл надеялся, что Эван подумает о его предложении как о редкой возможности для Джорди и, возможно, обсудит вопрос с Джун.
Позже Чандлер вспоминал, что снова почувствовал беспокойство. Он должен был спросить: «Майкл, какова природа ваших отношений с Джорди?»
«Ну, я не знаю, что сказать, кроме того, что это… это… – Джексон, казалось, искал подходящее слово. – Это что-то космическое».
Эван перешел к делу: «Послушайте, вы занимаетесь сексом с моим сыном?» Можно было бы подумать, что вопрос был задан мужчиной, когда его руки сжимали горло Майкла, но тот был спокойным и собранным.
Певец не мог поверить, что Эван спросил его об этом, да еще и так прямолинейно. «Боже мой, боже, я не могу поверить, что вы спрашиваете меня об этом», – сказал он. Мужчины несколько мгновений смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Чандлер решил не настаивать и сменил тему: «Что, если вы не захотите дружить с сыном в будущем? Ему будет очень больно».
«Не захочу дружить с Джорди? Но этого никогда не случится. Я самый преданный человек. Я всегда буду его другом».
Повисло неловкое молчание. Наконец, Эван предложил, чтобы они вернулись к детям.
В тот момент, как позже вспоминал Чандлер, он действительно не знал, верить Майклу или нет. Он колебался между восторгом и беспокойством. В конце концов, Джексон не отрицал, что происходило что-то неподобающее, но и не признавал.
Через несколько дней Эван поразился масштабам присутствия певца в жизни Джорди настолько, что предложил Майклу даже проводить с ним больше времени. Тот появился на дне рождения Никки 22 мая 1993 года, удивив гостей, которые не могли поверить, что Джексон играет с их детьми на дне рождения друга. «Кто не хотел бы, чтобы его ребенок стал приятелем Майкла», – сказал Эван тогда. Он захотел пристроить новое крыло к дому, чтобы артисту не приходилось добираться из Санта-Барбары в Лос-Анджелес, чтобы навестить Джорди. «Вы можете просто остаться здесь, – заявил мужчина, – но будет удобнее построить дополнительное крыло, я думаю».
Майкл отнесся к идее достаточно серьезно, прислал своих представителей, чтобы определить, можно ли сделать пристройку.
В ту ночь певец остался в доме Эвана в одной комнате с Джорди и Никки. После того как мальчики посмотрели фильм о Питере Пэне вместе с Джексоном, отец ребят пожелал им спокойной ночи и закрыл дверь спальни. Последнее, что он увидел, – как Майкл Джексон ложится на раскладную кровать, а сыновья располагаются на двухъярусной кровати: Джорди – на нижней полке, а Никки – на верхней. Так же они провели следующие две ночи.
Какая странная сцена: возможно, самый богатый и самый успешный артист шоу-бизнеса, свернувшийся калачиком на неудобной кровати в комнате с двумя мальчиками.
Разве у него не было никаких обязанностей? Казалось, что у человека в комнате Джорди отсутствовали любые планы на будущее, он был свободен от студийных или концертных обязательств.
Разве он не общался со звездами кино, магнатами и членами королевских семей, такими как Диана, принцесса Уэльская? Почему он никогда не упоминал о них? Где находилась его семья? Почему он никогда не говорил о них? Джексон не упоминал братьев и сестер, даже их имена.
И разве он не должен был быть богатым? По данным Forbes, в прошлом году артист заработал 55 миллионов долларов. Почему же тогда он одевался только в старые джинсы и футболки? Почему носил одни и те же черные мокасины каждый день? Иногда он случайно вспоминал про свое богатство, но это выглядело нелепо. Например, однажды Эван наблюдал, как Майкл и Джорди стреляли из водяных пистолетов по помидорам, выстроенным на карнизе. Джексон сказал подростку: «Я подумываю о том, чтобы купить себе частный самолет». Джорди пожал плечами. Тогда Майкл произнес: «А знаешь, спорим, если я отойду еще на три фута, то все равно смогу попасть вон в тот помидор».
Если бы кто-нибудь сказал Чандлеру, что человек, спящий в комнате его сына, на самом деле был двойником Майкла Джексона, он поверил бы – настолько мало его жизнь была похожа на жизнь настоящего короля поп-музыки.
В течение следующих нескольких дней мужчины сблизились. Они обсуждали семейные дела, а также образование Джорди и Никки. Майкл упомянул, что подросток часто описывал Эвана как потрясающего отца, и отметил, что сам восхищается его преданностью своим детям. Они также обсудили Дэйва Шварца и его обиду на National Enquirer из-за слов, будто Майкл «украл» его семью. Эван сказал, что вынужден согласиться с Дэйвом и что история «была весьма неприятной». Джексон объяснил, что научился жить с сенсационными статьями о себе и своих друзьях, и надеется, что Эван не будет обижаться на него. Тот ответил, что Майкл ему очень нравится и он с радостью позволит ему продолжать дружить с Джорди и Никки.
Мужчины пожали друг другу руки и договорились оставаться открытыми друг к другу.
Однако в последующие дни у Эвана было больше времени, чтобы подумать о том, что Майкл определил свои отношения с Джорди как «космические», и о том факте, что он был так странно немногословен и не готов использовать конкретные термины. Майкл не ответил на прямой, хотя и неприятный вопрос о том, занимался ли он сексом с Джорди, и смутился. У Чандлера, как он позже скажет, засосало под ложечкой. Небольшие происшествия в течение следующих нескольких дней оказывали на него все большее влияние.
Например, вечером, когда все вместе смотрели телевизор, Майкл, казалось, не мог отвести взгляд от Джорди. Когда Эван спросил певца, не случилось ли чего-нибудь, тот ответил: «Нет, я просто… Все нормально». Однако когда подросток встал, чтобы пойти на кухню за закусками, Джексон последовал за ним. Когда Джорди вышел на улицу, чтобы поговорить с пришедшим к нему другом, Майкл тоже оказался там. Наконец, когда мальчик встал, чтобы пойти в ванную, и артист тоже поднялся, тот сказал: «Майкл, я иду в ванную. Ты можешь остаться здесь». Смутившись, Майкл засмеялся: «О, хорошо. Конечно».
Эван понимал, что подростки активно отрываются от родителей и вступают в различные отношения с посторонними людьми и что отношения со сверстниками иногда могут оказывать большее влияние на их ценности и поведение. Однако был ли Майкл сверстником? Не совсем. Кроме того, его воздействие на Джорди вызывало беспокойство, потому что слишком много вопросов оставалось без ответов. Почему у друзей так много внутренних шуток и даже вроде бы собственный язык? Почему они постоянно шепчутся? Почему говорят друг с другом тихо, а если слышат, что в комнату вошел один из родителей, замолкают? Почему Джорди стал одеваться, как Майкл, в черные шляпы и зеркальные солнечные очки? И самое главное, почему они спят в одной комнате?
Эван продолжал спрашивать Майкла о природе его отношений с мальчиком, и Джексон начал отдаляться от мужчины, чтобы не подвергаться дальнейшим допросам. Артист, казалось, не понимал, почему отец его друга озадачен тем, что происходит между ним и Джорди. Разве он уже не объяснил, что они просто настоящие, верные друзья? Разве у них не было договоренности о том, что Майкл стал членом их семьи? Опять же, как певец ранее сказал Джун, либо ему доверяют, либо нет. Проблема заключалась в том, что он не был готов к тому, что может произойти, если Эван перестанет ему доверять. Откажется ли он от дружбы с Джорди, потому что отец мальчика потерял доверие? Нет.
Когда Майкл оказывался недоволен каким-либо человеком, тот обычно исчезал из его жизни. Многие важные люди появлялись, а затем уходили. Некоторые из них, например Джон Бранка, считали себя давними друзьями Майкла, но статус не спасал их от расторжения договора. Если Джексон смог отпустить адвоката спустя более десяти лет совместной работы, то где же оказался Чандлер спустя всего несколько недель? Майкл перестал отвечать на телефонные звонки Эвана, когда мужчина стал проблемой. Если бы он мог уволить или нанять на его место кого-то другого, он бы так и сделал.
Однако Майкл серьезно недооценил Чандлера. Он не был сотрудником, которого можно легко уволить. Он был отцом мальчика, на котором певец зациклился, вне зависимости от причин. Эван не собирался позволить Джексону вычеркнуть себя из его жизни и из их дружбы с Джорди, тем более что не был уверен, что доверяет Майклу. Было что-то неправильное в дружбе мужчины и подростка, решил он, и собирался разобраться в ситуации не по какой-либо конкретной причине, а просто чтобы доказать Майклу – ничто не сойдет звезде с рук.