Грязные мысли
В июне 1993 года Джорди Чандлер должен был закончить седьмой класс средней школы. В течение нескольких месяцев он ждал вечеринку, знаменовавшую это событие. Хотя парень всегда был популярным учеником и имел много друзей, в последнее время он, казалось, не общался со многими из них. Он стал настолько асоциальным с тех пор, как познакомился с Майклом Джексоном, что это начало вызывать беспокойство его родителей. Однако тот факт, что он все еще с энтузиазмом собирался пойти на танцы в конце года, позволил Эвану и Джун думать, что их сын – вполне нормальный подросток.
Когда Джорди вошел в спальню матери и объявил, что решил не посещать школьное мероприятие и хочет провести вечер с Майклом Джексоном, она забеспокоилась. С артистом ему было веселее, чем со школьными друзьями, сказал он Джун, и если бы он мог сделать все по-своему, то хотел бы быть с Майклом. Женщина, согласно ее более поздним воспоминаниям, пыталась убедить сына, что тот не должен бросать друзей ради Майкла. Она сказала ему, что можно развивать отношения как со сверстниками, так и с Джексоном. «Ты не должен выбирать одно вместо другого», – сказала Джун. Однако Джорди так не считал. Насколько ему было известно, одноклассники не понимали его так, как Майкл, и, что еще хуже, по его словам, они были недоброжелательны к другим, потому что их «приучили» к ненависти, как и взрослых. Женщина была в растерянности. То, что сын повторяет слова Майкла, вводило ее замешательство. «Тебе лучше поговорить с отцом», – предложила она.
Позиция Эвана Чандлера относительно решения Джорди была категоричной. «Только через мой труп, – сердито сказал он. – Ты не можешь проводить все время с Майклом Джексоном. Я не позволю. Хватит».
«Ну, ты не можешь остановить меня, – вызывающе парировал мальчик. – Я буду делать то, что хочу».
Эван, как он позже вспоминал, начал думать, что Майкл был геем и, возможно, Джорди тоже. Другого объяснения такой одержимости не было. Что бы ни происходило, мужчина чувствовал, что ему необходимо восстановить связь с сыном. Если бы они могли лучше общаться, он бы смог разобраться в проблеме. «Мне плохо от всего происходящего, – сказал он Джорди. – Мы так тебя любим. Почему ты отворачиваешься от нас? Ты можешь быть с Майклом, но у тебя есть и мы, и все остальные».
Когда Эван подошел, чтобы обнять его, подросток повел себя жестко и неласково. Джорди не хотел слушать, что говорит ему отец, и не хотел вступать с ним ни в какие отношения. Чандлер позже скажет, что тогда он почувствовал, как теряет сына из-за другого мужчины, и стал более решительным, чем когда-либо, чтобы не допустить этого. У него не осталось другого выхода, кроме как приказать: «Ты идешь на чертовы танцы, Джорди. Ты не проведешь ночь с Майклом Джексоном».
«Нет, я не пойду, – возразил мальчик. – Тебе никогда не нравился Майкл. Ты делал вид, как будто он тебе нравится, но это неправда. Майкл мне все объяснил, и он был прав».
В конце концов Джорди не пошел на танцы и провел ночь со своим лучшим другом.
Хотя Майкл Джексон, возможно, и не собирался этого делать, его присутствие в жизни Джорди стало потрясением для подростка, его родителей, Эвана и Джун, и даже отчима, Дэйва Шварца. Появление звезды привело все в дикий беспорядок, настроив троих взрослых друг против друга, а затем и Джорди против всех них, что привело к недоверию и разочарованию. Без нормального общения впредь у Джорди точно возникли бы серьезные проблемы дома.
Осознавал ли Майкл свою роль в том, что происходило с семьей Джорди? Один из его советников вспоминает разговор о Джорди, который состоялся, когда они сидели в гольф-каре на территории Неверленда, любуясь звездами.
«Знаешь, может быть, тебе стоит оставить парня в покое», – предложил советник.
«Нет», – лаконично ответил Майкл.
«Почему?»
«Что мне тебе ответить?» – спросил Джексон. Выражение его лица было безмятежным, он смотрел куда-то вдаль.
«Посмотри на весь этот хаос из-за вашей дружбы, – заметил советник. – Не думаешь, что тебе стоит отступить?»
Майкл вспыхнул. Он мог за считанные секунды перейти из спокойного состояния в состояние крайней ярости. «Послушай, не я создаю проблемы, – сказал он. – Это родители Джорди. Они не могут смириться с тем, что мои отношения с ним невинны. У них грязные мысли. Нет никакого секса. Почему люди не могут понять?»
«Но, Майк».
Джексон встал и ушел прежде, чем разговор был закончен.
Если то, что говорят те, кто знает его лучше всего, и сам Майкл – ребенок в душе, то у такой незрелости есть и обратная сторона: он ведет себя как избалованное существо, когда не может добиться своего. Он часто не способен увидеть ни одну точку зрения, кроме собственной.
7 июля 1993 года Эван Чандлер нанес разрушительный удар по дружбе Майкла с Джорди, а также, что было неизбежно, по его собственным отношениям с бывшей женой Джун: он подал в суд ходатайство на изменение соглашения об опеке. В документах содержалось также прошение запретить Джорди приближаться к Майклу и не посещать его в любом из домов или где-либо еще. Эван потребовал, чтобы сын получил психиатрическую помощь, чтобы определить полную степень влияния Джексона на него. Он также обвинил Джун в том, что она «потворствовала» отношениям между Джорди и Майклом, которые, по его мнению, были нездоровыми, «потому что, согласно тому, что я знаю, она [Джун] получает дорогие подарки, деньги и оплаченные каникулы от Джексона».
В показаниях под присягой Эван заявил: «Майкл регулярно проводил ночи с моим сыном, и они спали в одной кровати. Тогда я прямо спросил его, занимается ли он сексом с Джорди. Джексон отказался дать мне прямой ответ. Но он сказал мне, что будет продолжать спать с ним, и что считает отношения «космическими», и что он и Джорди созданы для того, чтобы быть вместе».
Певец был обижен и, конечно же, зол. Он не хотел пожертвовать своими желаниями и потребностями, чтобы дать Джорди возможность исправить отношения с его родителями. Скорее, он рассматривал взрослых в жизни подростка как подтверждение его личной философии о том, что людям нельзя доверять, они иррациональны и можно только ожидать, что они опустятся до самого низкого поведения. Если бы Эван действовал в интересах Джорди, рассуждал Майкл, то, конечно, он бы позволил прекрасной дружбе продолжаться, не подвергая ее сомнению и не предполагая ничего худшего. К тому же сердцу не прикажешь: Майкл Джексон хотел быть с Джорди Чандлером.
Секретная запись
Теперь, когда Эван подал иск против Джун, она никак не могла ему доверять. Ее муж Дэйв согласился, что Чандлер представляет угрозу. Пойдет ли он дальше и предъявит ли претензии женщине, заявив, что она была плохим родителем, поскольку позволила Джорди продолжать отношения с Майклом? Попытается ли он получить полную опеку над сыном?
2 июля 1993 года Эван и Дэйв встретились в Rent-A-Wreck, чтобы обсудить то, что происходило в семье. Во время встречи мужчина дал понять, что хочет, чтобы влияние Майкла на жизнь Джорди закончилось, и что он собирается начать принимать меры. Он попросил Дэйва о помощи. Однако тот отметил, что не согласен с Эваном и не хочет вмешиваться в отношения Джорди и Майкла. Джун следила за ситуацией, сказал он, и не стоит перечить ей. Если бы он так поступил, то рисковал бы еще глубже вбить клин в их отношения, а также, вероятно, отдалиться от мальчика.
В течение следующей недели Эван продолжал оставаться насущной проблемой. Майкл, Джун и Джорди не доверяли ему и не хотели иметь с ним никаких дел. Они не отвечали на его телефонные звонки; прошел почти месяц с тех пор, как Эван разговаривал с Джорди. Теперь Чандлер настаивал на встрече с ними тремя. Он знал, что Джун и Джорди намеревались сопровождать Джексона в предстоящем турне и что их не будет в стране в течение пяти месяцев. Он не хотел, чтобы они ехали, считал, что это небезопасно для Джорди. Бывший муж позвонил Джун и оставил сообщение на автоответчике, в котором он настаивал на том, чтобы она, Джорди и Майкл встретились с ним 9 июля.
Дэйв позвонил Эвану и спросил его, на что он надеется, требуя такой встречи. «Ты ничего не добьешься таким образом», – сказал он.
«Послушай, ты, тупая задница, – ответил Эван, – я беспокоюсь о своем ребенке. Я хочу, чтобы он был со мной сейчас. Я не знаю, что происходит между вами и Майклом Джексоном, но мне это не нравится».
После чего двое мужчин спорили около часа, оскорбляя друг друга.
Возможно, чтобы узнать, что Эван имел в виду, Дэйв решил тайно записать телефонный разговор с ним. Через час после ссоры он перезвонил.
Во время разговора 8 июля (стенограмма была позже передана в окружной суд Лос-Анджелеса) Эван утверждал, что был зол, потому что Майкл перестал ему звонить и больше не хочет поддерживать с ним дружеские отношения. «Не было никаких причин, чтобы он перестал мне звонить», – сказал Чандлер и добавил, что недавно у него был долгий разговор с Джексоном, когда тот спросил, «чего именно я хочу от отношений с ним». Мужчина также утверждал, что, по его мнению, Майкл проводит слишком много времени с Джорди и что явно что-то «не так». Эван был зол на Джун, поскольку бывшая жена велела ему «отвалить», когда он попытался обсудить с ней артиста. Когда на него надавили, Чандлер сказал, что, по его мнению, Джексон «разрушил семью» и что Джорди был «соблазнен деньгами и властью этого парня». Он не сказал во время разговора, что подозревает, что Майкл мог также заниматься сексом с его сыном. Тем не менее сообщил, что нанял адвоката для расследования – своего друга Барри Ротмана.
Так случилось, что однажды Барри сидел в стоматологическом кресле Эвана, когда тот начал рассказывать ему о некоторых изменениях в личности Джорди. Он так разволновался, когда рассказывал о недавних событиях, что начал плакать. Между ним и его сыном, сказал он другу, выросла стена, и мужчина просто не знал, как ее разрушить или снести. По его словам, он терял Джорди. Пока друзья обсуждали проблему, вспоминал Барри, Эван признался, что начал верить, что отношения Майкла и Джорди могли носить сексуальный характер. Если это так, предположил Барри Ротман, то, возможно, Эвану может понадобиться адвокат. Они договорились обменяться услугами – стоматологические на юридические.