Что? Думаете, я пересмотрела триллеров? А насчет существования оборотней что скажете?
Если Юлька у него, ничего хорошего не жди. Если у Майконга и компании – тоже.
Пока я думала, помещения сменяли друг друга, я пару раз ударилась о какие-то углы, но так и не решила, что же делать.
Я слышала, как Алрик матерится, резко меняет направление и снова матерится. Лезет куда-то, снова вспоминает всех матерей оборотней, а потом пытается чуть ли не в канализацию влезть.
Ему преграждали дорогу всюду, да и сомневающаяся, на чьей стороне быть, я тоже баланса и легкости не придавала. Позади нас стоял дикий грохот, но звук неумолимо нарастал. И тут я увидела зверя. Учитывая, что я была перевернута, он тоже стоял на ушах.
Однако!
Я мгновенно почувствовала твердость пола под ногами и была выдвинута вперед, словно щит.
– Он женщин не тронет, – шепнул Алрик. – Прикрой меня, тогда оба останемся живы.
Опа!
Кажется, я начинаю кое-что понимать. Если верить словам девушек, что истинные ни за что не обидят свои пары и берегут их как зеницу ока. Тут же благодетель прикрывается мной?
Лгун! Какой из него истинный?
Если соврал в одном, то что ему мешает солгать и в другом? Например, что у него Юлька.
– Сестра в юбке не замерзла? – спросила я, повернув голову.
Алрик осуждающе стрельнул в меня быстрым взглядом и снова настороженно посмотрел на огромного зверя, который шел к нам буквально по потолку.
– Да какая разница? – нервно дернулся блондин.
– Ответь. – Я посмотрела на глаза графитовому лису. Зверь, самый настоящий. Есть ли там человеческое сознание?
– Да нормально ей было. Мы ее сразу в машину посадили. – Алрик держался строго за моей спиной.
Юлька ушла в школу в брюках и не переоделась, пока была у материЯ!
Зверь словно почувствовал мою эмоцию – зарычал так, что в груди отдало. Будто я стояла у колонки, где на максимум выкручены басы.
Я обернулась на Алрика, а потом снова посмотрела на огромного зверя, который слишком бесшумно для своей комплекции спрыгнул на пол.
Кому из них верить? Мужчине в человеческом теле или зверю?
Вспомнилось недавнее прошлое: перевернутый автобус, авария, крики. Как показал себя брюнет? Он спасал людей до последнего, даже когда сам оказался зажат, гнал меня прочь.
И когда я теряла сознание в заполненном цинком подвале, меня посетило видение голого брюнета. Что, если это не последствия отравления, а реальность?
Но Алрик тогда вернул мне Юльку, купил лекарства…
Я посмотрела на зверя. Мощное тело, будто под шерстью только мышцы. Если бы он хотел напасть на меня, давно бы сшиб с ног и добрался до блондина.
Алрик. Я обернулась и заметила, как тот начал нервничать. Сомнение в его глазах я уловила не сразу, но оно решило все.
Я еще раз посмотрела на Майконга. Глядя ему прямо в глаза, попросила:
– Если понимаешь меня, кивни.
Не ошибиться бы, иначе себе не прощу!
Зверь тряхнул головой, а потом кивнул.
И тогда я резко отскочила в сторону к стене, освобождая путь.
– Майк, стой! – кричали со всех сторон.
Но зверь ничего не слышал. Ударом лапы он сбил Алрика с ног, и я ясно ощутила, что сделал он это даже не вполсилы – едва приложил десятую часть.
Это немного облегчало камень на душе. Однако видеть, как блондина швыряют от лапы к лапе, словно кошка мышку, было неприятно. Я не терпела насилия ни в каком виде, и пусть эти движения были не столько болезненными, сколько выматывающими и унизительными, было жутко не по себе.
Майк всегда держал меня за своей спиной, никогда не давал Алрику оказаться ко мне ближе, чем он, и я невольно сравнила поведение этих двух мужчин.
Если истинность действительно существует, она так себя проявляет?
Я не заметила, как оказалась зажата между двух пар: той самой Кирой с блондином и русоволосой девушкой с крупным парнем, смахивающим на медведя. Где еще две девушки и их мужчины, я не видела, но мне уже было немного спокойней.
– Попроси его остановиться, иначе у него будут неприятности. – Русоволосая девушка, кажется Злата, буквально толкала меня взглядом на поступки.
Опять я? Почему все я? Не хочу так самоутверждаться, мне и так хорошо.
– Почему он не оборачивается? – с беспокойством спросила Кира у своего мужчины.
Светловолосый высокий оборотень сканировал пространство взглядом. Он что-то еле слышно ответил, и девушка озабоченно поморщилась.
– Вы не знаете, что с моей сестрой? – спросила я у русоволосой девушки, и та удивленно моргнула.
– Как ты можешь сейчас думать о ней?
Легко. Майк жил без меня все эти годы, у него полно друзей. У Юльки же есть одна я. Кто знает, в чьих лапах она сейчас.
Ответил блондин Киры – кажется, кто-то звал его Никсом:
– Майк отправил туда бойцов, как только вы уехали на машине. Даже молодняк захватили, чтобы Юля не боялась.
– Молодняк? – спросила я, вздрогнув от звука глухого удара Алрика о стену. Я постоянно чувствовала на себе внимание зверя, будто находилась в цепких лапах сама, а не командированный лгун.
– Ты их уже видела. Это та голожопая команда, что снесла дверь, – прикрывая рот ладошкой, нервно засмеялась Кира.
– Ясно… – Я посмотрела на Алрика, прижатого огромной лапой к полу. Майк давил все сильнее и сильнее, пока не увидел мой испуганный взгляд. – Он тоже оборотень? Почему не оборачивается?
И тут я увидела, как морда огромного зверя становится обиженной. Посмотрел так, будто спросил: хочешь, чтобы мне тоже наваляли?
– Потому что так… – Никс начал отвечать, но резко наклонил голову вперед, закрывая уши. Вокруг все оборотни, будто от громкого звука, поморщились.
Майк зарычал, посмотрел в нашу сторону и еще раз рыкнул.
– Вы и так друг друга понимаете? – спросила я и по лицам этих двух пар поняла, какую глупость и в какое неподходящее время сморозила.
Никс ответил на кивок Майконга, тихо сказав:
– Мы предполагали, что будет финальная провокация. Сюда идет контроль.
Мужчина повернулся ко мне, морщась, словно от боли, и требовательно заглянул в лицо:
– Светлана, слушайте внимательно.
Я аж по-армейски вытянулась.
– Нужна ваша помощь. Майконгу нужно как можно скорее обернуться в человека, иначе у него будут огромные проблемы.
– Но что я могу? – Моя спина была по-прежнему прямая-прямая.
– Подойдите к нему, поговорите. Да сделайте что-нибудь! – Никс морщился от боли все сильнее, а Кира выглядела все более обеспокоенной. То смотрела на своего мужчину, то вертела головой по сторонам. Казалось, всем оборотням было больно. Даже Майконг слегка замедлился в своих движениях, зато Алрик, хоть и стонал, на мордашку был очень довольный.
Если это не мазохизм, то…
– Контроль! Всем оставаться на местах! – раздалось со всех сторон, и помещение заполнили люди в черном.
Я лишь мельком успела заметить затычки в ушах, когда они пробегали мимо.
Меня просили помочь… Уже поздно?
Я действительно могу поспособствовать обороту?
Или это не моя война?
Ай, ну почему я не могу остаться в стороне?
Все закручивалось слишком быстро! Я не успевала ничего предпринять, ничего осмыслить.
При нашей первой встрече с брюнетом произошла авария с автобусом. Тогда время, казалось, текло словно патока, а голова работала в три раза быстрее. Сейчас же все было наоборот: сознание не успевало за происходящим. Я просто не успевала что-то сделать!
Никс нетерпеливо, как-то зло посмотрел на меня и дергано сделал знак рукой непонятно кому. Будто из-под земли мгновенно появились мужчины, одетые точь-в-точь как он. Их движения были слишком быстрыми, слишком плавными, словно у супергероев. И только они успели отделить огромного лиса живой стеной, как сверху на зверя посыпались черные фигуры, словно горошины из стручка.
Мой человеческий глаз просто не успевал за сверхсозданиями. А может, тому виной была заторможенность после нервного срыва. Я чувствовала, что для меня это слишком. Слишком, но ровно до момента, пока нападающие из контроля не облепили Майконга, будто мухи.
Зверь закрутился веретеном по полу, сшибая и своих, и чужих. Со всех сторон послышались стоны и рыки. Кто-то из мужчин оборачивался, кто-то оставался в человеческом облике, а я чувствовала себя бесполезным насекомым на краю листа, которое наблюдает за битвой хищников в саванне.
Я не отрывала взгляда от Майконга. Казалось, что я дышу в такт с ним: он издает рык на рыжего волка – и я выдыхаю воздух из легких. Он втягивает с шумом – и я вдыхаю как можно глубже. Он раскидывает лапами врагов, и я сжимаю попеременно руки, будто пытаюсь повторить за ним.
Я сама не заметила, когда стала так сопереживать зверю. Верила, что такой сильный, как он, справится с мелкими противниками.
Но как оказалось, я не понимала одного…
Один из мужчин в черном достал огромную штуку и нацелил ее на Майконга.
– Он опасен для общества. Его нужно ликвидировать! – крикнул он, и у меня внутри все обрушилось.
Когда Кира и Никс говорили, что Майконгу нужно вернуть облик, я думала, что это не так серьезно. Что? Ликвидировать? Прямо здесь?
Нечеловеческий мир – нечеловеческие правила. Почему я этого сразу не поняла?
Следующее, что я осознала, это как наступаю на волчью морду, чтобы добраться до морды Майконга. Обхватила голову зверя руками, ловя совершенно животный взгляд синих глаз, и прошептала, будто баюкала:
– Ш-ш-ш…
Мужчины из контроля и животные отпрыгнули, оставив нас в пятачке отчуждения с направленной на нас пушкой.
– Света, поздно, отойди, – позвал Алрик.
Я не знала, что говорить Майконгу, как помочь ему вернуться в облик человека. Я совершенно не была уверена, что у меня вообще что-то получится, но я продолжала шипеть убаюкивающий мотив.
– Заткнись, Алрик! – рыкнул Никс. – Ты сознательно провоцировал оборотня, похитив его истинную, и у нас есть тому доказательства.
– И что? Я заплачу штраф. Отсижу за решеткой сколько надо. Но это не отменяет факта, что он – опасный для всех зверь.