— Этот человек — убийца, — заявил он. — Какая разница, был Колин больным или здоровым? Вишоу его убил, и точка. Я бы еще мог понять, если бы Вишоу набросился на Колина с кулаками, избил в кровь и все такое, это дело обычное. Кто из нас не терял голову от ярости? Сгоряча можно наломать дров. Но он проделал все обдуманно и хладнокровно. Господи, вы только представьте, как Вишоу идет домой и читает свою Библию, пока бедный Колин умирает у него за дверью! Нет, так не пойдет — этот мерзавец не заслуживает снисхождения! Дай им волю, и они начнут устраивать вендетты по всей стране, как на Корсике. Кстати, Вишоу родился и вырос здесь, в поместье. Каждый пенни, который он заработал, выплачен нашей семьей. Даже дом, где он живет, принадлежит нам, без нас у него не было бы крыши над головой. И как после этого можно оправдать человека, который оставил умирать сына Дональда Ривера на своем дверном коврике? Все общество полетит к черту, если мы не сможем доверять своим людям в трудную минуту. Это не просто убийство, а бунт! Необходимо наказать Вишоу в пример другим!
В разговор вступил Гилкрикст, было ясно, что дискуссия затронула его профессиональные чувства:
— Прошу прощения, майор Генри, но если я правильно понял, вы хотите выдвинуть против Вишоу официальные обвинения, а значит, и рассматривать их надо юридически. Ни в Шотладнии, ни в Англии нет закона, который предусматривает наказание за то, что один человек позволил другому умереть. Как справедливо заметил мистер Бридон, Вишоу мог намеренно напоить молодого джентльмена, что привело к его временной недееспособности. Но на сей счет у нас нет никаких улик. Если Вишоу подтвердит свою невиновность под присягой, мы ничего не сможем доказать. А если и сможем, то весьма сомнительно, что суд усмотрит в этом какое-то правонарушение. Никто не утверждает, будто причиной смерти стал именно алкоголь. Напротив, известно, что смерть наступила в результате переохлаждения, и Вишоу мог бы предотвратить ее, например, перенеся мистера Ривера в кухню. Конечно, мы все согласны с тем, что этого требовало естественное человеколюбие. Однако нарушение моральных принципов трудно перевести на язык закона. Если бы Вишоу был проводником поезда или каким-то другим служащим в общественных местах, суд мог бы обвинить его в преступной халатности и потребовать соответствующего наказания. Но в обязанности садовника не входит следить за тем, чтобы сын его работодателя спал в тепле. Поймите, я не защищаю Вишоу. А хочу лишь сказать, что вы не сможете привлечь его к суду, поскольку с точки зрения закона его не в чем обвинить. По крайней мере, я бы не взялся за подобное дело.
— Кажется, у нас нет единого решения, — заметил Бридон. — Есть какие-нибудь идеи?
— Тут и думать нечего, — вмешалась Анджела. — Пусть решит миссис Уочоуп.
Предложение было немедленно одобрено. Даже майор после колебаний согласился предоставить пожилой леди право окончательного вердикта. Миссис Уочоуп, со своей стороны, нисколько не сомневалась в своей способности выполнить эту миссию.
— Вы все неправы, — заявила она. — Доктор, вы говорите ерунду, утверждая, будто для убийцы есть какая-то разница, полезна его жертва для общества или нет. Вы и сами это знаете, поскольку всю жизнь лечите людей, которым, по вашим же словам, было бы лучше умереть. Второе ваше замечание насчет того, что Вишоу не отвечал за свои поступки, более основательно. Да, мы все немного ненормальные. А фаталисты — самые ненормальные люди из всех, поскольку в их безумии существует система. Вишоу — добрый кальвинист и в практических делах придерживается фаталистических взглядов. Типичный подход для тех, кто слишком полагается на Библию. Им везде мерещится Божий промысел, и они почитают за особое благоволение небес, если удается выручить пару лишних пенсов за полфунта масла. Я не сомневаюсь, что Вишоу считал себя орудием Божественного правосудия. Но, если уж на то пошло, почти каждый преступник в момент убийства убежден, что поступает правильно! Девчонка решила отшить парня, и вот он, пылая праведным гневом, хватается за нож. Разве он не верит, что вершит справедливость, перерезая горло своей подружке? Однако Генри прав — общество не может жить по таким законам.
— Разумеется, — кивнул майор.
— Согласна, но вы тоже несете чепуху. Что за глупость — обвинять Вишоу чуть ли не в государственной измене только потому, что он копает грядки у Дональда Ривера? У него было не больше и не меньше оснований помогать появившемуся у двери пьянчуге, чем у любого человека. Насчет убийства та же дурь. Да, чертовски скверно, когда человек пользуется слабостью другого, но это не убийство. Сколько вы видели пьяных, валявшихся в Новый год на улице, и скольких из них вы привели к себе домой? Если это убийство, тогда выгнать постояльца, не заплатившего за комнату, — это ограбление со взломом.
— Отличное сравнение, — заметил Гилкрист.
— Спасибо. Только к чему вы клоните с этой вашей адвокатской болтовней про правонарушения и прочее? Верно, мы не сумеем привлечь виновника к суду, зато можем сделать кое-что похуже: рассказать людям о его поступке и дать им свершить собственное правосудие. Вишоу хочет уехать в Америку, но с такой репутацией про гражданство можно забыть. Ему придется вернуться в Шотландию, в Блэруинни, и провести здесь остаток своих дней, зная, что все матери в округе показывают на него пальцем и рассказывают детям, как он убил Колина Ривера. Проще было бы его повесить! Но закон, как вам известно, довольно грубый инструмент и часто бьет мимо цели. Колин убил сына Вишоу действием, но не намерением, и закон ничего не может сделать. Вишоу убил человека намерением, но не действием, и закон тоже ничего не может сделать. Если уж такое правосудие, предоставьте человека его совести и тому суду, который ждет его за гробом. Не говорите о нем людям, потому что люди с презрением повернутся к нему спиной. Так вы не добьетесь ничего, кроме злобы, ненависти, жестокости и осуждения. За всю жизнь я слышала больше сплетен, чем любой из вас, и хорошо знаю, какой вред они приносят. Нет лучшего способа разбить этот мир на кусочки, чем считать, что мы лучше других. Оставьте садовника в покое, Генри, на нем печать Каина, пусть идет, куда пожелает.
После столь эмоциональной речи обсуждение быстро завершилось. Миссис Уочоуп сама не ожидала от себя подобного красноречия. «Право же, — говорила она позднее Анджеле, — я чувствовала себя пророком, только они всегда выражаются еще запутаннее».
— Остался последний вопрос, мистер Бридон, — произнес доктор Парвис. — Каковы будут действия страховой компании, если мы сохраним все в тайне? Согласятся ли они платить деньги по просроченной страховке?
— Тут, пожалуй, самый любопытный момент во всем деле, — ответил Бридон. — Всякий раз происходит одно и то же: я работаю с таким рвением, что стреляю дальше цели. Меня прислали выяснить, когда умер Колин, в понедельник или среду, потому что в первом случае моему начальству не пришлось бы ничего платить. А в результате я доказал, что Колин умер седьмого января. Это означает, что Компании все-таки придется раскошелиться: страховка оплачена до первого января, но мы всегда прибавляем клиентам лишних две недели. Дональд Ривер получит свои деньги. Скорее всего, мне придется рассказать руководству всю историю, но им нет смысла разглашать ее. Наоборот, они станут помалкивать и устроят себе хорошую рекламу, заявив, что выплатили премию, хотя могли бы этого не делать. Хемертоны будут счастливы, все будут счастливы, кроме Хьюго Вишоу. Но, как верно заметила миссис Уочоуп, мы не сможем сделать его счастливым, отправив в суд по обвинению в убийстве.
— А как насчет вещей в блэруиннском пруду? — спросил Гилкрист.
— По-моему, лучше обратиться за помощью к Макуильяму. Кто, как не он, имеет право узнать всю правду? В том, что Макуильям никому не разболтает, я не сомневаюсь, он умеет молчать. Пусть выловит эти вещи из пруда и утопит их где-нибудь поглубже или уничтожит в мусоросжигателе. Позднее нужно будет закопать могилу, пока на нее не наткнулся Дональд Ривер.
— А пещера на Чертовой впадине? — напомнил Генри Ривер.
— Майор, можете навести там порядок. Но я не думаю, что тайна выйдет наружу, даже если мы оставим все как есть.
Так они пришли к окончательному соглашению. Хьюго Вишоу, освободившись из тюрьмы, в тот же день покончил с собой или, если следовать терминологии мистера Гилкриста, положил голову на рельсы перед проходящим поездом. Предсказание миссис Уочоуп, таким образом, сбылось. Дональд Ривер получил страховую премию, как раз вовремя, чтобы спасти от разорения фирму Хемертона. Судя по всему, «Большому кругу» вряд ли удастся чем-либо поживиться после его смерти. Майор Генри счастлив, поскольку семья сделала его своим доверенным лицом в Дорне. От недавней трагедии не осталось никаких следов. Впрочем, если вы заберетесь к Чертовой впадине и спуститесь на небольшую площадку у пещеры, то среди множества любовных и памятных автографов сможете прочитать эту загадочную надпись:
Фальшивые намерения
Ronald A. Knox: “Double Cross Purposes”, 1937
Перевод: Е. В. Шукшина
1. На Инвернесс
2. Церковь Глендауни
3. Домик садовника
4. Дом на острове
5. Лодка
6. Пунктирной линией обозначена часть острова выше 100 футов над уровнем моря
7. Лодка
8. К усадьбе Стратдауни
9. К Замку Грёз
10. Остров Эрран
11. Х — место, о котором идет речь в 6-й главе
Z — место, о котором идет речь в 15-й главе
12. Подъездная аллея
13. Вниз по течению
14. Х
15. Z
Фотография карты, выполненная Хендерсоном
Глава 1Погост Глендауни
— Ну вот и остров.
Казалось, прошла вечность, с тех пор как они свернули с главной дороги.
Все главные дороги, в какой бы части света ни находились, на одно лицо и создают по меньшей мере иллюзию скорости. Глаз выхватывает холмы, реки, селения, дорожные указатели, заправочные станции, занюханные гостиницы — все раскидано на мили вокруг. Ландшафт отпечатывается исключительно в подсознании, а сосредоточены вы на белой ленте дороги и межевых столбах, щелкающих, как костяшки на счетах. Но будьте бдительны, эти мелкие ориентиры чреваты неприятностями, особенно на Шотландском высокогорье, которое при всей своей пустынности не в силах убаюкать вас опиатом монотонности. То вы, подобно курице на насесте, оказываетесь у края крутого обрыва над озером, то