— Ловок он, однако, если сумел улизнуть. Вы ведь помните, я поставил на дороге, ведущей к Глендауни, двух человек, и оба, когда возник пожар, были на посту. Один остался наблюдать, а второй на мотоцикле поспешил на помощь. Я говорил с ними, оба утверждают, что на тот берег никто не переправлялся, они вообще никого не видели на острове. А если бы что-то произошло на этом берегу, думаю, в такую беспокойную ночь вы, или ваша супруга, или мистер Памфри — Палтни, простите ради бога, конечно, Палтни — заметили бы. Что ж, скоро мы узнаем, на месте ли клад. А там подъедет Добби, прежде пытаться что-либо выяснять бесполезно.
В гостиную вошла Анджела, вид у нее был такой, как будто она мирно проспала восемь часов, а не провела почти всю ночь на ногах.
— Доброе утро, сэр Чарлз, — сказала она. — Мы с миссис Макбрейн приготовили вам завтрак. Хотя, боюсь, готовила я, и ради бога, не спрашивайте, яичницу или омлет; яйца так и не смогли определиться в этом вопросе. Миссис Макбрейн пошла на остров, исполненная решимости как-то обустроить жизнь мистера Летеби. По ее словам, ей непереносима мысль о том, что несчастный джентльмен совсем один и никто-то за ним не поухаживает. Ангел, а не женщина.
За завтраком — Палтни еще не показывался — разговор, разумеется, зашел о ночных событиях.
— За активность ставлю усадьбе Стратдауни пятерку, — объявила Анджела. — Они лазили по деревьям и валили друг другу на головы ветки десяти футов длиной, приговаривая: «Простите, старина дровосек» — как будто это им пришло в голову устроить восхитительный вечер. А леди Гермия была? Я ее не заметила.
— Еще как была, — ответил Майлз. — Я видел, как она выходила из первой же машины, но не знаю, чем занималась потом. Мы перекинулись с ней лишь парой слов, леди Гермия сказала, что такие катаклизмы раскрывают человека с самой лучшей стороны, затем, к счастью, мой взгляд упал на огнетушитель, и я отошел.
Анджела скроила мужу едва заметную мину, она сомневалась, что сэр Чарлз оценит такую непочтительность по отношению к своим постояльцам, и сменила тему:
— Жалею, что не заключила с вами давеча пари. Уверена, клад вообще не найдут. Полагаю, вы, как вступили во владение собственностью, не занимались поисками сокровищ?
— Нет, должен признаться, никогда не придавал этим разговорам особого значения. То, как описал мне клад мистер Бридон, должно составлять лишь малую его часть — если верить местному преданию. Но слава богу — как будто выдрали больной зуб. Больше у нас не будет из-за него неприятностей. О, в воскресенье с удовольствием послушаю Маклина. Он великолепен, грозя проклятиями богачам. Потом его взгляд падает на меня, и он начинает говорить о великих богачах. В это воскресенье у нашего Маклина будет праздник.
— Идите, я вас догоню, — сказал Бридон, когда они после завтрака вышли на улицу. — Мне нужно послать телеграмму. Все в порядке, — ответил он на немой вопрос Анджелы, — это про скачки.
Они медленно шли по берегу, разыскивая мистера Палтни, чтобы напомнить ему о чувстве голода. Едва завидев его, Анджела воскликнула:
— Что там делает Эдвард? Он ведь зовет нас, правда?
Сэр Чарлз интерпретировал мизансцену как более опытный наблюдатель:
— Он поймал рыбу. От всей души желаю, чтобы ему что-то попалось. Река в этом году плохая, так трудно было зазывать людей на рыбалку. Не торопитесь, миссис Бридон; похоже, мистеру Палтни требуется еще некоторое время, прежде чем он сможет предъявить нам добычу.
Нет нужды описывать крайнее напряжение последующих двадцати минут. Сначала все пристально всматривались, стремясь разглядеть вытянутую леску и призывая всю силу веры, пытаясь убедить себя, что она вошла в контакт с некой подводной сущностью; время от времени отдаленный всплеск на воде предоставлял наглядное доказательство разворачивающегося конфликта. Мистер Палтни замер, не замечая устремленных на него взглядов, не отдавая себе отчета в том, какие гримасы корчит. Нет нужды также говорить, что, когда рыбак подтянул жертву поближе, трое наблюдателей на берегу невольно встрепенулись, как афинские войска у Сиракуз[110]. Наконец наступила решающая минута. Палтни сперва выдернул пустые сети, затем еще раз опустил их в воду, и все стали свидетелями торжественного момента — в сетях извивалась блестящая чешуя.
— Крупная! — крикнул сэр Чарлз. — Я сразу понял, что крупная. Фунтов тридцать, а, Энгес?
— О, никак не меньше, сэр Чарлз.
Пастор подошел, когда рыбина уже беспомощно трепыхалась на жесткой прибрежной траве. Под градом сыплющихся на него поздравлений мистер Палтни смущенно сиял от удовольствия.
— Сколько живу на свете, — сказал он, вылезая из лодки, — никогда не думал, что можно держать рыбу на леске столько времени, ни разу не ругнувшись. Но это чувство слишком глубоко для ругани, как, впрочем, и для молитвы. Дополнительное удовольствие, миссис Бридон, бросить боевой трофей к вашим ногам.
— Мистер Палтни, — отозвалась Анджела, — я вовсе не хочу… Боже, это что, машина?
С острова послышались звуки, которые ни с чем нельзя было спутать: переключили сцепление. Бридон метнулся стрелой — увы, он понял, что бит, прежде чем добежал до моста. Когда к нему подошел сэр Чарлз, лицо сыщика пылало от бега и стыда.
— Боюсь, это не кто иной, как Летеби, — пробормотал он. — Не возражаете, сэр Чарлз, если мы заглянем в дом? Миссис Макбрейн, пожалуй, еще там, может, она что-нибудь нам расскажет. Я круглый идиот, что не следил за ним.
— Успокойтесь и не казните себя, мистер Бридон. Что вы могли поделать, если были здесь и видели, как он уезжает? Давайте зайдем в дом, обсудим, что он мог задумать, и посмотрим, сколько сокровищ он нам оставил.
Миссис Макбрейн встретила их у порога. Широко улыбаясь, она вытирала руки о фартук.
— Я пожарила ему яйцо с ломтиком бекона, — начала хозяйка, — и заставила съесть. Бедняжка, у него во рту маковой росинки не было со всех этих событий. О, вы к нему, сэр Чарлз? Экая незадача, только что уехал. Нет, понятия не имею, как надолго. Только сказал, что едет в Мортон, сэр Чарлз. — Это была усадьба Летеби в Пертшире. — Нет, ничего не взял, так что вряд ли надолго. Может, хотите пройти посмотреть, не оставил ли он записки или еще чего? Я иду к себе, сэр, — обернулась она к Бридону, — просто помыла тут посуду и немного прибралась.
— Очень мило с вашей стороны, миссис Макбрейн, — ответил Бридон. — Но, пожалуй, лучше оставить все, как есть. Вы согласны, сэр Чарлз? Полиция может захотеть тут осмотреться, выясняя, как произошло несчастье.
Не представлялось возможным даже намекнуть такой доброй душе, как миссис Макбрейн, что в доме, возможно, творятся грязные дела.
— Вы правы, мистер Бридон, наверно, не стоит пока ничего здесь трогать. Тихо, по аллее едет машина. Ведь не мог Летеби так быстро вернуться.
Это и в самом деле был не Летеби, не его роскошный автомобиль, а лишь малюсенькая таратайка, из которой вылез опрятный торговец с седыми усами. Он подошел к компании с видом человека, которого ждут.
— Ба-а, да это мистер Добби, — воскликнул сэр Чарлз. — Мы не ждали вас так рано. Заходите, мистер Добби, посмотрим, что вчера нашли, если оно еще тут. Видите ли, господа как раз отлучились. Осмелюсь предположить, вы слышали о страшном несчастье, что приключилось сегодня ночью. Сгорел гараж, и, похоже, в нем находился один из джентльменов. Но если сундук не заперт, мы продемонстрируем то, что имеет к вам непосредственное отношение.
И сэр Чарлз провел посетителя в гостиную. Кожаный сундук стоял там же, куда его поставили накануне вечером; со стола, на котором раскладывали сокровища, вполне естественно, все было убрано. Мистер Добби, не самый впечатлительный человек, склонив голову набок, восхитился самому сундуку, сказав: «Прекрасная работа, если бы только за ним получше ухаживали». Сундук и впрямь нелишне было немного почистить. Затем оценщик быстро сделал шаг вперед и открыл крышку. Под ней не оказалось решительно ничего.
Глава 9Эпистолярное наследие Вернона Летеби
Бридон был один в доме и предположительно один на всем острове. Мистер Добби, которого выдернули из Инвернесса попусту, проявил удивительную терпимость.
— О, ничего страшного; мне только жаль, что я не смог оказаться полезным. Ну, такого добра бродит немало, но я бы не сказал, что оно вообще не обладает ценностью, — было его невразумительное, вполне в местном духе, суждение относительно возможной стоимости сокровищ, едва ли достоверно описанных ему по памяти. — Да, в лучшие времена за подобное можно было выручить приличные деньги, однако уже давно такой товар очень редко меняет владельцев… — И так далее.
Затем, поскольку даже житель Высокогорья в конце концов припоминает, что у него дома дела, мистер Добби откланялся; и сэр Чарлз, пожаловавшись, что почти всю ночь не спал и слишком стар для подобных игрищ, заявил о своем намерении вернуться в Замок Грёз. Он, однако, обещал дать указание своим людям звать его немедленно, как только он понадобится мистеру Бридону, «если, к примеру, вернется юный Летеби и вам захочется, чтобы я присутствовал при возможном с ним разговоре».
— О да, мне наверняка захочется с ним поговорить, — сухо заметил Бридон. — А знаете, мне вот что подумалось, я ведь могу пока осмотреть дом, вдруг какая-нибудь подробность поможет понять, что случилось прошлой ночью или сегодня утром. Надеюсь, вы не возражаете, сэр Чарлз? Хотя возражать, собственно, должен не владелец, а жильцы, но, думаю, коли мы имеем дело с мистером Летеби, особая учтивость не требуется. Я, разумеется, оставлю все в прежнем виде, поскольку полиция тоже может захотеть тут нюхнуть.
— Со своей стороны могу сказать: делайте все, что вам заблагорассудится, — ответил сэр Чарлз. — Что бы тут ни произошло, с нами поступили не самым порядочным образом, и мы едва ли обязаны моему жильцу чрезмерной щепетильностью.
Так Бридон остался один. Он было хотел позвать Анджелу — осмотреть комнату женским взглядом, может, что-то отсутствует в гардеробе (любой, сказал он себе, увидит, что находится в гардеробе, однако иногда нужна женщина, чтобы увидеть, чего там нет, а должно быть). Но в атмосфере острова чувствовалась некая угроза, особенно после ночных событий, и потому, отказавшись от мысли обратиться за помощью к жене, сыщик принялся за дело один, решительно отгоняя неприятное чувство, что он вовсе не один в этом призрач