Стивен(растерянно). Всего-навсего жен...
Леди Бритомарт. Пожалуйста, не повторяй моих слов. Что за отвратительная привычка! Пора тебе смотреть на жизнь серьезней, Стивен. Я не могу больше нести одна всю тяжесть наших семейных дел. Ты должен мне советовать и брать ответственность на себя.
Стивен. Я!
Леди Бритомарт. Да, конечно ты. Тебе в июне исполнилось двадцать четыре года. Ты учился в Харроу и Кембридже. Ты был в Индии и Японии. Ты должен очень Много знать, если только не потратил время зря самым возмутительным образом. Так вот, дай мне совет.
Стивен(в совершенном замешательстве). Вы знаете, я никогда не вмешивался в домашние дела...
Леди Бритомарт. Ну конечно, еще бы ты вмешивался. я вовсе не желаю, чтобы ты заказывал обед.
Стивен. Я хочу сказать — в наши семейные дела.
Леди Бритомарт. Ну, а теперь ты должен вмешаться, мне уже становится не под силу.
Стивен(озабоченно). Я и сам думал иногда, что мне следовало бы вмешаться; но, право, мама, я так мало знаю, а то, что я знаю, так неприятно: есть вещи, о которых я просто не могу говорить с вами... (Замолкает в смущении.)
Леди Бритомарт. Это ты об отце?
Стивен (почти неслышно). Да.
Леди Бритомарт. Милый мой, нельзя же нам молчать о нем всю жизнь. Разумеется, ты был совершенно прав, что не начинал разговора на эту тему, пока я сама тебя не попросила; но ты уже достаточно взрослый, чтоб я могла на тебя положиться и ждать от тебя поддержки, когда придется говорить с отцом о девочках.
Стивен. Но ведь девочки устроены. Они выходят замуж.
Леди Бритомарт(снисходительно). Да, я нашла очень хорошую партию для Сары. К тридцати пяти годам Чарлз Ломэкс будет миллионером. Но это еще через десять лет, а до тех пор опекуны, согласно завещанию его отца, дают ему не больше восьмисот фунтов в год.
Стивен. В завещании сказано, что если он увеличит этот доход собственным трудом, то сумма может быть удвоена.
Леди Бритомарт. Ну, труд Чарлза Ломэкса может разве уменьшить этот доход, а не увеличить. И в течение десяти лет Саре придется откуда-то брать еще восемьсот фунтов в год, да и то они будут бедны, как церковные мыши. А Барбара? Я думала, из всех моих детей именно она сделает самую блестящую карьеру, и что же вместо этого? Она вступает в Армию спасения, рассчитывает горничную, живет на фунт в неделю и в один прекрасный вечер приводит с улицы какого-то учителя греческого языка, который прикинулся сторонником Армии Спасения и записался в барабанщики, а все потому, что влюбился по уши в Барбару!
Стивен. Да, я, признаться, удивился, когда услышал, что они помолвлены. Адольф Казенс, конечно, очень порядочный малый. Никому в голову не придет, что он родился в Австралии, а все-таки...
Леди Бритомарт. Из Адольфа выйдет очень хороший муж. В конце концов, против греческого языка ничего не скажешь. Наоборот, сразу видно воспитанного человека. Да и семья моя, слава богу, не какие-нибудь тупоголовые консерваторы. Мы либералы и стоим за свободу. Пускай всякие там снобы говорят что угодно: Барбара выйдет не за того, кто нравится им, а за того, кто нравится мне.
Стивен. Я, конечно, имел в виду только его состояние. А впрочем, на что ему деньги?
Леди Бритомарт. Напрасно ты так думаешь, Стивен. Знаю я эти простые, тихие, утонченные поэтические натуры вроде Адольфа: им немного надо, только давай им все самое лучшее! Они обходятся куда дороже франтов; те — скряги и вообще дрянной народ. Нет, Барбаре понадобится самое меньшее две тысячи в год. Вот тебе еще два хозяйства. А кроме того, мой милый, тебе тоже нужно жениться поскорей. Я не одобряю нынешней моды на флиртующих холостяков и поздние браки. Я и для тебя подыскиваю подходящую партию.
Стивен. Вы очень добры, мама, только лучше уж я сам найду.
Леди Бритомарт. Какие пустяки! Ты еще молод, где тебе самому свататься: тебя поймает первая смазливая девчонка, какое-нибудь ничтожество. Разумеется, я ничего не говорю, тебя тоже спросят, ты это знаешь не хуже меня.
Стивен, поджав губы, молчит.
Ну, уж только не дуйся, Стивен.
Стивен. Я не дуюсь, мама. Но при чем же тут... При чем же тут... отец?
Леди Бритомарт. Милый мой Стивен, откуда же мы возьмем деньги? И ты и другие дети без труда проживете на мой доход, пока все мы под одной крышей, но я не в состоянии содержать четыре семьи, четыре разных дома. Ты знаешь, как беден мой отец, у него теперь еле-еле наберется семь тысяч в год, и, по правде говоря, не будь он граф Стивенэдж, его перестали бы принимать в обществе. Он ничего не может для нас сделать. Он говорит — и совершенно справедливо, что глупо было бы с его стороны заботиться о детях человека, который купается в золоте. Сам понимаешь, Стивен, твой отец должен быть баснословно богат: ведь всегда кто-нибудь да воюет.
Стивен. Вам незачем напоминать мне об этом. Мне еще ни разу в жизни не приходилось развернуть газету, чтоб не натолкнуться на нашу фамилию. Торпеда Андершафта! Скорострельные орудия Андершафта! Десятидюймовки Андершафта! Самоходный лафет Андершафта! Подводная лодка Андершафта! А теперь воздушный броненосец Андершафта! В Харроу меня звали «наследник арсенала». Да и в Кембридже тоже. В Королевском колледже один идиот, вечно носившийся с мыслью о религиозном возрождении, испортил мне Библию — ваш подарок ко дню рождения, — взял и написал под моим именем: «Сын и наследник фирмы Андершафт и Лейзерс, поставщиков смерти и разрушения. Адрес: Христианский мир и Иудея». Но это еще ничего; гораздо хуже, что меня везде принимают с распростертыми объятиями только потому, что мой отец нажил миллионы на торговле пушками.
Леди Бритомарт. Тут не только пушки, тут еще и военные займы, которые устраивает Лейзерс в форме кредитов на эти самые пушки. Просто возмутительно. Два человека, Эндру Андершафт и Лейзерс, прибрали к рукам всю Европу. Вот почему твой отец так себя держит. Он выше закона. Ты думаешь, что Бисмарк, Дизраэли или Гладстон позволили бы себе не считаться с обществом и моралью, как твой отец? Они просто не посмели бы. Я просила Гладстона вмешаться. Просила «Тайме». Просила лорда-чемберлена. С таким же успехом можно было просить, чтобы они объявили войну Турции. Они не хотят. Говорят, что его нельзя трогать. По-моему, они его просто боятся.
Стивен. Что же они могут сделать? Ведь он не совершил ничего противозаконного.
Леди Бритомарт. Ничего противозаконного! Да он всю свою жизнь поступает незаконно. Он и родился-то незаконно. Его родители были не обвенчаны.
Стивен. Мама! Неужели это правда?
Леди Бритомарт. Разумеется, правда. Из-за этого мы и разошлись.
Стивен. Он женился на вас и ничего не сказал вам?
Леди Бритомарт (несколько смущенная таким выводом). Ну что ты, нет! Надо отдать Эндру справедливость - сказать-то он сказал. Ты ведь знаешь девиз Андершафтов: «Без стыда». Это было всем известно.
Стивен. Но вы говорите, что разошлись с ним из-за этого?
Леди Бритомарт. Да, мало того, что он сам найденыш, — он хотел лишить тебя наследства в пользу другого найденыша. Этого я не могла вынести.
Стивен(сконфуженно). Вы хотите сказать — в пользу... в пользу...
Леди Бритомарт. Что ты там бормочешь, Стивен? Выражайся ясней.
Стивен. Но это просто ужасно, мама. Приходится говорить с вами на такие темы!
Леди Бритомарт. Мне это тоже неприятно, Стивен, тем более что ты до сих пор не научился вести себя как взрослый: ты теряешься, разыгрываешь какую-то невинность. Только мещане приходят в отчаяние и ужас от того, что на свете существуют негодяи. А людям нашего круга приходится решать, как поступить с этими негодяями; нам нельзя теряться. А теперь задай вопрос как следует.
Стивен. Мама, вы совсем не хотите со мной считаться! Или обращайтесь со мной по-прежнему, как с ребенком, и не говорите мне ничего, или расскажите все; а там уж мое дело, как я это приму.
Леди Бритомарт. Я обращаюсь с тобой, как с ребенком? Что ты, мой милый! С твоей стороны это просто черная неблагодарность. Ты же знаешь, я ни с кем из вас не" обращалась как с детьми. Я всегда считала вас своими товарищами и друзьями и давала вам полную свободу говорить и поступать, как нравится, если вам нравилось то, что я одобряю.
Стивен(в отчаянии). Ну хорошо, все мы очень дурные дети очень хорошей матери, но хоть на этот раз оставьте мои недостатки в стороне, прошу вас, и расскажите, что это за ужасная история. Отец хочет отстранить меня ради другого сына?
Леди Бритомарт(удивленно). Ради какого сына? Я ничего подобного не говорила. Мне это и во сне не снилось. Вот что значит прерывать меня!
Стивен. Но вы же сами сказали...
Леди Бритомарт (резко обрывая его). Ну, Стивен, веди себя прилично, имей терпение меня выслушать. Андершафты происходят от найденыша, подкинутого к церкви святого Эндру Андершафта в Сити. Это случилось очень давно, еще в царствование Якова Первого. Так вот, этого найденыша усыновил один оружейник и пушкарного дела мастер. Со временем он унаследовал мастерскую оружейника и из благодарности или по обету, не знаю уж почему, тоже усыновил найденыша и завещал дело ему. И этот найденыш поступил так же. И с тех пор пушечное дело всегда переходило к найденышу вместе с именем Эндру Андершафт.
Стивен. Но разве они не женились? Разве у них не было законных сыновей?
Леди Бритомарт. Конечно были; они женились, как женился и твой отец, и были достаточно богаты, чтобы купить своим детям поместья и оставить им хорошее состояние. Но они всегда усыновляли и воспитывали какого-нибудь найденыша, с тем чтобы он унаследовал их дело, и, разумеется, жестоко ссорились из-за этого со своими женами. Твоего отца тоже усыновили, и он, видишь ли, считает себя обязанным поддержать традицию и усыновить кого-нибудь, чтобы передать ему дело. Разумеется, я этого не потерплю. Это, может быть, имело смысл, пока Андершафты могли жениться только на женщинах своего круга и пока их сыновья неспособны были управлять большим делом. Но обходить моего сына нет никаких оснований.