— Ничего не помню… А где моя машина?
— Её пришлось бросить. Раз в ней есть навигатор, значит, её можно отследить. Мы не могли так рисковать. Рано или поздно они бы нашли нас. По идее, хватило одного твоего появления в Рыбинске. Раз уж, как выяснилось, мы и правда друзья детства, то они будут пробивать всех, к кому я мог обратиться за помощью. Бабу Зины вывел из-под удара и оставил машину на пустыре.
— Почему ты так уверен, что они будут тебя искать? — Алиса выползает из машины, подходит ко мне и садится на траву.
— Отец не показал компас, прежде чем подорвать себя, вместе с нашим особняком. Он только сказал, что собирается его уничтожить. А если этот компас настолько важен, что ради него убивают, то они однозначно будут искать любую возможность. Если есть хоть малейший шанс, что компас не уничтожен, то будь уверена, эти люди сделают всё, чтобы найти его.
— Возможно, ты прав… — Алиса сглатывает слюни, смотря на яичницу.
— Вроде, готово, — снимаю сковороду с огня и ставлю на камень перед девушкой. — Ешь. Тебе нужны калории.
— А ты не будешь?.. — она берёт в руки вилку и бросает на меня вопросительный взгляд.
— Уже успел перекусить.
— Ну ладно… — Алиса сперва аккуратно орудует вилкой, ибо яичница горячая, а затем, распробовав, перестаёт стесняться и начинает напихивать за обе щёки. — Как же вкусно!
— Не говори с набитым ртом, а то подавишься, — падаю рядом, насаживаю на ветку куски белого хлеба и держу их над огнём. — Ситуация, в которой мы оказались, довольно сложная. Нужно всё хорошенько обдумать и действовать максимально осторожно.
— Угу, — она съедает завтрак так быстро, что мне становится немного не по себе. — А ещё что-нибудь есть?
— В багажнике пакет, посмотри в нём.
— Так… Что тут у нас?.. — Алиса пулей подлетает к машине и начинает рыться в пакетах. — Оу… А откуда тут столько денег?..
— Один цыганский табор выделил их на благотворительность. А мы как раз нуждаемся в этих деньгах. Кстати, ты же у нас девушка небедная, мы можем рассчитывать на твои средства?
— Наличность я с собой не нашу, всё на картах, — Алиса достаёт из пакета палку копчёной колбасы, сдирает с неё шкурку, как с банана, и начинает есть. — Но если за мной и правда следят, то пользоваться картами — это такое себе занятие.
— Согласен… А что с твоими связями? Есть те, кто может нам помочь? — первая партия хлеба доготавливается. Я перекладываю её на пустую сковороду, и приступаю к насаживанию новой. Хлеб долго не хранится. а вот сухари — другое дело.
— Понимаешь… После случая с мамой… Я отреклась от титула и ушла из дома.
— Это ты мне вчера уже рассказала. Но вот вопрос, а на какие шиши ты жила?
— Ну-у-у… Ещё до событий с мамой я заняла третье место на турнире — эти деньги я по праву могу считать своими. Вот на них и жила.
— На турнире?.. Что ещё за турнир?..
— Он проводится в Москве каждый год — на нём собираются сильнейшие одарённые, чтобы побороться за титул чемпиона.
— А он что-то даёт помимо денег?
— Уважение и статус. Плюс узнаваемость.
— Так, погоди… То есть тебя знают не только в Ярославском княжестве?! Вся страна видела твоё лицо?!
— Нет. Многие выступают в масках и костюмах, чтобы не раскрывать силу своего Рода. Даже победитель может остаться инкогнито, если захочет. Смысл турнира в его зрелищности, а её могут дать и анонимные участники. Так даже интриги больше…
— Ясно. Значит, знают не тебя, а твой Дар. Как он, кстати, работает?
— Проще показать… — Алиса откладывает оставшуюся половину палки колбасы и отходит от меня на десяток метров. — Попробуй в меня что-нибудь кинуть. Камень, например.
— Хм… Ну давай проверим… — снимаю вторую партию поджаренного хлеба и нахожу у берега булыжник. Он тяжёлый, таким и убить можно. — Кидаю прямо в тебя? В грудь? Голову?
— Куда хочешь, — она надменно улыбается и набирает воздуха в грудь. — Давай!
— Была не была… Лови! — замахиваюсь, аки профессиональный бейсболист, и метаю булыжник ей прямо в грудь.
Ещё до того, как он преодолевает половину пути, Алиса скрещивает перед собой руки, и в тот же миг перед ней появляется зеркало во весь рост. Его поверхность походит на какое-то желе, испускающее миражи. Своё отражение я вижу с трудом, только очертания.
Камень соприкасается с этой массой, утопает в ней на пару сантиметров, а затем меняет траекторию на противоположную и летит с той же скоростью, которую получил от меня.
Колдунство какое-то…
Довольно быстро я понимаю, что если не отпрыгну в сторону, то булыжник переломает мне рёбра.
Уклоняюсь прыжком, и камень пролетает мимо, попадая в реку. Громкий всплеск и высокая струя воды — всё, что от него остаётся.
— Неплохо… — с умным видом чешу макушку. — А пули ты тоже можешь отразить?
— Конечно! — Алиса убирает своё зеркало и возвращается к пожиранию колбасы, попутно запивая водой. — Это лишь базовое умение.
— Базовое? — вновь сажусь готовить хлеб.
— Ты же ничего не помнишь… — Алиса тяжело вздыхает с набитым ртом. — Маги делятся на одарённых и истинных. Обычные одарённые — это те, кто умеют использовать только базовые умения и их Дар почти никак не развивается. А вот истинные — это другое дело. Они могут развиваться и становиться сильнее. Говорят, что верхней планки не существует, но с каждой новой ступенью твой рост замедляется.
— А ты, получается, одарённая?..
— А-ха-ха-ха! Хорошая шутка! — Алиса громко хохочет.
— Смотри не подавись.
— Мой Дар пробудился в двенадцать лет, и я уже достигла четвёртой ступени развития. У меня даже есть особый приём — называется «Зазеркалье»… Но он требует очень много энергии, так что показывать не буду.
— А что он даёт?
— Позволяет избежать любого урона, усилить его и перенаправить в атакующего. Фактически я создаю отдельный мир, в котором всё подчиняется моей воле.
— Круто, — я дважды киваю. — А откуда вообще взялась вся эта магия?
— Точно никто не знает, но ходит легенда о первой червоточине, через которую прошли наши предки. Вернулись они, уже обладая немыслимой силой, которая находилась за гранью воображения. К счастью, это случилось на нашем материке, и теперь существуют только четыре Империи, которые когда-то были одним целым. А все мы, кто обладает Даром, их потомки.
— Это частично объясняет, почему Америки не существует… — размышляю вслух.
— Ты тоже истинный! — вдруг заявляет Алиса.
— Почему ты так считаешь?
— Твои родители были истинными, и ты тоже такой. Такой же, как я.
— Хм… Как-то я не чувствую в себе магическую силу… — пожимаю плечами и насаживаю последние куски хлеба.
— Да, твой Дар ещё не пробудился, но это лишь дело времени.
— А есть какие-то способы пробудить его принудительно?
— Я слышала о подобных экспериментах, но не знаю, чем они закончились… Может быть, способ и есть, но кто с нами им поделится? Это же какое стратегическое преимущество! Чем раньше пробудится Дар, тем сильнее человек сможет его развить.
— К этому мы ещё вернёмся, я всё хотел спросить про червоточины… Как вообще это всё работает?
— За несколько минут до появления начинается буря. Затем возникает разрыв между мирами, через который мы можем попасть к ним, а они к нам. По своей природе червоточины крайне нестабильны и могут схлопнуться в любой момент.
— Я видел, как их закрывали какой-то пеной…
— Да, всё верно. Сейчас существует протокол под названием «Заслон». Как только становится ясно, что червоточина вот-вот откроется, запускается дрон, который сбрасывает исследовательский зонд и закрывает проход. Затем мы получаем информацию о другом мире и принимаем решение, стоит ли стабилизировать червоточину.
— Стабилизировать? Но зачем?
— На земле ресурсы ограничены, да и чтобы достать условные алмазы, нужно попотеть. А бывают миры, полностью состоящие из драгоценных металлов или минералов. Бывают миры с плодородной почвой, которая пронизана магией, — на ней та же картошка растёт меньше чем за неделю.
— Хм… То есть люди «стабилизируют» те червоточины, внутри которых можно поживиться?
— Ага. И если в твоём графстве или княжестве появилась такая дыра, то ты можешь ликовать. Да, большой процент придётся отдать в казну, но такого рода мир — это сродни золотой жиле. Правда, стабилизация червоточины потребляет энергии больше, чем крупный город, и любой сбой на сетях приводит к схлопыванию.
— Даже так?..
— Нет, конечно, строятся резервные генераторы, закапываются тысячи и тысячи аккумуляторов, но когда начинается война, противник бьёт именно по энергосистеме. И люди, работающие внутри других миров, остаются там навсегда… Ещё не было ни одного случая, чтобы новая червоточина вела в тот мир, в котором мы уже побывали… — с нескрываемой грустью в голосе выдаёт Алиса и заканчивает есть колбасу. — И только компас может открыть уже закрывшуюся дверь… Так утверждает твой отец…
— Она, я так понимаю, была исследователем? — решаю немного поговорить на эту тему, чтобы поддержать поникшую девушку.
— Была… Её Дар позволял изучать и использовать чужие технологии…
— Не переживай, мы обязательно её спасём. По-другому и быть не может, — натягиваю дружелюбную улыбку.
— Да… Обязательно спасём… — наступает тишина, которую я не решаюсь нарушить. — Но чаще всего червоточины ведут в никуда.
— Как это?
— Девять из десяти миров оказываются непригодны даже для работ в скафандрах, а в остальных редко находится что-то ценное. Поэтому, такие как Долгополов, и хотят завладеть компасом, чтобы открыть закрывшиеся миры, дабы высосать их досуха и поработить другие народы.
— Кстати, об этом… Какие ещё другие народы?..
— Иногда в иных мирах встречается жизнь, и очень редко разумная.
— Подожди… Что-то я не вижу расхаживающих повсюду эльфов или драконов… — хмурюсь я.
— Во всех четырёх Империях принят закон: ни один организм из другого мира не должен проникнуть на Землю. Любое существо уничтожается, а та же выращенная картошка проходит особую обработку. Как и люди, трудящиеся по ту сторону врат.