— Товарищи милиционеры, давайте сюда!
Держа пистолеты наизготовку, милиционеры приблизились. Роман указал на лаз:
— Он здесь. Когда я его начал настигать, он нырнул в эту дыру. Где мой подчиненный старший лейтенант Мышкин?
Старшина милиции, который, скорее всего, возглавлял троицу, ответил:
— Не знаем. В момент перестрелки мы находились на маршруте недалеко от рынка и, услышав стрельбу, прибежали к месту перестрелки.
— Взяли того, который отстреливался из автомата?
— Да, ему наш оперативник всадил из «стечкина» две пули в бедро.
— С оперативниками и был мой старший лейтенант. — И, почти не делая паузы, Роман обратился к старшине: — Товарищ старшина, я — майор Ветров, направьте кого-нибудь за Мышкиным.
Старшина взглянул на младшего сержанта и коротко приказал:
— Сбегай, позови, старший лейтенант с нашими операми, скорее всего, допрашивает раненого. — Затем он обратился к Ветрову: — Товарищ майор, может, туда гранатку? — он пальцем ткнул в сторону лаза.
— Подождем Мышкина, может, у него дымы есть. Вы не стойте напротив дыры, а то пальнет, гад, оттуда.
Милиционеры заняли удобные позиции, держа под прицелом своих пистолетов лаз. И в этот момент откуда-то справа из-за груды камней появился Мышкин. Он радостно воскликнул:
— Командир! Вы в порядке?
— В порядке, Ваня. Как там автоматчик?
— Порядок, получил пару пуль в ногу и попросил пощады. Вы же погнались за вторым. Ушел, наверное?
— Нет, Ваня, он здесь, в логове сидит.
— А там второго выхода нет?
— По-моему, нет. У тебя дымов, конечно, нет.
— Так это же не в горах, я не думал, что оранж и на рынке может пригодиться.
— Ну хорошо, тогда приступим, — сказал Ветров и пододвинулся к лазу: — Эй ты, в норе, предлагаем добровольно сдаться! Выходи или бросаем гранату. — Выждав десяток секунд, майор продолжил: — Сопротивление бесполезно, если в течение минуты не вылезешь из норы, то она превратится в твою могилу.
Краем глаза Ветров увидел в руке Мышкина гранату и жестом показал: «Подожди, не торопись!»
Ветров еще на метр приблизился к лазу:
— Ты слышишь, в последний раз предупреждаем: выходи! Выползай, мать твою!
К Ветрову подошел старшина милиции, сложил ладони рупором и что-то прокричал по-чеченски. Затем старшина пояснил Ветрову:
— Я предложил ему вылазить, сказал, что его сообщник сдался.
В этот момент все услышали приглушенный крик из лаза:
— Не стреляйте, я выхожу.
Ветров приказал своим:
— Всем спрятаться за какими-нибудь выступами, возможно, у него граната!
Затем майор крикнул в лаз:
— Хорошо, выходи! Сначала при появлении из лаза покажи руки!
— Я вылезаю… вот мои руки.
Из лаза показались руки, затем заросшее лицо и наконец сам чеченец. Среднего роста, черноглазый, с темно-каштановыми волосами, он затравленно смотрел по сторонам. Мышкин спросил:
— Где оружие?
— Я его выбросил, когда убегал.
— В каком месте?
— У забора, когда выскочил через дыру…
— Пойдем, покажи.
Ветров хотел уличить во лжи задержанного, ведь тот дважды выстрелил, когда подбегал к развалинам, но передумал. Он раскусил бандита и решил воспользоваться моментом. Роман сам ощупал карманы, одежду задержанного и кивнул старшине, который уже приготовил наручники:
— Обраслеть его.
Вскоре сотрудники милиции и Мышкин, прихватив задержанных, направились к рынку. Роман, пообещав догнать их, остался на месте. Как только они отошли от развалин, Ветров полез в каменный мешок. Это оказалась пустота среди обрушившихся стен дома. Лаз был чертовски тесен, к тому же майор своим телом заслонил свет, и перед ним была сплошная темень. Ползти пришлось не более минуты. Ветров уперся в стену, потрогал руками: ни влево, ни вправо хода не было, и майор, по очереди действуя то левой, то правой рукой, стал ощупывать каждый сантиметр пространства. Он искал оружие внизу, а нашел буквально над головой. Кобура с пистолетом была засунута в небольшую расщелину, там же пальцы нащупали, скорее всего, удостоверение. Ветров закончил прощупывание норы, и даже когда он пятился, то методично обследовал лаз. Наконец, он вылез из норы. Отряхнулся, протер глаза и принялся за осмотр находки. Удостоверение было выписано на имя сержанта милиции.
«Подлинное или настоящее — разберутся», — подумал он и, сунув удостоверение в карман, взялся за осмотр содержимого коричневой кобуры. Достал пистолет Макарова. Вынул из него обойму, в ней — три патрона, передернул затвор, и к его ногам упал четвертый патрон. Затем вытащил запасную обойму и радостно выдохнул: «Полная. Всего двенадцать патронов — не слабо!»
Он вложил пистолет и запасную обойму в кобуру и надел ее на брючный ремень, прикрыл полой пиджака. И вовремя! Из-за развалин показался старший лейтенант Мышкин, а затем один из оперов, обладатель «стечкина», из которого лишил автоматчика возможности бегать.
— Ну как, товарищ майор, нашли что-нибудь? — спросил Мышкин. Он, конечно, догадывался, почему Ветров остался у лаза.
Роман достал удостоверение:
— Да, ксиву сержанта милиции.
Мышкин подержал удостоверение не более секунды и протянул его оперативнику:
— Держи, капитан, это по вашей части.
Оперативник внимательно осмотрел удостоверение и уверенно произнес:
— Работа классная, но явно подделка. Товарищ майор, а оружие не нашли?
— Нет, браток, — Ветров и глазом не моргнул. — Скорее всего, где-то в развалинах сунул. Вряд ли найдешь…
Оперативник достал из кармана куртки фонарик:
— Давайте я с фонариком еще раз эту нору осмотрю?
— Действуй, — согласился Ветров.
Капитан нырнул в лаз, а Ветров тихо обратился к Мышкину:
— Ствол — у меня, я его оставлю себе.
Мышкин понимающе кивнул головой и спросил:
— Как с орехами?
— Маловато.
— У меня три запасные обоймы, две отдам вам.
В этот момент из лаза показался оперативник. Встал на ноги и, отряхиваясь, заметил:
— Ни хрена, там и прятать негде. Ну что, пошли?
Они направились к рынку. Когда до злополучного рынка осталось около ста метров, Ветров остановился:
— Ну что, братцы, дальше я пойду один.
Мышкин пояснил капитану милиции:
— У майора — отдельная задача. — Он, конечно, помнил о том, что у Ветрова мало патронов, и, достав из кармана две полные обоймы, протянул их Ветрову: — Возьмите, товарищ майор. Вы же, наверное, не меньше обоймы расстреляли, я слышал выстрелы.
— Давай, Ваня, я в часть сегодня, да и завтра не вернусь.
Он пожал Мышкину и оперативнику руки и с хорошим настроением направился в сторону.
Глава 28. В Минске
Игнатов даже не ожидал, что все так удачно сложится. Он неплохо отдохнул и вместе с большой группой курортников самолетом прибыл в Минск. Пребывание в Сочи позволяло ему объяснять любопытным, где он так загорел. За время его нахождения в санатории к нему дважды приезжал гонец. Чувствовалось, что у Хаккима налажен хороший канал из Чечни в Грузию и дальше — в Россию, Сочи. Гонец уточнил задание Игнатова. Хакким требовал от него проявить максимум осторожности, ни в коем случае не засветиться, не попасть в поле зрения спецслужб и постараться как можно скорее найти надежное место для хранения особого груза весом до пятисот килограммов.
Хакким приказал Игнатову добираться до Минска самолетом, причем билеты заказать прямо в санатории. В последний приезд гонец вручил Игнатову ровно миллион российских рублей. Гонец пояснил, что деньги можно везти спокойно, так как при посадке в самолет и по прибытии в Минск декларацию заполнять не надо и в отношении пассажиров, особенно отдыхающих, личный досмотр не применяется.
И действительно, все прошло гладко, Игнатов без проблем прибыл в Минск. Здесь у него была масса знакомых, и уже на следующий день он начал искать афганцев, фамилии которых назвал ему Хакким. Тех двоих, о которых говорил Хакким, Игнат решил пока не трогать. Он помнил слова Хаккима о том, что за ними охотятся спецслужбы, и не стал рисковать.
Игнатов, ради того чтобы сдержать свое обещание, не поехал к родителям, которые жили в деревне к северу от Минска, а направился на восток в небольшой городок Жодино, где проживал один из объектов его внимания. Жодино — небольшой, чистый, с ровными широкими улицами город. Здесь расположен крупнейший в Европе завод по производству самых больших в мире автосамосвалов грузоподъемностью от 25 до 280 тонн. Благодаря заводу и существует город. Если бы не завод, то не строились бы жилые дома, детские сады, школы, дороги…
Как действовать в условиях такого населенного пункта, Игнатов хорошо знал. Начал с того, что выяснил, где находится штаб-квартира местной организации ветеранов войны в Афганистане. Узнав адрес, не колеблясь направился туда. В небольшом помещении, состоящем из нескольких комнат, находились двое: девушка с большими то ли голубыми, то ли зелеными глазами — при неярком свете не разберешь — и мужчина в возрасте сорока — сорока двух лет. Игнатов громко и весело произнес:
— Салам алейкум!
— Садам! — улыбнулся мужчина.
— Читурасти?
— Хубаси.
И они оба рассмеялись.
— Ну вот, — продолжая улыбаться, заметил Игнатов, — паролями обменялись, теперь можно и к делу. Я — Игнатов Василий, в Афгане комвзвода 357-го полка 103-й воздушно-десантной девизии.
— Я — Андрей Перов, в Афгане командир взвода 180-го полка.
— Привет, братан!
— Здорово, друг!
— Я только из Чечни, там продолжаю наше дело в составе бригады спецназа ГРУ. Сам — из Беларуси, родители проживают в Минской области. В Афгане судьба свела с одним капитаном, он мне помощь оказал. Не выходит он из головы, а вот память подвела. Хорошо знаю, что попал он в Афган из Жодина. Служил в Баграме, на аэродроме, технарь. Звали его то ли Александр, то ли Алексей, все остальное — отшибло. Скорее всего, контузия сказалась.
— Подрыв?
— Нет, на Саланге дух гранатку бросил. Двоих моих парней насмерть, а меня осколками посекло и контузило, причем головой о борт БМД долбануло.