Пролез на переднее сиденье, достал отвертку, вскрыл панель.
— У-у… — с уважением протянул он. — А может, и не отмажут. Тут не только бабло, тут еще и героин… Понятых звать?
— Зови, — сказал первый и снова повернулся ко мне. — Заявление писать будете?
— На кого?
— Вот на него… — И старший по званию карабас кивнул на безмолвный неподвижный электромобиль. Крыло помято, ветровое стекло паутинчато треснуло, и вообще вид он имел сильно угрюмый. — Один из главарей Черторыльской ОПГ, прошу любить и жаловать… Кликуха — Драндулет. А мы, главное, как дураки, полгода человека с таким погонялом искали…
Я все еще никак не мог прийти в себя.
— Кто главарь? Такси — главарь? У них что, хозяина нет?
— Хозяин — муниципалитет, — с неохотой объяснили мне. — Только он ими весь давно куплен. Да и ментовка тоже…
— Откуда ж у них столько денег?
— Да мало ли… Контрабанда. Наркотики. Похищение приезжих для выкупа… Не исключено, что ваш, кстати, случай…
Зевак собралось немного — в основном владельцы поврежденных ларьков и палаток. Приостановилась старушка.
— Ироды!.. — попрекнула она. — Всех переловите — на чем ездить будем?
Ей не ответили. Хмурые сосредоточенные парни из Корпоративной Службы Безопасности обносили разваленный нами торговый ряд с трех сторон черно-желтой лентой. С четвертой подбирался эвакуатор.
— С вами точно все в порядке? — спросил главный карабас.
— Да точно, точно…
— А заявление все же лучше написать… — посоветовал он. — Дескать, действия КСБ считаю законными, претензий не имею…
— Да я их и так не имею!
— Ну давайте мы вас хотя бы сами доставим. Куда вы ехали?
— Да тут рядом…
Больше всего мне хотелось сейчас оказаться как можно дальше от места происшествия.
— Сумочку свою не забудьте… — напомнил сотрудник. Снова сунулся в салон, извлек лежащую между кресел сумку. При этом в ней что-то брякнуло. Будем надеяться, оптика уцелела.
— Ох ты, какая тяжелая… Инструмент, небось?
— Инструмент, — сипло подтвердил я.
В номере гостиницы я содрал с себя влажную от переживаний одежду, принял прохладный душ и лишь после этого открыл сумку. Убедившись в том, что оружие не пострадало, достал из внутреннего кармашка сумки конвертик, из конвертика бумажный прямоугольник с именем клиента — и надолго над ним оцепенел.
Потому что отпечатано там было: Драндулет.
Октябрь 2017 Бакалда — Волгоград
Ловцы пред господом
Человек человеку фунт!
На краешке урны справа от входа в гипермаркет лежит дорогущий смартфон. Не иначе кто-то отчаялся, бросил, а сам бегом — хоть куда! Хоть в бомжи…
Приостанавливаюсь. Говорят, набрести на умышленно оставленный гаджет — дурная примета. Впрочем, не все так говорят. Некоторые как раз утверждают, будто примета самая добрая, добрее не бывает — верный признак того, что поблизости ни единого ловца.
Между прочим, утверждение, не лишенное логики. Нормальный игрок при виде бесхозного устройства либо обойдет его сторонкой, либо обеспокоится, удвоит бдительность, достанет свой собственный смартфон и тщательнейшим образом проверит дополненную реальность. Поди поймай такого, если он начеку! Ловцы это прекрасно знают и в подобных местах не пасут.
Так входить или не входить? Проверять или не проверять?
Пока я колеблюсь, некая девчушка на моих глазах безбоязненно проникает в гипермаркет через стеклянные раздвижные двери.
А! Была не была… Устремляюсь вслед за ней.
Однако стоит стеклу сомкнуться у меня за спиной, из нагрудного кармана джинсовой куртки раздается издевательская мелодия. Идущие на выход посетители шарахаются — подальше от греха.
Поймали! Опять поймали… И винить-то, главное, некого! Умных надо было слушать, а не логически подкованных! Сунулся на свою голову…
Обреченно покряхтев, извлекаю смартфон (нет бы раньше так поступить!), гляжу на экран.
«Теперь ты мой! — значится там. — Поднимись на четвертый этаж и купи ликер “Куантро”».
Вот гад! Еще и издевается… Хотя ловцы издеваться не могут — приказ наверняка выпал случайно, просто любим мы все очеловечивать, даже ловцов. Однако податься некуда, желание вполне вписывается в бонус, а бонус, как вам известно, определяется стоимостью пойманного. Знает уже, морда рисованная, сколько у меня на счету. Да и как не знать! Коли пойман, данные твои тут же становятся известны тому, кто тебя поймал.
А начиналось все с невинной охоты за покемонами. Кто постарше — тот помнит. Скачиваешь на телефон программу и принимаешься бродить по окрестностям, ловя в объектив мультяшных зверушек, незримых для прочего люда. Иногда при этом забредешь в гендерно чуждый тебе туалет или, скажем, нечаянно пересечешь государственную границу, за что потом ответишь по всей строгости закона.
Вот, собственно, и все неприятности, грозившие охотникам в те давние дни…
При чем тут покемоны? Ах да… Теперь-то покемонами дразнят пешеходов, будь им пусто! А в мои времена покемонами звали, как ни странно, ловцов, которые, впрочем, тогда никого не ловили. Ловили исключительно их. Да-да, представьте…
Со временем первая волна помешательства пошла на убыль — казалось, идея выдохлась и никто о ней больше не вспомнит. Пытались оживить игру, вводя новые персонажи: сначала магических животных из Гарри Поттера, потом еще кого-то… А там разработчикам в голову запало, что дичь может и обороняться. С тех пор, если нарвался на виртуального монстрика, обращенного к тебе мордашкой, считалось, что зверь увидел охотника первым и имеет полное право шандарахнуть его электрическим разрядом — через корпус смартфона. Крайне болезненное ощущение. Сколько их, смартфонов, об асфальт побили! Веревочками к запястью привязывали, чтобы не выронить. Попытка изолировать корпус пластиковым пакетом квалифицировалась как браконьерство — все бонусы при этом сгорали.
Скандалов поприбавилось. Кое-кто после превентивного удара током стал заикаться, кое-кто с больным сердцем вовсе окочурился. Власти немедленно затеяли борьбу с вредной для здоровья игрой — и лишь добавили игрокам азарту.
Выход нашелся, но лучше бы он такой не находился. Электричество применять перестали, зато позволили рисованным уродцам ответно ловить людей. А что? Вполне в духе нашего времени. Демократия — так демократия!
Ну дальше вам, наверное, ничего объяснять не стоит — сами все знаете. Подкрадывается он к вам (точнее — к вашему гаджету) на определенное расстояние — и, поздравляю, вы пойманы! Можно, конечно, выйти из игры, положить смартфон на краешек урны у входа в гипермаркет — и прости-прощай! Но это все равно что сказаться банкротом и начать жизнь с нуля. Кстати, самому-то ловцу ваш поступок ущерба не причинит — устройство в любом случае теперь у него под контролем, а вот вы лишаетесь статуса, престижа… Да много чего лишаетесь! По сути, становитесь изгоем в своей тусовке.
Что вам, говорите, непонятно? Какой такой контроль, если аккумулятор в оставленном смартфоне рано или поздно сядет? Ну тут тоже есть варианты. Если, допустим, у овладевшей вами зверушки в коллекции имеется хотя бы еще один пойманный человечек, ему будет приказано подобрать выкинутое устройство и поставить на подзарядку. А нет человечка — тоже не беда. Можно перепродать тому, у кого есть. С владельцем ли, без владельца — брошенный гаджет тысяч на сто картавых потянет.
Еду эскалатором на четвертый, убеждая себя в том, что не все так плохо. Ну поймали, ну… Первый раз, что ли? Снова активирую смартфон, за каким-то лешим проверяю ресурсы. Негусто. На данный момент мне принадлежат всего семеро ловцов, зато двое из них скорее монстры, чем монстрики: у одного — пятеро пойманных людей, у другого — три… Минутку! Да там уже не три, там уже… Мама родная, кого ж это он такого крутого словил?..
Кого бы, однако, ни словил, сам-то я теперь переподчинен тому, кто десяток минут назад подстерег меня на входе в гипермаркет!
Не в этом ли суть прогресса? Думаем, что приобретаем устройство, а на самом деле устройство приобретает нас.
Пресекая философию, смартфон разражается колокольным звоном (публика опять оглядывается), а на экран выскакивает изображение чертика с вилами и надпись: «Кому ты продал душу?» Православные не дремлют. Как всегда.
Можно подумать, у гаджета есть душа!
Стираю на фиг.
Даже если я прикажу своим ловцам, чтобы те приказали своим людям, чтобы те попросили своих знакомых выяснить, какая зараза меня подкараулила, об этом немедленно станет ведомо новому хозяину. Всю цепочку приказов он, понятно, не отследит (вассал моего вассала — не мой вассал), да оно ему и не надо…
Правда, у меня имеется в запасе еще одно средство — попросить кого-нибудь лично. Не знаю, могут ли договориться меж собой ловцы, но люди — могут.
Кого попросить?
Ляльку?
Только Ляльку. Остальные, скорее всего, пошлют меня куда подальше…
Эскалатор кончается, выскакивает из-под ног — и я чуть не падаю. Восстановив равновесие, направляюсь прямиком в винный салон. Мысленно перебираю на ходу врагов. Их много. Очень много. И любой из них мог натравить на меня свою рисованную банду. Человеку охотиться на человека нельзя, как, кстати, и ловцу на ловца, поэтому все делается через посредников, что, собственно, и видим…
Стоп! Дичь на экране… Вон он, красавец, расселся чуть ли не на плече у кассирши. Клыкастенький, пузатенький, да и тигровый окрас говорит о том, что под началом у него человек десять как минимум. Сам он, конечно, тоже кому-то принадлежит, но это его, поверьте, никоим образом не выручит. Все мы кому-то принадлежим… Человек — общественное животное. Ловец — общественная мультяшка. А все вместе мы — социум. За исключением, конечно, тех чудиков, что живут по старинке и в игре не участвуют…