«Собираясь в поход на Индию и видя, что войско, уже отягощенное множеством добычи, тяжело на подъем, Александр как-то рано утром велел нагрузить повозки и поджечь их – сначала свои собственные, затем повозки „друзей“ и, наконец, остальных македонцев. Замысел этот было труднее составить, чем выполнить. Огорчил он немногих; большинство же с восторгом, крича и ликуя, отдали необходимое нуждавшимся, а лишнее истребили и сожгли. Это укрепило решение Александра двинуться дальше» [49].
По-другому освещает этот вопрос Низами Гянджеви. В связи с персидскими сокровищами он пишет, что перед походом в Кыпчак через Дербент Александр раздал войскам все сокровища, всю казну. Был у него мудрец Булинас, тот посоветовал Александру зарыть свою долю в землю, тогда так же сделают все бойцы.
И зарыл он добычу свою меж развалин,
Знак поставил, и был он теперь беспечален.
И велел в тайники он все клады нести,
Ибо груз этот тяжестью был бы в пути.
И рассеялись все по нагорьям и долам:
Каждый в стан свой вернулся довольным, веселым,
Каждый знак свой поставил над ценным добром,
Над рубинами, золотом и серебром.
Но внемлите судьбы наущению злому:
Научила она Искендера иному
Не пришлось им свой клад взять из глуби земной:
Царь домой возвратился дорогой иной…
Важно, что у Низами есть прямые указания на то, что Искендер возвращался другим маршрутом и не забирал сокровищ, сложенных в глуби пещер. Подробнее об этом можно прочитать в 10-й главе.
Основываясь на тексте Низами, можно в первом приближении предположить, где расположен пещерный город, в котором Александр спрятал свои сокровища. В активе: родниковая зона, то есть искомая местность располагалась севернее лесостепи. Второе – близость города Правды (Арты). Третье – близость Китая (Кара-Катая!). Четвертое – шестьдесят дневных переходов до полярного круга. Наконец, пятое – наличие крупного катакомбного объекта. Всем пяти признакам отвечает Томское Приобье и сам город Томск.
Любопытно, что объем сокровищ Афрасияба и Александра сопоставим и составляет три-пять тысяч тонн и, следовательно, до четырех с половиной сотен кубометров по объему. Скажем, объем чистого металла весом 3 тысячи тонн при плотности 18 г/см3 составляет 166,66 кубических метра, а 5 тысяч тонн – это 278 кубических метров. Такие объемы невозможно незаметно спрятать, зарывая в землю, слишком уж велики масштабы горных работ. Точно так же их невозможно незаметно перевозить на большие расстояния. Представляется, что подобные объемы уместно либо топить в водоемах, либо прятать в катакомбах. В водоемах (морях, озерах, прудах и особенно реках) неизбежно со временем нарастание проблем. Во-первых, это проблема локализации, а во-вторых, проблема заиливания с перспективой абсолютной потери захороненного сокровища. В этом плане катакомбы представляют собой гораздо более выигрышный объект, и поэтому не случайно все томские клады, согласно окутывающим их легендам, так или иначе связаны с катакомбами.
Согласно поэтической традиции, к Александру пришло посольство от местных жителей, слезно попросившее оградить их от злобного народа Яджудж и Маджудж, живущего в стране мрака. Александр согласился, но затребовал приготовить много меди и железа на месте предполагаемого строительства. Перед тем как отправиться в страну Мрака для строительства стены, Александр решил освободить свое войско от раненых, больных, пожилых и от многочисленных женщин с детьми, сопровождавших его войско. Всю эту публику он разместил в подземном городе и там же оставил всю свою гигансткую поклажу – все сотни кубометров завоеванных сокровищ. После этого, делая по два перехода в день, он за месяц достиг страны Мрака, где и построил стену с воротами.
Каким путем он возвращался, неизвестно, по-видимому – другим. Вообще, Низами дважды обращается к сюжету сокрытия сокровищ в земле. Первый раз, пишет Низами на с. 255–257, перед походом в Дербент Александр раздал воинам всю свою казну. По совету мудреца Булинаса Александр зарыл свою часть добычи с тем, чтобы так же поступили другие. Так и случилось [41].
Все он роздал войскам. До полночной поры
Ратоборцы устало носили дары…
…И зарыл он добычу свою меж развалин,
Знак поставил, и был он теперь беспечален.
И велел в тайники он все клады нести,
Ибо груз этот тяжестью был бы в пути.
И рассеялись все по нагорьям и долам:
Каждый в стан свой вернулся довольным, веселым.
Каждый знак свой поставил над ценным добром,
Над рубинами, золотом и серебром.
Но внемлите судьбы наущению злому:
Научила она Искендера иному.
Не пришлось им свой клад взять из глуби земной:
Царь домой возвратился дорогой иной,
А войскам, с их богатством сияющим, новым,
Для чего было то, что укрыто покровом?
Много явных сокровищ они обрели.
Что им клады под сумраком бренной земли!
Второй раз Александр спрятал свою казну перед броском в страну Мрака. Александр находился в это время в стране родников на границе с Китаем:
Изумрудный простор трепетал пред очами,
Тут и там озаренный живыми ключами.
Благотворен был воздух, светлы небеса,
И обильны плоды, и красивы леса.
Блеск воды меж листвы, не изведавшей бури,
Словно ртуть на картине из гладкой лазури.
Мрели росы в травинках зеленых лугов,
Как в листках из финифти узор жемчугов.
Возле мест, где ключи сладкозвучно звенели,
Легкий след: здесь брели к водопою газели.
Описанная Низами ландшафтно-экологическая реальность нехарактерна для степной, горной и пустынной зоны Средней Азии, где гарцевал Македонский во время восточного похода. Но если он проник севернее, достиг «Трех Индий», границы Китая, города Правды, то все описания Низами соответствуют вполне реальным объектам. Китай на средневековых западноевропейских картах показан в верховьях Оби. Город Правды (Арта или Арса) показан чуть южнее Телецкого озера, Иоаннова Индия (Три Индии) с родниками типа «Сибирский Грааль» – это Томское Приобье с геграфическими координатами столицы, до градуса совпадающими с координатами современного Томска.
И здесь мы переходим к важнейшему для кладоискателей месту в поэме Низами. Отдохнув в родниковой местности, Александр готовился к броску в страну мрака, где жили яджуджи и маджуджи, чтобы, оградив их стеной, обезопасить народы, обратившиеся к нему за помощью. Однако, произведя смотр своим силам, обнаружил войско отяжелевшим.
Изобильем смущен войсковым своих сил,
В область мрака идущий помедлить решил.
Не одна оказалась большая пещера
Возле мест, где стоял стан царя Искендера.
Созволил тогда государь пожелать,
Чтоб в пещеры вместили всю лишнюю кладь.
И от тех, что с поклажей остались в пустыне,
Стало людно. Сей край обитает доныне.
«Буни гар» – «глубь пещер» означает, и вот
Вся земля эту область Булгаром зовет.
Шахи этой страны (так решившие правы)
Есть потомки воителей Румской державы…
…Царь остаться велел старикам и недужным:
Их поход в темноту счел он делом ненужным…
…И с поклажей остались в пещерах седые…
…Одолев затрудненья подобного рода,
По два в день государь совершал перехода…
…С месяц был он в пути. Солнца вечная сила
Направленье свое в небесах изменила.
(М. Ф. Косарев: у нанайцев «буни» – мир мертвых. Можно предположить, что в глубине горы хоронили покойников).
Важно, что у Низами есть прямые указания на то, что Искендер возвращался другим маршрутом и не забирал сокровищ, сложенных в глуби пещер. В главе «Возвращение Искендера в Рум» Низами пишет:
Излагается в книге: когда Искендер
Часть поклажи сложил вглубь обширных пещер,
В тех местах он, сокровищ потратив немало,
Создал город Булгар, что расцвел небывало.
Из Булгара он двинулся в Рус; расцвели
Царской щедростью области этой земли.
Кораблями затем вспенив Румское море,
Обитаемый берег увидел он вскоре…
Основываясь на тексте Низами, чрезвычайно трудно решать вопрос о том, где расположен пещерный город, в котором Александр спрятал свои сокровища. В активе: родниковая зона, то есть искомая местность располагалась не южнее лесостепи. Второе – близость города Правды (Арты). Третье – близость Китая (Кара-Катая!). Четвертое – шестьдесят дневных переходов южнее полярного круга. Наконец, пятое – наличие крупного катакомбного объекта. Всем пяти признакам отвечает Томское Приобье и сам город Томск.
Разумеется, для историков эта аргументация будет выглядеть недостаточной. Другое дело – для кладоискателей. Любопытно, что объем сокровищ Афрасияба и Александра сопоставим и составляет три-пять тысяч тонн и, следовательно, до четырех с половиной сотен кубометров по объему. Скажем, объем чистого металла весом 3 тысячи тонн при плотности 18 г/куб. см. составляет 166,66 кубических метра. Такие объемы невозможно незаметно спрятать, зарывая в землю, слишком уж велики масштабы горных работ. Точно так же их невозможно незаметно перевозить на большие расстояния. Представляется, что подобные объемы уместно либо топить в водоемах, либо прятать в катакомбах. В водоемах (морях, озерах, прудах и особенно реках), неизбежно со временем нарастание проблем. Во-первых, это проблема локализации, а, во-вторых, проблема заиливания с перспективой абсолютной потери захороненного сокровища. В этом плане катакомбы представляют собой гораздо более выигрышный объект, и неслучайно все томские клады, согласно окутывающим их легендам, так или иначе связаны с катакомбами.
Заключение
Читатель, возможно, согласился с автором в том, что противоречие между поэтической и исторической традициями в освещении Восточного похода Александра разрешается