Но давайте отвлечемся от разлучающих линий. Это все же не единственный инструмент Синкая. И в «За облаками», и в «Саду» режиссер неоднократно использует другой не менее эффективный прием, состоящий из повторяющихся кадров: на первом кадре мы видим двух героев, на втором – одного из них, в одиночестве, в том же месте, где он когда-то проводил время с близким человеком. В «Саду» первый из этих двух кадров появляется в начале фильма, когда Такао впервые видит Юкари в беседке. На втором перед нами та же обстановка, Такао приходит на то же место, держит тот же зонтик, но теперь беседка пуста и покрыта снегом – такого контраста, созданного благодаря повторяющимся кадрам, достаточно, чтобы мы ощутили, что молодой человек потерял с исчезновением Юкари, как быстро его мир лишился тепла, света и цвета просто из-за ее отсутствия. Иногда этот эффект играет и на более тонких струнах нашей души, как, например, в «5 сантиметрах», где, если верить анализу академика А. Дж. Холмберга[58], камера даже не пытается проследить за письмом, которое теряет Такаки. Это отражает как беспомощность мальчика, так и будущее развитие его отношений с Акари: неизбежное отстранение.
Все фильмы Синкая пестрят подобными примерами – сценами, в которых не требуется прописывать реплики, ведь разлука в них очевидна: о ней говорят движения камеры, ракурс или предметы в кадре. Хотя анимацию Синкая обычно описывают, стараясь подобрать изощренные формулировки, восхваляющие ее красоту, но главное заключается в простоте приемов и их эффективности – в этом и кроется ключ к стилю Макото. Запомните еще одну вещь. Если вы замечаете, что в фильмах Синкая слишком много реплик, если он всячески визуально разделяет своих героев, то только потому, что он уже двадцать пять лет рассказывает похожие истории: о неудавшейся любви, упущенных возможностях увидеться, об одиночестве, не находящем отклик в Других. Несмотря на то что режиссер великий романтик, которому нет равных в изображении чувств, отношения в его фильмах чаще обречены на провал, чем на счастливый конец, да и его излюбленная тема все-таки не о приобретении, а о потере. Но это и делает его истории такими захватывающими, и зрители все еще очаровываются его фильмами. Работы Синкая построены вокруг темы, которая лежит где-то между любовью и одиночеством, и каждый новый фильм – это возможность для Макото расширить ее и попробовать новые вариации.
Сойдемся на том, что как в визуальном, так и в тематическом плане у режиссера есть повторяющиеся идеи. Это факт, но сделано это не из творческой «бедности», а ради скрупулезного (если не болезненного) исследования чувств, людей, их способности пережить, которое проводится каждый фильм. В ранних работах нас ждала мрачная, если не пессимистичная, картинка – казалось, даже находясь в одном кадре, персонажи Синкая не могли соединиться друг с другом, а те связи, которые все же возникали, как в первой части «За облаками» или «5 сантиметров», создавались ценой безумных усилий и постепенно угасали. Как и Хироки в его токийские годы, первые герои Макото были потерянными душами, одинокими блуждающими призраками в большом мире, но даже если они не находили того, кто бы мог спасти их от одиночества, они находили в себе силу и энергию, которые не давали им погрузиться в уныние. Получается, первый период творчества режиссера ознаменован визуальной формулой на службу элегического и душераздирающего одиночества, и все самые красивые кадры в «Голосе», «За облаками» или «5 сантиметрах» сталкивают героев с их собственной изоляцией с помощью образов, наполненных печалью. Однако начиная с «Ловцов» стиль режиссера принимает иной оборот, и, хотя одиночество в его фильмах чувствуется так же остро, оно теперь сопровождается новой надеждой. Асуна, Сюн, Син и Морисаки находят зеркало в одиночестве окружающих, которое спасает их хотя бы на время. Такое проявление надежды будет интересовать Синкая и в дальнейшем, поскольку следующие его фильмы будут искать все новые и новые способы упразднить расстояние и даже каким-то образом превратить его в возможность для соединения героев – это решение мы увидим в судьбе пар в «Твоем имени» и в следующем фильме «Дитя погоды». Они способны либо спасти мир, просто объединив свои силы, либо, наоборот, привести его к разрушению, поставив на первое место свои жизни и чувства. Во второй части профессионального пути Синкай совершает переворот в своем кино. До этого его интересовала «эрозия» отношений – то, как любовь изнашивается временем и расстоянием. Но, начиная с «Сада», режиссер вдруг предлагает нам обратное: постепенное преодоление расстояния и других преград на пути героев друг к другу. Стирание границ уступает место сплетению, и «Твое имя» это наглядно демонстрирует. И, хотя темы творчества остаются прежними – одиночество и любовь, – их новое прочтение вдыхает в фильмы Синкая жизнь и позволяет режиссеру исследовать новые визуальные и повествовательные пути, не изменяя себе.
Если мы сейчас, после всего сказанного, вернемся к фильму «Она и ее кот», обнаружится нечто поразительное. В этой короткометражке Чоби и Она ежедневно разлучаются, поскольку девушке приходится каждый день уходить на работу. Казалось бы, безобидное наблюдение, но давайте задумаемся о его последствиях. Моменты, когда хозяйка отсутствует, превращаются в окна, с помощью которых Чоби может открыть свой мир, заглянуть в свой район и познакомиться с Мими. Он расширяет свои горизонты каждый день. В свете будущей карьеры и успеха Синкая это радостное предзнаменование. Во-первых, потому, что в «Она и ее кот» отсутствие становится органичным, обязательным этапом жизни, не причиняющим много боли. Во-вторых, потому, что этот этап не показан как нечто плохое, ведь каждый день герои воссоединяются: Она возвращается, находит Чоби, и их совместная жизнь возобновляется. Другими словами, они живут настоящую жизнь, насыщенную как разлуками, так и моментами возвращениями, воссоединениями. Поодиночке они работают, учатся и познают, а вместе наслаждаются обществом друг друга. Это прекрасная метафора того, каким станет кино Синкая впоследствии. Да, он воспринимается как «режиссер расставаний», но разлука в его лентах редко пропитана полностью негативными эмоциями. Боль, сопровождающая прощания, очевидна – вспомните мертвый взгляд Хироки или преступления, на которые готов пойти Морисаки, чтобы вернуть Лизу, – Синкай показывает ее как неотъемлемую часть жизни. Поэтому режиссер и сопровождает меланхоличные моменты визуальными иллюстрациями с ветками, прорезающими экран, клубами дыма или телефонными линиями. Это часть мира, с которой нужно считаться. Часть повседневной жизни, которую бессмысленно заметать под ковер, как будто ее не существует. Но не будем только о грустном – место оптимизму Синкай тоже отводит, особенно в своих последних фильмах: если разлука естественна, если она часть жизни, это не повод для отчуждения, ее можно преодолеть, и, как в случае Ходаки, она может быть пережита и побеждена благодаря правильным людям рядом.
Неудивительно, что еще один повторяющийся образ в кино Синкая – птицы, одиноко летящие в небе. Это мы видели еще в «Иных мирах». Очевидно, в ранних своих проявлениях они символизировали изолированность и тоску, но это универсальный образ, и режиссер не перестает его использовать. В «5 сантиметрах», например, птица связывает двух детей, разлученных в первой части фильма, – уже чуть более позитивная вариация мотива, который обретает особый смысл, когда одинокие птицы превращаются в стаи: группы, отрицающие даже возможность одиночества.
Давайте решим кое-что. Макото Синкай – режиссер, постоянно говорящий только о разлуке? Несомненно, это тема, во многом повлиявшая на стиль Макото и даже создавшая его. Эта тема придает его работам целостность и делает их увлекательным объектом для изучения: мы можем часами сравнивать, как в фильме в «Дитя погоды» Ходака, осознав разлуку с любимой, становится более активной и решительной версией Хироки из «За облаками» – как будто герои фильмов Синкая сами извлекают уроки из предыдущих историй. А вы замечали, что «Твое имя» словно исправляет финал «5 сантиметров», предлагая Таки и Мицухе в схожем контексте шанс, которым Такаки и Акари не воспользовались, проходя мимо друг друга?
Оставим вам время для рассуждений, но главу завершим на другой ноте. Синкай может долго говорить о разлуке, но прежде всего он режиссер, стоящий за двумя из пятнадцати самых прибыльных фильмов в истории японского кинопроката, и с помощью каких-то магических трюков он превратил мотив расставания, пронизывающий его фильмы, в самое прекрасное связующее звено. Более того, Синкай постепенно окружил себя – подобно птицам из своих фильмов – другими людьми, командой. И теперь, когда ему помогают многие художники, дизайнеры, сценаристы, годы его одинокой работы над «Иными мирами», «Она и ее кот» и «Голосом» кажутся такими далекими. Это одно из чудес его кинематографа: только что мы наблюдали метаморфозу одиночества, которая, благодаря точной науке изображения и режиссуры, превращается в нечто, что само себя изживает и стирает. Как основа «эстетики Синкая», одиночество стало основой универсальной формы искусства, которая теперь привлекает гораздо более широкую аудиторию, чем те несколько близких друзей, для которых Синкай снимал первые короткометражки. Пока Макото множит свои визуальные творения и размышляет о разных формулах разлуки, его фильмы обращаются к подросткам, не навязывая им никаких уроков и посланий. Произведения Синкая стали точками соприкосновения для представителей целого поколения, которое нашло в них ресурсы для преодоления одиночества и переживания утраты.
Да, Синкай много говорит о разлуке. Он романтик, и его прекрасные идеи и размышления привели к развитию его кино и замыслов: именно в разлуке герои Макото находят силы любить, как Нобору в «Голосе», который ради любви к Микако проводит восемь лет совсем один. В этих фильмах расставание – не более, чем способ повествования, движущая сила, и каждая деталь, разделяющая экран, каждая линия, каждый разрыв и каждый маркер одиночества подготавливают почву для воссоединения. Но поскольку именно разлуки и расставания придают картинам Синкая визуальное своеобразие, эта сила имеет и внедидактическое значение, ведь если для его героев разлука – это ступенька на пути к любви, то для Синкая она – трамплин к красоте и эмоциям, которые он не перестает материализовывать как средство охватить все больше людей, чтобы утихомирить одиночество.