Просторы Кюсю – идеальная декорация для сумеречного момента в «5 сантиметрах». Остров предлагает все необходимое для отображения расстояния между двумя подростками и его главными дорогами, а его холмы или берега обретают двойной смысл. Графически, с композициями, напоминающими классический иясикэй[66], мангу «Путевые заметки о поездке в Йокогаму за покупками» (Хитоси Асинано, 1994–2006), они выделяют «Космонавта», растягивая в этой части линии и горизонты, чтобы сделать уникальными кадры, в которых Канаэ в одиночестве ждет, пока Такаки исчезнет. Такое расширение перекликается с ролью этой части фильма, где дороги, как и окружающая среда, дополняют сюжет. Это помощники, позволяющие раскрыться повествованию и отношениям между двумя подростками, едут ли они в тишине или останавливаются, чтобы вместе поразмышлять о ракете, которая олицетворяет их неизбежное расставание.
Ивафунэ, наоборот, маленькая уединенная деревушка, – идеальный кокон для мимолетного романа, и именно здесь поля, заснеженные улицы и деревянные хижины делают отношения Такаки и Акари возможными.
Токио – это единственная подходящая обстановка для моментов, которые дети проживают вместе: шумный город, где сходятся все возможности, будь то любовь или что-то другое.
Миры Синкая множественны. Не существует только одного пейзажа. Их множество, и каждый рассказывает множество историй. Несомненно, многочисленность миров определяет фильмы режиссера – это способ скрыть в луче солнца, в шелесте ветра или в ракурсе улицы истину, которая ускользает из сказанных слов.
Несмотря на множественность, миры Синкая построены вокруг основных географических полюсов, которые, не скрепляя, относительно тесно их связывают. Разумеется, существует раскол между сельской и городской местностью – двумя пространствами, которые своими различиями поляризуют кинематограф режиссера. Фильм «Твое имя», конечно, лучше всего воплощает эту оппозицию, поскольку определяет двух главных героев как городского мальчика и деревенскую девочку и делает географические корни основой их личности. Но не будем забывать, что этот мотив уже встречался нам в «За облаками», разделенном между идиллической сельской местностью и удушающим городом. В «5 сантиметрах» Токио и сельские районы Ивафунэ и Кюсю тоже играют совершенно разные роли.
Фильмы, действие которых ограничивается японской столицей, – «Сад» или «Дитя погоды», где рассказано о героях, которые «добрались до столицы», не перестают представлять сельскую местность как отталкивающее место, откуда хочется бежать. Хотя в том, как Синкай создает эти пространства, есть свои константы, их значение меняется от фильма к фильму, и совершенно невозможно говорить о мирах Синкая, не размышляя при этом, как полярные реальности сочетаются друг с другом, как они зависят друг от друга и дополняют друг друга. Эти вопросы стали основой фильмографии режиссера, и в ней, безусловно, есть автобиографические элементы. Макото Синкай сам «добрался до Токио», и, хотя он не перестает выражать свою привязанность к столице, которая все еще удивляет его своими контрастами, он не стыдится при восхвалении родного края. От неба до гор и поездок на поезде – на Синкая сильно повлияло сельское детство, а его внимание к природным деталям похоже на маниакальное стремление заново открыть для себя утраченные ощущения и вернуть в образы или движения мир, в котором он вырос. Поэтому в его работах сельская местность, как правило, является идеализированным пространством. В «За облаками» это мир спокойствия и умиротворения, простое пространство, и чем отдаленнее сельская местность, тем глубже это ощущение покоя. Аомори в фильме – это место, во многом обращенное в прошлое: деревянная школа обветшала и запылилась, платформа, на которой мальчики ждут поезда, крошечная и ветхая, но все это не воспринимается негативно. Напротив, благодаря теплому освещению эта старомодность успокаивает, придавая району ощущение бабушкиного дома: старого, но уютного. Это впечатление усиливает заброшенная станция посреди зеленого луга. Хотя здесь и есть руины, но все вокруг успокаивает, наполняет миром, что контрастирует с историей за пределами Аомори, с готовящейся войной. Конечно, все это субъективно, ведь деревня двух мальчиков кажется мирной потому, что герои еще слишком малы, чтобы беспокоиться о грядущем конфликте. Когда они возвращаются в последней части фильма, город не изменился, но парни уже не обращают внимания на те же вещи, а их взгляд – и взгляд камеры – обращен к солдатам в увольнении или колоннам танков. Таким образом, именно субъективность придает сельской местности значение: опыт героев делает ее местом покоя, и именно потому, что у них была там своя романтика, они воспринимают родные края как идиллическое пространство. Разумеется, это стало возможным благодаря кинематографу Синкая, который никогда не уклоняется от длительных кадров, не добавляющих ничего особенного к сюжету, но позволяющих нам представить, каким мир видят герои.
В «Ловцах» небольшая деревня, где живет Асуна, более или менее похожа на ту, в которой есть старая школа, тоже деревянная, и население ее состоит почти исключительно из стариков и детей, а вид на город закрывает зеленая гора. Эти ракурсы лишь дополняют то, что мы уже говорили о субъективности миров. Как место самореализации, сельская местность Аомори создает ощущение необъятности, поэтому три главных героя чувствовали себя там свободно. В противовес, Асуна – персонаж, движимый жаждой открытий: она чувствует себя одинокой в своем доме и хочет увидеть больше, чем маленькая долина, в которой она выросла. Вполне естественно, что деревня изображается как замкнутое пространство без горизонта, и только когда она сбегает, чтобы в одиночестве посидеть на мысе, девушка получает возможность полюбоваться окрестностями. Но и тогда она видит лишь ограниченное пространство: горную гряду, закрывающую горизонт, а деревня не просто душит героиню – она сформирована чувством замкнутости, и все в ней маленькое и узкое. Взять, к примеру, улицу, пересекаемую железнодорожным переездом, где девушка несколько раз останавливается. Благодаря продуманному ракурсу окружающие ее дома кажутся крошечными, почти кукольными: это мир в детском масштабе, вселенная, как ее воспринимает девочка. Даже ее дом кажется до смешного маленьким, как и окно, из которого она смотрит на гору в начале фильма, и представляет собой не что иное, как большой световой люк.
Хотя режиссер использует легко узнаваемые миры, он искажает их, чтобы придать им субъективность. Так, из фильма в фильм сельская местность всегда изображается как место спокойствия и умиротворения, но в зависимости от отношения героев к загородной безмятежности режиссер придает ей разную ценность. В «Твоем имени» Мицуха ненавидит все, что хоть отдаленно напоминает ей о ее глухой деревне, и камера Синкая не перестает фиксировать неподвижность городка и его удаленность от мира. Конечно, есть сцена, в которой девушка и ее подруга Саяка жалуются на все недостатки Итомори: серия кадров, где девочки и Тэсси – не только единственные персонажи, но и единственные движущиеся объекты: три тела, движущиеся сквозь застывший мир, который, хотя и следует тем же визуальным кодам, что и «За облаками» или «Ловцы», кажется гораздо менее живым и ярким. И не зря: пока как Хироки жаждет вернуться к жизни, которую он вел на пустынных лугах Аомори, Мицуха не хочет ничего, кроме как сбежать из Итомори. Впечатления героев формируют среду и помогают Синкаю отобразить их мир.
Естественно, город – идеальная пара для сельской местности, контрастирующая на энергии и ощущении, словно в сельском мире все остановилось. Например, в «Твоем имени» город снят как место, где возможно все, где Мицуха уже не сторонний зритель и не персонаж, попавший в ловушку неподвижности окружающего мира, а, напротив, исполнительница главной роли. Но нам не нужно было ждать «Твоего имени» и его успеха, чтобы увидеть это противопоставление в работах Синкая: начиная с «За облаками» и «5 сантиметров», связь между городом и деревней кажется очевидной характеристикой его творчества. В «За облаками» Токио – своего рода ночной аналог Аомори. Это город теней и преступного мира, где переговоры террористов играют такую же важную роль, как безграничная печаль Хироки. Парадокс первого полнометражного фильма заключается в том, что Токио почти так же пуст, как Аомори, и следов «тридцатимиллионного» населения столицы почти не заметно. Очевидно, это довольно простой символ слепоты Хироки и его отсутствия в мире, который приглашает нас переосмыслить оппозицию город/деревня. Если в «Твоем имени» город – место жизни, а деревня – место скуки, то в «За облаками» Токио не более динамичен, чем Аомори. С другой стороны, север Японии – это место красоты, которой не хватает в столице, место коммуникаций и творчества. И наоборот, в Токио ничего не создается: ни отношения, ни произведения искусства – и, хотя Хироки можно застать за игрой на скрипке, его музыка не доходит до зрителя. От «За облаками» к «Твоему имени» происходит настоящий переворот, поскольку в первом фильме сельская местность воплощает пространство мечты и возможностей, а во втором все наоборот.
В «5 сантиметрах» контраст тоньше. Конечно, в целом Токио – это место, где Такаки и Акари провели детство. Там же, став взрослым, Такаки пробуждается от оцепенения и наконец берет жизнь в свои руки. Но не стоит забывать, что именно в деревне герои впервые поцеловались, что именно с холмов Кюсю юноша грезит о лучшей жизни. И наоборот, в третьей части фильма Такаки кажется не менее подавленным столицей и ее просторами, чем Хироки до него, так что в «5 сантиметрах» граница между городом и деревней кажется размытой, а ценность мест определяется присутствием – или отсутствием – любимого человека. Именно это нам нужно помнить о мирах фильма: пока он является частью жизни Акари, Токио для Такаки – это простор, бурлящий красками, вечная весна, но без девушки город погружается в серость. То же самое происходит и в сельской местности: удушливая и мрачная, пока Такаки не рядом с ней, деревня становится успокаивающей и нежной, как только он приезжает. Что касается Кюсю, то вдали от Акари это пустой мир, где Такаки может только мечтать об их воссоединении.