По данным социологических опросов, проведенных до «революции роз», в Грузии лишь каждый третий гражданин связывал будущее своей страны с Российской Федерацией, тогда как благосклонное отношение к Украине высказывали две трети опрошенных. Сегодня Грузия выступает важным стратегическим партнером Украины, содействующим продвижению интересов нашего государства не только на Кавказе, но и в более широком Причерноморско–Закавказско–Переднеазиатском контексте. Взгляды руководителей Украины и Грузии на ключевые для этих постсоветских государств проблемы (будущее СНГ, расширение НАТО и Европейского Союза и т. п.) совпадают.
Существует трехстороннее украинско–грузинско–азербайджанское соглашение по созданию транскавказского транспортного коридора, единой транспортной линии для обслуживания пассажиров и грузопотоков, которая свяжет Баку, Тбилиси, Поти, Одессу и Киев. Эта линия станет важным звеном Евро–Азиатского транспортного коридора (проект ТРАСЕКА) между Западной Европой, Центральной Азией и странами Дальнего Востока. В декабре 1996 г. открылась паромная переправа Илличевск (Одесса) — Поти в качестве составного звена Евро–Кавказского транспортного коридора. Чрезвычайно важной для Украины является договоренность с Грузией о транзите каспийских нефти и газа. Высокого уровня развития достигло военное сотрудничество Украины с Грузией.
Конфликты в Кавказском регионе в геополитическом и цивилизационном отношениях(В. О. Маляров, Б. А. Парахонский)
Источником нестабильности на Кавказе являются затяжные, часто имеющие многовековую историю конфликты, мешающие установлению тесного сотрудничества между странами региона и тормозящие их полномасштабное участие в международных структурах, а также создающие большие затруднения в деле развития региональных политических и экономических инфраструктур.
В конфликтах на территории Закавказья (Нагорный Карабах, Абхазия, Северная Осетия) задействованной остается Россия. Политика последней здесь имеет двойственный характер и подчинена стратегической цели — удержать свое присутствие в регионе и (в перспективе) восстановить над ним свой контроль. Подобное имеет место и в других точках постсоветского пространства (Приднестровье, Таджикистан, Крым).
Грузино–абхазский конфликт имеет особое значение в контексте политической ситуации в Закавказье. Как отмечают грузинские политики, первоочередной и стратегически важной проблемой для Грузии является восстановление целостности государства и проблема беженцев. Военное поражение в Абхазии нанесло ощутимый удар по грузинской национальной гордости, что стало причиной обостренного отношения к абхазской проблеме. Грузинская сторона прилагает немалые усилия для восстановления контроля над территорией Абхазии, привлекая к тому как государства СНГ, так и мировое сообщество.
Внешние связи Грузии, ее позиция на международной арене в значительной степени зависят от стабильности и обеспечения единства страны. В то же время ситуация в Абхазии и вокруг нее яляется не только проблемой Грузии. Как источник нестабильности во всем Кавказском регионе она задевает интересы многих этнических и политических групп. В конфликт, кроме Грузии и Абхазии, в большей или меньшей степени вовлечена Россия с ее автономными республиками Северного Кавказа.
Абхазцы продолжительное время были тесно связаны с грузинами. Имея довольно условную (в советские времена) автономию, они, в то же время, сохранили национальную идентичность и в значительной мере «национализировали» местные властные структуры. Большинство ключевых должностей в администрации автономии занимали именно этнические абхазцы.
Для формирования местной власти был характерен, кроме принципа партийности, неприкрытый протекционизм. Это привело к образованию крепкого прокоммунистического аппарата, который еще со времен правления президента З. Гамсахурдия всячески проявлял свою нелояльность по отношению к Грузии. В то время, как большинство грузин стремились к независимости, абхазское руководство, опираясь на поддержку коммунистов бывшего Советского Союза, наладило контакты с представителями вооруженных сил Российской Федерации, вмешательство которой решило конфликт в пользу Абхазии. Невзвешенная национальная политика правительства З. Гамсахурдия привела к взрыву национализма в Абхазии.
Противостояние усугублялось заявлениями и действиями как грузинских правых радикалов, так и абхазских лидеров. Особую остроту оно приобрело с введением грузинских войск в Абхазию. Это послужило причиной цепной реакции регионального масштаба и привело к вооруженной конфронтации. Позиция России стала важным фактором развертывания конфликта. В то время, как Грузия отказывалась вступить в военно–политические структуры СНГ, Абхазия всячески проявляла свою лояльность к России. Поэтому Москва проводила политику сближения с последней. После падения режима З. Гамсахурдии новый лидер Грузии Э. Шеварднадзе, пытаясь спасти страну от гражданской войны, начал прямые переговоры с отделившейся автономией, но пресечь конфликт, в котором уже были задействованы крупные военные силы, не удалось.
Ведущая роль в решении абхазского конфликта принадлежит России, однако в последнее время в отношениях Тбилиси и Москвы заметно нарастала напряженнность. С одной стороны, Тбилиси заинтересован в надежных грузино–российских отношениях, но с другой — в ограничении присутствия и влияния России в регионе. Это поддерживается США, но приводит к стагнации отношений между двумя странами и заставляет Россию более жестко отстаивать собственные интересы. А это, особенно с приходом к власти М. Саакашвили, чревато дальнейшим усилением напряженности.
В последние годы Россия все больше теряет свое влияние в регионе, что связано и с обострением ситуации на Северном Кавказе, автономии которого проводят все более самостоятельную политику на фоне не прекращающегося чеченского сопротивления, становящегося все более исламистским. Оно разворачивается на фоне постоянных этнических конфликтов, угрожающих всему региону, но, прежде всего, целостности Российской Федерации. Это усугубляется тем, что грузинское руководство решительно ставит вопрос о выводе с территории страны всех российских войск и возможном ее выходе из СНГ. При этом оно возлагает надежды на двусторонние отношения со странами Содружества, среди которых Украина представляет для Грузии главный интерес, в первую очередь, в политической сфере.
Несмотря на достигнутую при посредничестве России договоренность между Сухуми и Тбилиси о недопустимости применения силы, опасность возобновления вооруженной конфронтации между грузинской и абхазской сторонами не только сохраняется, но с избранием на президентский пост М. Саакашвили значительно возрастает. Поскольку позиции сторон остаются непримиримыми, реальных возможностей решить конфликт путем переговоров пока что нет.
Отсутствие конструктивных и энергичных политических шагов со стороны России приводит к возрастанию роли северокавказских республик в регионе, которые, в случае ослабления над ними контроля со стороны Москвы, со временем могут образовать стойкий политический союз с Абхазией. Его возникновению благоприятствуют их цивилизационная (на мусульманской основе) и культурно–историческая, а зачастую и этноязыковая близость. Промедление с решением абхазской проблемы свидетельствует об ошибочности политики Москвы в регионе и может послужить одной из причин усиления отчуждения не только Грузии, но и северокавказских республик (за исключением, разве что, Северной Осетии) от России.
Однако Россия стремится продолжить мандат своих миротворческих сил в Абхазии с целью сохранения рычага давления на Грузию и не допустить возрастание роли северокавказских республик. В случае введения в Абхазию международных миротворческих сил, РФ будет стремиться компенсировать потерю своего военного присутствия в этой республике за счет его увеличения на Северном Кавказе. Последний вариант развития событий крайне опасен, поскольку нарушит баланс сил в регионе и повысит вероятность возникновения на Кавказе новых широкомасштабных конфликтов.
Напряженность в Абхазии, как и в зоне других этноконфликтов на территории Грузии, затрагивает национальные интересы Украины, поскольку сегодня Грузия — наиболее перспективный партнер Украины в Закавказье. По территории Грузии проходят стратегически важные для Украины транспортно–энергетические коммуникации. На сегодня Киев не имеет достаточных рычагов политического влияния на конфликтующие стороны. Грузия неоднократно обращалась к Украине с просьбой о введении в зону конфликта украинских миротворческих контингентов, что возможно лишь при наличии соответствующего мандата ООН или ОБСЕ Сознавая значение миротворческой деятельности ООН в Грузии, Украина неоднократно заявляла о готовности активизировать свою роль в усилиях этой организации, направленных на достижение всеохватывающего политического урегулирования грузино–абхазского конфликта. Однако влияние России в Совете Безопасности ООН делает такой поворот событий маловероятным.
Нагорный Карабах. Если грузино–абхазский конфликт имеет прежде всего этнополитическую природу при второстепенной роли цивилизационного фактора (грузины в полной мере, а абхазцы частично причастны к православной традиции, при том, что часть последних, как и основная масса коренного населения Северного Кавказа, исповедует ислам), то карабахский, кроме национально–территориального имеет и цивилизационно–конфессиональную основу. Если армяне представляют восточнохристианскую цивилизационную традицию, то азербайджанцы — мусульманскую. Масштабы конфликта, в который вовлечены фактически поддерживаемые Россией и непосредственно Арменией армяне Карабаха, с одной стороны, и Азербайджан, с другой, выходят далеко за пределы Южного Кавказа.
Геополитическое значение Карабахской проблемы в последнее время значительно возросло в связи с открытием новых значительных залежей углеводородного топлива в Каспийском регионе и перспективами строительства стратегических транспортных магистралей, непосредственно приближенных к зоне конфликта. Украина как потенциальный потребитель и страна — транзитор каспийских энергоресурсов жизненно заинтересована в своем включении в региональные программы развития оптимальных маршрутов для транспортировки ресурсов за пределы региона.