Внезапно ее опять охватил страх, и она не нашлась, что ответить. Телом Иво овладел демон. Насколько важно это состязание, и сильно ли она в нем проигрывает? Очевидно, словесная перепалка была частью его, и в этой части программы она была не слишком сильна. Браду всегда легко удавалось выводить ее из себя в споре, оборачивая ее слова против нее же самой, и Шен тоже был не промах в таких вещах.
Но, с другой стороны, если вдруг победит она – ведь, теоретически, у нее равные с Шеном шансы, для победы ей нужно лишь собрать в кулак свою волю, все свое терпение – что выиграет она?
Связь с Шеном?
– Ты всегда не очень быстро соображала, – сказал он. – Я ведь ясно все изложил в том послании, что ты нашла после встречи Брада с разрушителем, да ты, как всегда, ни черта не поняла.
– Вы послали мне!..
– Уж не думаешь ли ты, что я стал бы что-то посылать Иво?! мне пришлось только одолжить его руку, чтобы напечатать письмо.
Ей становилось все интереснее, и ее не беспокоила мысль, что как раз этого он и добивался.
– Почему же вы тогда просто не сказали ему, чего хотите?
– Он не стал бы меня слушать.
Неужели все так просто? Все эти тайны и загадки, вызванные посланиями, были просто следствием упрямства Иво? И вновь она засомневалась в правдивости Шена.
– Ты могла бы спросить, а почему я не адресовал послание прямо тебе? Так как твой символ сейчас как раз говорит о том, что ты очень интересуешься объяснениями, то я тебе объясню. Я не сделал этого из осторожности. Иво почти всегда был начеку, и лишь в редкие моменты, когда он терял бдительность, мне удавалось завладеть частью тела – например, рукой. Так уж случилось, что он проходил мимо телетайпа в состоянии шока после смерти сенатора и ментальной кончины Брада; я отключил его сознание и напечатал то письмо. Но я не решался составлять послание в понятной ему форме, или вообще упоминать в нем как-то о тебе – он бы сразу все разгадал. У меня было мало времени, поэтому я только успел набить первую строку «Болот Глинна» Сиднея Ланье, на многих языках, но придерживался только тех, которые ты знаешь. Я думал, что ты достаточно умна и вычитаешь настоящее послание.
– Хорошо, пусть я глупа и ничего не поняла, – резко ответила она. – И что же это за настоящее послание?
– Последний куплет поэмы, глупенькая:
О, если б знал я, что же скрыто
Под приливной волной, когда она
Катится над Болотами Глинна.
Любой, у кого есть хоть немного серого вещества в голове, тут же сообразил бы, что под поверхностью сознания Иво плавает Шен, и, конечно, девушка из Джорджии наверняка должна была знать поэму. А уж затем твои розовые ресницы затрепетали бы, и ты бы сказала, чтобы Иво выпустил меня.
– Почему вы так уверены, что я бы это сделала?
– В то время ты была уверена, что по гроб жизни влюблена в Брада Карпентера. Ты думала, Шен поможет тебе вернуть его. Ты была просто очаровательна в своей наивности. Такой ты и осталась.
Она вспомнила. Если бы она узнала правду тогда, она, не колеблясь, отдала бы Иво в жертву... какая жуть!
Потребовалась целая цепь невероятных событий и приключений, чтобы изменился ее образ мышления и система ценностей.
– После этого Иво знал уже про лингвистический фокус, и мне пришлось попробовать другой трюк. Не то, чтобы Иво был слишком умен, просто он уже многое знал, чтобы два раза попасться на одну уловку, да и упрям он, как черт. В этом то и состояла главная сложность, указать на него так, чтобы сам он ничего не заподозрил, а возможностей для осуществления моей задумки у меня было не так уж много. К счастью, до него так и не дошло, что послания адресуются не ему, эта дурацкая стрела все время сбивала его с толку.
– Так значит, вы нарисовали в послании символ Нептуна, чтобы заслать нас к черту на кулички, откуда мы бы не выбрались без вашей помощи?
– Да, вам пришлось бы позвать дядюшку. Нептун – это планета обязанности, если стать на точку зрения инженера, который был главным авторитетом в этой области. Бесспорно, Нептун традиционно ассоциируется с жидкостями, газами, тайнами, иллюзиями, мечтами – но ты: как всегда, не ухватила смысла даже столь прозрачного намека. А вот Гротон, какой он ни тупица, и то начал уже понимать, в чем дело...
– А стенограмма, посланная вами, когда мы уже были там, – сказала она, обрывая его словоизлияния. Она злилась на себя за то, что видела только внешнюю сторону посланий Шена. Жидкости и газы – процесс деструкции? Мог ли Шен действительно это предвидеть? Тайна, иллюзия – это Шен, стоящий за иллюзией, которой является Иво. В сообщениях было множество смысловых уровней, а у нее не хватало ума докопаться даже до самого первого.
Брад бы сразу все понял...
– Но почему вы стремились выйти, если не стремились помочь Браду? – спросила она. – Ведь вас не интересовал мировой кризис?
– Назревали интересные события, чего же еще я мог желать?
Афра с ужасом посмотрела на него, такой цинизм был ей внове. Шен не отвел глаз.
– Брад лишился рассудка, сенатор США погиб, будущее проекта макроскопа под вопросом – что здесь веселенького?
– Любопытного. Есть некая разница, но нужно обладать хотя бы рудиментарным мозгом, чтобы увидеть ее. Это был вызов – сигнал из космоса, который может превратить человека в дебила, а то и просто убить.
– Но почему погиб сенатор? Почему не умерли остальные?
– Напомню тебе, что, согласно правилам нашей игры, как только я серьезно отвечаю на серьезный вопрос, я получаю очки.
– А если вы не захотите или не сможете ответить, то очки получаю я.
По крайней мере, она на это надеялась.
Он пожал плечами.
– Погибло бы больше, если бы больше народу посмотрело разрушитель. Остальные то были добропорядочными, мирными, зрелыми учеными, не стремившиеся перевернуть мир. Дело в том, что при воздействии разрушителя на мозг формируется обратная связь, прямо пропорциональная уровню интеллекта и обратно пропорциональная уровню развития сознания индивидуума. Таким образом, зрелый и умный человек остается невредим, точно так же, как не поражается незрелая и тупая личность. Но человек с высоким уровнем интеллекта и низким уровнем сознания получает удар, пропорциональный разнице этих двух уровней. Сенатор был примитивным гением (я вольно трактую этот термин) – и он погиб. Брад же был несозревшим гением, как и другие ученые.
– А вы? – резко спросила она.
– Я как сенатор, только намного хуже. Я умнее его и более беспринципен. В этом и была часть вызова: одолеть инопланетный сигнал, в то время, как встреча с ним лицом к лицу завершится тем, что мои мозги заклинят – в буквальном смысле. Не побоюсь сказать, что я самый яркий примитив из всех родившихся на земле.
Афра не стала это отрицать.
– Вы планируете экстренно созреть в течение нескольких последующих часов – или когда вы собираетесь отправиться домой?
– Навряд ли, я себе и таким нравлюсь. Не вижу смысла в повторении пути Брада. Кстати, я смог бы спасти его жизнь, там, на Тритоне, окажись под рукой. Другой вопрос, ты бы не захотела, чтобы я это сделал.
– Что?
Она знала – он пытается шокировать ее своими заявлениями. Ему это удалось. Он вел по числу вопросов, и ее положение все ухудшалось. Она прекрасно понимала, что Шен подбрасывает ей куски информации в качестве приманки, и она заглатывает их. Осознавая это, она все же не может остановиться – она должна все знать.
– Нет, я вовсе не хочу сказать, что тогда ты любила Иво. Ты упрямо оставалась с Брадом, по крайней мере с тем, что от него осталось. Но ты бы не позволила ему жить.
Взгляд Афры молил о милосердии. Шен вперился в кристалл.
– Я вижу, – тихо произнес он. – Вижу эволюцию человека от комочка протоплазмы до зрелости. Я вижу плавающие в реликтовом океане личинки эхинодермов, которые развиваются в радиально-симметричные взрослые формы. Но вот произошла мутация – один подвид личинок приобрел репродуктивную способность, они начали плодиться, минуя зрелую фазу. Я вижу долгий путь эволюции этого смелого вида, они выходят на сушу, где истинная зрелость особи становится не только непрактичной, но и невозможной. Таким образом, вместо взрослой морской звезды мы имеем личинку – Человека.
– Вы хотите сказать...
– Вы знали, что мы происходим от Echinoderm Super-hilum. Вы знаете отличительные черты этой формы жизни. И что же, по вашему, случилось, когда вы вмешались в эволюционный процесс при восстановлении? Отключив механизм, ограничивающий время процесса, вы прогнали полный процесс эволюции – при этом соответствующие конечные условия отсутствовали.
– О, Брад! – с болью в голосе воскликнула она.
– Но выйти замуж за морскую звезду, пусть даже взрослую – да это просто смешно, и вы подстроили убийство.
– Я не знала!
– Душенька, незнание закона не является оправданием – особенно законов природы, и тем паче, если обвиняемый – студент на лекции по природоведению.
– Но...
– Но даже если бы вы учли это, вам бы не удалось восстановить его поврежденный мозг. Повторный цикл не удалил бы никоим образом поврежденные ткани – они просто приняли бы другую форму – и ничего более. Он был бы невыносимо тупой морской звездой.
– Прекратите! – закричала она.
– В твоих силах прекратить это, и ты даже знаешь как, нужно только немного мужества.
Она опять была в супермаркете. И вновь был страх.
Гром выстрела все еще звучал в ушах. Возле кассы завязалась борьба. Завизжала девушка-кассир, упал какой-то мужчина. Шелковая шляпа покатилась по полу к ногам Афры. Шляпа была огромной, и росла по мере приближения, все раздуваясь и раздуваясь, будто хотела смять Афру своей массой. Она с криком бросилась прочь. Больно ударилась плечом о пирамиду консервированных бобов, банки посыпались, гулко ударяясь об пол... Она знала, что это было уже раньше, но не могла остановить видение. Все повернулись и удивленно смотрели на нее, но она, не обращая ни на кого внимания, только истерически орала: