— Кто это? — тихо спросил Максим.
— Не знаю, — сказала Еловая Шишка. — Но я слышала о нем. Говорят, что он просыпается всего два раза в сутки — ровно в полдень и ровно в полночь. И когда проснется, ударяет в колокол молотом, снова падает и засыпает. Еще говорят, что когда он ударит полночь в неурочный час, наступит конец царству Топуса.
Она задумалась о чем-то. Кто-то тихонько поскребся в дверь. Максим приоткрыл ее и снова захлопнул: перед дверью маячила чья-то страшная фигура… Голос карлика Бульбуля пропищал:
— Да откройте же!
Это он, оказывается, стоял за дверью, разнаряженный, как чучело, с грудой разноцветного тряпья в руках.
— Ты была права, — сказал он Еловой Шишке, вбегая в пещеру. — Во дворце карнавал! Все радуются, что город погибает, все пьют и ходят в масках. Я дошел до самой костюмерной и достал вон сколько подходящей одежды. Держите!
Он швырнул тряпки на пол. Еловая Шишка наклонилась и выбрала костюм для Максима. Ему пришлось натянуть потертые штаны, на которые были нашиты гирлянды иголок. Иголки тихонько позвякивали. Потом он надел красный суконный жилет с восемью рядами пуговиц, а поверх жилета — короткую куртку из разноцветных лоскутков. Еловая Шишка напялила на его рыжий парик. Карлик подал ей коробочку с гримом. Девочка нарисовала Максиму огромные рыжие брови, красной краской намазала нос и щеки. Отступила на шаг, хлопнула в ладоши, засмеялась.
— Ты стал похож на одного человека, который живет здесь, во дворце. Запомни: ты ученик придворного портного. Тебя зовут Туглутом, но это все равно, потому что ты не можешь запомнить даже собственного имени, так ты глуп. Ты до того бестолков, что ничему не можешь выучиться, и тебя держат здесь для смеха, а нарядили так, чтобы иголки, нитки, пуговицы всегда были у тебя под рукой и чтобы ты на уроках не вертелся, помня, что даже сидишь на иголках.
Она накинула платье кухонной служанки, надела маску. Карлик влез Максиму в карман. Еловая Шишка открыла дверь и сказала:
— Пошли!
Глава тридцать шестая
Вражеский пир
Еловая Шишка привела Максима к крутой каменной лестнице, которая уходил вниз. Он остановился на площадке, повел раскрашенным носом: вкусные запахи так и гуляли вокруг. Казалось, их можно пощупать. Он вспомнил, что не успел сегодня даже позавтракать. Это придало ему храбрости. Он вприпрыжку пустился вниз по ступенькам. Наконец перед глазами Максима открылась огромная пещера с закопченным потолком и стенами, выложенными плитками черного дуба. Во всю длину ее тянулся стол, уставленный темными пузатыми бутылками вперемежку с громадными, жарко начищенными блюдами, на которых дымились жареные бычьи туши. Тут же стояли подносы с горами хлеба. Сначала Максим увидел все это, а потом уж — Пузырей, рассевшихся вокруг стола на тяжелых табуретах. Тут Максим вспомнил, кто он теперь. Пошатываясь, побрел через зал прямо к непочатому блюду и вонзил нож в жареный бычий бок. Он сидел, обгладывая громадную кость.
Глава тридцать седьмая
Приглашение в заповедную пещеру
Пузыри были уже изрядно навеселе, когда в пещеру вошли Трубач и Глашатай. Трубач затрубил, а потом Глашатай произнес речь:
— Топус, Великий Пузырь, Гроза Вселенной, радуясь удачному походу, зовет вас в Заповедную Пещеру, чтобы вы позабавились!
В дверях началась давка, от которой первыми пострадали Глашатай и Трубач. Но Максим вместе с Еловой Шишкой успел проскочить впереди других. Скоро они очутились в Заповедной Пещере. Там было полным-полно знатных Пузырей, поэтому только три-четыре десятка Пузырей из дворцовой челяди проникли в Заповедную Пещеру, а потом бронзовая дверь, обложенная серебряными пластинами, с музыкальным скрипом захлопнулась перед самым носом остальных.
Толпа придворных приглушенно и почтительно гудела. Все как будто отрезвели. Максиму показалось, что некоторые как-то странно на него поглядывают. Он широко зевал и с самым дурацким видом пялил глаза на стены, обтянутые черным бархатом, на который золотыми гвоздиками были прибиты серебряные подковки. С потолка на золотых цепях свешивалась люстра с миллионом алмазных подвесок, сверкающая, как яркая звездная россыпь. Большой круглый стол стоял посреди Заповедной Пещеры, и около него — единственное в пещере большое мягкое кресло. Здесь никто не смел сидеть, кроме самого правителя. Но Топуса не было.
Бродя по пещере, Максим заметил странную вещь: огромное, в полстены, зеркало находилось почему-то под охраной. Дюжий Пузырь с ножом в рукаве прохаживался возле него, хмуро поглядывая на окружающих. И никто не смел к этому зеркалу подойти. «Тут что-то не так», — сказал себе Максим. И, тихонько подвывая, зевнул прямо в лицо стражнику.
— Дурачок! — с презрительным сожалением сказал тот.
Максим отвернулся от него, чтобы поглазеть на пузатый резной сундук высотой в человеческий рост. Сундук был заперт на пудовый замок из красной меди.
Огни в люстре стали медленно тускнеть. Пещера погружалась в темноту. Последние отсветы гасли на лицах. И во мгле Максим услышал отдаленное, громкое: «Топ! Топ! Топ!»
Протяжно пропела труба. Голос Глашатая произнес:
— Топус, Правитель Страны Пузырей, Гроза Вселенной!
Загорелась алмазная люстра. Посреди Заповедной Пещеры стоял толстый мальчишка, обутый в огромные красные сапоги.
Топус сел в кресло. Подал знак. Слуга снял со стола покрывало и…
И произошло то, о чем я расскажу в следующий главе.
Глава тридцать восьмая
Продолжение истории о маленьких человечках
Пробираясь в Подземный Дворец, Максим не знал, как он отыщет Волшебную Искорку и освободит Маленьких Человечков. Ведь, кроме карты дяди Кнопа, у него ничего не было. И никто не знал, где Топус прячет свои сокровища и держит пленников. Может быть, чудесные очки карлика могли бы помочь, но карлик был вынужден притаиться в кармане и помалкивать. Поэтому пришлось действовать так, как подскажут обстоятельства. Пока что надо было попросту хорошо разыграть роль Туглута.
Но Максим едва удержался, чтобы не выйти из этой роли, когда слуга сдернул со стола покрывало, и перед глазами возник странный мир.
Уже не алмазная люстра сверкала над залом, нет: ясно светило солнце над цветущими зарослями шиповника. В кустах сердито жужжали потревоженные осы, жужжание их было явственно слышно, потому что в пещере наступила тишина.
И над зарослями поднималась зубчатая стена игрушечного города, точно такого же, какой Максим уже видел в Гиблом Овраге. По углам городской стены высились четыре башенки, обшитые листами меди. Розовели ряды черепичных кровель на домиках с балконами из медной проволоки. Короткие тени зданий лежали на гладкой мостовой, по которой усатые упряжки черных тараканов тащили тяжело нагруженные повозки. Максим глазам своим не поверил: кучерами на повозках были Маленькие Человечки! Полицейский на перекрестке тоже был Маленький Человечек, и еще были Человечки-прохожие, Человечки-пассажиры в лакированных колясках. Маленький Человечек с лестницей на плече вышел из ворот одного дома, приставил лестницу к фасаду, влез, протер блестящую дощечку-вывеску над дверью, потом снял с двери крошечный медный замок и, кланяясь, впустил в помещение группу Человечков-зевак, которые толпились перед домом. Это был Человечек-торговец.
Но Человечков-полицейских в этом городе было куда больше, чем всех остальных жителей. Они слонялись по улицам, бессовестно заглядывая в окна, останавливали и обыскивали чуть не каждого прохожего. Прохожие покорно поднимали руки и, сутулясь, шли в полицейский участок.
Полицейские в три ряда стояли перед самым большим зданием в городе. На крохотных окошках всех шести этажей этого здания можно было разглядеть решетки из толстой проволоки. Вероятно, это была тюрьма.
Придворные восхищенно вздыхали, глядя на таинственный городок.
— Я объясню вам, — сказал Топус, — откуда все это взялось.
Вы помните, как мятежник Кноп хотел со своим невидимым войском напасть на Подземный Дворец. Он был уже совсем близко. Но в это время случилось несчастье с одним зеркальцам… Впрочем, вам не надо об этом знать. Все войско из-за этого попало в Гибельный Овраг. Но Кноп был неглуп. Он не растерялся и, может быть, причинил бы мне большие неприятности. Но верный человек выдал его затею Великой тетке Орутре и принес ей чудесную палку, которая может превратить любого из вас в Маленького Человечка, если я так захочу!
Топус грозно взглянул на придворных. Он продолжал:
— Когда я узнал об этом, я велел собрать всех разбойников, грабителей и воров, помиловал их и превратил в маленьких полицейских. Я обещал сделать их большими людьми, если они добудут Маленьких Человечков. Однако…
Топус передохнул, помолчал и закончил:
— Придется им навсегда оставаться Маленькими Полицейскими. Я поселил их в этом городке, который построил для собственного удовольствия. Другие Маленькие Жители — это разный подозрительный сброд, задержанный на дороге в Город Удивительных Чудес или схваченный по подозрению. Я поселил их сюда, чтобы Маленькие Полицейские не скучали. Потом посмотрим… А настоящие Маленькие Человечки, злые и опасные враги, там, в тюрьме. Что я хочу с ними сделать, увидите сами.
Топус хлопнул в ладоши.
— Приступить к забаве!
Глава тридцать девятая
Бой на столе. Появляется повар Туптуп
По знаку Топуса полицейские в волшебном городке оцепили все улицы, выходящие на тюремную площадь. Двери тюрьмы раскрылись. Шестерка рогатых жуков выкатила на площадь барабан величиной со спичечную коробку. Важный маленький полицейский шел следом с барабанными палочками в руках. Он подкинул палочки, поймал их, выбил частую дробь:
— Мо-шенники, мошен-ники, мошен-ники идут,
— Мя-тежников, мятеж-ников, мятеж-ников ведут!
Шеренги полицейских, сжимая в руках древки копий длиной в спичку, звякая мечами о медные пластинки щитов, шагали за барабанщиком. А позади них валила толпа Маленьких Человечков, безоружных, оборванных, замученных. Руки были связаны за спиной у всех, даже у женщин и детей. Человечки заполнили всю площадь. Барабанщик перестал барабанить, сунул палочки в карман, вынул свернутый в трубку лист бумаги с печаткой, развернул его и прочитал: