Прежде чем я ликвидирую Видада, мне необходимо знать, что у него есть на премьер-министра, а в том, что Ильдар владеет некой информацией — нет ни малейшего сомнения. Вся операция, начиная с режима строгой секретности и заканчивая уничтожением целой группы спецслужбы другой страны, вызывает сомнения в адекватности принятых руководителями АРС решений. И если имеющаяся у Ильдара Видада информация настолько важна, то, возможно, она станет гарантом моей безопасности… или наоборот.
Есть еще один значительный момент, играющий центральную роль в сложившейся ситуации. Эрика Доусон. Медина… Эйнин. Приказ Кадера прозвучал четко и недвусмысленно — уничтожить агента ЦРУ после выполнения операции. Я должен тщательно продумать, как вывести ее из игры до того, как АРС вычислит нас и пошлет спецгруппу, которая проконтролирует исполнение приказа. Поэтому мне просто жизненно необходима пара дней отрыва от бдительного ока Кадера. Не справлюсь в этот срок — погибнем оба.
Словно услышав мои тревожные мысли, Эрика заворочалась во сне, пробормотала что-то себе под нос, зарылась лицом в груду тряпья под головой. Собственноручно придушил бы всех, кто отправил ее сюда, сделав заложницей случая… и моего везения.
Небо постепенно проясняется, заползая сквозь щели в стенах серебристо-розоватой утренней дымкой, стелется по мраморному полу, засыпанному песком и обломками былой роскоши, и устремляется вверх, бриллиантовым свечением рассыпаясь под сводами дворцового зала. Близится рассвет.
Бросив в костер очередную выкуренную сигарету, я встаю и направляюсь к спящей девушке, вытягиваюсь рядом поверх шерстяного одеяла, разглядывая причудливые мерцающие блики, блуждающие по ее расслабленному лицу. Через пару минут мне придется нарушить безмятежный сон Эйнин. Слишком опасно задерживаться на одном месте. В постоянном движении больше шансов избежать погони.
Я бы мог бесконечно смотреть, как она спит, не спорит, не злится и не показывает свои колючки при каждом удобном случае. Наше перемирие не продлится долго. Дурман эротического наваждения рассеется с рассветом, и проснувшись, Эрика снова начнет задавать вопросы. Она неглупая девочка и быстро поймет, что я многое умалчиваю, но, если скажу правду, ее реакция может быть непредсказуемой, учитывая взрывной характер мисс Доусон.
Как я предполагал, Эрика проснулась не в лучшем расположении духа. Наверное, мой хрипловатый шепот, требующий спящую красавицу открыть глаза, она восприняла как прямую угрозу.
— Даже не думай, Престон! — зашипела она, вскакивая и отталкивая меня в сторону с силой, которую сложно заподозрить в хрупкой девушке.
Ее женственность и врождённая чувственность не вяжутся с образом спецагента с железной волей и отличной физической подготовкой. Но разве обычная девушка выдержала бы тот марафон, что я устроил ей ночью?
— Малышка, я бы очень хотел осуществить планы, о которых говорил пару часов назад, но, боюсь, что ни у тебя, ни у меня нет ни сил, ни времени даже на быстрый утренний секс, — спешу утешить разгневанную фурию. Эрика заметно расслабляется.
— Нам нужно уходить? — спокойным деловым тоном спрашивает она, включив спец. агента.
— Да. У тебя пятнадцать минут, — я бросаю к ее ногам тяжелый рюкзак. — Внутри вода, салфетки, одежда и… — делаю паузу и широко улыбаюсь, — зубная щетка и паста. Я уже все необходимые процедуры произвёл, пока ты безмятежно пускала слюни. Так что поспеши.
— Я не пускала слюни, — хмурится Рика, заглядывая в рюкзак. — Ты все предусмотрел. Спасибо, — неожиданно благодарит она. — Нижнего белья там нет случайно? — подняв голову, Эрика бегло скользит по мне напряженным отстранённым взглядом.
— Есть, — киваю я, она удивленно хлопает ресницами.
— Надеюсь, новое?
Я смеюсь, показывая взглядом на ее вчерашнюю комнату для омовений.
— Время пошло, Рика.
Пока девушка проводит необходимые всем женщинам процедуры, я собираю и пакую наши вещи, засыпаю пепелище песком, уничтожаю все следы нашего пребывания. Эрика справляется быстрее и, появившись через десять минут в светлой абайе с перекинутым чрез плечо рюкзаком и смятым никабом в руках, выглядит опасно-разгневанной.
— Ты же не хочешь выделяться и привлекать внимание? — предугадывая ее тираду, спрашиваю я.
— Нет. Я злюсь не на тебя, а вообще на ситуацию в целом, — отвечает Рика раздраженным тоном. — Не думала, что мне снова придется надеть никаб… — она осекается, подняв на меня нечитаемый взгляд.
Она блокирует свои эмоции, но я знаю, о чем она сейчас думает. Мы так и не сказали друг другу ни слова о нашей первой встрече. Не в Нью-Йорке на выставке, а в Аззаме. Но сейчас не время для откровений и воспоминаний.
— Мы поговорим позже, Эрика, — низким тоном произношу я, поднимая с пола тяжелый рюкзак и закидывая его на плечи. — Оружие не забыла? — спрашиваю я, и она приподнимает подол абайи, демонстрируя закрепленный на лодыжке пистолет.
— Обижаешь, Джейдан. И на будущие, — она мрачно ухмыляется. — Не шути с девушкой, у которой под платьем припрятана пушка. Это может плохо кончиться.
— Крутая малышка, — растягиваю губы в очередной улыбке и, обхватывая пальцами вздернутый подбородок, отставляю на губах быстрый поцелуй. — Готова?
— Так точно, — кивает она, упираясь ладонью в мою грудь. И выходит из «Обители звезд» первой.
Песок хрустит под обутыми в кожаные сандалии ногами. Наполненный горячей пылью воздух стелется рыжеватой дымкой над бескрайними дюнами. Раскалённое белое солнце вовсю жарит, прилипая к черным волосам Эрики. Прикрыв ладонью глаза, она оглядывается по сторонам в поисках багги. М-да… Сейчас что-то будет.
— Я не поняла… — обернувшись ко мне, бормочет озадаченная мисс Доусон. Бросив рюкзак на песок, надевает на голову ненавистный ей никаб, скрывая под плотным платком темные локоны и опуская ткань с переносицы на подбородок. — Ты куда машину спрятал?
— Багги пришлось уничтожить, — невозмутимо пожав плечами, следую ее примеру и наматываю куфию вокруг головы и шеи. — Придется идти пешком.
— Ты спятил? Как уничтожил? Зачем? За что? Черт, Джейдан! Я не была в пустыне пятнадцать лет. Ты издеваешься надо мной? — негодует девушка, но другой реакции я и не ожидал.
— Можешь остаться здесь и строить из себя принцессу до появления очередного кочующего лагеря бедуинов. Или следовать за мной, — озвучиваю два варианта развития событий и уверенной походкой иду вперед.
Через тридцать секунд Эрика, запыхавшись, догоняет меня, осознав бессмысленность и неуместность своих претензий.
— Извини, — миролюбиво произносит Эрика, поравнявшись со мной. — Не знаю, что на меня находит. Все время хочу спорить с тобой.
— Это защитная реакция, Рика, — бесстрастно отзываюсь я.
— Что?
— Так ты борешься со своим влечением ко мне.
— Если после пары совместных оргазмов ты решил…
— Их было гораздо больше.
— Ты считал? Это мило, — насмешливо парирует Рика.
Вот уж кто не лезет за словом в карман.
— Я привык замечать и запоминать детали. Так что там с оргазмами? Слишком много или недостаточно?
— Это защитная реакция, — ловко использует она мой же маневр. Находчивая и наблюдательная. — Ты отлично знаешь, что в момент стресса или после адреналиновой встряски люди ищут способ избавиться от накопившихся эмоций, как правило, выбирая секс.
— Выходит, ты ходячий стресс, Рика, — иронично улыбаюсь я. — В сотый раз повторяю, что работа спецагента не для тебя.
— Ну разумеется, может, мне больше подойдёт роль закутанной с ног до головы жены какого-нибудь местного бедуина? — фыркнув, заявляет Эрика.
Я игнорирую вопрос, потому что ответ ей не понравится и вызовет новые споры, к которым я не готов морально. Да и физически тоже после бессонной ночи, а впереди ещё три часа пешком по пустыне. Словно почувствовав мое настроение, Эрика замолкает и пытается не отставать, время от времени запинаясь и увязая в песке. Нам еще повезло — утро выдалось безветренным и не особо жарким по меркам Махруса, хотя уверен, что и этот факт Эрика горячо бы оспорила.
— Как ты вообще здесь ориентируешься? — спустя полчаса полного молчания первой не выдерживает она. — И куда мы направляемся? Сколько нам ещё идти?
— Чуть больше двух часов, — отвечаю только на последний вопрос.
Ориентироваться в пустыне несложно, даже без навигаторов, частенько выходящих из строя в контрастных условиях, имея под рукой только карту и компас. Разумеется, если ты здесь не впервые. Кое-что еще Рике знать необязательно. Я выбрал этот путь, потому что даже кочевники избегают пользоваться им. Множество ядовитых змей и койотов, блуждающих неподалеку — не самое страшное. В сотне метров вправо начинаются не обозначенные ни на одной карте островки зыбучих песков. С каждым годом территория распространения становится все шире, и рискованных путешественников, пересекающих эти места, критически мало, что меня полностью устраивает.
— Песок набился в носки и… везде. Скрипит на зубах, — вздохнув, жалуется Эрика измученным голосом.
Остановившись, я сдёргиваю с ее плеча рюкзак.
— Давай сюда.
— Я не устала. Сама могу…
— Не сомневаюсь, но понесу сам.
— Спасибо, — она стала на удивление вежливой.
Девушка обхватывает себя руками, продолжая идти рядом. Я почти слышу, как она думает.
— Моя группа прикрытия полностью уничтожена? Это точная информация? — негромко спрашивает Эрика. Я слышу тревогу и напряжение в ее голосе.
— Да, Рика. Никто не выжил. Соболезную, — сухо отзываюсь я. — В скором будущем прибудет новая.
— Мне необходимо связаться со штабом, — настойчиво продолжает мисс Доусон. Я зря рассчитывал, что в условиях невыносимой жары она утратит способность к рациональному мышлению. — Я должна передать информацию о случившемся.
— Когда окажемся на месте, решим этот вопрос, — отвечаю уклончиво. — В интересах безопасности операции все контакты с центром только в строго оговоренных местах.
— Послушай, — возмущенно начинает Эрика. — Если это совместная операция, то почему план известен только тебе?