И в тот момент, когда я раскрываю губы для того, чтобы высказать ему все, что о нем думаю, два его пальца проникают в мой рот. Грубо толкается ими внутрь, параллельно прижимаясь напряженным членом к моим ягодицам, заставляя все мое тело вытягиваться умоляющей струной и извиваться подобно змее то ли в попытке вырваться, то ли утолить плотскую жажду.
— Я сказала тебе. Не получишь. Никогда, — дерзко обещаю я, но из горла доносятся только нечленораздельные звуки, потому что рот занят пальцами Джейдана.
Ненавижу, черт… но я возбуждена, кажется, ещё сильнее, чем сегодняшней ночью. Голодна до предела и готова «съесть» его этой ночью. Наша близость как наркотическая доза, и ломка невыносима, и на данный момент эта проклятая зависимость куда сильнее меня.
— Да ну? А что ты на это скажешь, Эйнин?
Рука Джейдана спускается на мое горло, и когда он слегка зажимает его в кольцо ладонью, я ощущаю, как пальцы его другой руки исследуют зону между моих ягодиц, поочередно надавливая на каждую из двух самых интимных частей моего тела, выбивая из меня испуганно-возбужденные вскрики.
— Тсс, девочка. Пока меня интересует только эта влажная и обидчивая малышка. Которая верит всему, что говорят деревенские сплетницы. И все равно течет, — обманчиво мягким тоном порывисто нашептывает в мое ухо Джейдан и, проникая в лоно двумя пальцами, пару раз надавливает на набухшую точку внутри. — Всегда готова, — с превосходством делает вывод Престон и, не обращая внимания на мои жалкие попытки вырваться, рискуя сесть на шпагат на кафельном полу, обхватывает ладонью за талию и, приподняв, раздвигает ягодицы головкой члена и одним мощным ударом наполняет напряженной длиной до конца.
У меня ноги подкашиваются, настолько это сильно. Немного больно. Но чувствовать, как он входит в меня, шлепая по разгоряченной коже набухшими яйцами, невыносимо приятно, разум улетает куда-то далеко-далеко, и я с придыханием стону, не сдерживая себя и страсть, сравниваю с настоящим безумием… не удержавшись, я начинаю подмахивать его толчкам круговыми движениями, напрашиваясь на более сильные, резкие и грубые.
Это провал. Да? Да…
— Кто здесь не сдержал свое слово? Никогда-никогда, говоришь? А я снова в тебе, Рика. И в тебе чертовски хорошо, детка, — сиплым тоном добавляет он, начиная проникать в меня резче и глубже, влажные шлепки от соприкосновения наших тел закручивают раскаленную спираль, ведущую меня к первому оргазму с удвоенной силой.
Его ладони вновь накрывают грудь, пальцы умело зажимают и ласкают соски в необходимой мне пропорции. Он знает все, он знает, как свести меня с ума теперь, отключить во мне претензии и рациональное мышление.
— Я отомщу тебе, Джейдан. Отомщу… ах да. Ненавижу тебя. Слышишь? — едва ли не плача от своей собственной слабости перед ним, шепчу я, срываясь на стоны и вскрики, тяжелое дыхание. — Ты обманываешь меня… обманываешь…
— Не думай ни о чем, Эйнин, — проводит языком по шейке, вгрызаясь зубами у ее основания.
— Нет никакой невесты..? Скажи это. Поклянись мне. Поклянись мне…
— Нет, — на самом деле я знаю, что Джейдан говорит мне то, что сейчас я хочу слышать. Но в этот момент я не осознаю этого. Любая на моем месте едва ли бы что-то осознала, когда тебя так трахают. — Все, что тебе нужно знать, Эйнин, — прерывисто шепчет он, — ты — единственная женщина, которая мне необходима.
— Зубы заговариваешь, — Джейдан замирает за пару мгновений до того, как пульсация внутри меня нарастает до предела. Намеренно сжимаю его член, пытаясь довести себя до оргазма, но мне не хватает еще чуть-чуть, ещё немного. — Ах, еще.
— Еще?
— Да. Да…
— Имя мое назови… — Джейдан по — прежнему обездвижен, лишь собирает волосы на моем затылке в хвост и наматывает их на плотно сжатый кулак.
— Джейдан.
— Назови меня по имени, Эйнин, — дергает волосы вниз, приподнимая мой подбородок. Быстро выходит из меня, заставляя взвыть от ярости и несправедливости. Он меня убить хочет? — Давай.
— Джамаль, — выдыхаю я. — Джамаль… — что ты со мной делаешь. С нами? Зачем, Джейдан? Если ты мне солгал, я этого не вынесу.
— Да, Джамаль, — вырывается из моих губ, когда он вновь с утробным рыком наполняет меня, легко проникая внутрь. Кажется, эти секунды вне моего тела были для него таким же мучением. — Джамаль, пожалуйста.
Опираюсь раскрытыми ладонями на стекло душевой кабинки, едва ли не падая от бессилия и накрывающих волн наслаждения, обрушивающихся на меня каскадом. Руки Джейдана мгновенно появляются рядом, и отпечатки от наших ладоней остаются на поверхности стекла, пока еще одна безумная ночь в нашей жизни только начинается…
Джамаль
Мне чертовски нравится, как Эйнин сражается, но то, как она проигрывает и сдается, заводит ещё сильнее. Все наши споры неизменно приводят к тому, что происходит прямо здесь и сейчас. В полностью стеклянной душевой кабинке. Мокрые, возбуждённые, стонущие, мы одержимо трахаемся, словно после последнего секса прошли годы, а не несколько часов. Клубы горячего пара заполняют ограниченное пространство, обжигающие струи воды хлещут по нашим телам, под ногами неустойчивый скользкий пол. Эрика едва касается кафельных плиток носочками пальцев, распластанная по прозрачной стене; пригвожденная, распятая моим телом, свирепо вбивающимся в нее; влажные шлепки и удовольствие, от которого темнеет в глазах. Она выгибается, пытаясь принять меня глубже, откидывает голову назад, хлестнув мокрыми волосами по моим плечам.
— Сильнее, давай же, — приказывает задыхающимся шепотом.
Ладони скользят по стене, покрытой стекающими ручьями воды. Когда Эрика просит, у меня окончательно сносит крышу. Ни одной мысли в голове, только голая похоть и желание дать все, что она хочет. Опустив взгляд, смотрю, как ее порозовевшая задница насаживается на мой член. Влажная, жаждущая и тугая — идеальное сочетание. Порывисто наклонив голову, жадно прикусываю кожу на ее плече, оставляя новое клеймо поверх тех, что сохранились после предыдущей бурной ночи. Отпустив ее пальцы, сжимаю в ладонях полные груди, дразня маленькие твёрдые соски. Чувствительные и отзывчивые, как и все ее сексуальное тело, созданное для умопомрачительного секса, для запредельного наслаждения, созданное для меня. Эрика кричит, когда, шлепнув ее по мокрой заднице, я впиваюсь пальцами в женственные бедра и, приподнимая, начинаю вколачиваться в бешеном ритме. Брызги от столкновений двух тел разлетаются в разные стороны. Рика рычит то проклиная меня, то умоляя дать ей еще больше. Я на грани, Эйнин тоже. Стоны, рычание, проклятия, мольбы, крики, звонкие шлепки тел, тяжелый запах секса. Нарастающее удовольствие опускается к паху, вибрирующим напряжением оседая в яйцах. Каждой вздувшейся на члене веной чувствую, как внутри хлюпающего от каждого толчка лона зарождается пульсация, заставляя сокращаться горячие створки.
— Ай, — издает протяжный низкий стон и снова выгибается, заводя руку за спину, вонзая когти в мою ягодицу, — Ахррр.
— Не так быстро, малышка.
Скрипнув зубами, выхожу полностью, и она злобно шипит и хнычет, инстинктивно прижимается к бордовой от притока крови и блестящей от ее смазки головке, вращая подтянутой задницей и пытаясь получить меня внутрь. Глухое рычание рвется из груди. Голодная, жадная пантера. Я даю ей то, что она хочет. Быстро и жестко. Стремительная и мощная разрядка настигает нас практически одновременно. Обессиленные, дрожащие, сползаем на скользкий кафель, цепляясь друг за друга, соединяясь в глубоком поцелуе. Стройные подрагивающие ноги Эрики обвивают мои бедра; грудь шумно вздымается, язык сплетается с моим в неистовом танце. Запускаю пальцы в мокрые волосы, жадно пожирая истерзанные губы. Мгновения, не требующие слов. Эмоции и ощущения, поражающие сокрушительным масштабом. Мое сердце бешено колотится в груди и совсем близко, точно так же, ему вторит ее — проигравшее очередную схватку, но в главном сражении… между нами двумя нет и не может быть победителей. Она держит меня слишком крепко, и я сейчас имею в виду не ее шаловливые пальчики с острыми коготками, царапающие мою спину.
Не дав Эрике опомниться и до конца прийти в себя, я беру ее на руки и отношу в постель, где на чистых хрустящих шелковых простынях безумие продолжается снова… И снова. И снова.
Время застывает, растягивается, пропитанный страстью воздух дрожит, сгущается. Черничные сумерки, рассеянные мерцающим млечным светом далеких звезд, заглядывают в панорамные окна — безмолвные свидетели нашего полета или падения…
— Ты когда-нибудь остановишься?
Даже ее приглушенный измученный голос действует на меня возбуждающе, делая ещё тверже, если это возможно. Я отрицательно качаю головой, расположенной между ее раскинутых бедер. Язык глубоко внутри горячей дырочки, большой палец жёстко стимулирует припухший клитор. Она, как всегда, возмущается, не забывая инстинктивно двигаться навстречу каждому удару моего языка. Рика кусает костяшки своих пальцев, заглушая очередной стон удовольствия, выгибаясь всем телом, вцепляясь свободной рукой в мои волосы, порывисто сдвигая дрожащие бедра. После мы меняемся местами, и уже мой член между ее губ мощными точками трахает нежное горло. Она позволяет мне управлять ритмом и принимает все до капли, когда я взрываюсь, наматывая на кулак шелковистые волосы, и отпускаю только когда волна оргазма начинает угасать.
Откидываюсь на спину, испытывая острую потребность выкурить сигарету и выпить что-нибудь покрепче содовой. Эрика с неожиданной резвостью спрыгивает с кровати и скрывается в стеклянной душевой кабинке, стены которой позволяют мне наблюдать за каждым ее движением. Не отрываясь от созерцания намыливающей себя с ног до головы мисс Доусон, протягиваю руку за своим телефоном, оставленным на прикроватной тумбочке. Облизываю пересохшие губы, когда, повернувшись ко мне спиной, она наклоняется, чтобы поднять выпавшую из рук губку или кусок мыла. И снова прикасается к себе намеренно чувственными неторопливыми движениями. Специально дразнит. Ведьма. Сире