– Сходила бы ты к экстрасенсу. У нас тут один появился. Детей, пишут, исцеляет – может, и тебе поможет.
Вика нахмурилась: об экстрасенсах в клинике говорили много и определенно, но Прохоровна не стала слушать:
– Когда-то ваши кричали, что Бога нет, а сейчас в палатах иконы на подоконниках и тумбочках. И врачи молчат, хотя сами не верят. Если пациенту помогает – пусть. Сходи, корона с головы не свалится. Поможет – хорошо, нет – хуже не станет. Вот, почитай! – она сунула ей газету. – Адрес я скажу – разузнала у людей. Иди, доча…
– У него, наверное, там желающих полно, – возразила Вика. – Не пробьюсь.
Идти ей не хотелось.
– Конечно, полно, – подтвердила Прохоровна. – А чего ты ждала? Беда не только у тебя. Но зато ты молодая и красивая, а он мужик. Примет, вот увидишь.
– Так он женатый! – возразила Вика, указав на фото в газете. – Вон обручальное кольцо на пальце.
– Женатые – кобели еще те! – хмыкнула медсестра. – Тебе ли не знать? Предложит переспать – не отказывайся: ты женщина свободная. Лишь бы вылечил.
С таким напутствием Вика и отправилась на встречу с экстрасенсом. У нее как раз накопились отгулы за внеурочные дежурства, она написала заявление и взяла все три сразу. Подозревала, что пробиться к экстрасенсу сходу не получится. Но, приехав по подсказанному адресу, поняла, что ее представления были оптимистичными.
Возле дома колыхалась толпа – большая и густая. Было утро – Вика пришла, как в клинику – к восьми, и такое столпотворение в ранний час поразило ее. Люди плотно оккупировали проезд у многоэтажки и частично – небольшой пустырь с внутренней стороны здания. Особенно много их сгрудилось у крайнего подъезда: там и вовсе стояли плечом к плечу. Мужчины, женщины, дети. Толпа обычно производит шум, но здесь люди молчали. Это выглядело жутко, Вика едва не повернула обратно. Но упрямство взяло вверх, и она подошла ближе.
– Это к экстрасенсу? – спросила у стоявшего в стороне от толпы мужчины.
– К нему, – вздохнул тот. Говорил он с заметным акцентом.
– Как принимает? По очереди?
– Никак, – помотал тот головой. – У него запись по телефону, говорят – на месяцы вперед. Да и берет только детей с ДЦП. Остальных не принимает.
– Тогда почему стоят?
– Надеются, – мужчина пожал плечами. – Вдруг передумает.
– Я бы не стала, – хмыкнула Вика. – При таких обстоятельствах.
– Что ты понимаешь, девочка? – обиделся мужчина. – Вот у меня почечная недостаточность после пиелонефрита. Два раза в неделю езжу на гемодиализ в Минск, в Вильнюсе искусственной почки нет. Стоит пропустить процедуру – и все, – он скрестил руки перед лицом. – Обычно летаю на самолете, но как-то раз отменили рейс из-за непогоды. А у меня время назначено, опоздаю – отправят обратно. Там ведь тоже очередь. Прыгнул в машину и гнал, как мог. Успел… Третий год езжу. Помочь может пересадка почки, но тут – если повезет с донором. Многие не доживают.
Он вновь вздохнул.
– Извините! – сказала Вика.
– Ничего, – махнул рукой собеседник. – Здесь все такие. Раньше думал, что страшнее рака ничего нет, но как почки отказали… Все б отдал, чтобы исцелиться: деньги, машину. Для чего они, если все равно туда, – он указал пальцем в землю. – Вчера перехватил экстрасенса, когда тот домой шел, сказал об этом.
– И что? – заинтересовалась Вика.
– Отказал, – вновь вздохнул собеседник. – Даже накричал.
– Тогда зачем стоите?
– Вдруг передумал, – объяснил мужчина. – Денег много пообещал, и машина у меня хорошая – пять лет всего. А у вас что? – спросил Вику.
– По-женски, – объяснила она. – У нас такое не лечат, только за границей.
– Валюта нужна, – кивнул собеседник. – Только где же взять? В банке не продадут, а с валютчиками свяжешься – посадят. Их КГБ пасет.
Вика о таком не знала, но на всякий случай кивнула. Вдруг толпа колыхнулась и стала раздаваться в стороны, образуя коридор. Вика повернула голову. По тротуару к дому шла девушка с тростью. Опираясь на нее, ступала, косолапя, но вполне уверенно. Вот она вошла в живой коридор, приблизилась к крыльцу крайнего подъезда и стала подниматься по ступеням. Вика рассмотрела на девушке модное джинсовое платье с коротким рукавом и бежевые, изящные босоножки, явно импортные. Богато одета – Вике такое не по карману. Девушка достала из сумочки ключи, отперла ими дверь и скрылась с глаз.
– Это кто? – спросила Вика.
– Секретарша экстрасенса, – пояснил собеседник. – Его первый пациент. Не ходила с детства, а теперь – видите?
– Ее, кажется, Маша зовут, – вспомнила Вика. – В газете писали.
– Маша, – подтвердил литовец. – Строгая девушка. Никого не впускает, а если кто пытается зайти, гонит. Милицией грозит. Та, кстати, приезжала – жильцы вызвали. Сначала приказали разойтись. Люди стали возмущаться, тогда милиционер попросил не шуметь и не мешать проходу жильцов. Это выполняют.
Мужчина замолчал, Вика – тоже. Некоторое время она стояла, размышляя: уйти сейчас или на всякий случай подождать. Надежда прорваться к экстрасенсу испарилась. Внезапно ее собеседник сорвался с места и засеменил в сторону. Вика проводила его взглядом и увидела шагающего к дому мужчину. «Идет! Идет!» – зашелестела толпа, и Вика поняла, что это и есть экстрасенс. Подчиняясь внезапному порыву, она побежала следом за литовцем, нагнала его и встала рядом. Экстрасенс приблизился. Теперь его можно было рассмотреть. Молодой мужчина лет тридцати или чуть старше, высокий и широкоплечий, с простым, но приятным лицом. Шагал он широко, при этом размахивая руками. Одет в джинсы и такую же рубашку с коротким рукавом, которая обнажала загорелые, сильные руки. Экстрасенс приблизился, и литовец шагнул вперед.
– Здравствуйте, Михаил Иванович!
– Опять вы? – экстрасенс остановился и нахмурился. – Вчера же сказал!
– Но вдруг?
– Никаких вдруг! – отрезал экстрасенс. – Не могу я вам помочь, понимаете, не могу! Не получится.
– А мне? – неожиданно для себя выпалила Вика и шагнула ближе.
Экстрасенс раздраженно глянул на нее, намереваясь что-то сказать, но внезапно передумал. Окинул женщину оценивающим взглядом и улыбнулся.
– Как вас зовут? – спросил.
– Виктория, – ответила Вика и добавила: – Петровна.
– Что у вас, Виктория Петровна?
– Воспаление придатков, – сообщила Вика. – Хроническое.
– Любопытно, – хмыкнул он. – С таким еще не обращались. Вот что, – он внезапно наклонился к ней и зашептал на ушко: – Приходите после шести, секретаршу я предупрежу. Посмотрим, – тут же отстранившись, произнес громко: – Всего доброго, Виктория Петровна!
– Что он вам сказал? – спросил литовец после того, как экстрасенс отошел.
– Лучше не повторять, – вздохнула Вика.
– Понятно, – кивнул литовец. – Меня вчера обматерил. Строгий!
«Знал бы ты! – подумала Вика. – А ведь Прохоровна права: заинтересовался. Что ж, если захочет…» К своему удивлению, она внезапно поняла, что совсем не против. Это было странно. Закрутить роман с женатым мужчиной? Ладно, уступить, как советовала Прохоровна, но желать самой… Фу!
Экстрасенс тем временем добрался до крыльца, взбежал по ступенькам и повернулся к толпе.
– Уважаемые товарищи! – объявил громко. – Очень вас прошу: не стойте здесь! Понимаю, что у вас беда, только я не Бог. Помогаю детям с церебральным параличом, да и то не всем. Ничего другого не умею. Вы зря теряете время, плюс жильцы дома недовольны. Поищите других целителей. Не сердитесь! – он развел руками и скрылся за дверью.
Толпа колыхнулась и стала рассасываться.
– Вот и все! – вздохнул литовец. – Эх! Вас подвезти? – спросил Вику. – Я на машине.
– Спасибо, – отказалась она. – Мне рядом.
Вика соврала – жила она на другом конце города. Но неловко пользоваться предложением человека, которому отказали в помощи, а ей пообещали. Они попрощались и направились в разные стороны. На остановке Вика села в троллейбус и доехала до Привокзальной площади. Оттуда автобусом добралась в Серебрянку[16]. Времени хватало, и она занялась домашними делами. Перегладила высохшее на лоджии белье, наготовила еды, оставив кастрюли на плите – пусть остывают. К вечеру вернется и поест, сейчас не хочется. Монотонная, рутинная работа отвлекла от мыслей, а они роились в голове. Как ее встретит экстрасенс? Что потребует за лечение? И главное – поможет ли?
На всякий случай Вика решила захватить с собой деньги. Пересчитала сбережения – двести с небольшим рублей. Хватит? Неизвестно, сколько просит экстрасенс, но не три рубля точно. Вон как одет, да и секретарша его – тоже.
В назначенное время Вика подошла к знакомому дому. Толпы возле него не наблюдалось, хотя несколько человек сидели на лавочке у подъезда. Вику они встретили любопытными взглядами. Она поднялась на крыльцо и постучала в дверь с приклеенным к ней листком бумаги с текстом, написанным от руки. Пока ждала, успела прочесть. Объявление повторяло то, о чем экстрасенс говорил утром людям. Добавлен лишь номер телефона, после которого шла приписка: «Только для родителей детей с ДЦП» и стояли три восклицательных знака.
Дверь открыла уже знакомая ей секретарша.
– Мне назначено, – сказала Вика и добавила: – Михаилом Ивановичем.
– Проходите, – сказала девушка, отступив в сторону.
Вступив в небольшую прихожую, Вика стала свидетелем трогательной сцены. Мальчик лет пяти стоял у стула и, покачиваясь на искореженных ножках, пытался шагнуть. Получалось у него плохо: мальчика шатало, он цеплялся за стул, но упрямо пробовал повторить. За ребенком с умилением на лице наблюдали мужчина и женщина – родители, как догадалась Вика. Чуть в стороне, боком к ней стоял экстрасенс в белом халате и такой же шапочке. Скрестив руки на груди, он смотрел на семейную идиллию, и лицо его не выражало ничего, кроме усталости.
– Хватит, – сказал он после того, как ребенок в очередной раз ухватился за стул. – Нельзя нагружать ножки – пусть учится постепенно. Вам дали памятку?