Вот уже сутки я варюсь в злости на Родиона и чувстве вины перед ним же. Снова. С дачи Макара он вернулся глубокой ночью, чем нарушил все данные обещания.
На эмоциях даже подумалось, что будь он заботливее и внимательнее, в моей голове бы не появилось мыслей о другом мужчине. От этого предположения неожиданно стало легче. Невыносимо каждый день жить с ощущением, что я дерьмовый человек и все делаю не так.
– Ну что с тобой, а? – не унимается Родион. – Ничего же страшного не произошло. Я хотел, чтобы ты поехала, но ты отказалась, а теперь злишься за то, что я хорошо провел время.
Я тоже хорошо проводила время, в этом и проблема. И я тоже хотела задержаться подольше, но выбрала Родиона своим приоритетом. А он меня, к сожалению, не выбрал. А мне так нужна его помощь, чтобы не переступить эту стремительно размывающуюся грань дозволенного и не поддаться соблазну по имени Север.
– Я злюсь вовсе не из-за того, что тебе было весело. – Захлопнув крышку ноутбука, я впервые за сутки смотрю ему в глаза. Эмоционально я вымотана, и сил играть в оскорбленную недотрогу больше не имею. – А за то, что ты не следуешь своим обещания. Сначала сбежал не середине фильма, который сам же и выбрал, затем врал о том, что умираешь от тоски по мне и скоро приедешь, а в итоге появился только ночью.
Нахмурившись, Родион переступает с ноги на ногу.
– Я же уже все объяснил. Что, как и почему. И время, которое я провожу с друзьями, не мешает по тебе скучать.
– Это меня и расстраивает. То есть, тебе достаточно просто знать, что я есть где-то поблизости, тогда как по-настоящему ты в моей компании не нуждаешься. Тебе достаточно друзей.
– Это неправда. Зачем ты такое говоришь?
Опустив глаза, я тереблю края пушистого пледа. Видимо, я действительно морально истощена, если собираюсь произнести вслух то, что мучает меня уже какое-то время. Но по-другому не могу. Я устала нести это бремя в одиночку.
– Знаешь, долгое время я была уверена, что при любых обстоятельствах мы будем вместе. – Я говорю шепотом, боясь каждого произнесенного слова. – Что ты мой будущий муж, самый идеальный партнер. А с недавних пор начала в этом сомневаться.
Лицо Родиона становится мертвенно бледным.
– И когда это произошло?
– Думаю, когда ты заявил, что не готов становиться отцом. Это стало большим ударом для меня. Равносильным предательству.
– Я ведь сказал, что ляпнул это на эмоциях. – Родион делает шаг ко мне, словно собираясь обнять, но резко останавливается. – Да, я считаю, что становится родителями нам еще рано, но если это вдруг произойдет – я возьму на себя эту ответственность и постараюсь стать лучшим отцом.
– Дети требуют много внимания и заботы. – Я пытаюсь улыбнуться, хотя на деле близка к тому, чтобы заплакать. – Боюсь, если у нас родится ребенок, ты вообще перестанешь бывать дома.
– Да что ты из меня монстра какого-то делаешь, Линда? – От возмущения Родион даже называет меня по имени, что делает крайне редко. – Разозлилась на меня из-за ерунды, свалила все в одну кучу…
То, что он совсем меня не слышит, сейчас почти не задевает. Лишь подтверждает факт того, что нам действительно не по пути.
– Иногда я думаю, что нам нужно побыть отдельно. Но как это осуществить не знаю. Самостоятельную жизнь я пока не тяну.
Обхватив колени руками, я смотрю перед собой. Как было бы хорошо очутиться где-то далеко. Подальше от Родиона и от Севера. Имеющихся у меня денег хватит на поездку к Полине. Может быть забить на учебу и улететь к ней в гости на неделю?
– Ну если тебе так хочется – я могу пожить какое-то время у родителей, – тихо произносит Родион.
Не в силах поверить услышанному, я поднимаю голову. Я ожидала реакции вроде «Малышка, не дури» или «Хватит вести себя как маленькая».
– И как ты это объяснишь отцу?
– Так и объясню. – Голос Родиона звучит увереннее и тверже. – Что мы поссорились.
От перспективы получить время наедине с собой, голова идет кругом. Мне бы получить хотя бы неделю. Неделю на то, чтобы здраво оценить своим чувства. Три года – продолжительный срок и даже у самых крепких пар могут возникать проблемы. Может, нам стоит отдохнуть друг от друга, чтобы начать заново ценить? Вдруг увлеченность Севером – не более, чем эффект новизны, в то время как чувства к Родиону – те самые, настоящие?
– Если у тебя получится это сделать, я была бы очень благодарна, – робко произношу я.
– Хорошо. – Родион кивает, выглядя серьезным и собранным. – Сегодня возьму необходимые вещи и съеду. И не потому что хочу это делать, а потому что так нужно тебе. Просто помни, что ты мне очень дорога.
– Спасибо, – от нахлынувших эмоций мой голос осип.
– Я тебя люблю, ты ведь помнишь?
Наклонившись, он осторожно целует меня в щеку и выходит из спальни, оставляя меня одну.
Узел обиды и недовольства, стянувший грудь, моментально ослабевает, уступая место чувству глубокой признательности. Сейчас передо мной стоит тот самый Родион, трогательный и чуткий, в которого я без оглядки влюбилась. Одно плохо: его лояльность и исчезнувшая злость стократно усиливают чувство вины.
– А с первого курса учишься в нашем универе учишься или перевелась? – Вика смотрит на меня из-за чашки с кофе. – Просто я тебя раньше как будто не видела.
– С первого курса, – смущенно улыбаюсь я. – Просто я не слишком бросаюсь в глаза.
– Ну не скажи. Такая красотка.
От нечаянного комплимента я розовею.
– Спасибо большое. Меня сложно запомнить, потому что после лекций я обычно сразу еду домой и в студенческой жизни не участвую.
Сегодня я наконец сделала то, что откладывала продолжительное время: сознательно впустила в свою жизнь нового человека. Север прав: нельзя жить страхами и чужими убеждениями. Поэтому я, презрев папины заветы и прошлый негативный опыт, пригласила в кафе сокурсницу в благодарность за то, что одолжила зарядное устройство.
– Лучше поздно, чем никогда. Я рада, что ты позвала меня на кофе. Люблю знакомиться с новыми людьми. А ты помимо учебы чем-нибудь еще занимаешься?
Если раньше подобный вопрос привел меня в ступор, то сейчас я, не моргнув глазом, отвечаю, что веду соцсети одной крупной фирмы. Произнеся это вслух, испытываю неожиданное удовлетворение. Мне двадцать один, я учусь и работаю, как и большинство моих сокурсников. Я больше не бездельница, сторонящаяся людей. Я абсолютно нормальная. Как все.
– Это актуальное занятие, – одобрительно цокает Вика. – Хорошо платят?
Я киваю. Платит Север действительно хорошо с учетом того, что я посвящаю работе не более полутора часов в сутки.
– А ты? – интересуюсь я, решив не оставаться в долгу. – Чем занимаешься?
Сокурсница неопределенно машет рукой.
– Я то там, то там. Немного фотографирую, немного дизайном увлекаюсь, но денег это особо не приносит. Мне дисциплины и усидчивости не хватает. Может, от тебя научусь.
– От меня? – от неожиданности я чуть не давлюсь кофе. – Я точно не пример для подражания.
– Ладно, не скромничай. Учишься на отлично, работаешь, на личном фронте тоже все хорошо, судя по тому, что тебя каждый день парень забирает. А у меня, уже год никого нет, прикинь? Одни придурки попадаются. Ну или это я какая-то неудачница. – Вика шутливо морщится.
– В личной жизни у меня не все так гладко, – признаюсь я.
Повинуясь порыву, даже думаю рассказать Вике о том, что мы с Родионом вот уже вторые сутки с ним живем раздельно, но раздавшийся телефонный звонок меня осекает.
– Здравствуйте, Линда. На ваше имя заказана доставка цветов, – любезно сообщает приятный женский голос. – Подскажите, куда вам было бы удобно их привезти?
Заулыбавшись, я называю домашний адрес. Уточнять имя отправителя нет нужды – я и без того его знаю. Два дня подряд Родион желает мне доброго утра и спокойной ночи, а вчера вечером прислал курьером мой любимый шоколад с марципаном. В разлуке он ведет себя совсем как в начале наших отношений: романтично и внимательно.
– А по-моему у вас все очень даже неплохо, – замечает Вика. – А как ты смотришь на то, чтобы завтра по магазинам прогуляться? Мне нужны брюки и советчик с чувством стиля. Если пойду одна, то как обычно ерунду куплю.
– Спасибо за доверие, – улыбаюсь я, польщенная очередным завуалированным комплиментом. – Буду рада присоединиться.
Мы обмениваемся номерами, после чего я в приподнятом настроении еду домой. Такой взрослой и самостоятельной я не ощущала себя, пожалуй, ни разу. Всю жизнь рядом со мной кто-то находился: мать, отец, домработница, Родион… Сейчас я впервые оказалась предоставленной самой себе и это мне очень и очень нравится.
Поставив в вазу букет, доставленный курьером, я решаю поблагодарить отправителя.
«Цветы очень красивые. Спасибо за настроение».
Ответ Родиона приходит почти сразу же.
«Рад, что понравилось. Ты дома?»
«Да. Недавно вернулась из университета».
«Я у родителей. Решил никуда не ходить и посмотреть телек. Вспомнил сегодня наше первое свидание. Помнишь, как официант суп на меня вылил?:)»
Не в силах спрятать улыбку, я печатаю:
«Помню. У тебя было такое злое лицо, словно ты его убить готов. Но ты сдержался».
«Хотел произвести на тебя впечатление:) У меня потом яйца неделю ныли. Суп-то горячий был».
Прикрыв рот рукой, я хихикаю.
«Бедняга».
«Думаешь, почему я к тебе не приставал? Ждал, пока прибор снова заработает».
«А я думала, потому что ты джентльмен».
«Ну в этом-то нет сомнений».
Подложив под голову подушку, я смотрю в потолок, ловя себя на том, что по-прежнему улыбаюсь. Время словно повернуло вспять, перенеся меня назад в прошлое, когда наша переписка вызывала столько трепета и тепла.
Дзынь!
В расчете увидеть сообщение от Родиона, я подношу экран к глазам. Под кожей расползается ток. Мне написал Север.
«Поужинать со мной поедешь?»
Этот лаконичный вопрос без приветствия заставляет меня вскочить. Из уютной неги, в которую меня окунула наша переписка с Родионом, я проваливаюсь в адреналиновую яму. Что мне ему ответить? Конечно, нужно отказаться. Согласиться – слишком нечестно и подло по отношению к Родиону. Он съехал к родителям, чтобы дать мне возмо