— Не верю! Покажи упаковку! — потребовала я после всех этих страшных картин. Серов, улыбаясь, послушно достал пакетик и передал мне. Я его повертела в руках, внимательно прочла все надписи и даже понюхала. Но однозначного вывода о том, лекарство это или яд, так и не сделала.
— Теперь веришь? — не скрывая улыбки, спросил Серов.
— Ты всегда это носишь с собой? — недоверчиво спросила я, глазами указывая на пакетик «Alka-Selt-zer». — Запасливый.
— Ты права, бывает, что и я страдаю от этого. — От чего страдает Серов, он не уточнил, боясь еще больше разозлить меня.
— Попробуй сначала ты, — твердо сказала я и пододвинула свой стакан Серову.
Он взял его, не сводя с меня глаз, сделал небольшой глоток и собрался уже поставить стакан, как я недовольно потребовала:
— Еще!
Серов сделал еще один большой глоток, вопросительно посмотрел на меня и протянул стакан, как бы приглашая меня последовать его примеру. Я, несколько поколебавшись, все-таки решилась и, мысленно перекрестившись, со словами «Будь, что будет!» залпом выпила весь сок. После этого я почувствовала сильную жажду и, бесцеремонно схватив стакан Серова, осушила и его.
Второй стакан апельсинового сока, видимо, оказался лишним, и я сочла за лучшее поскорее добраться до дамской комнаты. Поднявшись, я хотела бодрым шагом направиться к туалету, но вовремя спохватилась и изменила походку на шатающуюся. Я так вошла в роль, что около двери не рассчитала колебательного движения и, не вписавшись в дверной проем, ударилась о косяк.
Удар пришелся в лоб и оказался довольно ощутимым. От боли мои глаза закрылись. Серов, наблюдавший за происходящим, тут же подбежал и подхватил меня под руки.
Чтобы привести в чувство, он с силой встряхнул меня. Мои глаза открылись, но смотрели пустым, отсутствующим взглядом. Как последнее средство, Серов закатил мне пощечину. Тут я действительно пришла в себя окончательно.
Вздохнув, я заморгала. Слезы непроизвольно навернулись на глаза. В этот момент я ощутила всю силу удара от столкновения с косяком, к которой примешивалась боль от пощечины. Я уронила голову Серову на грудь. Он обнял меня, как маленькую девочку, и стал гладить по голове. От этого я еще больше разревелась.
Когда я почувствовала некоторое облегчение, Серов спросил:
— Ну что? Тебе лучше? Пойдем, я отвезу тебя домой.
Мысленно я кляла себя, повторяя: «Дура! Переборщила! Сорвала такое мероприятие!» Повторив несколько раз про себя это заклинание, я немного успокоилась и стала думать, как исправить положение. Надо было любым способом распрощаться с Серовым у «Аллигатора», а затем проследить за ним.
Когда мы вышли на улицу, Серов, взяв меня под локоть, повел к дороге.
Сопротивляться было бесполезно — Серов намного превосходил меня физически, да и сил не было. И я решила действовать иначе.
— Олег, мне уже значительно лучше. Я доберусь сама, — попыталась я уговорить Серова.
Однако он не обратил на мои слова никакого внимания. Тогда я сменила тактику:
— Ой, у меня же дома нет никаких лекарств. Тут аптека неподалеку. Я схожу?
Серов молчал. Это уже начинало меня злить. Он упорно вел меня своим, лишь ему ведомым путем. На ближайшей проезжей улице Серов остановил машину. Он открыл дверцу и помог мне сесть.
— Спасибо, Олег! Теперь я думаю, что доеду сама, — ласково проговорила я и попыталась закрыть дверцу.
Однако Серов придержал ее и уселся рядом:
— Мне спокойнее будет, если я лично довезу тебя до дома и уложу в постель.
Я вздохнула и замолкла, размышляя, что бы еще придумать. Вдруг неожиданно в желудке у меня замутило, в глазах потемнело, а в голове… Все поплыло перед моими глазами, веки сами собой закрылись, и я уронила голову на грудь Серову.
— Останови, — крикнул он шоферу и стал трясти меня за плечи:
— Тебе плохо?
Я утвердительно кивнула головой:
— Меня мутит, и голова кружится, — с трудом Произнесла я, не в силах даже разомкнуть век.
— Сейчас открою дверь. — Серов вылез и до отказа распахнул дверцу.
Учащенно дыша, стараясь захватить как можно больше воздуха, я откинулась на спинку сиденья.
— Как ты сейчас себя чувствуешь? — осведомился Серов.
Я решила потянуть время в надежде, что у Серова скоро закончится обеденный перерыв и он наконец-то отправится на работу:
— Получше. Но я хочу еще немного подышать свежим воздухом. — Я заметила, как Серов озабоченно взглянул на часы, и мысленно возликовала. — Можно? — Я жалобно посмотрела на Серова.
— Конечно, — растерянно произнес он.
— Ты иди, я доеду. Тебе пора на работу. А я сейчас приду в себя и поеду. Не волнуйся.
— Ты уверена? Ну, ладно, пойду. — Серов поцеловал меня, дал указания водителю и уже на ходу бросил:
— Я обязательно тебе позвоню. Пока. — Он направился на другую сторону дороги и поймал такси.
Едва заметив это, я захлопнула дверцу и скомандовала водителю:
— За ним! Не упустите из виду!
Машина развернулась и резко взяла с места. Такси, на котором добирался Серов, несколько минут поплутало по лабиринту улиц центральной части города и остановилось около крытого рынка. Серов расплатился с таксистом и перешел на противоположную сторону. Я последовала за ним. Пройдя несколько переулков, Серов вышел к серому зданию и зашел внутрь с черного хода. Я посмотрела ему вслед и невольно обратила внимание на портал, который что-то мне напоминал.
Следуя вдоль боковой стены, я заметила на цоколе несколько замурованных стрельчатых окон и тут только догадалась: «Да это же перестроенный католический храм!» Чем дальше я продвигалась к фасаду, тем меньше встречалось элементов готики и тем больше здание напоминало величественное строение сталинских времен. Лишь выйдя к фасаду, я поняла, что это за здание.
— Ах, вот оно что! — воскликнула я.
Все встало на свои места. Но чтобы окончательно удостовериться в своих выводах, я решила проследить за главным входом. Присмотрев себе отличный наблюдательный пункт — кафе напротив, я появилась там в половине пятого. Серов заканчивал работу в пять. Я полагала, что, будучи человеком пунктуальным, Серов обязательно появится у входа в пять часов, если, конечно не случится ничего сверхъестественного. И не обманулась. В пять минут шестого у подъезда появился Серов. На ходу он попрощался, по-видимому, с сослуживцем и направился к своей машине, стоявшей на автостоянке.
СУББОГА, 14 НОЯБРЯ Проснулась я от сильной головной боли, к которой примешивалась дикая зубная боль. Взглянув на себя в зеркало, я увидела весьма безрадостную картину: опухшую щеку. Начало дня не обещало ничего хорошего.
Надо было что-то делать с болью. Я с горечью подумала, что впервые за несколько лет мне придется отправиться к врачу. Попрощавшись уже со своим зубом, скрепя сердце я отправилась в стоматологическую поликлинику. Визит к врачу ничего не изменил. Оказалось, что болел вовсе не зуб, а травмированный лицевой нерв.
Пришлось пойти к невропатологу. Недолго думая, врач назначил около десятка различных препаратов. При первом же приеме организм не выдержал такого количества лекарственных средств и ответил аллергической реакцией. Опухоль со щеки немного спала, но неожиданно отекли веки.
Вид получился ужасный: из зеркала на меня глядело непонятное существо неизвестного происхождения.
Другая на моем месте весь день просидела бы дома, но только не я.
Наскоро замаскировав свою физиономию, я отправилась в банк «Реград». Голова разрывалась не только от боли, но и от мыслей о вчерашнем:
«Как нехорошо получилось с Серовым. Надо будет позвонить и извиниться».
И сама же себя поправила: «Но это я сделаю позже. Сейчас надо сосредоточиться на беседе с Юрко».
Войдя в холл банка, я сразу направилась к лифту, но тут же встретила неожиданное препятствие в виде охранника, который, как мне показалось, крепко спал. Он вальяжно раскинулся на одном из стульев, положив ноги на сиденье другого и таким образом перегородив . проход. На его коленях покоилась резиновая дубинка.
— Вы куда? — неожиданно спросил он, не открывая глаз.
— К Юрко.
— Сегодня выходной, и его нет на работе, — равнодушно отвечал охранник.
— Тогда дайте мне его телефон.
Охранник поднял на меня глаза и внимательно посмотрел.
— А вы кто такая? — с легкой иронией произнес он. Я решила внести некоторое разнообразие в сонную жизнь охранника.
— Его любовница, — так же иронично ответила я. Однако охранник воспринял это серьезно. Видимо, о любовных похождениях Юрко знал весь банк, включая уборщицу. Наверняка какая-нибудь его пассия, и не одна, навещала Юрко прямо на работе. Охранник с подозрением посмотрел на меня, но, поколебавшись, набрал телефонный номер:
— Игорь Дмитриевич, это Сурков. К вам какая-то дама пришла. Говорит, что ваша любовница… — Реакция шефа была бурной. По тому, как долго молчал охранник, можно было понять, что Юрко выговаривал ему. Вдруг он повернулся в мою сторону и, прикрывая микрофон рукой, шепотом спросил:
— Как вас зовут?
— Киска.
Он удивился такому имени, но ничего не сказал, лишь громко повторил в трубку: «Киска», — чем, по-видимому, вызвал еще большее раздражение шефа.
Выслушав тираду Юрко, охранник все так же шепотом спросил:
— А фамилия?
— Иванова.
— Иванова… На понедельник?
— Это меня не устраивает, — твердо произнесла я.
— Она настаивает на встрече с вами… — Через несколько секунд охранник протянул мне трубку:
— Вас. Я взяла трубку:
— Алло.
— Здравствуйте, Татьяна… Извините, не помню ваше отчество.
— Александровна.
— У вас что-то срочное? Неужели нашли убийцу Терновского?
— Пока нет. Для расследования мне требуется кое-какая информация, связанная с объединением вашего банка с некоей финансовой компанией. Но я думаю, не стоит уточнять детали по телефону.
— Полностью с вами согласен. — И поспешно добавил:
— Где бы нам встретиться?.. Ах да, сегодня состоится презентация часовни.