– Я не вижу никакой змейки! – сказала Бони.
– Это неважно. Двигай шар от меня! Попалась!
Фил рано радовался, змейка резко вильнула, и вцепилась ему в солнечное сплетение.
“Что будем делать?” – спросил Фил у Щенка.
“Её размеры пока не увеличиваются”, - сообщил Щенок.
– Что происходит? – спросила Бони, подходя ближе.
– Из шкатулки вылезла фиолетовая змейка. Сейчас она сидит во мне, – Фил постучал себя по солнечному сплетению.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как приговоренный к смерти!!!
Змейка выскочила из груди Фила и вонзилась в грудь Бони, Фил не успел даже ахнуть. Бони упала на землю и потеряла сознание.
“Змея пожирает ману у Бони, подкачай ей всё, что у тебя есть”, - попросил Фил Щенка.
Щенок сбросил весь свой запас в Боню, но змейка пожирала ману так быстро, что Щенок не успевал её восполнять.
“Бери у меня с накопителей ману и скачивай в Боню”, - предложил Фил.
Змейка не росла, но становилась всё темнее, скорее даже чернее. Щенок увидел на Бони огромный накопитель и без спроса перелил всю ману в солнечное сплетение Бони. Змейка сменила цвет с черного на бордовый, потом на красный, и превратилась в столб яркого света, затем от неё ничего не осталось.
Глава 27Две пустышки
Я накормил Бони протертыми орехами, ожидая быстрого выздоровления, но девушка лежала в прострации.
– Я совсем не чувствую маны, – прошептала она, – Это хуже, чем ослепнуть.
– Я никогда не чувствовал маны. Жив, здоров и весел, – попытался подбодрить я бывшую магиню.
– Рожденному слепым объяснять бесполезно, – заплакала Бони беззвучно, слезы двумя ручейками стекали у неё по щекам.
На следующий день мы могли бы поехать, снег ровным слоем покрыл дорогу, но Бони решила умереть здесь, среди снегов Пустоши.
– Год назад ты не могла зажечь крохотную искорку, но жила и радовалась жизни.
– Тебе не понять, – сказала Бони главный женский довод, который за свою короткую жизнь, я слышал сотни раз.
– Что плохого в обычной жизни? Родишь семь сыновей и пять дочерей, будешь нянчить внуков в роскошном поместье на берегу моря.
– Так много сыновей? На себя намекаешь? Если я стала ничтожеством, то сочту за честь твоё внимание? – разозлилась Бони.
Я подумал, что любые эмоции это гораздо лучше безразличия.
– Ты всегда была необыкновенно красива, идеал божественного обаяния. В то же время умна, смела, предприимчива и целомудренна. Я обожал тебя, хотел от тебя детей. Но что-то у нас разладилось. Я потерял половину своей души, когда увидел перемены в тебе. Это была катастрофа. Но я справился, нашел в себе силы жить дальше, – я транслировал в эмофон Бони максимальный заряд любви, обожания и преданности.
– Ты был так спокоен. Не поверишь, что в твоей душе бушевали такие страсти.
Три дня я рассыпал комплименты, взывал к рассудку, транслировал эмоции, но Бони, на минуту вынырнув из пучины тоски, тут же погружалась в неё обратно. Кстати, драгоценности из шкатулки эльфы оказались не так уж красивы, на мой вкус.
Я не выдержал роли заботливой сиделки и собрался грабить башню дальше, но меня остановила Бони.
– Ты собираешься рисковать дальше? Мы так часто ходили рядом со смертью! Может быть хватит?
– Я три дня ничего не делаю.
– Это так трудно? – удивилась Бони.
– Я не привык бездельничать. В городе я учусь в гимназии или лицее. У меня есть мечта: организовать компанию по добыче каменного угля, чтобы отопление стало доступным, чтобы любой мог принимать ванну каждый день. Быть чистым и зимой, и летом.
Бони впервые за последние дни весело рассмеялась.
– Ты зарабатываешь свои миллионы, рискуя жизнью, чтобы сделать людей чистыми? Большей глупости я не слышала! Мечта!?
– Я зарабатываю миллионы, спасая здоровье людей. Каждый орех – это излечение от страшных болезней.
– Редко кому по карману такое лекарство.
– Редко кому по карману тепло и горячая ванна. Но я привезу тысячу орехов, и тысяча людей станут здоровыми. Они дадут мне деньги на добычу угля и миллионы людей перестанут мерзнуть. Я считаю, что это добрые дела.
– Я слышала, что аристократы Империи тратят деньги не на лечение болезней, а на омоложение. Это аморально.
– Не тысяча больных станут здоровыми, а тридцать женщин станут юными и красивыми. Что в этом плохого? Мир несовершенен. Я вывезу из Пустоши прекрасную эльфийскую саблю, вместо сотни орехов. Я мерзавец, которому игрушка дороже здоровья сотни людей? Ты вывезешь из Пустоши комплект драгоценностей, вместо шестидесяти орехов. Тебе украшение дороже здоровья шестидесяти людей? Мы оба останемся здесь, теша своё эго. Нам безразличны тысяча больных? Если ты такая высокоморальная особа, то отдай свои пятьсот орехов бесплатно, выбирая больных среди бедных и убогих!!!
– Ты расчетливый, циничный мерзавец. Я ненавижу то время, когда была влюблена в тебя. Я не стану брать ни сабли, ни драгоценностей, ни накопителей. Ничего!!! Поехали! Я возьму только орехи. Моя доля будет не пятьсот, а восемьсот орехов. Я буду справедлива, а не расчетлива!!!
“Я был расчетлив, когда ограничивал Бони в её аппетитах с украшениями и благовониями, я стал расчетлив, когда продаю, а не раздаю орехи. Как только мой образ кудрявого аристократа сменился образом плебея, тут же мои поступки утратили благородство и стали отвратительно расчетливыми! То, что мы наконец-то уедем – замечательно!!!”
За завтраком Бони сообщила еще одну прекрасную новость – мы не будем останавливаться в столице, чтобы найти комнату девятой наложницы восьмого принца крови. Мы нигде ничего искать не будем. Доезжаем до южной крепости, набираем орехов, и прямиком в Штаты. Ну, как прямиком… через Герцогство, Свободные баронства, Империя, Республику, Доминион.
Мы ехали по дороге, останавливаясь на обед и ночевку. Пять дней пути превратились в бесконечную снежную дорогу. Перед шестым, последним отрезком пути, мы всё-таки остановились в крепости. Бони была измотана, и ей захотелось полежать в горячей ванне, поспать в теплой постели. В крепости был хозяин – огромный серый шар, чему был невероятно рад Щенок. Ловить птиц серый шар не научился, наверно питался крысами и змеями. Нам повезло, башня была полуразрушена. Окна все выбиты, защиты нигде нет. Одно плохо – в ванне лежала хвоя, её пришлось бы долго отмывать.
– Завтра мы будем в Библиотеке. Там большая и чистая ванна, – я попробовал уговорить Бони.
– Я сама почищу ванну, а ты пока нагрей воды.
– Бони, из окна дует ледяной ветер, ты простынешь. Завтра у тебя будет горячка, – я попытался достучаться до разума девушки.
– Я завяжу волосы полотенцем.
– Вся комната завалена прелой хвоей. Ты до ночи будешь убирать, устанешь, вымотаешься. Лучше мы ляжем спать пораньше, проснемся на рассвете и к обеду доберемся до Библиотеки. За полчаса я подогрею воду. Ты сможешь часами нежиться в ванне. Я буду подливать туда горячей воды…
– И подсматривать!
– Я должен иметь небольшой бонус за доставку горячей воды, – я сыграл школьника, пойманного на просмотре эротики.
– Будешь каждый раз стучать!
– Это невозможно. В руках кастрюля с горячей водой.
– Лбом!
– Буду стучать, – я согласился с требованиями “божественной Бони”.
Мы быстро поужинали, я пробежал по комнатам, собрал кипятильники, оружие и украшения. Всё это останется в Библиотеке. Я не собирался больше ездить туда, северная крепость была ближе, но могло случиться всё, что угодно.
Мы быстро заснули. Боня улыбалась, предвкушая конец путешествия, а я давно привык засыпать и просыпаться в назначенное время.
Утром, наскоро выпив кофе, мы отправились к Библиотеке. К обеду приехали, я тут же занялся ванной. Погода стояла теплая, около нуля, толстые стены Библиотеки еще не промерзли. Достаточно было налить в ванну горячей воды, и поставить рядом пяток кастрюль с кипятком, чтобы воздух в маленькой комнате согрелся до десяти градусов. Через два-три часа температура станет совсем комфортной.
– Я захватил десяток баночек с шампунями, из тех что ты оставила. Дальше мы их не повезем, поэтому трать их не жалея.
– Ты слишком услужлив. Именно поэтому у тебя ничего не выходит с девушками.
В Библиотеке не было серых шаров, но, когда мы поехали в крепость за орехами, я обнаружил там большой серый шар. Щенок раскормился до предела, я начал бояться, что он не пролезет сквозь границу. Мы собрали восемьсот орехов для Бони и пятьсот орехов для меня. Сани были предельно нагружены, всё таки это был совсем не грузовой вариант.
– Как мы будем защищаться при нападении? Любая магиня размажет нас по дороге. Патруль гвардеек попросту отнимет орехи, и поедет дальше.
– Существует два способа решения этой проблемы. Первый. Мы отправляемся в Свободные баронства налегке. Просим Серо проехать с нами в Пустошь, и под его защитой вывозим орехи. Второй. Мы нахально едем по Герцогству. Аэросани едут быстрее лошадей, нас невозможно догнать. Маны нам хватит с запасом. Если будет застава, то я выдам себя за Серо. Его имя пугает магинь и гвардеек.
– Ты не слишком ли молод для Серо?
– В самый раз.
Способ пересечения границы Пустоши удивил Бони. Сначала я пересел на сани Бони, мы переехали границу, вернулись, взявшись за руки, а потом переехали границу на моих санях.
– Странный ритуал. Ничего не хочешь мне сказать?
– Бони, ты умная женщина. Попробуй придумать причину такого ритуала.
– Мужская глупость?
– Ты меня разочаровала.
Мы набрали скорость и ехали без препятствий половину пути. Три раза ночевали в дороге. Города объезжали, что было не так просто. На четвертый день мы встретили заставу. У того самого города, стоящего на перекрестке дорог в Баронства и в столицу Герцогства, нас ждали. Или не нас. Видимо, там всегда стоит застава. Отличие было одно – чиновница не такого высокого ранга, как в прошлый раз. Мундир явно жиже, планок наград меньше. Но на шее чиновницы висел высший орден Герцогства, его, видимо, выдают всем чиновницам. Лошадь из Южных диких стран – тот же атрибут успеха. Стоила она, как тысяча годовых окладов квалифицированного рабочего. ”Жалко будет убивать. Лошадка не виновата”, - подумал Фил. В ушах чиновницы висели фирменные серьги, как из эльфийского комплекта.