Эрих сказал:
– Он всем нужен. Покажите-ка ваше удостоверение!
У комиссара вдруг очень зачесались руки. Но ничего не поделаешь: он вынул удостоверение и предъявил его дерзкому мальчишке.
Эрих внимательно прочёл документ.
– Бумаги в порядке, Максик, – сказал он.
Только теперь они увидели на окне Максика.
– Добро пожаловать, господа! Как он себя чувствует?
– Кто он?
– Йокус!
– Привыкает к голоду, – сухо ответил комиссар.
Лицо Максика омрачилось. Но только на секунду. Потом он вновь просиял и стал потирать руки.
– Сегодня вечером Йокус съест не меньше четырёх шницелей. Вот будет зрелище!
Послышались быстрые неровные шаги. Максик вылез на самый край подоконника.
– Вот он, лысый Отто, – срифмовал Максик.
Отто шёл зигзагами по другой стороне улицы; в руке у него была большая бутылка.
– Столько валерьяновых капель? – спросил обомлевший Эрих.
Максик захихикал.
– Это водка! У него вся водка кончилась. Поэтому он так быстро и собрался в аптеку.
– Ну что ж, примемся за дело, – сказал господин Штейнбайс господину Мюллеру Второму.
– Одну минутку, – шепнул Максик. Через мгновение он уже стоял на рукаве комиссара, а ещё через мгновение – в его нагрудном кармане.
Отто как раз собирался войти в калитку дома номер двенадцать, но ему преградили дорогу.
– Что случилось? – спросил он, искоса посмотрев на обоих мужчин.
– Уголовный розыск, – сказал комиссар. – Вы арестованы.
– Что вы говорите! Неужели? – удивился Отто и повернул назад.
Но господин Мюллер Второй оказался проворнее. И схватил его за руку.
– Ay! – сказал Отто и выронил из рук бутылку.
Она вдребезги разбилась. Господин Штейнбайс свистнул. Из-за угла выскочили три машины и резко затормозили. Шестеро полицейских в штатском спрыгнули на мостовую.
– Машина номер один отвезёт арестованного в управление, – приказал комиссар. – Инспектор вместе с командой машины номер два обыщет дом и квартиру.
– Первый этаж слева, – сказал Максик. – Ключи у Отто в правом кармане брюк.
Ключи сразу же оказались в руках одного из полицейских.
Лысый Отто как громом поражённый взглянул на карман комиссара. Потом зарычал:
– Мухомор карликовый… Как ты сюда…
Он докончил фразу, уже сидя под надёжной охраной в машине номер один.
А из машины номер два доложили:
– Господин комиссар! Мы только что получили по радио сообщение: дом номер двенадцать по Петушиной улице принадлежит южноамериканской торговой фирме.
– А как же иначе! – опять раздался голос Максика. – Ведь всё это связано с сеньором Лопесом.
Инспектор Мюллер Второй удивлённо спросил:
– Что тебе известно о Лопесе?
– Немного, – ответил мальчик. – Но на сегодня достаточно.
Господин Штейнбайс кивнул.
– Он прав. А нам надо очень спешить. Машина номер два берёт на себя этот дом. Машина номер три отвозит меня и Максика к профессору в гостиницу.
– Нет, – сказал Максик, – сперва арестуем в «Кривом кубке» Бернгарда. Он сейчас там обедает. Он в десять раз опаснее лысого Отто. Знаете, он был тем официантом в белом кителе…
Комиссар засмеялся.
– Ай да Максик! Всё умеет, всё знает. Итак, машина следует в «Кривой кубок».
Он сел в кабину рядом с шофёром и нащупал в кармане пистолет.
– Минутку! – крикнул Максик, высунувшись из кармана. – Пусть машина номер два захватит мою спичечную коробку, а то мне придётся спать в королевской постели.
– Какой ужас! – воскликнул инспектор Мюллер Второй и вместе со своими людьми бегом направился к дому.
– Ну а вы чего ждёте? – обратился комиссар к шофёру машины номер три. – Поехали! Марш!
– Не так-то просто! – сообщил шофёр. – Мальчишка стоит на подножке.
Эрих заглянул в кабину:
– А как насчёт ананасного торта?
Максик вздохнул так, словно это был последний или, по крайней мере, предпоследний вздох в его жизни.
– Какой стыд, – вымолвил он, – только выбрался из беды и сразу же забыл о друзьях!
Эрих Шустрик мигом залез в машину.
Машина номер один повезла Отто в Главное полицейское управление. Машина номер три помчалась по направлению к «Кривому кубку». Машина номер два по-прежнему стояла перед домом номер двенадцать. Петушиная улица и зелёный мячик посреди мостовой выглядели так же, как и полчаса назад.
И только на тротуаре сверкали осколки бутылки.
Глава 21
Волнение в «Кривом кубке». Эрих предпочитает телячью отбивную. Слёзы или тренировка? Острая горчица. Кто получит награду? Максик изображает лысого Отто. Самое маленькое пятизначное число
«Кривой кубок» – не особенно изысканное заведение, но кормят там вкусно. Тут ничего не скажешь. Ведь если бульон сварен из свежей курицы, не так уж обязательно подавать его в фарфоровой тарелке.
Гости сидели за чисто выскобленными столами. И еда им нравилась. Только Бернгарду она была не по вкусу. Суровая хозяйка, подавая ему сладкое, мрачно спросила:
– Опять не по нутру?
– Самое время улететь туда, где готовят по-человечески!
– Самое время убраться из моего ресторана! И чтоб ноги вашей здесь больше не было, – сказала хозяйка и выхватила у него из-под носа тарелку. (Кстати сказать, на тарелке был творожный пудинг с малиновым сиропом.)
– Немедленно поставьте на место эту дрянь, – холодно приказал Бернгард.
Вы же знаете этот голос, раздававшийся словно из холодильника!
– Проваливайте отсюда, и поскорее! – сказала она спокойно. – Две порции свинины с кислой капустой, так и быть, я оставлю вашему плешивому другу. А сами ступайте вон! Денег не надо! Считайте, что я вас пригласила и сама же вышибла! Вон, висельник!
Бернгард пытался выхватить тарелку из её рук.
Хозяйка отступила на шаг и запустила ему тарелку прямо в лицо.
Конечно, творожный пудинг с малиновым сиропом любят не все. Я, например, тоже не большой поклонник такого пудинга. А когда пудинг летит вам в физиономию… Такое угощение вряд ли кому понравится. Тем не менее Бернгард высунул язык и стал слизывать со щёк малиновый сироп. Он боялся за свою белую сорочку, светло-серый костюм и щегольской галстук. Но пудинг – а он был отличного качества – склеил бандиту волосы и залепил глаза.
Гости смеялись. Хозяйка смеялась. А когда девочка за соседним столом воскликнула: «Мама, посмотри, какая свинья!» – всеобщему восторгу не было предела.
И вдруг стало совсем тихо. Что же произошло?
Бернгард кое-как разлепил склеенные пудингом ресницы и остолбенел. Надо сказать, что для этого у него были все основания. Трое мужчин стояли вокруг него и совсем не смеялись.
Но это ещё не всё. Из нагрудного кармана у одного из них выглядывал маленький знакомый, который, указав на Бернгарда рукой, отчётливо произнёс:
– Господин комиссар, это он!
После того как вымазанный пудингом Бернгард был препровождён в Главное управление, Максик должен был отправиться в гостиницу. Эрих Шустрик остановился у машины и сказал:
– Ну, больше я вам мешать не буду!
– Ты едешь со мной, – сказал Максик. – Из-за ананасного торта. И вообще…
– Конечно, ты едешь с нами, – сказал комиссар, – я же должен записать все твои данные. И вообще…
– Идёт, – сказал Эрих. – Всё равно мои родители у тёти Анны, у младенца и вообще…
Тут все трое рассмеялись и быстро покатили в гостиницу.
А в гостинице – инспектор Мюллер Второй уже позвонил туда – собрался весь персонал, начиная от директора и кончая лифтёрами. Все они столпились в вестибюле и кричали:
– Слава Маленькому Человеку! Трижды слава!
Девушки-телефонистки размахивали огромными букетами. А главный кондитер протянул Максику ананасный торт. Он был величиной с автомобильное колесо.
– Ну, что я тебе говорил? – обратился Максик к Эриху. – Ананасный торт!
Эрих поморщился:
– И ничего другого? Меня бы больше устроила телячья отбивная!
Максик подозвал директора:
– У вас найдётся телячья отбивная?
– Не меньше трёх дюжин, – ответил директор, – нежные, как масло.
– Сколько ты съешь? – спросил Максик.
– С меня хватит одной, – ответил Эрих. – С картофельным салатом, если можно.
– Прекрасно. Значит, телячью отбивную для молодого человека, – повторил директор гостиницы.
– Не для какого-то молодого человека, а для меня, – поправил Эрих.
Роза Марципан поднялась с Максиком на лифте. Она крепко держала Маленького Человека обеими руками, нежно прижав его лицо к своей щеке.
– Он знает? – спросил Максик.
Роза кивнула.
– Уже целых пять минут. Только он не хочет спускаться.
Лифт остановился. Роза пошла по коридору. Постучала в дверь.
– Это мы!
Дверь отворилась. Профессор протянул к ним навстречу руки.
– Проходите! – сказал он чуть хриплым голосом, словно был простужен.
Роза, смеясь, покачала головой.
– Не могу видеть плачущих мужчин. Через час я за вами зайду.
Она вручила Йокусу Маленького Человека, сделала реверанс и побежала к лифту.
Ровно через час она прижала ухо к двери. И не поверила этому уху: из комнаты слышались команды. Просунув голову в дверь, она увидела, что Максик тренируется на красавце Вольдемаре. Он старался что было сил.
– Быстрее, сынок! – командовал Йокус. – Проворней! Я гляжу, ты растолстел. Вот чего б я не хотел! А чего бы я хотел?
– Чтобы я не растолстел! – радостно рифмовал Максик, исчезая в Вольдемаровом галстуке.
Узел вмиг развязался, и Максик вместе с галстуком, незаметно направляемый рукой Йокуса, исчез в левом внутреннем кармане куклы.
Красавец Вольдемар тупо смотрел перед собой, но ничего не чувствовал. Роза просунула голову в дверь.
– Браво, артисты! – воскликнула она и захлопала в ладоши.
Эмма и Минна, обе голубки, прыгали взад-вперёд по шкафу и восторженно хлопали крыльями.
– Ещё два часа таких упражнений, и он обретёт прежнюю форму, – удовлетворённо сказал Йокус. – В пятницу мы сможем выступить.