— Вы с вашим помощником, которого нет в природе! — крикнул доктор Горнбостель. — Кстати, мне очень пригодятся ваши сто марок!
— Только терпение! Всему свой черёд, господин доктор! — ответил Йокус. Через минуту мы начнём! Итак, взгляните на часы. На моих — семь минут десятого. Сравните с вашими!
Горнбостель и толстый господин Тонки одновременно взглянули на часы и ахнули:
— Часов нет!
Действительно, часы исчезли. У обоих!
Зрители ликовали.
Но вот Йокус поднял вверх руку, призывая публику к спокойствию. И в этот самый момент раздался крик маленькой девочки:
— Мама, гляди! У фокусника на руке трое часов!
Взгляды двух тысяч людей устремились на профессора. Он сам тоже уставился на запястье своей левой руки, притворяясь удивлённым: трое часов блестели на его руке! Люди смеялись и кричали, хлопали в ладоши и топали ногами от восторга.
…После того как восторг немного утих, Йокус вежливо вернул часы владельцам и сказал:
— Итак, дамы и господа, теперь надо бы, собственно, пригласить сюда ещё кого-нибудь из вас. В роли наблюдателя, так сказать. Но, откровенно говоря, это ни к чему бы не привело. И знаете почему?
— Потому что вы их всё равно обчистите! — крикнула смеясь какая-то тощая женщина.
— Ошибаетесь! — возразил Йокус. — Просто потому, что брать-то уже больше нечего. Всё их добро у меня!
Он похлопал себя по карманам и подозвал двух униформистов.
Они притащили стол и поставили его рядом с профессором.
— Итак, — сказал он, обращаясь к господам Горнбостелю и Тонки. — Теперь мы с вами будем играть в рождество. Я буду Дедом-Морозом. Вы должны повернуться ко мне спиной. Только не подглядывать! А я тем временем разложу подарки на столе. Они нам очень понравятся, уверяю вас. Правда, новых подарков вы не получите. Будет несколько очень полезных вещей, которые вам уже давно принадлежат. Я вам дарю не то, что вы хотели бы получить, а лишь то, что вы хотели бы получить назад!
— Жаль! — крикнул толстый господин Тонки. — Мне бы очень пригодилась новая пишущая машинка.
Профессор покачал головой.
— Сожалею, — сказал он. — Этот номер не пройдёт. А то господин Горнбостель пожелает, чего доброго, бехштейновский рояль или даже целый орган. Лучше-ка повернитесь ко мне спиной и закройте глаза.
Оба джентльмена не хотели портить игру. Они повернулись спиной к подарочному столу и зажмурили глаза. Профессор убедился, что никто из них не подглядывает.
Подойдя к столу, он начал выворачивать свои карманы и выкладывать на стол их содержимое. Казалось, этому не будет конца. Зрители затаив дыхание не сводили с него глаз.
Оркестр играл старинную, давно забытую вещь, под названием «Парад гномов». Вещь с таким названием была сейчас очень кстати.
Все вы, вероятно, помните, как в своё время в Берлине Йокус подшутил над директором гостиницы. Поэтому вы будете несколько меньше удивлены, чем две тысячи зрителей, сидевших в зале. Они ахали и охали, кричали: «Ой, не могу!» и «С ума сойти!» — а один даже крикнул: «Помираю!»
Проще всего, если я составлю список предметов, выложенных профессором на стол. Итак, он вынул из своих карманов:
1 записную книжку в красной кожаной обложке,
1 календарь в голубой обложке,
1 шариковую ручку, серебряную,
1 авторучку, чёрную,
1 бумажник из змеиной кожи,
1 чековую книжку коммерческого банка, голубую,
1 кошелёк из коричневой кожи,
1 связку ключей,
1 ключ от автомобиля,
1 коробку ментоловых конфет,
1 булавку от галстука, золотую с жемчугом,
1 пару роговых очков в чёрном кожаном футляре,
1 заграничный паспорт, немецкий,
1 носовой платок, чистый, белый,
1 портсигар, серебряный или никелированный,
1 пачку сигарет, фильтр,
1 счет за уголь, неоплаченный,
1 зажигалку, эмалированную,
1 коробку спичек, наполовину пустую,
1 пару запонок из лунного камня,
1 обручальное кольцо из матового золота,
1 перстень из ляпис-лазури в платиновой оправе,
7 монет, общим достоинством в 8 марок 10 пфеннигов.
Публика ликовала, а оба господина с зажмуренными глазами при каждом восторженном выкрике и взрыве хохота дёргались так, словно их ударяло током. Они нервно и взволнованно ощупывали свои карманы, с трудом удерживаясь, чтобы не броситься к столу. Ибо карманы их были пусты, как пустыня Гоби.
Наконец профессор встал между ними, положил руки им на плечи и по-отечески ласково сказал:
— Дорогие дети, подарки приготовлены.
Мигом обернувшись, оба господина под смех и аплодисменты двухтысячной толпы бросились к своим вещам и быстро распихали их по карманам.
Смех не смолкал. Тогда Йокус поднял вверх руку, и в зале сразу стало тихо. Оркестр тоже умолк.
— Мне приятно, что вы так радуетесь, — сказал профессор. — И надеюсь, что это радость, а не злорадство. Имейте в виду, что мой маленький помощник и я с таким же успехом могли бы очистить карманы любого из вас.
— Вы со своим маленьким помощником?! — презрительно воскликнул господин Горнбостель. — Курам на смех! Не забудьте о нашем пари!
— Об этом мы ещё поговорим, — ответил профессор. — Во всяком случае, я очень признателен вам обоим за вашу столь деятельную помощь.
Он пожал им руки, похлопал их по плечу и добавил:
— До свидания! Желаю вам успехов в вашей дальнейшей жизни!
Оба господина направились к своим местам. Но уже после первого шага доктор Горнбостель споткнулся и удивлённо посмотрел под ноги. Оказалось, что он потерял один башмак. Он нагнулся, чтобы поднять его, Йокус подоспел к нему на помощь и любезно осведомился:
— Вы не ушиблись?
— Нет, — проворчал доктор, держа в руке башмак. — Но шнурок куда-то делся. — Он нагнулся к другому ботинку, который был ещё на ноге. — И второго шнурка нет!
— И часто это с вами бывает? — спросил участливо Йокус. — Вы всегда выходите без шнурков?
В зале снова захихикали.
— Это какой-то бред, — брюзжал Горнбостель. — Я ещё не впал в детство.
— К счастью, я могу вам помочь, — сказал Йокус. — У меня всегда при себе запасные шнурки. — Он выудил шнурки из своего кармана. — Прошу вас.
— К сожалению, они не годятся. Это коричневые шнурки, а мне нужны чёрные.
— Найдутся и чёрные, — сообщил Йокус и полез в другой карман. Пожалуйста. Что случилось? Они для вас недостаточно чёрные? Чернее у меня нет.
— Вы мошенник из мошенников! — заорал доктор Горнбостель. — Это же мои собственные шнурки!
— Тем лучше! — заметил профессор. — А что мне делать с коричневыми? Может быть, они пригодятся вам, господин Тонки?
— Мне? — переспросил тот. — Зачем они мне? Правда, у меня коричневые ботинки, но… — Он осторожно пробежал взглядом вниз от живота к башмакам сорок пятого размера и вздрогнул. — Алло! Алло! — радостно заорал он. Мои шнурки тоже исчезли. Отдавайте-ка их поскорее! А то я на улице вылечу из своих шлёпанцев! Большое спасибо, мастер-вор! Вам бы в карманники пойти, вы бы через месяц стали миллионером.
— Я бы не спал по ночам, — возразил профессор. — А крепкий сон — это главное.
— Со мной дело обстоит иначе, — откликнулся толстяк. — Разжиться бы миллионом, только тогда б я уснул спокойно.
Но не успел он нахвалиться своей жадностью, как послышался голос маленькой шустрой девочки, с которой мы уже познакомились.
— Мама! Гляди! — крикнула она, подскакивая на месте от нетерпения. — У того дяди галстук пропал!
Четыре тысячи глаз уставились на господина адвоката доктора Горнбостеля, который судорожно вцепился в свой воротник. И действительно, его красивого, шёлкового галстука как не бывало. И так как весь цирк хохотал, Горнбостель рассердился.
— Пошутили, и хватит! — заявил он мрачно. — Давайте мне галстук!
— Галстук в вашем левом внутреннем кармане. глубокоуважаемый доктор, сообщил ему Йокус. Потом он протянул руку обоим и сердечно поблагодарил их за помощь.
— Не стоит благодарности, — откликнулся толстый господин Тонки. Отпустите мою руку, а то, чего доброго, вы и ее стащите.
Осторожно ступая и боясь потерять башмаки, он направился к своему месту, но на полпути вдруг замер и сказал:
— Что-то брюки сползают!
Он расстегнул пиджак и в ужасе крикнул:
— Подтяжки! Где мои подтяжки?
— Этого ещё не хватало, — забеспокоился Йокус, — Может быть, я их по ошибке…
Он пошарил по карманам и вздрогнул.
— Вот здесь что-то… Одну секунду, дорогой господин Тонки, не могу понять, как это я… С другой стороны, при моей рассеянности… — И он уже держал в поднятой над головой руке подтяжки: — Вот они!
Публика покатывалась со смеху. А когда доктор Горнбостель, завязывавший галстук, нервно распахнул пиджак, ища свои подтяжки, люди захохотали ещё громче. Подтяжки оказались на месте. Он облегчённо вздохнул и вытер лоб от страха он вспотел. Потом доктор Горнбостель поднял башмак, о который споткнулся, и, прыгая на одной ноге, заковылял к своему месту в первом ряду.
Оркестр играл туш. Трубачи от смеха фальшивили. Толстый господин Тонки принял из рук профессора подтяжки. Профессор Йокус фон Покус элегантно раскланивался.
— Мы — Маленький Человек и ваш покорный слуга, — сказал он с улыбкой, благодарим публику за образцовое внимание.
Все захлопали и закричали: «Браво!», и «Удивительно!», и «Великолепно!»
Но доктор Горнбостель вскочил со своего места, едва успев на него сесть, и закричал, размахивая руками:
— А наше пари? Вы мне проиграли сто марок!
Профессор сделал знак господину директору Грозоветтеру, со счастливым лицом стоявшему на краю манежа. Директор передал знак дальше. Из люка вокруг арены стала медленно подниматься круговая решётка, которая обычно отгораживает зрительный зал от манежа, когда выпускают хищников.
— Сейчас я покажу вам моего помощника, Маленького Человека! Все вы можете убедиться, что он существует. Чтобы вы от удивления не раздавили ни меня, ни его, я просил поднять эту решётку… — Затем профессор обратился непосредственно к господину Горнбостелю: — Сейчас вы убедитесь, что пари вы проиграли. Деньги можете не передавать. Они уже у меня. Пересчитайте сдачу, пожалуйста!