— Астория. Это младшая сестра Дафны, отец ищет мне невест. Она кажется хорошей партией.
— А тебе? — мне показалось странным, что сам Драко говорит так, как будто ему нет разницы.
— А я что? Моего мнения не спрашивают, хотя судя по Дафне, Астория должно быть ослепительно красивой девушкой. Ну или как минимум — просто красивой. Я слышал, она шатенка. Мы ещё не пересекались — чистокровные редко берут детей на публичные мероприятия.
В этот момент на поляну выбежала Хуч, которая уже отвела Лонгботтома и его мишень в больничное крыло. Громко свистнув, она подозвала всех жестом к себе. На этом наш урок оказался завершён — все показали себя очень неплохо. Это всё было бы прекрасно, но она посмотрела на меня своими странными орлиными глазами:
— Мистер Поттер. Директор приглашает вас к себе. Пароль «лимонные карамельки». И не опаздывайте на занятия! — важно сказала Хуч и резко развернувшись, пошла прочь, держа спину неестественно прямо. Думаю, директор просто вставил ей пистон за произошедший инцидент. Не исключено, что в прямом смысле слова!
Осталось думать, что наш добрый дедушка хочет от меня? Ох, не нравится мне всё это!
13-14. Троллинг
Гермиона умерла. Вот такое трагическое известие застало нас, когда все хафлпафцы возвращались в свои апартаменты. Хреновато. Тварь я дрожащая, или право имею?
Вопрос серьёзный. Если подумать – я, конечно, изрядный пофигист, но нельзя же всю жизнь провести в полной апатии к окружающей действительности? Пусть даже у меня и есть способности, мудаком быть у меня не получается. Поэтому, не став ложиться спать, я откатил время на сутки назад и вышел там же, где и был. Спальня. Утро.
В задумчивости вышел из спальни. В гостиной у нас, хаффов, было хорошо. Стояли диваны около камина, столы, за которыми школьники делали свои домашние задания, в углу обязательно росли какие-то растения в горшочках. Они и на подоконниках были, и на полу, и даже на стенах висели горшочки с цветами – я в этом гульбарии не разбирался, наверное, из принципа. Мне цветоводство никак не доставляло удовольствия, это Петуния привила мне ненависть к садоводству. Портреты на стенах пока ещё дремали. Я свалился на диван и начал думать, ленностно поглядывая на двух хаффов – Аббот и Боунс, девочки что-то там писали в своих девичьих дневниках, старательно выводя буковки, что-то рисовали… заметив мой взгляд, отвернулись и накрыли писанину рукой. Ну да, нет ничего страшнее, чем мальчишка, увидевший, что там пишет в своём днявчике девочка. Странные они. Не любить их невозможно, любить сложно, а моё к ним холодное и спокойное отношение, почему-то имеет строго противоположный эффект. Лезут. Хорошо ещё до дня Валентина не дотянули, а там посмотрим, сколько студенток будут писать мне валентинки – я мало того, что знаменит, так ещё и вместе с Драко – начинающий секс-символ факультета и всего курса. Пока ещё не выпустились такие ребята, как Седрик Диггори, поэтому занять их место я смогу нескоро. Но всё же, всё же, в общении со мной женская половина факультета ведёт себя так, словно бы у них чешется нос, а почесать его приличия не позволяют, они отводят глаза, говорят скороговорками, иногда путают слова или, как в случае с Сьюзен, ведут себя очень странно. Не будем путать это с чувствами, но… неуютно.
Может мне напоказ приударить за какой-нибудь девочкой? Изобразить из себя слюнявого влюблённого идиота, который бегает за понравившейся ему юбкой? Это определённо оттолкнёт от меня всех девочек Хогвартса, но они хотя бы перестанут вести себя так. Нет, идея плохая – тогда они будут наоборот, замыкаться в себе так, словно я за ними ухаживаю и изображать холод и гордость, а мне заниматься идиотизмом никак не следует. Да и кто знает, что таким девочкам в голову взбрести может? Почувствуют себя главными, королевами, и тогда пиши пропало. Потому что мне ну абсолютно насрать на их гордость, с особым цинизмом. Я это уже прошёл, кто не хочет – с вещами на выход, у меня своих дел всегда полно, чтобы пуссистраданием заниматься.
Если не отвлекаться от основной задачи, то можно разложить её по полочкам и каким-либо способом повернуть себе на пользу. Как вообще смерть Грейнджер можно повернуть себе на пользу? Про рыцаря-спасителя не вспоминать – Гермиона конечно девочка красивая и будет ещё красивее с годами, но… та ещё зануда, так что мы с ней абсолютно не пара. Даже для одноразового перепихончика это не вариант. Маленькие девочки меня как-то не привлекают, особенно после бурного романа с Аки. Значит, вариант с рыцарем, сражающимся с принцессой за лапу дракона, мы отметаем. Жаль, можно было бы развернуть красивую сцену.
Едем дальше – можно воспользоваться ситуацией, чтобы пошатать кресло Дамблдора, но это мне тоже не нравится. Дамблдор наверняка следит за всей этой ситуацией – а она должна выглядеть естественно для стороннего наблюдателя.
Поскрипев мозгами около часа, я наконец понял, что вариантов на самом деле всего два – либо героически спасти Гермиону, либо предотвратить смерть, известив кого надо. Ну и ещё один вариант – предотвратить всю эту ситуацию вообще – то есть не дать Гермионе убежать в злополучный сортир, защитить её перед Уизли, ну или на худой конец – грохнуть тролля ещё на подходе и тихо скрыться, оставшись неизвестным героем. Что тоже неплохо. По-своему.
Рита Скитер скучала в своём кабинете в редакции газеты «Ежедневный Пророк». Там было действительно скучно – никаких сенсационных новостей пока что не было. Даже выдумать что-то было сложно. Рита грызла краешек самопишущего пера и задумчиво смотрела на моросящий за окном дождь. Погода была самая омерзительная из всех возможных – холод, дождь, сырость…
За окном показалась точка, которая быстро приближалась. Рита встала с кресла, заметив, что это почтовая сова. Распахнув окно, журналистка поморщилась от холодного воздуха и дождя, который намочил её одежду и, если бы в кабинете был мужчина – ей даже было бы стыдно, поскольку нижнего белья она не носила из принципа, а дождь сделал одежду прозрачной. Именно поэтому вход в кабинет для мужчин был закрыт. Сова, ухая и тараща огромные глаза, влетела в кабинет. Немедленно закрыв окно, журналистка поёжилась, сначала наложила греющее заклинание на себя, потом на сову и взяла ту в руки, погладив по голове:
– Ужасная погода. Кто же выпустил тебя в такой ужас на улицу?
Млея от поглаживаний, сипуха протянула женщине лапку, на которой было привязано письмо. Рита проверила его на проклятия – обычное дело для скандалистки, а потом распустила алую ленточку и взяла тонкую трубочку бумаги в руки, развернула. Прочитала.
«Ув. Рита, до нас дошли сведения, что сегодня вечером во время праздничного ужина в Хогвартсе планируется убийство маглорождённой студентки Г. Грейнджер. Убийство планирует преподаватель Хогвартса К. Квирелл, который планирует выпустить тролля. Надеюсь, мои сведения помогут вам не только осветить эти события, но и найти истинного заказчика убийства»
Подписано письмо было просто, «Информатор».
Рита прочитала записку несколько раз, проверила на заклинания и даже подержала над огнём несколько секунд, пока бумага не начала темнеть, но и так не обнаружила никаких следов дополнительной информации. Глаза журналистки загорелись – ведь в этом году в Хогвартс поступил не кто иной, как Гарри Поттер. Мальчик-Который-Выжил. Сжав руки в кулачки, она выбежала из кабинета, на ходу сдёрнув с вешалки своё пальто. Взбудораженная журналистка застала в общем зале своего фотографа, который возился с камерой.
– Джонатан, собирайся, у нас есть работа! – на громкую фразу Риты обратила внимание вся редакция. Погода за окном была такая, что желания куда-либо выходить не было ни малейшего. Рита, однако, пылала энтузиазмом – не каждый раз удаётся узнать что-то подобное, да ещё и таким образом. Даже если информация не подтвердится, всегда можно взять интервью у Гарри, ну или выдумать его, какая разница? Главное чтобы все видели, что Рита общается с ним!
Вот что мне действительно не нравится, что я ненавижу – это сидеть дважды и трижды на одних и тех же уроках. Уроки проходят по плану, поэтому слушать одну и ту же муть три раза, ну никакого желания не возникает. Возникает ощущение, что ты уже знаешь, что будет в следующую секунду и поэтому – появляется скука. С другой стороны – в первый раз, конечно, урок проходит интересно, а потом – просто как-то в голове не откладывается. Поэтому на уроках я сидел, слушая преподавателей в пол уха. На чарах смешной профессор, полугоблин, забравшись на стопку книг, вещал нам про заклинание «Вингардиум Левиоса». Я, как и в прошлый раз, повторил за ним заклинание, не пользуясь палочкой. Он даже упал со своей стопочки, потом попросил повторить, и на третьем разе успокоился. Грейнджер включила режим зануды и пристала к Уизли. Взрывоопасное сочетание – учитывая, что Грейнджер до ужаса занудна, а Уизли – тупой необразованный полудикий ребёнок, который считает даже самые мягко высказанные указания на собственную безграмотность – жутким занудством. В результате Уизли меня насмешил – он махал палкой так, словно пытался вытрясти из неё магию и чуть было не выбил глаз сидящему рядом Лонгботтому. Да, кстати, на чары мы ходили всем курсом. Хаффы, грифы, равенкловцы и слизеринцы. Поставили ещё один ряд парт и всё, все уместились. Всех студентов с остальных факультетов посадили именно там, иначе мне трудно представить ситуацию, при которой Гермиона и Уизли оказались бы рядом. Это фантастика, учитывая, что рыжий избегает девочку всегда и везде, где только может.
Профессор снял баллы с Уизли за неправильное поведение. Выходя из класса, уизел умудрился громко провещать «левиО’са, а не левиоссА', неудивительно, что у неё нет друзей!».
Я так понял по этому инциденту, что Грейнджер была по природе занудна, но как человек, страдала от отсутствия дружбы с кем-либо. Никто из сверстников просто не выдерживал её поучений. Она пыталась показать себя лучше их, поучить, показать, как надо, читать больше, выполнять все требования старших всегда точнее, чтобы быть на шаг впереди и на ступеньку выше. Поэтому дружить с ней мог бы полностью забитый чмырь, который согласен со своим положением в её френдзоне. Ну, а про девочек я вообще промолчу – те не сумеют подружиться, желание, так свойственное Гермионе – быть всегда лучше, выше, умнее, нравиться учителям, родителям, оно свойственно всему женскому полу. Просто в случае с Гермионой это приобрело совсем страшные масштабы, а так… все девочки одинаково хотят быть лучше других девочек, поэтому дружить они могут только до тех пор, пока на горизонте не по