– И снова добро пожаловать, – сказала красивая ведущая, – у нас в студии гость, Эрик Рённинг из «Афтенпостен». Журналист, сумевший записать утреннее чудовищное преступление на видео, но сначала вкратце об этом событии для наших новых зрителей. Рогер?
Рённинг откашлялся и отпил глоток воды. Рогер. Маленький паренек с румяным лицом. Рённинг был с ним в команде по покеру несколько месяцев назад, и тот ему не особенно понравился.
– Разгуливает ли по Осло серийный убийца? – сказал Рогер серьезным, чересчур напускным тоном. – Именно этот вопрос вся нация задает себе после третьей за несколько дней жертвы, которую сегодня утром нашли в багажнике машины в Маридалене. Ларс Эллингсен расскажет подробнее.
Появилась продюсер и снова махнула им. Заранее записанный репортаж замелькал на маленьком экране за их спиной, без звука. Рённинг уже видел его сегодня. Вивиан Берг, балерина. Бла-бла-бла. Курт Ванг. Джазовый музыкант. Найден в номере отеля. Рубен Иверсен, подросток. Тот же убийца? Бла-бла-бла. Неужели это и впрямь необходимо? Когда у них в студии сидит он? Рённинг слегка покачал головой в надежде, что они это увидят. Сделал еще глоток воды и провел языком по зубам.
Рядом с камерой появилась продюсер и повторила движение рукой, когда репортаж подходил к концу.
Три, два…
– Как уже было сказано, у нас в студии журналист Эрик Рённинг из «Афтенпостен», добро пожаловать, – сказал Рогер, кивнув ему.
– Спасибо, – серьезно сказал Эрик.
– Вам удалось добыть видеозапись реального убийства Рубена Иверсена, верно?
– Все верно, – кивнул Рённинг, сложив руки перед собой.
– Как у вас это получилось? Случайность? Или, как хотят думать злые языки, убийца действительно поставил вас в известность заранее?
– Я должен сразу же опровергнуть это, Рогер, – кашлянул Рённинг. – Видео было добыто в ходе работы с другим делом, и да, были ли мы очень искусны, или нам просто повезло, пусть судят другие, но, к счастью, к счастью…
Он посмотрел прямо в камеру, чтобы установить контакт со зрителями.
– …нам удалось заполучить эту улику, которая более чем полезна полиции в этом деле. Они были очень благодарны.
– Верно ли…
Теперь Вероника Моссберг, совсем другим тоном. Она казалась впечатленной, а этот Рогер просто завидовал. Разве не так все происходит в этой сфере? Рённинг даже чуть посмеялся про себя, увидев, что ведущая буквально пожирает его глазами, в то время как коротышка рядом с ней только кисло отвел взгляд.
– …что само видео не будет показано общественности? Вам не кажется, что мы все вправе требовать открытой информации по этому делу?
– Ну, Вероника, – сказал Эрик, кашлянув. – Как вы знаете, в таких делах, как это, важно защитить не только жертву и его семью, но и, я бы сказал, всю нацию.
– Но… – начал Рогер.
– Это… – улыбнулся Рённинг, обезоруживающе подняв руку, – конечно, не только мое или редакции «Афтенпостен» мнение. Естественно, мы очень тесно сотрудничаем с полицией и властями, и когда вы немного поразмыслите, Рогер, то все говорит само за себя, не так ли, Рогер? Вы бы хотели, чтобы убийство вашего сына показали по национальному телевидению? Не думаю.
Рённинг подмигнул Моссберг и сделал глоток воды.
– А вы что думаете? – спросила Вероника. – О вероятности того, что в маленькой Норвегии мы, возможно, столкнулись с вторым серийным убийцей менее чем за год? Идем ли мы по пути американцев? Что же творится в нашей крошечной стране?
– Ну, Вероника… – начал Рённинг, но его перебил Рогер, приложив палец к наушнику в ухе.
– Мы должны срочно прерваться. С нами в прямом эфире из Стокгольма детективный писатель и профессор криминологии Йоаким Перссон. Перссон, добро пожаловать, спасибо, что уделили нам время.
Перед ними на экране появился бородатый швед средних лет.
– Всегда пожалуйста, – кашлянул он.
Рённинг покачал головой, сделав еще глоток воды.
Это что такое сейчас было?
Неужели это необходимо?
У него что, нет других дел, кроме как сидеть тут и ждать?
У него еще куча всего по программе, они должны радоваться, что он вообще нашел время приехать. И вот они прерывают его из-за идиотского шведа?
– Мы в Норвегии, – продолжил Рогер, – не так привычны к такому феномену, как маньяк-убийца, который притворяется, что убивает случайных жертв, но вы как специалист сможете пояснить нам, что это означает?
Маньяк?
Откуда он вообще взял это?
Звучит чертовски круто, черт его подери.
– Еще слишком рано говорить, – кашлянул Перссон. – И я не располагаю информацией полиции и могу опираться только на сведения, почерпнутые из СМИ, но, несомненно, мы столкнулись с преступником, который в любой момент может совершить новое убийство.
– На чем основывается это предположение? – спросил Рогер.
– Все выглядит спланированным. Один и тот же способ убийств, оба места выглядят постановочными. В таких делах обычно…
Рённинг слушал шведа и думал, стоит ли ему перенять это слово.
Маньяк?
У него уже написана очередная статья, которая будет опубликована в Интернете через пару часов. Они работали по этой теме постоянно, отдел сейчас больше ничем не занимался. Целая команда выясняла все подробности: школа, соседи, друзья. Говорят, что Рубен Иверсен шел ночевать домой к другу, но исчез после того, как заправил свой мопед на заправке.
Связь между двумя первыми жертвами и этим парнем? Пока никто ничего не обнаружил, но было похоже, что все убийства спланированы, хотя полиция и отрицала это.
Швед продолжал говорить о серийных убийцах и о том, кем они воображают себя, когда делают то, что делают.
Тед Банди.
Дэвид Берковиц.
Джеффри Дамер.
Эдмунд Кемпер.
Бла-бла-бла.
Рённинг все это уже слышал.
Неужели этот карлик Рогер действительно на что-то наткнулся? Что преступник выбирал жертвы случайно? Убивал людей, просто потому что… ему так захотелось?
Это уже что-то.
Это он сможет использовать.
Это же совершенно не вяжется, правда? Неоправданно жестоко?
Сексуальный мотив?
Случайные убийства?
Маньяк?
Он должен позвонить Грунгу. Рённинг почувствовал, как по телу побежали мурашки, когда швед закончил речь и продюсер с наушниками подняла руку, чтобы посчитать до рекламной паузы.
40
Мунк только вышел на веранду для курения, как у него зазвонил телефон. Он посмотрел на дисплей и решил ответить:
– Привет Марианне, как дела?
– Я собиралась спросить у тебя то же самое.
Как много раз он слышал этот голос. Бывшая жена пыталась говорить не взволнованно, но это у нее не особенно получалось.
– Суета, – сказал Мунк. – Как Мириам?
– Все лучше и лучше, физиотерапевт хвалил ее вчера.
– Хорошо, – отозвался Мунк, зажигая сигарету в ожидании того, что должно последовать за этим.
– Ты уже слышал?
– О чем?
– О свадьбе.
– Она звонила мне, – кивнул Мунк и сразу же пожалел, что взял трубку.
В этот момент тучи, висевшие над городом весь день, на секунду пропустили луч солнца.
У него нет времени на этот разговор, особенно сейчас.
– Что думаешь? – спросила Марианне, по-прежнему с оттенком волнения в голосе.
– Не вижу в этом ничего плохого.
– Ты знаком с ним?
– Нет, а ты?
– Немного.
– И?
Мунк увидел, как Гренли машет ему в окно. Мунк кивнул, показав на свой телефон.
– Ну, он вроде хороший парень. По-моему, Мириам называет его Зигги. Они стояли на лестнице. Видимо, она пока не хочет знакомить его с Марион. Все бы ничего, но все-таки – жениться? Уже? Тебе не кажется, что рановато?
– Кажется, – сказал Мунк, почти не слушая ее.
Ему нужно перенаправить людей, сделать небольшую рокировку. Сейчас в приоритете должна быть семья Иверсен. И провести допросы окружения Курта Ванга. Джазовую группу. У португальца, очевидно, есть судимость.
– …нам делать? – спросила Марианне.
– Что?
– Думаешь, все в порядке?
– Она же взрослая, – произнес Мунк, когда Гренли опять появился за окном. – Я не вижу смысла говорить ей что-то.
– А как же наша внучка? – сказала бывшая жена уже другим тоном. – Мы могли бы дать совет, ты так не считаешь?
– С Марион трудно. Но самое важное – чтобы у Мириам все было хорошо. После всего, через что ей пришлось пройти.
Гренли снова исчез, как и солнце. Весна никак не хотела приходить. Мунк плотнее закутался в пальто, когда раздался звонок на второй линии.
– Но я именно об этом и говорю! Сколько времени прошло? Всего полгода! Она все еще не может нормально разговаривать! Это же важное решение! Тебе не кажется, что ей стоит немного подождать? Полностью прийти в норму?
– Мне пора бежать, – сказал Мунк, когда писк закончился. – Я сейчас очень занят. Я сказал, что в любом случае поведу ее к алтарю, ок? И считаю, что она это заслужила.
На секунду воцарилось молчание, казалось, что бывшая жена собиралась с духом сказать что-то еще.
– Нам стоит беспокоиться, или как?
– Я уже сказал, если она этого хочет, я ее поддержу.
– Нет, я не об этом. О том, что показывают по телевизору. Я так понимаю, ты над этим работаешь? Все эти ужасные убийства?
– Ты же знаешь, я не могу говорить о работе, Марианне.
– Я знаю, Холгер, но все же…
– Нет никаких поводов беспокоиться о чем бы то ни было, – заявил Мунк в надежде, что это прозвучало убедительно.
Писк возобновился.
– Ты же можешь хотя бы намекнуть? Нам следует быть осторожными? Забрать Марион из школы?
– Нет-нет, – сказал Мунк, когда Гренли высунул голову на веранду.
– Можешь ответить на вызов Мии? Я пытался объяснить ей, что ты разговариваешь по телефону.
– Две секунды.
– Холгер, ты тут?
– Послушай, Марианне, – произнес Мунк, сделав затяжку. – Давай позволим Мириам решать самой, хорошо? А что касается остального, нужно жить абсолютно нормальной жизнью. Нет повода для беспокойства. Ладно? Мне пора бежать. Я позвоню тебе позже, передай от меня привет им обеим.