Проклятье. Войдя в маленькую кухню, обнаруживаю Аро, играющую в Grand Theft Auto V. Она делает фишку, свойственную новичкам, — двигает джойстик в том же направлении, куда посылает своего персонажа, держит устройство над головой, несколько раз дергает вправо, и я закатываю глаза. Я в шоке, что она вообще умеет включать «Плейстейшен».
Достаю воду из холодильника.
— Привет. — Услышав меня, Аро оглядывается через плечо. — Где был?
Пока я залпом выпиваю половину бутылки, она откладывает джойстик и подходит ко мне. На ней черные брюки и футболка — та самая одежда, за исключением толстовки и куртки, в которой она была в «Ривертауне» в ночь нашего знакомства. Только теперь вещи чистые.
Глаза девушки опускаются вниз. Проследив за направлением ее взгляда, замечаю красную помаду у себя на воротнике.
— Ты виделся с ней, — произносит Аро с непонятной мне интонацией.
— Я был осторожен, — уверяю ее.
Она пристально смотрит на меня. Повернувшись, нахожу яблоко в корзине, стоящей на стойке.
В меня летит зерно попкорна и ударяется в грудь. Я перевожу взгляд на Аро.
— Что?
— В смысле «что»? — возражает она. — Что случилось?
Ей интересно, трахнул ли я Скайлер?
— Не твое дело.
Обогнув островок, Аро поддразнивает меня:
— Ой, да ладно. Если уж ты улизнул, подвергнув нас опасности, хотя бы развлеки меня.
Подвергнув нас опасности…
Откладываю яблоко и воду, затем отхожу от Аро, чтобы нас вновь разделяла столешница островка, не сводя глаз с девушки.
— Ты первая.
Она удерживает зрительный контакт.
— Просмотрел записи с камер утром. Куда ты ходила ночью?
Захлопнув рот, Аро отворачивается.
— Не твое дело.
Твою мать. Не знаю зачем, но я смахиваю со столешницы металлическую миску с попкорном. Он разлетается повсюду, чаша с лязгом бьется о бетонный пол. Аро разворачивается, ее глаза яростно вспыхивают.
Я даю себе волю.
— Мы должны доверять друг другу, иначе ничего не получится!
— О, вижу, ты вернулся к своему снисходительному бреду, — с издевкой заявляет она. — Я не ребенок. Прихожу и ухожу, когда захочу.
Да. Конечно. Не обращая внимания на остальных.
Я даже не особо злюсь на нее. Аро вернулась, и, похоже, с ней все в порядке. Не влипла в неприятности, не попалась копам, насколько я могу судить.
Мне просто хочется поорать. Я в бешенстве.
Она подходит ближе.
— Что произойдет после того, как мы получим улики против Ривза?
— Вернемся к своим жизням.
— Неправильно, — парирует Аро. — Ты пойдешь в колледж, вернешься к друзьям, своим подружкам, рожденным под такими же счастливыми звездами, как и ты, где тебе не нужны будут напоминания о том, что люди вроде меня живут в соседнем городе. Я вернусь к пустому кошельку. Для меня ничего не изменится.
Что это значит? Сделав шаг, сокращаю расстояние между нами.
— Что ты натворила?
— Я не обязана ничего объяснять.
— Что ты сделала? — рявкаю я.
Приблизившись ко мне буквально нос к носу, Аро рычит:
— Я позаботилась о себе.
Проклятье. У нее был свой план. Мы никогда не были командой. Мне следовало догадаться. Очередная ошибка.
— Я не позволю тебе утащить меня на дно вслед за собой. — Сверлю ее сердитым взглядом. — Мне надоели твои дерьмовые выходки!
В глазах Аро мелькает озорство. Готов поклясться, что замечаю улыбку на ее губах. Она удаляется прочь по коридору. Без малого не догоняю девушку, однако не совсем уверен, что хочу сделать. Выгнать ее? Нет. В этой ссоре я виноват. Я вымещаю на ней свой гнев и уже знаю — мне придется извиниться.
Смотрю на усыпанный попкорном пол. Не нужно было ездить к Скайлер. Моя сексуальная жизнь — последнее, о чем я должен волноваться в данный момент.
Аро возвращается, и я поворачиваюсь к ней лицом. В руках она несет черную сумку, похожую на ту, которую я сбросил с обрыва.
Открыв ее, девушка показывает мне пачки наличных. Молниеносно поднимаю взгляд на Аро.
— Серьезно? — Теперь я начинаю злиться по-настоящему.
Вот где она была, когда мы с Кейдом въехали в парк. Прятала деньги.
— Ты такая неосторожная, — смеюсь я, хотя мне не смешно. — Деньги приходят и уходят. Ты не сможешь скрыть это от Грин Стрит! Перестань думать лишь о завтрашнем дне, подумай о том, что будет через пять лет! Деньги — не самое главное!
— Говорит человек, которому никогда не приходилось беспокоиться об их отсутствии! — кричит Аро в ответ. — Эта сумма прокормит мою семью в течение следующих пяти лет, придурок.
Отпрянув назад, едва не теряю рассудок из-за нее.
— Как будто они не сообразят, что спонсируют твои походы по магазинам и доставку пиццы!
Она действительно такая тупая? Аро еще недостаточно взрослая, чтобы забрать брата и сестру от матери, а та не удержит язык за зубами, когда увидит, как старшая дочь каждую неделю привозит продукты, покупает игрушки и одежду, оплачивает счета за электричество. Они все поймут.
Я открываю сумку и смотрю на пачки сотенных купюр, прикидывая, что здесь, наверное, не больше пятидесяти тысяч. Пять лет? Она растратит их за шесть месяцев.
— Ты притащила это дерьмо сюда? — спрашиваю обвинительным тоном. — Что будет, если меня поймают с этими деньгами? Если копы придут сюда, увидят их и решат, что мы оба замешаны? Твою мать, Аро, у нас уже столько проблем, а ты идешь и делаешь это? Неужели ты не понимаешь?
— Ох, не волнуйся, Пират, — насмехается она. — Всю ответственность я возьму на себя. Все равно ведь сама во всем виновата, да? У меня в любом случае нет будущего, верно?
Девушка воинственно вздергивает подбородок, но я вижу слезы, которые она пытается сдержать.
Я этого не говорил.
Правда?
А если сказал, то имел в виду совершенно другое. В этот момент меня поражает мысль, насколько сильно я хочу, чтобы у Аро было будущее. Все свои поступки — хорошие или плохие, — она всегда совершает не ради себя. Я это вижу. У нее добрые намерения.
— Для меня все было кончено с самого начала. — Ее голос затихает до шепота. — Со дня их рождения. Я лишь могу делать то, что в моих силах. — Развернувшись спиной к основанию островка, она сползает по нему, пока не садится на пол. — Так долго, как получится.
Слеза проливается на ее щеку, однако Аро упорно старается не сломаться.
— Что случится после того, как мы получим доказательства? — продолжает она. — Что будет, если тебя поймают с деньгами? Что будет, что будет… — Девушка тихо смеется, качая головой. — Все будет. — Она поднимает взгляд на меня. — Неужели ты не понимаешь? Меня не волнует, что будет на следующей неделе. Моей семье нужно есть сегодня.
Вновь опустив глаза, Аро опирается локтями на согнутые колени. Я скрежещу зубами, чувствуя жжение в собственных глазах. Мое горло сжимается, меня будто иглы пронзают. Мне казалось, что я понимаю, но это не так.
Я никогда не испытаю на собственном опыте то, что испытывала она.
Сев на корточки перед ней, хочу коснуться ее лица. Но вместо этого сдавленно произношу:
— Что случится, если я не буду знать, где ты?
Лицо Аро едва видно за волосами, однако я замечаю ее слезы.
— Ты мне нравишься. Для меня все изменилось.
Я не смогу вернуться к своим друзьям и жить дальше так, словно ничего не произошло. К тому же у меня сердце сжимается при мысли о том, что Аро тоже продолжит свою жизнь где-то там, словно я и не существовал вовсе. Забудет ли она обо мне?
— Что бы случилось, если бы тебе понадобилась моя помощь прошлой ночью? — спрашиваю я.
Ей не следует выходить одной. Если бы Аро поймали, я бы никогда ее не нашел. Она бы пропала. Сгинула на дне озера или в сиротливой куче мокрой земли посреди леса, которую никто никогда не найдет, потому что никто не станет искать.
Я не останавливаю себя. Обхватив ладонями ее щеки, склоняю голову и прижимаюсь лбом к ее лбу.
— Делай все, что считаешь нужным, я не буду тебе мешать, как бы неприятно мне ни было. Только ты должна предупреждать меня о своих планах.
Тело Аро слегка дрожит, пока она плачет, но я не слышу никаких звуков.
— Я не смогу тебе помочь, если не найду тебя.
Моргаю, чтобы избавиться от жгучего ощущения в глазах. Будь я проклят, если позволю этому куску дерьма стереть ее с лица земли, будто она не важна, либо использовать ее, как товар. Не знаю, победим ли мы, зато могу избавить ее от одиночества.
Нагнувшись, прижимаю голову девушки к своей шее. Аро начинает плакать еще сильнее, однако обхватывает руками мою талию, и я крепче ее обнимаю.
Мы остаемся в таком положении всего минуту, прежде чем Аро успокаивается. Создается впечатление, что эти слезы давно назревали.
Шмыгнув носом, она отстраняется и вытирает лицо.
— Эти окна недостаточно большие. — Аро запрокидывает голову назад. — Здесь нужна застекленная крыша.
— Почему?
— Мне нравится смотреть на небо. Когда больно.
Звезды. Астрономия.
Мои губы расползаются в широкой улыбке. В голову приходит идея. Я встаю и протягиваю ей ладонь.
— Идем.
— Куда? — Аро берет меня за руку. Подняв ее на ноги, тяну за собой.
— Ради этого стоит рискнуть.
— Что это за место? — интересуется девушка.
Я на ощупь пробираюсь к аппаратной и включаю систему. Из динамиков доносится громкий атмосферный звук, после чего раздается звон, и я убавляю громкость, загружая программу экранов.
— Хоук?
— Оставайся там, — кричу ей.
Аро стоит в центре темного прохода, а я вижу, как цвет куполообразного потолка меняется с черного на оттенки фиолетового и синего. Начинает играть фоновая музыка.
Экран загорается, отбрасывая отблески на Аро. Глянув вниз, замечаю, что ее глаза восторженно сияют, рот удивленно открывается.
Выйдя из кабинки, спускаюсь вниз, веду ее к креслам. Мы садимся, только я сомневаюсь, что она замечает мое присутствие. Девушка смотрит на искусственное ночное небо с сияющими звездами, которые можно увидеть лишь где-нибудь в глуши. Изображение вращается по кругу, но кажется, что это мы движемся. Ее рот слегка приоткрыт. Похоже, Аро даже не моргает.