— Нет! — Я отстраняюсь.
Потеряв терпение, он подхватывает меня вместе с джойстиком и усаживает к себе на колени. Смеясь, управляю машиной так, словно веду ее сама, в то время как Хоук обхватывает мою талию и крепко прижимает к себе.
— Просто сиди спокойно, — распоряжается он. — В этом твоя извечная проблема. Ты слишком быстро заводишься. Используй чертовы кнопки.
Я продолжаю играть, двигаясь на его коленях, наклоняясь и дергаясь, а Трент откидывается на спинку дивана, сделав глоток пива.
В воздухе витает аромат виски, правда, Хоук не кажется чересчур пьяным, учитывая, что с момента нашего расставания прошло семь часов. Он вряд ли пил все это время.
Сглотнув, захожу в клуб, чтобы забрать деньги.
— Ну и? — спрашиваю я.
— Что?
Нажимаю на кнопки, не отрывая взгляда от экрана.
— Кто это был?
Сохраняю свой тон легким и мягким, старательно пытаясь походить на Кейда или других его друзей, если бы они задали ему вопрос об интиме.
— Скайлер, — в итоге отвечает Хоук.
В моего персонажа стреляют, и я вздрагиваю, буквально почувствовав это.
— И?
Он умолкает на мгновение.
— Ты действительно хочешь об этом послушать?
Боже, хочется блевать.
— Да, — нарочито бодро щебечу я, управляя джойстиком. — Если захочешь рассказать, конечно. Я должна хотя бы опосредованно воплотить в жизнь подростковую мечту.
Я улыбаюсь, тихо засмеявшись и желая врезать себе. Зачем я это делаю? Не хочу этого слышать, но мне нужно узнать.
— Мы пошли в душ, — тихим, хрипловатым голосом произносит Хоук.
Расправив плечи, симулирую интерес к игре.
— Она тебя мыла?
— Нет, я ее помыл.
Он смотрел на нее. Прикасался к ней. Не думал ни о чем другом, не так ли? Ни о чем.
— Руками или мочалкой?
— Руками.
Я моргаю, прогоняя образы, возникающие в моей голове.
— Тебе понравилось?
Хоук смеется на выдохе и делает глоток.
— На сей раз я был гораздо более расслабленным.
О, великолепно, мать твою.
— Ага, не за что, — огрызаюсь я.
Безумно рада, что мне удалось помочь тебе справиться с некоторыми твоими заморочками.
Тыкая по кнопкам, изо всех сил сдерживаю хмурую гримасу. Почему именно она? Думаю о том, как девчонка злорадствовала сегодня днем в кампусе их колледжа, специально подчеркивая, что этой осенью они будут жить самостоятельно, развлекаться и трахаться, как животные… Проклятье.
— Что-нибудь еще? — уточняю, глядя на экран телевизора.
Однако Хоук молчит, и меня охватывает еще одно неприятное ощущение. Он боится о чем-то сказать.
— Что она сделала? — требовательно интересуюсь я.
Черт, просто скажи.
Его голос едва различим, но это единственное, что я слышу, даже с включенной видеоигрой.
— Она сделала мне минет.
Мой подбородок дрожит, слезы наворачиваются на глаза.
— В душе? — получается выдавить из себя лишь шепотом.
— М-хм.
— Тебе понравилось?
— Да.
Боль пронзает мое тело; я не могу этого вынести. Вскрикнув, поднимаюсь на ноги и бросаю гребаный джойстик прямо в телевизор. Слышу удар, но оборачиваюсь, так и не увидев, попала ли в цель, и злобно смотрю на Трента.
— Это как вторая натура, да? — рычу я. — Отдаться любой, кто доступен для приятного времяпрепровождения? Поздравляю, Хоук. В конечном итоге ты все-таки стал типичным самцом!
Он подскакивает с дивана, внезапно протрезвев, и выпаливает мне в лицо:
— Вы только посмотрите… Тебе не плевать в конечном итоге. — Его глаза искрятся от злорадной улыбки. — Гребаная маленькая лгунья.
Что?
— Ты всерьез сказала мне там, на вечеринке, чтобы я с кем-нибудь перепихнулся? — Глядя на меня пылающим взглядом, словно на кусок дерьма, Хоук вскидывает брови. — «Только презерватив не забудь», как будто ты моя мать, черт побери? Ты сейчас серьезно? Неудивительно, что у меня проблемы с доверием к женщинам! От тебя никакой помощи. Ты тоже просто морочишь мне голову!
Парень приближается, а я отступаю назад.
— Ты хоть представляешь, — кричит Хоук, — насколько больно было слышать твое пожелание, чтобы я достался кому-то другому? Что ты вот так просто от меня отказалась? Словно то, что мы делали, ничего не значит?
Он уходит раньше, чем я успеваю ответить. Стремительно шагает по коридору, и через секунду раздается хлопок дверью.
Ладно, возможно, я недооценила наши отношения. Что-то щекочет щеку. Вытерев ее, понимаю, что плачу.
Только я не злодейка в этой ситуации. Я хочу его. Делаю вид, будто не хочу, но мне не все равно.
Рванув за ним, прохожу мимо пустой комнаты наблюдения и вижу, что дверь его спальни уже закрыта. Я распахиваю ее, подхожу к Хоуку, сидящему на кровати.
— Знаешь что? Пошел ты! — Слезы вновь наворачиваются на глаза. — Я не хочу кем-либо дорожить! Ты умный парень. Разберись почему!
Он вскакивает на ноги и подступает ко мне.
— Ляг в мою кровать.
— Пошел ты.
— Ложись в мою кровать! — рявкает Хоук и поднимает меня на руки, придерживая за бедра. Сердце уходит в пятки. Я упираюсь ему в плечи. Наши рты разделяют считаные сантиметры.
— Что ты сделаешь? — Судорожно вздыхаю. — Заставишь меня отсосать тебе, чтобы ты мог сравнить?
— Я тебя поцелую, — отвечает он.
Прильнув ко мне, Хоук накрывает мои губы своими и замирает. Дыхание перехватывает. Наши рты слегка разомкнуты. От моих щек по всей коже словно огонь распространяется, от кончиков волос до пальцев ног. Клитор пульсирует; я всхлипываю, нуждаясь в большем, и мягко двигаюсь над губами Трента. Однако он, застонав, целует меня в полную силу. Обвиваю его ногами, а Хоук запускает пальцы в мои волосы на затылке.
— Думаешь, я бы позволил ей прикоснуться ко мне? — шепчет он, подняв меня выше. — Это разрешено только тебе.
Я смотрю на него, пока Хоук несет меня к кровати, тянется за очередным поцелуем, потом еще за одним.
Мы падаем на матрас. Он трется о мою киску, снова завладев моим ртом.
— Я думал, ты вернешься. Или напишешь и попросишь, чтобы я этого не делал.
Горло сдавливает от желания разрыдаться.
— Будет тяжело оставить тебя, когда придет время, знаешь? — Прижимаюсь лбом к его лбу. — Ты мой единственный друг.
Хоук просовывает ладонь под мои трусики, хватает за задницу и прижимается ко мне вплотную.
— Друзья могут так делать, верно?
— Да, — хнычу я. Легкая испарина покрывает мое тело.
Опустившись, Хоук обхватывает мои запястья и удерживает руки у меня над головой, затем целует. Медленно. Крепко. Игриво. Кусает мои губы. Его дыхание становится прерывистым. От жара его языка комната кружится перед глазами. Я не могу остановиться. Извиваюсь под ним, льну ближе, чтобы ответить на поцелуй, и хочу прикоснуться к нему.
Запрокинув голову назад, вдыхаю и выдыхаю. Губы Хоука скользят вниз по моей шее в попытке успокоить. Не хочется, чтобы он останавливался, но мы слишком торопимся.
Он не прикасался к ней. Я смотрю на него. Слава богу.
Только мне разрешено трогать его. Хоук сам это сказал. Довольная, улыбаюсь себе под нос.
— Это мое? — спрашивает он.
Я возвращаюсь на Землю и фокусирую взгляд на нем. Парень сжимает пальцами мою футболку.
— Друзья могут так делать, верно? — говорю, ухмыляясь.
Делиться одеждой.
Он морщится.
— Она грязная.
Я пожимаю плечами.
— От нее приятно пахнет.
Хохотнув, Хоук садится и произносит, глядя на меня сверху вниз:
— Сними ее.
Под кожей будто пузырьки лопаются. Свет в его спальне до сих пор горит. Хоук увидит меня, как той ночью на диване, когда его взгляд обжигал все, чего касался.
Я приподнимаюсь, опускаю глаза, стягиваю его футболку с себя — прохладный воздух обдает мою грудь, — откладываю ее в сторону и ложусь обратно, чувствуя, что Трент наблюдает за мной.
Подняв взгляд, замечаю: он смотрит на мои голубые трусики, которые, к счастью, не украшены кружевами или чем-то подобным. Придется поблагодарить Дилан когда-нибудь.
— Их тоже сними.
Мои соски твердеют. Хоук видит это, и уголки его губ дергаются в улыбке.
Медленно просовываю руки под резинку и спускаю трусики. В процессе он не сводит с меня глаз. Я едва могу дышать, отмечая то, как напрягается его тело, когда я оказываюсь на его одеяле полностью обнаженной.
Хоук сидит на месте, не уходит, но и не приближается. Он явно беспокоится о том, что произойдет. Что его мозг никогда не позволит ему получить то, чего, как ему кажется, он хочет.
— Включи свой телефон, — предлагаю я.
Хоук озадаченно смотрит на меня.
— Не записывай, просто следи за мной через камеру, — инструктирую. — Словно ты смотришь на то, к чему не имеешь возможности прикоснуться.
Отстраненность позволяет ему чувствовать себя комфортно. Может, он будет меньше нервничать, если притворится, что меня тут нет. Что его тоже на самом деле здесь нет…
— Аро…
— Все хорошо, Хоук, — шепчу я. — Давай проверим, понравится ли тебе это.
Он достает телефон из кармана. Судя по складочке между его бровями, Хоук определенно сомневается в правильности такой затеи.
В итоге он все же поднимает свой мобильник, направляет объектив на меня, и я начинаю. Опустив руки к своему паху, выпячиваю груди вверх. Трент смотрит на мое изображение; его дыхание становится поверхностным.
Я тру себя, раз за разом провожу пальцем по клитору, согнув колени и чуть раздвинув ноги.
Камера перемещается выше, и я облизываю губы, прикусываю их, чтобы сдержать улыбку, только у меня не получается. Моя кожа вспыхивает от смущения, но мне это даже нравится. Мне нравится, что Хоук следит за мной.
Направив левую руку еще ниже, ввожу средний палец во влагалище и, не успев опомниться, отдаюсь ощущениям.
Хоук тоже. Он не моргает, наблюдает за каждым движением; его глаза горят. Неспешно двигая телефоном вверх-вниз вдоль моего тела, рассматривает каждый сантиметр.