На стартовой линии, на воде покачивалась «Хаски Клиппер». Роджер Моррис и Горди Адам сидели впереди и под беспрестанными ударами раскатывающихся волн пытались держать нос лодки прямо. В лодке Калифорнии рулевой, Томми Максвелл, делал то же самое.
В тренерских катерах, замерших на воде позади лодок, оба, Эл Албриксон и Кай Эбрайт, определенно нервничали. Ни один из них не знал толком, с чем их командам придется столкнуться в лодке противника. У обоих тренеров в экипажах были великолепные спортсмены, и оба это знали; но ни один не был до конца уверен в команде другого. Общий вес экипажа Калифорнии составлял 706 килограммов; общий вес ребят из команды Вашингтона составлял 708 килограммов – всего на два килограмма тяжелее. В обеих лодках сидели сообразительные рулевые и сильные, опытные гребцы. Обе лодки были произведениями искусства – это были новейшие и самые великие творения Джорджа Покока, гладкие длинные кедровые «Хаски Клиппер» и «Калифорния Клиппер». Обе лодки были по девятнадцать метров в длину и весили примерно одинаково, с разницей в пределах полукилограмма. На обеих была гладкая кедровая обшивка толщиной в 1,4 сантиметра. У обеих были элегантные желтые кедровые планширы, остовы из ясеня, борта из ситкинской ели, отделка спереди и сзади – из пропитанного лаком шелка. Самое важное, у обеих была необходимая для гоночной лодки кривизна – товарная марка Джорджа Покока, легкий изгиб, который придавал лодкам напряжение, упругость и живость на воде. Было трудно увидеть явное преимущество. Все решит их мастерство и выносливость.
Когда стартовый судья выкрикнул «Марш»!», обе лодки ринулись со старта, словно разъяренные скаковые лошади, которых слишком долго держали на выпуске. Обе команды начали грести мощно и в высоком темпе, в тридцать пять – тридцать шесть ударов. Крупный загребной Калифорнии, Гени Беркенкамп, вывел Вашингтон из соревнования в Поукипси и на Лонг-Бич в прошлом году, яростно ускорял свою команду, чтобы выиграть лишь короткое преимущество. На протяжении пятисот метров обе команды плыли, будто связанные между собой, обе яростно разрубали веслами неспокойные воды озера. В лодке Вашингтонского университета Дон Хьюм греб с таким же ритмом, как и Беркенкамп, но у него никак не получалось толкать лодку вровень с калифорнийской.
Потом Бобби Мок решил воспользоваться своими полутора килограммами мозга. Он сделал то, что было довольно нелогично, но умно и очень сложно, но Мок знал, что принял верное решение. Его соперники были впереди, размахивая веслами с частотой примерно тридцать пять гребков, и удерживали свое преимущество. Он скомандовал загребному снизить ритм. Хьюм стал грести в темпе двадцати девяти ударов в минуту.
Почти тут же парни в вашингтонской лодке поймали раскачку. Дон Хьюм устанавливал силу и ритм гребка, производя крупные, плавные и глубокие толчки веслами. Джо и все остальные парни повторяли за ним. Очень медленно, сиденье за сиденьем, «Хаски Клиппер» стал нагонять «Калифорнию Клиппер». На отметке в полтора километра лодки вышли вровень, а потом Вашингтон стал вырываться вперед.
В лодке Калифорнии рулевой Томми Максвелл, шокированный происходящим, бросил взгляд на Вашингтон и выкрикнул своим ребятам: «Гребем большую десятку!»
Бобби Мок услышал команду, взглянул на Томми в ответ, но отказался заглотить наживку. Гени Беркенкамп вместе с остальными парнями Калифорнии налегли на весла и сделали указанные десять чрезвычайно сильных гребков. Бобби Мок пригнулся к корме, посмотрел Дону Хьюму в глаза и прорычал, чтобы тот держал стабильный ритм в двадцать девять гребков. Когда калифорнийцы завершили исполнение большой десятки, они так значительно и не уменьшили отставание от Вашингтона.
Ветер дул ребятам прямо в лицо, так что обе команды легко летели по гоночным линиям, брызги воды разлетались от носов их лодок, пока «Клипперы» прыгали с волны на волну, а лопасти весел плавными ударами погружались в воду. Калифорния снизила частоту гребков до тридцати трех, а потом и до тридцати одного после большой десятки, но лодка Вашингтона с устойчивой частотой в двадцать девять ударов продолжала потихоньку продвигаться вперед. Томми Максвелл еще раз скомандовал сделать большую десятку. И снова Мок сдержал себя, оставив вызов неотвеченным, и снова Вашингтон удержал свою позицию – нос «Хаски Клиппера» был всего на пару метров впереди носа калифорнийской лодки.
У Джо, сидевшего на седьмой позиции в лодке Вашингтона, в голове внезапно промелькнула мысль – лодка сейчас проплывает мимо дома его отца с западной стороны озера. Ему очень хотелось бросить мимолетный взгляд через плечо, проверить, сможет ли он отсюда увидеть Джойс. Но Джо не стал этого делать. Он сосредоточил свое внимание на лодке.
Обзорная электричка в этот момент как раз прогрохотала за домом Гарри Ранца, и дым из ее дизельных двигателей вырывался вверх, навстречу резкому ветру. На пристани Фреда Джойс и дети вскочили на ноги и стали махать ему руками и прыгать от восторга, когда увидели нос лодки Джо впереди лодки соперника. Гарри стоял рядом с ними и неотрывно следил за соревнованием в старый бинокль. Тень улыбки промелькнула на его обветренном лице.
Приближаясь к буйку на отметке в три километра, лодка Калифорнии немного накренилась с киля; через секунду это повторилось еще раз. Два парня с правого борта не смогли чисто вывести весла из воды на двух гребках подряд, и каждый раз это нарушало общий ритм и замедляло лодку. Вашингтон вышел на три четверти корпуса вперед. Томми Максвелл, теперь взволнованный неожиданным поворотом событий, призвал своих парней налечь на весла еще сильнее. Беркенкамп вернулся к ритму в тридцать пять ударов, потом поднял до тридцати шести. Бобби Мок продолжал их игнорировать.
Наконец, за восемьсот метров до финиша, Мок крикнул Хьюму прибавить. Хьюм увеличил темп гребков до тридцати двух – этого было достаточно, чтобы оставаться на первой позиции и одновременно не нарушить раскачку и не сбить лодку с киля. «Хаски Клиппер» ринулся вперед, как Джордж Варнелл написал в «Сиэтл таймс» на следующий день, «как живой». Парни теперь вышли вперед еще дальше от «Калифорнии Клиппер», с преимуществом уже больше корпуса, и в последние восемьсот метров ребята ускорились настолько, насколько ни одна лодка до сих пор не ускорялась на озере Вашингтон. Пока они летели последние несколько сотен метров, их восемь напряженных тел наклонялись взад и вперед, словно маятники, с идеальной синхронностью. Белые лопасти их весел мелькали над водой, словно крылья морских птиц, летящих идеальным косяком. С каждым идеально произведенным ударом веслами отрыв между ними и уже изможденными парнями Калифорнии все увеличивался. В самолетах, круживших над головой, фотографы уже не могли поймать обе лодки за один кадр. Визжали сотни гудков с разных судов. Локомотив смотрового поезда взвыл. Студенты на «Чиппеве» кричали и хлопали в ладоши. И поднялся громкий, многоголосый рев толпы, десятков тысяч людей, собравшихся вдоль пляжа Шеридан-бич, когда «Хаски Клиппер» пересек финишную черту на три корпуса впереди «Калифорнии Клиппер».
Несмотря ни на что, команда Калифорнии так же яростно гребла, с максимальной для команды скоростью. И снова обе лодки побили предыдущий гоночный рекорд, и Вашингтон – с большим отрывом, пройдя дистанцию за 15 минут и 56,4 секунды и обойдя старое рекордное время на 37 секунд.
Эл Албриксон спокойно сидел в своем катере на финишной линии и слушал, как оркестр на теплоходе играет «Склонитесь перед Вашингтоном». Он наблюдал за тем, как его парни подъезжают к лодке Калифорнии, чтобы собрать трофейные футболки. Ему многое нужно было обдумать. Его первый состав в довольно трудных гоночных условиях обошел отличную команду Калифорнии, действующих национальных чемпионов. Его парни гребли, как он сам скажет репортерам позже вечером, «лучше, чем когда-либо». С первого взгляда было понятно, что они не просто необыкновенные, хотя и рано было утверждать, что это волшебство будет действовать и дальше. На протяжении двух последних лет его университетская команда побеждала Эбрайта на Тихоокеанской регате и после этого проигрывала в Поукипси. Кто сказал, что эту команду не постигнет та же участь? И в этом году сразу после Поукипси состоятся еще и олимпийские отборочные гонки, не говоря уже о том, что парням предстояло в случае победы.
Албриксон оставался твердым, непреклонным и суровым. Воскресные газеты в Сиэтле на следующее утро, однако, были наполнены взволнованными разговорами о Берлине. Многие, кто смотрел гонки на озере внимательно, говорили, что их взору предстало нечто большее, чем просто хорошая командная гонка. Кларенс Деркс, смешивая импульсивные метафоры и громкие лозунги, был первым, кто указал на это в своей статье для «Сиэтл таймс»: «Бесполезно пытаться выделить выдающихся членов вашингтонской университетской команды, равно как невозможно выделить отдельную ноту в прекрасно написанном сонете. Все гребцы в этой лодке слились в одну плавно работающую машину; на гонке они представляли собой поэму движения, симфонию раскачивающихся лопастей».
Глава четырнадцатая
Чтобы стать командой национального уровня, все гребцы в ней должны начать абсолютно доверять друг другу, они должны уметь соревноваться со страстью и грести с уверенностью, что в одиночку никто не сможет справиться со всем весом лодки. Команда 1936 года, в которой Хьюм был загребным, всегда боролась яростно и шла с великолепной синхронностью. Имея полное доверие друг к другу, ребята были словно связаны, осуществляя зацеп воды одним мощным ударом; а потом они толкали лодку вперед до следующего загреба, и лодка шла мощно и плавно, с едва уловимым замедлением. Это классический пример экипажа восьмивесельной лодки в его лучшем проявлении.
Через два дня, 20 апреля, Адольфу Гитлеру исполнилось сорок семь лет. В Берлине тысячи людей собрались на улицах города, чтобы поздравить его и посмотреть праздничную процессию в честь Гитлера, проходившую через массивный городской парк Тиргартен, и в которой участвовало более пятнадцати тысяч танков, бронированных машин и артиллер