Как бы то ни было, мальчики и тренер, как и «морские котики», были ограждены от ужасающей реальности: спортсмен-спецназовец из отборного подразделения уже погиб в этих усеянных острыми камнями туннелях, похожих на кроличью нору. Если они и переживут это путешествие, то будут так накачаны успокоительным, что не придут в себя до самого выхода из пещеры. А оттуда их с сиреной провезут на «Скорой» в больницу. В счастливом неведении они продолжали истреблять уменьшающиеся запасы ИРП и болтать о том, что съедят из нормальной тайской еды «на свободе».
Когда Харрис и Челлен выбрались из мясорубки пещерного комплекса, Ричард признался Стэнтону, что не уверен в своих силах: сможет ли самостоятельно вынести мальчика, если в этом возникнет необходимость. Он не успел привыкнуть к этой конкретной пещере, припрятавшей в рукаве миллиард способов убить или завлечь в ловушку.
По воспоминаниям скалолаза Марио Уайлда, ни у кого на тот момент не осталось сомнений, что американцы взяли на себя главенство в разработке и организации миссии. Их посыл был четким и ясным: «Мы можем это сделать».
Днем раньше, в пятницу, 6 июля, Уайлда освободили от его обязанностей по контрольному осмотру альтернативных проходов. Американцы хотели, чтобы он и его команда взглянули на кое-что другое. В качестве гида им предложили Верна. Уайлд уже больше недели трудился на благо спасательной операции, но все это время находился в 500 м над пещерой, на горе. Первый раз австрийский спелеолог и альпинист оказался внутри Тхам Луанг. «Там было суперкрасиво. Потрясающе. Подземный комплекс открывается обширным устьем, и по нему течет река». Только свежим взглядом можно было оценить все чудеса, которые все еще таила в себе истерзанная пещера.
Они прошлепали через туннели между первой и второй секциями. Несколько дней назад команда китайских аквалангистов просверлила отверстия для веревочной системы – что-то вроде огромной сушилки для постиранной одежды, – чтобы доставлять баллоны по крутым насыпям из «Второго зала» в «Третий». Функционировала она отлично, переправляя пустые резервуары и поставляя полные. Это избавило тайских «морских котиков» и солдат от необходимости карабкаться вверх и вниз по мокрому кургану, разделяющему два зала. Справа он оканчивался 13-метровым обрывом, который в свое время сильно испугал «евродайвера» Караджича. Главный эксперт Андерсена по веревочным системам сержант Шон Хоппер хотел выслушать мнение специалиста: сможет ли эта подвесная дорога выдержать нечто более тяжелое и более неудобное для транспортировки, чем воздушные баллоны, – детей. Тем более в носилках-тянушах, отягощенных кислородными резервуарами и другим увесистым оборудованием.
Команда скалолазов из Чиангмая сказала, что вряд ли. Используемые болты не потянут нагрузку, только не тогда, когда на кону стоит человеческая жизнь. Так что на следующий день, в субботу, Уайлд и Тоу, под чьим руководством команда альпинистов вошла в пещеру в первый день спасательной операции, снова вернулись внутрь. Чтобы определить точный угол наклона, они использовали лазерный уровень, тщательно избегая мест, где острые как бритва края скал могли бы перерезать альпинистскую веревку. Американцы помогли подсчитать, сколько дополнительных болтов понадобится, и выявить самые устойчивые участки горной породы, куда их можно прикрепить. Спустя несколько часов была готова более крепкая конструкция.
Пока они работали бок о бок со специалистами по веревочным системам отряда специального назначения Военно-воздушных сил США, альпинисты заметили, что куча насосных шлангов, резко спускающихся по обрыву в «Третьем зале», очень похожа на водные горки в парке развлечений. Их скользкая от глины поверхность вполне могла бы использоваться с подобной целью: команда скалолазов полагала, что скатить мальчиков, применяя блочный механизм, будет легче, чем тащить их поверху. Еще они помогли построить приспособление, облегчающее подъем детей из сифона в «Третьем зале».
Отряд специального назначения ВВС США завел ведомость учета присутствовавших, в которой отмечался каждый входящий и выходящий из пещеры. Больше никаких забытых внутри рабочих и никаких праздношатающихся зевак. Если первые дни операции характеризовались проявлениями отваги и хаосом, то спланированная часть должна была быть образцом порядка и организации.
Команда полностью собралась. За «Третьим залом» находилась чертова дюжина дайверов, на которых должна была держаться вся миссия: два австралийских врача Челлен и Харрис; четыре ведущих британских аквалангиста плюс три дайвера поддержки, которых они сами выбрали, – Джим Уорни, Коннор Роу и Джош Бретчли и четверка «евродайверов» (минус один после повреждения оборудования Волмара во время первого заплыва). Количество спасателей совпадало с количеством спасаемых.
Но, вероятно, наибольшие затруднения вызывала коммуникация: за «Третьим залом» она просто отсутствовала. Единственно приемлемым способом было отправить гонца (пловца) из зала в зал, но он рисковал получить удар головой под водой. Так что каждому участнику этого эпического спектакля пришлось хорошенько запомнить собственную роль, время выступления и свое место на этой сцене в полтора километра длиной, которую нужно было преодолеть на пути к выходу.
Андерсен предложил прорепетировать: «Я разговаривал с тайскими «морскими котиками» и сказал: «Все это круто выглядит на бумаге, но раз уж есть возможность, нет ли поблизости бассейна, чтобы потренироваться? У нас есть детские гидрокостюмы и полнолицевые маски. А что, если провести полевые испытания и хотя бы проверить, как работает оборудование? Давайте посмотрим, не пропускают ли маски воду. Давайте посмотрим, подойдут ли костюмы по размеру». И тогда «котики» отправились вербовать нескольких местных мальчишек для заплыва в школьном бассейне. Все держалось в строжайшем секрете.
В субботу утром, даже учитывая отсутствие Харриса и Челлена, которые отправились в первый пробный заплыв в пещере, число участников было целенаправленно ограниченным: несколько тайских «морских котиков», члены американской команды, британские аквалангисты и несколько «евродайверов». На заднем фоне видео, снятого в тот день, слышны голоса посетителей бассейна, мило беседующих между собой. Спасателям, тем не менее, приходилось сохранять секретность, не хотелось, чтобы СМИ их обнаружили. К тому же не было полной ясности в том, получат ли они разрешение на проведение операции.
Некоторые из участвовавших в испытаниях мальчиков состояли в команде «Диких кабанов». «Морские котики» облачили ребят в костюмы, которые скоро наденут их попавшие в ловушку товарищи, и помогли спуститься в бассейн. Надо было проверить, сохранит ли надетая на детей маска герметичность, если ее немного подвигать. Кислородные баллоны присоединили к детям и отправили пловцов курсировать вдоль бассейна с ними, пробуя разные положения резервуаров. Одним из навыков, которые требовалось отработать, было погружение мальчиков таким образом, чтобы те не болтались на поверхности, как наполовину сдутые водные матрасы. НЕЛЬЗЯ ОТРИЦАТЬ, ЧТО ЧАСТИЧНО ЦЕЛЬЮ УПРАЖНЕНИЙ ЯВЛЯЛОСЬ ПРИКРЫТИЕ СОБСТВЕННОЙ ЗАДНИЦЫ: КОМАНДА МОГЛА ДОЛОЖИТЬ НАЧАЛЬСТВУ, ЧТО БЫЛИ ПРИЛОЖЕНЫ ВСЕ УСИЛИЯ ДЛЯ ПРОВЕРКИ ТЕОРИИ НА ПРАКТИКЕ.
Позже днем, пока команды «морских котиков» продолжали создавать запас баллонов в пещере, включая специальные баллоны с кислородом, предназначенные исключительно мальчикам и тренеру, у входа происходило какое-то движение. На плоской площадке возле главной штаб-квартиры люди забирались в машины, заводили их и перепарковывали. Выглядело это как игра в тетрис. Таким образом, расчистили зону размером с баскетбольную площадку. Холм спрятали за занавесками из огромного зеленого брезента, чтобы репортеры не подглядывали, – начался этап повышенной секретности, что для нас, журналистов, стало явным признаком активности.
За кордоном отряд Андерсена и «морские котики» собрали красные пластиковые стулья и больше десяти упаковок бутылок с водой. Они принялись строить макет прямо в грязи, испещренной следами автомобильных шин, – план в масштабе того, как будет проходить операция. Чтобы разметить маршрут и каждый из залов по пути, использовалась веревка, обвязанная вокруг ножек стульев. Расстояния между залами и количество необходимых в этом месте баллонов с дыхательной смесью были отмечены на листе размером с конверт в пластиковом файле, прикрепленном к веревке. Несколько сотен бутылок с водой стояли за стульями, обозначающими залы. Бутылки с зеленой лентой представляли резервуары с воздухом, бутылки с голубой лентой – резервуары с кислородом, предназначенные для мальчиков, а бутылки с красной лентой заменяли пустые. Военные обычно проводят такие тренировочные учения до начала операции.
Только вот в данной ситуации главными действующими лицами были гражданские. А взаимодействие этих двух миров редко проходит без сучка и задоринки. В первый раз люди из разных команд должны были работать вместе. Для нескольких аквалангистов английский вообще не был родным языком. До этого они действовали как независимые клетки, каждая из которых имела дело с отрядом специального назначения ВВС США, но по отдельности. А теперь вынуждены трудиться совместно, делить одно и то же пространство. Вдобавок поначалу некоторые посчитали эти учения смешными.
«Я думал, так военные только в кино делают, – сказал Караджич. – Я просто не верил своим глазам, что это происходит на самом деле. Но он [майор Ходжес] заявил мне, что это стандартная процедура».
Следующие несколько часов одиннадцать дайверов-иностранцев проходили по этой примитивной диораме, после первого раунда хихикать перестали. По очереди каждый участник брал бутылки, расположенные слева, в тех местах, где, по его представлениям, понадобится смена, и помещал «использованную» направо. Еще они практиковались в расчете времени: старались избежать малоприятных столкновений групп аквалангистов в замкнутых пространствах. Ходжес и Андерсен надеялись, что это поможет быстро сформировать мышечную память дайверов. Одним из самых трудных моментов в этой хореог