три здания ходят вооруженные люди. Ну я спросил: «Где можно получить автомат?»
Коммунист-расстрига Александр Яковлев изложил свою программу обустройства России под названием «Семь «Д».
А примерно через месяц приходит Геннадий Бурбулис в российский МИД с программой под названием «Пять «Д».
Мюнхенская журналистка Юлия Вишневская недоумевает:
— Между прочим, в русском алфавите 33 буквы. И на букве «Д» свет клином не сошелся...
— Говорят, что ваша жена — большая общественница? — обратились с вопросом к бывшему народному депутату СССР Аркадию Мурашеву.
В октябре 1992 года он, специалист по гидродинамике, занимал пост начальника ГУВД Москвы. Так решило его партийное руководство.
— Ольга — президент благотворительного общества «Мария» и очень помогает милиции,— подтвердил он.— ГУВД вместе с «Марией» занимается распределением гуманитарной помощи, которая приходит целенаправленно для управления через моих приятелей на Западе.
— Что за приятели?
— Когда я еще занимался политикой, мы очень плотно сотрудничали с теми, кто поддерживал демократию здесь, в России, и у меня образовалась масса друзей «там».
— Люди все богатые?
— Не столько богатые... Большие политики с весом в обществе... В Америке неплохо знаю Бжезинского. Так что в политике у меня много друзей и знакомых, благо неплохо знаю английский.
1992-й год. Помощник президента России по межнациональным вопросам Галина Старовойтова:
— Россия могла бы разделиться на несколько республик с равными правами: Сибирь, Урал, Европа, Север, Дальний Восток. Русские плохо знают историю. У нас сегодня нет России. Вероятно, у русских в наибольшей степени, чем у других народов, прервана этнокультурная традиция, нарушена нормальная сохранность исторической памяти. Это народ, расселенный на огромных пространствах, чрезвычайно сильно стратифицированный, с утраченной культурной традицией... Это народ с искаженным, болезненно извращенным этническим самосознанием, потому что, если у большинства народов самосознание концентрируется вокруг исторической идеи или идеи исторической миссии, то русский народ, в силу прерванности вот этой традиции, в большей мере плохо знает свою историю. Не может быть свободным народ, угнетающий другие народы...
Анатолий Лукьянов о причинах распада Советского Союза:
— Объективных причин для распада Союза не было. Речь шла о борьбе личностей. Накалились отношения между Лигачевым и Горбачевым — был ликвидирован Секретариат ЦК. Напряглись отношения с Рыжковым. Что, разве он был снят с должности? Нет. Был ликвидирован Совет Министров. Так получилось и с самим Горбачевым. Нужно было убрать союзного президента— устранили Союз.
Хасбулатов, критикуя кадровую политику президента Ельцина, полную ошибок, высказал очередную хохму, которую вслед за ним повторяла вся Россия.
Комментируя назначение Баранникова министром безопасности, Руслан Имранович изрек:
— Я никогда бы не назначил министром безопасности человека, который мне в бане спину трет...
Вопрос о здоровье Ельцина во время его визита в Испанию возник в общем-то случайно. На пресс- конференции корреспондент итальянского агентства, сославшись на интервью Геннадия Зюганова журналу «Ньюсуик», спросил, не отправляется ли президент в Барселону для медицинского обследования.
По телевизору было видно, что Ельцин рассержен непротокольным вопросом:
— Давайте сделаем суточную диспансеризацию с участием журналистов. Пусть проверят все, что у меня внутри: какая кровь, сколько там мочи. Пусть все — не только российские журналисты, а весь мир — увидят, что у меня там внутри.
В начале 1993 года сторонники Бориса Ельцина продолжали покидать Верховный Совет. В январе директором телекомпании «Останкино» президент назначил главу парламентского комитета по СМИ Вячеслава Брагина.
Подписывая указ, Борис Николаевич спросил у главы своей администрации Сергея Филатова:
— Брагин... Кто таков?
— В девяносто первом, 19 августа, с вами на танке вместе стоял...
— И все? — переспросил президент.
— В июне девяносто второго года, когда «Трудовая Россия» осадила «Останкино», едва не был поколочен анпиловцами...
— А еще чем отличился?
— Устойчивой неприязнью к Хасбулатову. На банкете, увидев спикера, плеснул ему вино под ноги...
— Годится, — удовлетворенно произнес президент и подписал указ.
Борис Ельцин сказал, что существует двенадцать вариантов решения проблемы Курильских островов.
Парламентарий Сергей Юшенков, побывав на Курилах, заявил на пресс-конференции, что есть и тринадцатый вариант:
— Часть спорных островов передать Украине в обмен на остров Крым, а часть — Беларуси, поскольку братская республика не имеет выхода к морю.
Весна 1992 года. Шестой съезд народных депутатов. Депутат Сергей Полозков:
— Я с большим уважением отношусь к Гайдару, Нечаеву, Шохину и другим членам кабинета, но могу все-таки с уверенностью сказать, что люди, которые никогда не управляли коллективом большим, чем лаборатория, или никогда ничего не видели, кроме университетской кафедры, не могут управлять правительством.
Тему продолжил депутат Илья Константинов из Санкт-Петербурга:
— Каковы же аргументы защитников правительства? Крепитесь, Запад нам поможет. Помните, у Ильфа и Петрова в «Двенадцати стульях» Остап Бендер называл Воробьянинова «особой, приближенной к императору» и советовал надувать щеки. Вот это сейчас мы и наблюдаем.
Народный депутат юрист Юрий Слободкин при обсуждении вопроса о гербе России спрашивает:
— Не означает ли воспроизведение герба дореволюционной России в виде двуглавого орла с коронами по бокам и короной сверху восстановление в обозримом будущем монархии в нашей республике?
— Но послушайте, — отвечает спикер Руслан Хасбулатов, — стоит ли придавать ему опять какой-то идеологический смысл? Ну стоит себе нелепая птица с двумя головами. Ну и Бог с ней! Что здесь такого, я никак не могу понять... Ну давайте что-нибудь другое придумаем. Вон в австралийском союзе — кенгуру, кажется...
Август 1992 года. Журналист Юрий Зайнашев обращается к министру экономики в правительстве Гайдара Андрею Нечаеву:
— Александр Руцкой пеняет на то, что гайдаровская команда — мальчики интересные, начитанные, да жизни не знают. Другое дело — Руцкой. Или президент, которому в детстве перешибли оглоблей нос и взрывом оторвало пальцы... Андрей Алексеевич, простите за нахальство, откуда этот синяк под глазом?
39-летний «гайдаровский мальчик» закончил МГУ, аспирантуру, полжизни провел в научной лаборатории. Никогда ничем не руководил.
— Это не синяк, — отвечает министр, — а давний шрам. Как видите, я был нормальным, подвижным ребенком, задевали— давал сдачи. Могу предъявить еще шрамы. Что до ломаных носов, то в восьмом классе, когда я занимался боксом, мне его тоже разбивали.
— Андрей Алексеевич, на совминовских заседаниях вам припоминаются анекдоты?
— Безусловно. Вы меня сейчас заставите вспомнить... В ноябре, когда мы пришли к власти, добрые люди острили: «Новое правительство — как картошка: либо зимой съедят, либо весной посадят»...
Погибший в результате террористического взрыва журналист Дмитрий Холодов спросил как-то контрадмирала в отставке Тимура Гайдара:
— Как вы восприняли назначение сына премьером?
— Сначала я побоялся за него, — ответил Тимур Аркадьевич. — В такую страшную для России минуту он взял на себя ответственность. Но Егор — способный парень. Он нашел рычаги. Помню, звонит в два часа ночи и радостно говорит: «Нашел! Нашел!» После долгих поисков обнаружили карту стратегических запасов страны. Представляете, тогда у правительства даже такого не было на руках — ничего не осталось от прежних властителей.
Даже в самой редакции «Собеседника» сорок восьмой номер за 1992 год был жутчайшим дефицитом. А все из-за публикации интимных откровений двадцатитрехлетней Дарьи Асламовой. В общем-то, и не было бы в них ничего сенсационного (эротическими приключениями российского читателя не удивишь), кабы не приведенные подлинные имена действующих лиц. Откровения журналистки называются «Записки дрянной девчонки».
«К Руслану Имрановичу я попала совершенно случайно, — буднично рассказывает Даша. — Однажды жарким июльским вечером я слонялась по общежитию, страшно скучая, и встретила своего приятеля журналиста Володю Прохватилова. Мы пожаловались друг другу на жизнь, посплетничали, и я выразила желание поесть и напиться от души. «О чем разговор, — сказал Володя, — я сейчас еду в гости к своему знакомому профессору-экономисту, очень интересному человеку. Кстати, он попросил захватить с собой какую-нибудь хорошенькую девочку, чтобы мы не заскучали за деловыми беседами. Там есть то, что тебе нужно — вкусная еда и хорошая выпивка». «А он не будет ко мне приставать?» — подозрительно осведомилась я. «Что ты!— возмутился Володя.— Сама не захочешь, никто тебя трогать не будет».
Дверь нам открыл мужчина средних лет, невысокий и приятный, но не герой моего романа. Хозяин квартиры назвался Русланом Имрановичем, сказал, что семья его на юге, поэтому угостит он нас тем, что сам сумел приготовить. Меня Володя представил как мисс МГУ. (В то время я носила этот сомнительный титул с той же сомнительностью, как и свои короткие юбки.) Мы совершили экскурсию по комфортабельной квартире, Руслан Имранович похвастался своей обширной коллекцией трубок и пригласил нас к столу. Надо отдать должное хозяину: еда и сервировка были отменные. Пили мы в тот вечер польскую водку...