Просуществовала эта структура недолго. В 1996 году после отставки ее руководителя Александра Коржакова она была изгнана из Кремля. Остались лишь воспоминания о прежнем могуществе. В 1998 году, в пятую годовщину создания службы, ее начальник отдела кадров Виктор Медынцев ностальгировал:
— У нас были самые высокие зарплаты — полковник получал около тысячи долларов, больше, чем командующий военным округом. Все сотрудники лечились в правительственных поликлиниках, лежали в Центральной клинической больнице. Могли поехать в любой санаторий страны. Ничего этого больше нет. На примере СБП власть показала свое варварское отношение к офицерству...
Если отлучение от правительственных поликлиник прикормленных кремлевских охранников в погонах — варварство по отношению к офицерству, то что же тогда говорить армейским офицерам, по полгода не получающим жалованья и не имеющим жилья?
Сентябрь 1996 года. В подмосковной Кубинке празднуют День танкиста. На торжества прибыл министр обороны РФ генерал-полковник Игорь Родионов.
Корреспондент правительственной «Российской газеты» Владимир Климов обратился к министру:
— Игорь Николаевич, почему вы отказываете в интервью «Российской газете»?
— Правительство нам денег не платит, — ответил министр. — Так с какой стати я буду давать интервью правительственной газете?!
В середине февраля 1997 года Борис Ельцин подписал распоряжение об увольнении шести человек из своего ближайшего окружения. «Под указ» попали пять сотрудников его службы безопасности и один — из Федеральной службы охраны, а также личный фотограф президента Дмитрий Соколов, который работал с Борисом Николаевичем с 1989 года и всегда считался особой, приближенной к «телу».
Причина банальная — пьянка.
— Пили в рабочее время и на рабочем месте, — изложил официальную версию руководитель пресс- службы Федеральной службы охраны Сергей Девятое. — Уволили их, кажется, с формулировкой «нарушение дисциплины». У нас всегда за пьянку увольняли. Это карается жестоко.
«Странная вещь, — подумала корреспондент «Комсомольской правды» Ольга Герасименко. — Ситуация неординарная, а Сергей Викторович «не помнит» ни количества уволенных, ни даты приказа. Маловато ясности».
И — провела собственное расследование.
Выяснилось, что 10 февраля вечером в Кремле были две пьян..., пардон, гулянки. Одна— в бывшей приемной генерала Александра Коржакова, другая — по соседству. Участники первой отмечали победу своего бывшего шефа в борьбе за депутатский мандат (накануне, 9 февраля, Александр Коржаков стал депутатом Госдумы от Тульского избирательного округа). Второй «междусобойчик» с участием российских телезвезд Сванидзе, Киселева, Доренко и, по некоторым источникам, самого Чубайса — праздновал назначение Николая Сванидзе руководителем РТР.
Все бы ничего, да вот незадача — участникам обеих тусовок пришлось пользоваться одним туалетом. Там и произошла стычка между президентским фотографом Дмитрием Соколовым и телеведущим Сергеем Доренко, которого разгоряченный фотомастер назвал «Дуренко». Победу одержал фотограф — во всяком случае, телезвезда вернулась из туалета с хорошим фингалом под глазом, что и было зафиксировано подвыпившей компанией.
О происшествии Чубайс немедленно доложил президенту: мол, люди Коржакова вконец распоясались. Борис Николаевич отреагировал немедленно: «Всех уволить!»
Что ж, каждому свое. В том числе и место для поединка.
«С нами Кобец— путчистам п...дец!» Придуманную известным хохмачом Геннадием Хазановым шутку азартно скандировала полупьяная толпа под окнами Белого дома в августовские дни 1991 года.
Тогда малоприметный начальник войск связи Советской Армии примкнул к защитникам демократии и был одним из руководителей обороны Белого дома. Усердие не забылось, Кобец был повышен в воинском звании до генерала армии и назначен министром обороны РСФСР. Но поскольку у республики победившей демократии своей армии тогда не было, это назначение через два месяца пришлось отменить. Кобец возглавил Комитет по подготовке и проведению военной реформы.
Чем он занимался в те годы, сказать трудно, но кое-какую ясность внес в конце мая 1997 года Борис Ельцин, освободивший своим указом от должности и уволивший из Вооруженных Сил замминистра обороны — главного военного инспектора РФ. Такую должность Кобец занимал в тот момент.
Глава государства, по словам его пресс-секретаря Сергея Ястржембского, «с возмущением отреагировал на те факты в отношении генерала Кобеца, которые стали ему известны». Главная военная прокуратура предъявила главному военному инспектору обвинение по трем статьям Уголовного кодекса. Он обвинялся в получении взятки в размере одного миллиарда четырехсот миллионов рублей, в злоупотреблении служебным положением, а также в незаконном хранении огнестрельного оружия.
Вот это, действительно, «полный Кобец»!
До серебряной свадьбы им не хватило года и четырех дней. 18 июня 1998 года в Хамовнический суд города Москвы поступило исковое заявление Руцкого Александра Владимировича, 1947 года рождения: «О расторжении брака и об определении долей при разделе имущества супругов». Ответчик — Руцкая Людмила Александровна, 1947 года рождения.
— Руцкой обвинил меня в том, что я без его ведома приватизировала московскую квартиру, когда он уезжал в Курск. По его же, между прочим, просьбе: «А то я уеду, и жилье отберут». Ну я записала квартиру на себя и на сына. А теперь Руцкой хочет меня загородного дома лишить, в деревне Раздоры. И пишет в иске: «Семейные отношения мы прекратили несколько лет назад, а с августа 1996 года в связи с избранием губернатором Курской области я нахожусь в Курске, а жена осталась жить в Москве». Все так, но дом-то строился в 1992 году, когда и семейные отношения были, и хозяйство совместное. А за то, что я с Руцким столько лет рука об руку шла, по гарнизонам моталась, в расчет уже не берется? А то, что здоровье потеряла, инвалидом второй группы стала, имею право на денежное содержание? Ему наплевать. Руцкой так и сказал: я начал жизнь с чистого листа, а ты — живи, как хочешь...
Жить с чистого листа генерал Руцкой стал после того как поклялся на Библии, принимая присягу на губернаторской инаугурации. Верующий, крест носит. Уехал в Курск, завел себе зазнобу. В Москве появлялся, когда возвращался из зарубежных поездок. Однажды приехал из Аргентины.
— Я взялась вещи разбирать, — рассказывает обманутая жена, — смотрю — косметичка, шпильки, заколка, крем женский. Спрашиваю, Саш, ты, что, женским кремом пользуешься? А он: это не мое, случайно завалилось. А через несколько дней мне позвонили: у Руцкого — женщина, он с ней в Аргентину летал.
Вскоре муж стал открыто появляться на людях со своей пассией. На его юбилее она сидела рядом с ним. Потом заявил о венчании и потребовал от прежней жены развода.
— Вначале мы с ним обо всем договорились, — сетует Людмила Александровна. — Разделим имущество, я получу деньги... Деньги он начал давать, а потом перестал. Спросила: Саша, как же мне жить? А он: меня это не интересует, иди с банкой в переход и побирайся.
Состоялось четыре заседания суда по поводу раздела имущества. Покинутая жена спрашивает: на что она будет жить? Руцкой не хочет выделять на ее содержание ни копейки.
— У него ведь избиратели в основном женщины, — говорит она. — Какой пример он подает семейным парам, кто за него будет голосовать? Ну ладно, полюбил, так случилось, бывает. Но не выставляй все напоказ. Будь ты му-жи-ком! Офи-цером чести и слова...
— Генералов у нас слишком много стало, они разжирели и понастроили себе дворцов...
Так нелестно отозвался о своих «лампасоносцах» 22 мая 1997 года Верховный Главнокомандующий Вооруженными Силами РФ Борис Ельцин. В тот день он выступал на заседании Совета обороны.
Военное ведомство получило указание значительно сократить число генеральских должностей в Российской Армии. Их тогда насчитывалось около 1700.
— Все ваши указания будут безусловно выполнены, — заверил президента вступивший в должность министр обороны Игорь Сергеев.
Прошло полтора года. И вот в канун 1999 года Борис Ельцин подписал указ о присвоении более высоких и первичных генеральских званий почти 100 военнослужащим Российской Армии.
Военные обозреватели обратили внимание, что «генеральские указы» президент обычно приурочивал к Дню Победы или Дню защитника Отечества (23 февраля). А тут — внеплановый! Наверное, генералов стало маловато. О жесткой установке Верховного на кардинальное сокращение генералов, похоже, забыли и в Кремле, и на Арбате.
Суды отклонили ряд исков о денежной компенсации к Минобороны и МВД родителей погибших в Чечне солдат. Мотивировка одна: не по адресу. Поскольку погибшие призывались местными военкоматами, то и судиться нужно с ними.
— Но ведь решение о направлении в Чечню принимал не военкомат, а в конечном счете Минобороны или МВД,— заявила на пресс-конференции юрист фонда «Право матери» Людмила Голикова. — Государство просто пытается снять с себя всякую ответственность за гибель тысяч людей.
Судиться с военкоматом, по ее мнению, это то же самое, что подавать в суд на приемную комиссию вуза за гибель студента на картошке.
Парадоксальность ситуации в том, что некоторые родители, последовав рекомендации судей, получили из региональных судов сообщение: ответчиками по их делам являются именно МВД или Минобороны.
Министру внутренних дел Сергею Степашину задали вопрос, не собирается ли он участвовать в каких- либо выборах и заниматься публичной политикой.