вшийся мне выходом из положения, сейчас выглядит неуместно. Конечно, Вася не понимает некоторых тонкостей. Положение обязывает — только и всего.
Очередная сигарета помогает мне отвлечься от мыслей о несостоявшемся рандеву. Я смотрю на тонкую, стремительную струйку дыма и не ощущаю привычного удовольствия. Забавно: разлюбила то, что нравилось мне долгие годы. Что бы это значило? Даже привычка дает сбой. Я могу рассчитывать лишь на полную деловую активность, я обречена на это. Мое самолюбие и амбиции отодвигают на задний план все остальные желания. Наверное, для такой дурищи, как я, это единственный выход. И пусть со стороны я выгляжу вполне удовлетворенной жизнью. Никому и в голову не придет, что прелестная блондинка проводит вечера в одиночестве, мучается от того, что рядом нет настоящего мужчины. Делаю ударение на слове «настоящего», потому что другого я могу заполучить за считанные минуты. Прелестная блондинка! Вот как я себя обожаю.
Я поглядываю на часы, приближается время встречи с редактором. Кладу в сумку рукопись, выхожу из кабинета.
— Галочка, я в редакцию. Оттуда позвоню. Если не будет ничего срочного, сегодня больше не приеду.
— Хорошо, Лада Леонидовна, — кивает Галочка.
— На всякий случай до завтра.
— Всего доброго, — улыбается Галочка. Она подозревает, что не увидит меня в салоне сегодня. И она права.
Проходя по длинному коридору, я вдруг решаю, что массаж мне нужен сегодня. До завтрашнего дня я просто не доживу. Все мое естество истосковалось по ласке. Самоуверенная дура, ну почему я не дала свой номер телефона Владимиру? Уверена, он бы позвонил, мы бы встретились. Секс с этим юным красавчиком был бы весьма кстати. У двадцатилетних юнцов только одно на уме. Они не думают об обязательствах, о том, что будет завтра, — вариант идеальный. Иногда во мне словно черт просыпается. Я жажду удовольствий, исключающих какие бы то ни было обязательства, только наслаждение.
— Добрый вечер!
Я едва не сбиваю произнесшего эти слова. В считанные секунды все меняется: едва сдерживая радость, я пристально смотрю на Владимира. Бог услышал мои стоны? Так он действительно всепрощающий и всемогущий? Как я могла раньше в этом сомневаться?
— Я так рад, что застал вас, — в отличие от меня мальчишка улыбается, не сдерживая радости. Да, ему везет: еще пару минут, и я бы укатила в редакцию. Разумеется, я поеду туда, потому что встреча назначена и ничего нельзя отменить, но ведь и после встречи жизнь не заканчивается. К тому же я лукавлю: неизвестно, кому из нас повезло больше.
— Добрый вечер, Володя. — Моя рука в его руке, в следующее мгновение — горячий, неловкий поцелуй в тыльную сторону запястья. Я напряглась. Мне кажется, мое возбуждение очевидно, но что поделать… Рука повисает в воздухе, я теряюсь. Нельзя забывать о себе, даже если с головой уходишь в работу. Иначе ты готова наброситься на едва знакомого, хотя и очень сексуального мальчишку.
— Я привез маму на сеанс лазерной терапии. Кажется, это так называется?
— Да, разумеется, — подтверждаю я, не слыша его.
— Маникюр, педикюр, парикмахер… Наверное, я что-то забыл, — улыбается Владимир. Он будто не замечает моего волнения. — Нелегко быть красивой. Столько времени уходит на то, чтобы казаться красивой.
— А вам не хочется попробовать? — Я вдруг вспоминаю о своем проекте. — Как чувствует себя мужчина, который получил весь комплекс услуг плюс чашку горячего кофе, приятную музыку… Хочется оказаться на месте этого счастливчика?
— Не знаю. Никогда не думал об этом, — честно признается Владимир.
— Вы так молоды, — как я банальна.
Наверное, упоминание о возрасте задело моего юного поклонника. Он краснеет. С лица сходит улыбка. Карие глаза смотрят на меня осуждающе. В следующий момент сильные руки обнимают меня. Стремительная атака, к отражению которой я не готова. Меня беспокоит, что каждую секунду кто-то может войти. Оглядываюсь. Кажется, все кругом заняты собой. Никто ничего не замечает, но Владимира это, кажется, вовсе не заботит.
Мне не нужны пересуды. Одно дело, если знает Галочка, и совсем другое, когда кто-то из сотрудников застанет меня в пикантной ситуации. Моя спина упирается в прохладную стену, карие глаза нестерпимо близко, влажный язык властно раздвигает мои губы. Это безумие! Я отталкиваю его. Надо сказать, он мне послушен, отпускает меня.
— Что вы себе позволяете?
Его глаза смеются. Господи, да что же это со мной? Меня не покидает ощущение, что я знаю этот уверенный взгляд, полуулыбку, придающую лицу загадочность, недоступность. Где же я его видела? Я улыбаюсь, в очередной раз понимая: скоро и я, и Вася, и Варька станем «взрослыми». Мы станем старше, мудрее, спокойнее. Мы будем избегать прежних ошибок. Мы не позволим себе вольности, глупости, простительные лишь в юном возрасте. Может быть, будем меньше думать о сексе… Интересно, чем мы заполним зияющую нишу? Потеряв, мы обретем. Должно быть какое-то равновесие. По крайней мере, мне хочется в это верить.
— Я прошу простить меня, — я возмущена. — Но сейчас я должна уехать.
— Я поеду с вами. У меня часа два свободного времени.
— Вы так говорите, будто я уже согласилась взять вас с собой! — Меня удивляет и забавляет его наглость. Он ведет себя так, будто все зависит от него. Понимая, что это глупость, я сравниваю поведение Владимира с тем, как ведет себя Эльдар. Разница лишь в возрасте. Это тот тип мужчин, которым присущ напор, уверенность, энергичность. То, что мне нравится в Гавроше, есть в этом мальчишке.
— Вы возьмете меня с собой, — пожимает плечами Владимир.
Он берет меня под руку, мы идем по коридору. Коридор кажется невероятно длинным, чужим. Я мечтаю встретить кого-нибудь из мастеров, чтобы, остановившись с ним, отбросить сильную руку, которая сжимает мой локоть. Мы выходим из салона, и мне ничего не остается, как направиться к своей машине. Я еще никогда не была в подобной ситуации. Да будь оно все проклято!
Но с каждой минутой я осознаю, что мне повезло больше. Ведь я вожделенно мечтала о партнере на одну ночь. На одну безумную ночь. И Бог послал мне этого мальчика. Негоже отказываться от подарков судьбы. Красивый, уверенный, молодой, легкая небритость… Я могу ощутить, каково это, когда тебя касается жесткая щетинка. Все мои мужчины выбривались до гладкости. Но сейчас у меня коленки подгибаются от мыслей о двухдневной щетине, которая, как ни странно, украшает лицо моего спутника. Бедный мальчик, ты еще не знаешь, как я голодна!
— Я еду по важному делу! — сообщаю я. — Не нужно ничего говорить, я не настроена вас слушать. Я волнуюсь, у меня важная встреча.
Я приказываю ему молчать, а сама говорю без умолку. Наверное, чтобы побороть, заговорить смущение.
— Люди в издательстве поражают меня своим спокойствием. Мне кажется, они ежедневно соприкасаются с таинством, — продолжаю я. — Все, что связано с литературой, кажется мне делом возвышенным. А для них это — работа рутинная. Они смотрят на меня с удивлением, когда я заикаюсь от восторга.
— Что у вас за дела в издательстве? Консультируете книгу по косметологии? — Владимир поворачивается ко мне. — Что-то переработанное и дополненное?
Я чувствую его насмешливый взгляд. Он еще не знает, с кем имеет дело. Я немыслимо высокомерно смотрю на него, моя ладонь скользит по шелковистым волосам. Безотказный прием. Глаза его вспыхнули. О, разогрелись до белого каления? Прекрасно! Я отчаянно борюсь с желанием послать все к дьяволу и заняться любовью прямо в машине. По опыту знаю, что такой секс часто более острый, чем тот, которым занимаешься в спальне. Я держусь. Ну почему надо делать вид, что ты холодна как лед?! Я — не леди, вести себя, как леди, очень и очень трудно.
— Нет, я еду туда по другому делу. Отчитываться не собираюсь.
— А вы не отчитывайтесь, просто ответьте. — Голос Владимира вибрирует на немыслимо низких нотах. Тембр голоса — важная составляющая привлекательности в мужчине. Васька любит ушами. Она сатанеет от низкого тембра. Правдина относится к этому спокойно. Что за чушь лезет мне в голову?
— Довольно уже того, что вы напросились в сопровождающие.
— Вы что-то перепутали.
— Что именно?
— Вы меня не так поняли, — Владимир кладет руку на мое колено, поглаживает его. — Я напросился в любовники, а это совсем другое.
Этот мальчик меня ошарашил. Я пытаюсь ответить, однако волнение и нарастающее желание мешают, но я должна что-то сказать.
— Вот что, мальчик, — сухо бросаю я, стряхивая его руку. — Понимаю, вы навоображали себе бог знает что. Спуститесь на землю. Вы меня с кем-то перепутали.
— Что вы, Лада! Разве можно вас с кем-то перепутать? — Владимир разыгрывает возмущение. — Вы единственная и неповторимая.
— Я не хочу ничего слышать!
— Я влюбился в вас с первого взгляда, хотя всегда говорил, что такого не бывает. Я решил, что обязательно добьюсь вашего внимания, — кажется, на этот раз никакой иронии. — Заслужить ваше внимание — моя задача.
— Цель достигнута. — Кажется, мы на месте. Я останавливаю машину, поворачиваюсь к Владимиру. — Внимания более, чем достаточно. Дальше что?
— Я приглашаю вас на свидание.
— Я не хожу на свидания с несовершеннолетними юнцами, — улыбаюсь я.
— Мне уже двадцать! — Его глаза полыхают от гнева.
— Вы выглядите еще моложе. К тому же вы не в моем вкусе. Простите, откровенность за откровенность.
— Это неправда, — вдруг успокаивается Владимир. — Если бы я вам не нравился, вы бы отшили меня еще в субботу.
— Новое поколение выбирает наглость? — вскипаю я.
— Я выбираю вас, — улыбается Владимир.
Так же стремительно, как это произошло в салоне, его руки обнимают мою талию, притягивают к себе. Влажные губы скользят по шее, ключице, опускаются ниже. Возбуждающие прикосновения к соскам. Мне трудно дышать, я близка к тому, чтобы ответить на безумное желание. Его ладонь ласкает внутреннюю поверхность бедра, пальцы касаются промежности. Нельзя этого допустить. Я не могу опуститься до того, чтобы так легко отдаться этому горячему парню. Любви нет, бедный мой мальчик! Он возбужден, он весь — желание. Секс с роскошной женщиной, коей я без преувеличения себя считаю! Он спешит. Со мной так нельзя.