К концу среды я уже не могу слышать его голос. Приятная внешность не компенсирует дикого раздражения, растущего во мне с невероятной скоростью. Я распаляюсь, понимая, что юноша, в общем-то, ни при чем. Все дело в наших отношениях. Все дело в них, в их видоизменении, в их продолжении или точке, которую нужно ставить. Эльдару нужен законный брак, венчание, цветы, белое платье невесты, а для меня… Я все еще не готова делить себя. Я попросту боюсь. Мне не нужны обязательства по отношению к другому. У меня свои радости и печали. Пожалуй, впервые я задумалась над этим. Помнится, на один из браков я согласилась после трех дней знакомства. Я сгорала от страсти, а сейчас… Как же мне объяснить Эльдару, что меня не нужно торопить. Не стоит, ведь я могу заупрямиться просто из чувства противоречия. Я не верю никому. Все, кого я любила, меня бросали: отец, мама, Шурка… Я люблю только себя. Зачем я так мучаю его и себя? Чего-то недостает, чего-то очень важного. Мне нужно найти его, и тогда все станет на свои места.
Когда я уже была готова выйти из дома, раздался телефонный звонок. Я бросила сумочку на пуфик в прихожей и направилась к телефону. Шла нарочно медленно, полагая, что если кому-то нужно, то он дождется. Однако на шестом гудке сработает автоответчик:
— Здравствуйте, меня сейчас нет дома.
Я сажусь на диван, закидываю ногу на ногу. В этой ситуации было что-то общее с подслушиванием чужого разговора. Словно вторжение в запретную, но манящую зону. Ты знаешь, что поступаешь дурно, но именно это возбуждает.
— Оставьте свою информацию после сигнала. Спасибо.
Раздается противный гудок, я слышу знакомый голос. Знакомый, но не настолько, чтобы я узнала его сразу.
— Привет, Лада! Это Вики. Жаль, что не застал вас, но неловко звонить раньше половины девятого. Теперь буду знать, что вы пташка ранняя. Короче, мои прогнозы оправдались: шеф без ума от ваших фотографий. Я никогда не видел его таким. Он просил меня связаться с вами. Он хочет с вами встретиться. Вы не против? В любом случае, перезвоните мне, пожалуйста. Мой телефон…
Я продолжаю сидеть на месте. Не скрою, мне приятно слышать, что директор модельного агентства так высоко оценил наш экспромт. В которой раз убеждаюсь, что все, сделанное на «ха-ха», оказывается точным попаданием в десятку. Теперь остается выяснить, насколько мне нужно общение с директором этого агентства. Пожалуй, мне это не нужно. Своих дел хватает. Где взять время на подобные развлечения? Работа требует полной отдачи. К тому же у меня уже есть занятие для души — мой роман. Скоро он выйдет в свет, и на какое-то время я почувствую себя счастливой. Я знаю, что это состояние недолго продлится, поэтому и говорю «на какое-то время».
Однако проигнорировать звонок Викентия недопустимая грубость. Перезвоню ему вечером. Вот приеду с работы и обязательно перезвоню. По дороге на работу мысли о том, что я произвела впечатление на директора «Алекса», держат меня в каком-то странном нервном возбуждении. Я гоню мысли о Вики, спонтанной съемке, о реакции незнакомого мне мужчины. Но чем больше я стараюсь не думать об этом, тем сильнее мое любопытство. К обеду я окончательно решаю, что позвоню Вики, спрошу адрес агентства и уделю этому директору пару часов. Иначе я не успокоюсь. Я понимаю, что любопытство и тщеславие заведут меня в очередную ловушку. Я ведь не собираюсь заниматься модельным бизнесом. Собственно, мне этого еще никто не предлагал. Моя гордость, мое тщеславие мешают объективности.
Рабочий день прошел без особых хлопот. Настроение приподнятое, я как-то позабыла, что еще один день прошел без наслаждения. Лишь сознание собственной неотразимости переполняет меня. Я улыбаюсь, говорю комплименты.
— Вы сегодня какая-то особенная, — замечает Галочка.
— И в чем особенность?
— Я бы сказала, что вечером у вас свидание с весьма небезразличным вам человеком. Рискну предположить, что это мужчина, — лукаво улыбается Галочка. Для нее этот вариант невозможен.
Я загадочно молчу. Наблюдения Бродской, далекой от желания встречаться с мужчинами вследствие ее нетрадиционной сексуальной ориентации, позабавили меня. В который раз я убеждаю себя в правильности выбора: однажды я решила, что Галя на своем месте на все сто процентов. Она отлично справляется со своими обязанностями, своей своеобразной красотой, элегантностью, бесспорным вкусом не конкурент. Приятно сознавать, что с этой женщиной мы никогда не будем делить одного мужчину. Я нахожу в этом особую прелесть. Кто меня осудит за это?
Однако углубляться в подробности моего настроения не собираюсь. Оставив помощницу в полном неведении относительно моих планов на вечер, я звоню Вики. Не стоит дожидаться окончания рабочего дня. Викентий несказанно рад. Он полон благодарности за то, что я так быстро отозвалась.
— Спасибо, спасибо, что позвонили! Спасибо, что не отложили в долгий ящик! Это ведь так важно, так важно, Лада! Я знал, что вы не оставите без внимания мой звонок, — тараторит он, не давая мне вставить слова.
Я жду, пока он угомонится. Правда, ждать приходится долго, потому что Вики тут же переключается на воспоминания о замечательном вечере, когда мы так плодотворно поработали. Я слышу лишь профессиональные термины, смысл которых сводится к моей исключительной фотогеничности, необыкновенному артистизму, впечатляющей красоте. Одним словом, слышу то, что уже не могло меня удивить, но приятно было, не скрою.
— Хорошо, Вики, я встречусь с вашим шефом, — воспользовавшись паузой в его пламенной речи, говорю я.
— Вы не шутите?
— Я не бросаюсь словами, если вы об этом хотели спросить.
— Да, конечно. Владимир говорил. Он восхищен…
— Спасибо за лестные слова, — прерываю я излияния, которым не видно конца. Собственно, он получил мое согласие. Это главное для него. Уточняю детали: адрес салона, время встречи.
— Директор сказал, что готов встретиться в любое удобное для вас время, Лада, — говорит Викентий.
— Такие привилегии, — подавляю мелькнувшую в подсознании мысль об опасности. Не опасности, скорее — неожиданности. Впрочем, меня это не пугает. Я как раз нахожусь в том эмоциональном состоянии, когда пора шарахнуть чем-то непредвиденным, гротескным, запоминающимся.
— Ладочка, это все из-за вашей исключительности, — уверяет меня Викентий.
— Вики, вы — льстец.
— Я рад, что вы это так воспринимаете.
— Я подъеду в половине шестого. Давайте еще раз уточним адрес.
Мы распрощались на самой оптимистической ноте, которая только может прозвучать в разговоре еще мало знакомых, но уже хорошо относящихся друг к другу людей. Я распрямляю и без того прямые плечи. Теперь до самой встречи с загадочным, очарованным моей красотой директором агентства буду находиться в приятной эйфории. Поделиться я решаю не с Васей, а с Варькой. Может быть, потому, что мы с ней давно не виделись?
— Алло! — Голос Варьки звучит резко, из чего я делаю неутешительный вывод, что звоню не вовремя. Но отступать некуда.
— Привет, Правдина! — нежно воркую я, стараясь задобрить всезнающее и всевидящее око.
— Привет, Леонидовна!
Кажется, она обрадовалась. Это приятно. Честно говоря, в нашей неразлучной тройке Варька — наш рулевой. В зависимости от ситуации она играет ту или иную роль. Мне иногда завидно, что она более близка с Васькой, нежели со мной. Я знаю, Варвара считает меня особой непредсказуемой. Знаю, но уверена — она не может не замечать моих бесспорных достоинств. Необыкновенное чувство, будто тебя просвечивают изнутри, возникает у меня всякий раз, когда я общаюсь с Правдиной. И это совершенно не зависит от того, сидим ли мы за одним столом или беседуем по телефону.
— Варюшка, я так давно не слышала тебя! Соскучилась. Пора бы нам собраться. Как думаешь?
— Думаю, не помешает.
— Ты сегодня что-то очень покладистая. Это не к добру, — замечаю я. Обычно Варя начинает стенания по поводу своей извечной занятости, а тут сразу соглашается! Подозрительно.
— Нет, просто я точно знаю, что нам есть о чем поговорить, — повышает голос Варя.
— Ладно тебе, Варька! — Я начинаю заводиться. — Мы все давно привыкли, что ты знаешь больше, чем любой нормальный человек. Но на этот раз я действительно просто хотела посидеть в кафе, поболтать ни о чем.
— Это пустая трата времени, когда ни о чем. — Правдина уже раздражает меня.
— Как твои дела? — резко меняю тему.
— Нормально.
— Как твой Крюков? — не знаю почему я назвала его именно так. Не Алеша, Леша, а по фамилии.
С тех пор, как Варька обмолвилась, что у них идиллии не получается, а она рассчитывала на это, я испытываю к этому Леше неприязнь. Мне кажется кощунством не разглядеть в нашей Варваре того сверкающего алмаза, которому не хватает лишь хорошей огранки. Мне небезразлична судьба Варьки. Все-таки к тому, что у нее есть Крюков, я приложила руку. Это я вывела Варьку из состояния амебного равнодушия к своей внешности. Это я заставила ее измениться (я явно себе льщу, потому что ничего бы не произошло без Варькиного добровольного согласия). Именно со мной в тот судьбоносный день моя подруга отправилась в бассейн, где и познакомилась с этой грудой мышц, упакованных в красивую оболочку. На эту оболочку моя подружка попалась. Да, с одной стороны, красота спасет мир, а с другой — сколько сломанных судеб из-за этой чертовой красоты.
Первое время царила полная идиллия. Алексей и Варька выглядели счастливыми. Он закрывал глаза на то, что Правдина совершенно не умеет готовить, на то, что предпочитает книгу общению, что незнакомым людям она отдает практически все свое время, оставляя для общения с ним вечера.
— Она необыкновенная! — Его глаза светились, когда он смотрел на Варьку.
Он говорил, что готов стать ее кухаркой, всепонимающим другом, но хватило Крюкова ненадолго. Стал жаловаться, что чувствует себя не в своей тарелке в Варькиной квартире. Он переехал к ней сразу после знакомства. Это был первый мужчина, который перешагнул порог квартиры как близкий Варьке человек, что означало абсолютное доверие с ее стороны, не оценить этого — преступление. Вот почему я имею все основания не скрывать своего отношения к Леше. Зная, что этим огорчаю Варьку, не могу остановиться. Не Алексей, не Алеша или, на худой случай, бойфренд. Я назвала его официально, по фамилии, которая не нравится мне так же, как и он сам. Он не сделал Варвару счастливой — что может быть хуже?! Получается, я тоже ошиблась, когда поверила в искренность его чувств, когда увидела в нем партнера для нашей неординарной, тонкой, легкоранимой Варьки. Это она с виду такая грозная. Я много лет боролась с ее комплексами. Она слишком далеко прячет свою душу даже от нас. Порой я злюсь на нее, но, может, она права. Каждый из нас имеет право на свой мир, скрываемый даже от самых близких.