Не дождавшись от меня ни слова в ответ, он выходит из кабинета. Я слышу слова благодарности, сказанные Галочкой, вежливое «спасибо» Риты. Я показала себе язык и нахмурилась. Оставаться в кабинете больше нет смысла. Хотела узнать одно, а получилось… Разве можно предвидеть будущее, когда тебя вот так огорошивают обстоятельства! Теперь понятны выбрыки моего организма, которые мучили меня последнее время: здесь и отвращение к сигаретам, и желание кисленького, и резкие смены настроения, сонливость, слезливость. Да и равнодушие к сексу — природная защита организма в первый триместр беременности (это умное изречение я где-то вычитала). Теперь у меня новая задача — благополучное развитие плода, сексуальные же аппетиты мамаши в этом состоянии — дело последнее. Боже мой, зачем мне тест, когда все и так ясно!
Однако я чересчур спокойна, если принять во внимание некоторые обстоятельства. Поделиться своими сомнениями ни с кем нельзя. Никто не узнает о них. Сколько же в моей жизни тайн?! Это не сулит ничего хорошего, потому что, как гласит народная мудрость, все тайное рано или поздно становится явным. Чей ребенок? Никто не обязан считать его своим, никто, кроме меня! Миронов, Гаврошенко — два претендента на роль отца. Ужасное ощущение. Никогда не думала, что могу попасть в такую дурацкую ситуацию. Моя неосторожность привела к неожиданным последствиям — я имею в виду горячий секс в кабинете Евгения. Я не жалею. Просто хотелось бы спокойно смотреть в глаза Эльдару, когда я скажу ему, что беременна. А стоит ли говорить об этом, если принять во внимание Риту? Мы с Эльдаром квиты. Не верю, что он по собственной воле признается в том, что у него роман с секретаршей.
Меня столько раз предавали, а сколько раз я сама предавала себя, что еще один раз ничего уже не изменит. Я пытаюсь себя успокоить и обелить одновременно. Еще одно доказательство того, что отношения между мужчиной и женщиной никогда не будут идеальными. Предательство, измена всегда рядом. У меня единственный ответ на вопрос, чей это ребенок: он мой, только мой! Я медленно поднимаюсь, машинально кладу ладонь на живот. Я должна почувствовать, что уже не одна, что в моем животе — мой малыш. Но в кабинет входят Рита с Галей, я резко прячу руки за спину. Не знаю, что они увидели на моем лице, но обе, как по команде, отводят взгляд.
— Галя, мы уходим.
— Подождите, пожалуйста, — просит Рита.
— Чего мне еще ждать? — резко бросаю я.
Состояние, которое я испытываю, не поддается описанию. Что-то вроде того, когда ты едешь в лифте и за несколько секунд до нужного этажа зависаешь в пустоте. Неизвестно, сколько продлится это состояние, когда придет помощь. Ты бессилен и мечтаешь лишь поскорее оказаться вне лифта, вне замкнутого пространства. Остальные желания отодвигаются на задний план, пожалуй, они обретают иной смысл.
— Мне пора. Я все-таки в чужом кабинете, — замечаю я. — Хозяину не понравится, что в его отсутствие здесь что-то происходит.
— Не могла же я оставить вас лежать на полу в приемной, — оправдывается Рита. — Мы все объясним Эльдару Павловичу.
— Объясняйте сами. — Я направляюсь к выходу. — Только, ради бога, без меня. Я устала. Поехали, Галочка.
— Не спешите, Лада Леонидовна. — Она останавливает меня.
— Что еще? — Мне хочется поскорее покинуть кабинет. Я была здесь, кажется, трижды, уверена, сегодня — последний раз.
— Еще несколько минут, — просит Рита.
— Мы кого-то ждем? Кого?
— Уже дождались!
В кабинет не входит, влетает Эльдар. У него взволнованное лицо. Ужасные черные очки, которые совершенно не идут ему, создают впечатление чего-то искусственного, показного. Мне нужны его глаза, а он прячет их за темными стеклами. В первый момент я не знаю, как себя вести. Гаврош появился так неожиданно, что я снова на грани обморока. Он бросается ко мне, усаживает в кресло, целует мои ладони.
— Здравствуй, любимая, — наконец, произносит он, прижимая мои ладони к своему пылающему лицу. — Здравствуй. Я скучал, я так по тебе скучал…
— Как ты оказался здесь? — Возвращение Эльдара планировалось на завтра.
— Это я позвонила Эльдару Павловичу, — бормочет Рита. Она бледна, выглядит невероятно расстроенной. Она больше не бросает на меня убийственных взглядов. Рита следит за каждым движением Эльдара. Я вижу, как трепетно она прислушивается к его словам. Преданность собаки, наконец-то дождавшейся своего хозяина, сквозит в каждом ее жесте, каждом взгляде, вздохе. Она мучительно переживает его отношение ко мне. Ревнует? Да, это очевидно. Между ними что-то было… Что поделаешь, я никогда не узнаю правды. Захочу ли я ее узнать? Это уже не имеет значения.
— Рита, можешь идти, — не глядя на нее, говорит Эльдар.
— Я уберу бумаги в приемной…
— Уберешь завтра.
— Но я…
— Завтра или в понедельник. Спасибо, Рита. — Это сказано таким тоном, что при неповиновении можно ожидать продолжения в виде: «Завтра или никогда».
— Хорошо, как скажете, Эльдар Павлович. — Рита исчезает из кабинета, беззвучно закрыв за собой дверь.
— Я тоже пойду. — Галочка направляется к двери. — Я могу не ждать вас, Лада Леонидовна?
— Да, Галочка, вы не ждите ее, — Эльдар отвечает за меня, но Бродская ждет моего ответа.
— Спасибо, Галя. Мы теперь во всем сами разберемся, — устало киваю я. Представляю, как измотает нас это выяснение отношений.
Мы одни. Эльдар кладет голову мне на колени, но я не касаюсь его густых волос. Что за мужчина стоит передо мной на коленях? Мне хочется думать, что я знаю его, могу ему доверять. Но то, о чем мы совсем недавно говорили с Ритой, заставляет меня сомневаться. В конце концов, я тоже не пай-девочка. У меня тоже есть свои секреты… Как жаль, что все складывается именно так. Я иначе представляла себе этот момент. Все сама испортила…
— Тебе лучше? — Он поднимает лицо. Я не вижу его глаз, скрытых дурацкими очками, и ужасно злюсь. К чему разговоры с глазу на глаз, если ты не видишь глаз собеседника? Глупость!
— Да, все прошло. Ты был прав, когда говорил, что мне давно пора отдохнуть. — Об истинной причине недомогания я пока решаю умолчать.
Я тешу себя надеждой, что тест будет отрицательным, и тогда я вздохну с облегчением. А иначе… Все-таки приятнее быть уверенной в кандидатуре отца своего будущего ребенка. Я смогу уговорить себя, что все в порядке. Я достаточно крепко стою на ногах, чтобы не бояться оказаться в роли матери-одиночки. Ведь у меня не хватит духу сказать Эльдару, что я была неверна ему и что, быть может, это не его ребенок. Господи, неужели это происходит со мной?..
— Я устала, — повторяю я.
— Тогда давай через пару дней полетим на Канары? Я все устрою. Только скажи «да».
— У меня работа.
— Плюнь.
— Я не могу вот так сразу…
— Ну разумеется. — Гаврошенко смеется. — Ты сейчас скажешь о салонах, филиалах, сроках открытия, вспомнишь о книге, редакторе. Я уже привык к этому, милая моя.
— И что из этого? Стало скучно? Не забывай, ты мужчина свободный, так что ноу проблем!
— А ты свободная женщина.
— Да мы вообще свободны оба, как ветер. — Я нервно поправляю волосы. Еще недавно это признание не вызывало у меня иронии.
— Ты почему злишься? Я вроде не давал повода.
— Извини. — Я провожу пальцами по лбу.
На меня навалилась усталость, непреодолимое желание спать. Кажется, серьезного разговора не получится. Наши отношения с Эльдаром… Если я сейчас скажу ему, что беременна… Нет, нельзя. Это не по правилам. При всей своей грубоватости Гаврош — джентльмен, чего доброго придумает спасительную ложь и станет утверждать, что он самый счастливый человек на свете, что наконец-то сбываются его мечты и теперь мы просто обязаны пожениться. Он не даст мне опомниться! Да, белое платье, фата, его костюм, загс, церковь. Он захочет венчаться. А чего хочу я? Спать. Только спать.
— Отвези меня домой. Моя машина под твоими окнами, — прошу я.
— Хорошо, только сначала ответь, что ты делала в моем офисе?
Ничего странного в этом вопросе нет. Пожалуй, это логичный вопрос. Честно рассказать о нашем разговоре с Ритой? Получу ли я ответную искренность? Сердце подсказывает, что правда мне не понравится. Да и Эльдар явно не готов к тому, чтобы в первый день после нашей разлуки вести серьезные разговоры.
— Это не важно. Лучше ответь, как там родители?
— У них все в порядке, — быстро отвечает Гаврош. — Не увиливай, как ты здесь оказалась?
— Я здесь оказалась случайно. Проезжала мимо. Увидела Риту в окне, решила, что ей, быть может, известно больше, чем мне. Ну, когда ты вернешься.
— Ты не умеешь врать, Лада. — Эльдар поднимается, идет к окну. — За весь год ты была у меня всего два раза.
— Правда?
— Да.
— Я не считала. — Снова вранье. За одну минуту два раза солгала — бью собственные рекорды! Зачем это?
— Ты и звонила сюда считанные разы. Так что не думай, что я поверю, будто ты оказалась здесь случайно.
— Ничего я не стану тебе говорить. — Снова чувствую подступившую дурноту. Чтобы закончить разговор, иду в наступление. — И кто бы пытался выяснить правду! Мало того что ты не захотел взять меня с собой. Ты стыдишься меня. Не захотел даже, чтобы я проводила тебя. За неделю позвонить не соизволил. Одни гребаные SMS-ки, смешно! Не хотел разговаривать со мной при родителях? Или как?
— Не заводись. — Эльдар поворачивается, я снова вижу его темные очки.
— Ты отвезешь меня домой или мне самой? — Чувствую, что мы сейчас поссоримся. Я всегда твердила, что с Эльдаром поссориться невозможно, но кажется, сейчас мы на грани разрыва. То, что происходит, настолько неожиданно, что мне нужен тайм-аут. Я должна привыкнуть к переменам. — Отвезешь?
— Отвезу, пойдем.
Эльдар выходит из кабинета, оставив дверь открытой. Он не желает вести себя по-джентльменски. Гавроша не заботит, что двери захлопываются. Я бегу по коридору, забыв о головокружении. Последняя передышка — Эльдар закрывает внешние жалюзи и, сидя на корточках, смотрит на меня снизу вверх: