она, – продолжил Борра. – А у нее есть способности, которых нет ни у кого из нас.
– Она ранена, Борра, – заметил Коналл.
«Ну и дела», – подумала Малефисента, выходя на свет. Ей совершенно не хотелось, чтобы эти незнакомцы рассуждали о ней, словно о пешке в какой-то своей игре, правила которой для нее оставались загадкой.
– Кто вы? – громко крикнула она, хотя из-за боли сделать это ей было нелегко.
В мгновение ока Борра очутился буквально нос к носу с ней, глубоко втянул ноздрями воздух и, поморщившись, сверкнул глазами:
– От тебя воняет людьми. Возможно, я был неправ. Может быть, Коналлу лучше было оставить тебя умирать на морском дне.
Малефисента перевела взгляд на красивого эльфа-воина. Значит, это Коналл принес ее сюда, в это странное место. И она не могла не спросить себя... почему?
А Борра тем временем отступил на шаг назад и угрожающим тоном объявил:
– Нет, это не от тебя пахнет людьми. Ими воняет у тебя изнутри. – Он снова приблизился и опять свирепо сверкнул темными глазами.
Не задумываясь, Малефисента вскинула вверх руку. Из кончиков ее пальцев вырвалась тонкая струйка зеленой магической энергии, которую она направила прямо на Борру. Зеленый луч ударил эльфа в грудь, и Борра отлетел к дальней стене пещеры, врезавшись в нее спиной. А Малефисента, обессилев и тяжело дыша, опустилась на землю.
Борра лукаво ухмыльнулся со своего места. Малефисента сделала именно то, на что он рассчитывал: продемонстрировала всем свою силу, которую сохранила, даже несмотря на свое нынешнее состояние.
– Ну, видели? -– с гордостью спросил он. – В ее сердце таится зло. То самое зло, что спасет всех нас.
– Сначала ей нужно поправиться, – сказал Коналл мягким, успокаивающим голосом.
– Вот ты ей и поможешь, Коналл, – кивнул Борра. – А когда она будет готова, отправимся на войну.
С этими словами Борра поднялся в воздух и улетел. Остальные эльфы один за другим тоже начали исчезать в темных глубинах Обители.
Вскоре остался один только Коналл. Он подошел к Малефисенте и протянул руку, чтобы помочь ей подняться, но она оттолкнула ее. Взгляд Коналла остановился на ране Малефисенты, которая от ее резких движений вновь открылась и стала сочиться черной кровью.
Малефисента осторожно потрогала свою перевязанную рану и подумала, не напрасно ли она оттолкнула руку Коналла и отказалась от его помощи.
– Так это ты меня спас? – спросила она.
Коналл кивнул и сказал, поворачиваясь:
– Пойдем. Я покажу тебе, кто мы есть.
Он подошел к большому отверстию в полу, которого Малефисента не заметила, выслушивая нападки Борры. Подойдя к краю, Коналл повернулся к отверстию спиной, взглянул на Малефисенту добрыми глазами, а затем откинулся назад – и исчез.
Наклонившись, Малефисента заглянула через край отверстия, но ничего не увидела. Что там, внизу – ровный пол, камни или что-нибудь еще хуже, – поныть было невозможно. Но взглянуть на это ей было любопытно, поэтому Малефисента встала на самый краешек отверстия, сделала глубокий вдох, слегка подпрыгнула – и ...
...полетела вниз.
Малефисента падала камнем, безуспешно пытаясь взмахнуть крыльями – она все еще была слишком слаба, и на это у нее не хватало сил. Неизвестно, сколько времени продолжалось бы это падение, если бы ее прямо в воздухе не подхватил Коналл.
– Не надо... – начала Малефисента.
– Оставь, – не дал ей договорить Коналл, опускаясь вместе с ней на дно колодца.
Перестав сопротивляться, она огляделась вокруг. Они находились в каком-то искусственно сделанном убежище. Здесь было сумрачно и все затянуто тонким слоем тумана. Однако и сквозь него Малефисента смогла рассмотреть в огромном пространстве Обители десятки темных фей и эльфов. Некоторые из них стояли и двигались поодиночке, другие собирались группами. У Малефисенты челюсть отвисла от удивления, когда она увидела, сколько же, оказывается, существует разновидностей темных фей и эльфов. Еще там, наверху, она отметила необычно сухую, потрескавшуюся кожу Борры, но оказалось, что он вовсе не один такой, что таких же, как он, темных эльфов довольно много.
Малефисента перемещалась вместе с Коналлом по Обители, и он объяснял ей, кто есть кто. Эльфы и феи тундры были бледными, с белыми крыльями и волосами. Ростом меньше остальных эльфов, они были теснее других связаны с землей – и физически, и на уровне эмоций. Еще здесь были, например, темные феи и эльфы джунглей с очень длинными руками и ногами – чтобы лучше прыгать и раскачиваться на ветках. Крылья у них были небольшие, яркие, с уникальным неповторимым рисунком у каждого. Малефисента заметила, как одна фея джунглей расправила крылья, а потом так плотно прижала их к своему телу, что они стали совершенно не видны.
«Очень удобно, когда тебя пригласили на званый обед», – мрачно подумала Малефисента.
Были и другие эльфы, например, пустынные, такие же как Борра – с золотистой сухой кожей и массивными, плотно сомкнутыми крыльями. И здесь же Малефисента увидела лесных фей, таких же как она сама, с такими же большими, как у нее, крыльями.
Но Коналл сказал ей, что независимо от своего вида все они темные феи и эльфы.
– Как и ты сама, – сказал он.
Какое-то время Малефисента молча смотрела на десятки фей, влетавших в Обитель и вылетавших из нее, и наконец спросила:
– А сколько... нас?
– Здесь все, кто остался, – ответил Коналл, приземляясь на следующий, более низкий уровень Обители.
– Всю свою жизнь... – начала Малефисента, но, не договорив, отвернулась, пытаясь скрыть охватившие ее чувства и успокоиться. Коналл выглядел мрачным, когда сказал, что это все, кто остался. По его мнению, темных эльфов и фей сохранилось мало. Но ей самой их число казалось огромным.
Коналл перебрался на выступ, расположенный еще ниже. Здесь, на краю выступа, нервно переминались с ноги на ногу пятеро юных эльфов. Их крылья была развернуты, а у них за спинами прохаживался взрослый эльф тундры по имени Удо – Малефисента уже видела его раньше и узнала. Закончив инструктировать испуганных юнцов, Удо мощным толчком в спину начал одного за другим сбрасывать их с края выступа. Малефисента ахнула, увидев, как юные эльфы камнем полетели вниз.
– Эта молодежь должна расти на природе, – не сводя с них глаз, сказал Коналл. – А вместо этого они, как и мы, вынуждены расти в изгнании.
– Да, им нужны вересковые топи, – согласно кивнула Малефисента. – Или вечные снега, или пустыни...
– Чем больше появляется человеческих королевств, тем дальше нам приходится уходить, – вздохнул Коналл. – Прятаться в самых дальних уголках земли. Но мы знаем, что рано или поздно люди найдут всех нас.
Пока Коналл говорил, Малефисента наблюдала за ним. Его лицо выражало невысказанную боль, и она подумала: сколько же, интересно, ему довелось увидеть и скольким пришлось пожертвовать. Затем ее взгляд переместился с воина-эльфа на юных эльфов, которые уже освоились и теперь с радостными криками носились в воздухе. Их лица светились от восторга. Они никогда не должны пережить то, что выпало на долю Коналла. Или самой Малефисенты.
– Я могу защитить их, – сказала она.
– Как? – спросил Коналл. Голос у него по-прежнему оставался мягким, но в нем появилась некоторая напряженность. – Объявишь людям войну? Даже несмотря на то, что сама вырастила одного человеческого ребенка? – Он подождал, ожидая реакции Малефисенты, но она промолчала, и Коналл продолжил: – Да, мы давно наблюдаем за тобой. Много лет.
– И при этом прятались от меня? Почему? – удивилась и неожиданно рассердилась Малефисента. Еще бы, ведь знай она, что кроме нее есть другие темные феи – разве так сложилась бы ее жизнь?
– Потому что ты делала то, что мы всегда считали невозможным, – ответил Коналл. – Ты указала нам путь вперед.
Не совсем понимая, что имеет в виду Коналл, Малефисента, прищурившись, ждала продолжения. Путь вперед? Но она ничего такого не делала – просто пыталась выжить сама и растила Аврору, прививая ей любовь к вересковым топям.
– Ты показала, что, возможно, нам необязательно прятаться от людей, – сказал Коналл. – Что можно сосуществовать с ними без страха и войн. Что можно попытаться жить в мире и согласии.
– Этого никогда не будет, –- моментально, не задумываясь ни на секунду, ответила Малефисента. А что там думать, если вот она – рана в ее животе, которая каждую секунду напоминает ей, чем оборачивается попытка договориться с людьми. Или, как там сказал Коналл... сосуществовать. А неверящий взгляд Авроры на прощание? О нем вообще вспоминать не хочется.
– Но это уже есть, и пример тому – ты и Аврора, – возразил Коналл. С этими словами он поднялся в воздух. Перед тем как улететь, он обернулся и сказал: – Добро пожаловать домой, Малефисента.
Он улетел, а в голове Малефисенты все мысли теперь крутились вокруг слова дом. Она действительно сейчас оказалась дома? Сможет ли она научиться доверять Обители и другим темным феям? Малефисента давно уже чувствовала себя некомфортно, причем даже на вересковых топях. Может быть, ее настоящий дом здесь?
Собравшись с силами, она медленно полетела назад, к верхушке Обители. Но если это так, если здесь ее дом, то почему же она продолжает чувствовать себя несчастной?
Глава девятая
АВРОРЕ ПРИШЛОСЬ ОТСТУПИТЬСЯ. ПОСЛЕ НЕСКОЛЬКИХ ЧАСОВ БЕЗУСПЕШНЫХ ПОИСКОВ НА ВЕРЕСКОВЫХ ТОПЯХ СТАЛО ЯСНО, ЧТО ВОЗВРАЩАТЬСЯ ДОМОЙ МАЛЕФИСЕНТА НЕ СОБИРАЕТСЯ. Во всяком случае пока. И тогда Аврора, снова сев на лошадь, вернулась в Ульстед. Огромный замок был погружен во тьму, внутри горело лишь несколько свечей, указывая Авроре дорогу к ее комнате.
К ее комнате. Эта мысль казалась Авроре очень странной. Все-таки ее настоящий дом был не здесь, а в другом замке, в ее собственном. Но принц Филипп настоял на том, что им нужно быть как можно ближе друг к другу, чтобы вместе попытаться выяснить, что можно сделать для спасения короля. Авроре ничего не оставалось, как согласиться.