– Ах, вот оно что.
– Да, вот оно что! – Ники так напряг голос, что даже закашлялся, сводя на нет свою свирепость. Впрочем, его можно было понять: обычно в десять утра он видел десятый сон. – Заруби себе на носу: я в этот клуб как ездил, так и буду ездить. Там аж два коктейля названы в мою честь!
– Сама я сегодняшних газет еще не видела, но если заглянешь в свежий выпуск «Дейли мейл»,– спокойно произнесла я,– найдешь в разделе светских новостей статью о том, как принц Николас Холленбергский был исключен из рядов привычного ему общества…
– «Дейли мейл»? – сварливо уточнил Ники. – Постой-ка, вот она.
Я услышала шелест и поинтересовалась:
– Ты сейчас где?
– Наверху,– ответил Ники. – Подробности тебе знать необязательно.
Я напрягла слух. Судя по шуму перелистываемых страниц и позвякиванию посуды, он бsk где-нибудь в кофейне. Или до сих пор торчал в баре
– А фотография там есть? – спросил Ники голосом обнаруживая тревогу.
– Да,– ответила я. – Я давала.
Раздался вопль ужаса – видимо, Ники отыскал нужную страницу.
– Боже ты мой! Это что, шутка? На кого я похож?..
– Ты похож на приятного милого парня.
Я дала газетчикам снимок, который ухитрилась сделать на прошлой неделе, когда ездила вместе с Ники на примерку к портному. Без знаменитой, наполовину расстегнутой рубахи и неизменных темных очков от Гуччи, в приличной белой сорочке он и впрямь выглядел очень достойно.
– Да я просто ботаник какой-то! – взревел Ники. – А тут что?.. О господи! «Страстным поклонницам плейбоя принца Николаса Холленбергского придется искать своего любимца в других местах, ибо из частного клуба «Гринc» в Челси, где он обычно обитал, его исключили. По словам работницы «Гринc» Поппи Лоутер, обладатель прекрасных оленьих глаз утратил доступ в излюбленный клуб из-за приличного поведения». Приличного поведения? О чем, твою мать, они здесь толкуют?
– Читай дальше,– сказала я. – Поппи все объяснит.
– «Некогда широко известный общественности своими ребяческими забавами и пьяными выходками, с некоторых пор вполне достойный аристократ, как видно, решил начать новую жизнь. "Ходят слухи,– говорит мисс Лоутер,– что времена, когда Ники щеголял в нацистской форме и танцевал со стриптизершами у шеста, остались в прошлом. Прежде он веселился в клубе до самого утра, потом здесь же завтракал и заказывал ланч, а теперь рано отправляется домой и вовремя ложится спать. Даже, если верить слухам, начал лечиться от пристрастия к алкоголю! А наши клиенты ведут совсем иной образ жизни. Нам важно держать марку!"» – Последовало напряженное молчание. Ники продолжил более настороженно: – «Утверждают, будто причиной грандиозных перемен в жизни Ники послужила его новая страсть – таинственная блондинка, сумевшая занять место его давнишней приятельницы по тусовкам, богатой наследницы Имоджен Лейс, также известной как Свинка».
На сей раз взорвалась я:
– Что-о?
– Только не строй из себя невинность! Это ты велела им написать эти гадости, да?
– Нет, не я! – прокричала я, защищаясь.
От моих щек отлила краска, но мгновение спустя они вспыхнули.
Место приятельницы по тусовкам? Лично я была с Ники на вечере всего единожды! Ну, если не считать еще парочки раз… и весьма непродолжительного визита в художественную галерею, после которого мы вместе выпили кофе, а потом поехали на ланч в «Айви». Ах да, еще был прием с коктейлями в ирландском посольстве.
– «Согласно приближенным к принцу источникам, прекрасная чаровница повлияла на самого желанного лондонского жениха так, что теперь он и близко не подходит к стриптиз-барам и полицейским участкам, а посещает все больше гольф-клубы и свадебные торжества». Прекрасная чаровница? Еще скажи, что это не твои слова?
– Честное слово, не мои! Нет, в целом, конечно, мои… – Я запнулась и покраснела гуще. – Да, это я попросила Поппи Лоутер написать статью. Поппи – младшая сестра одного моего давнего клиента. И это я связалась с приятелем из «Мейл», который работает с Ричардом Кэем. Но, разумеется, мне бы и в голову не пришло придумать…
– Благодари судьбу, что тут не упоминается имя,– сказал Ники. – Я имею в виду, твое имя.
– Гм, да уж…
–Скажи спасибо,– продолжал он. – Не приведи господь иметь дело с разъяренной Свинкой. Я собственными глазами видел, как она раскидывает народ направо и налево.
– Народ?
– Не смейся. Свинка хватает тебя за колени и поднимает, будто ты жердь. Ее тренировал какой-то тип, военный-шотландец. В прошлом году в Каусе она Калли Хаттону ключицу сломала.
– Ого! – воскликнула я, отмечая, что впредь не должна приближаться к Имоджен Лейс на расстояние, с которого она может вцепиться мне в ноги. – Ну и ну!.. Послушай, но ведь можно ей рассказать, как обстоят дела…
Из трубки послышался смешок
– Чего веселишься? – требовательно спросила я, думая о том, что сегодня Ники говорит со мной по телефону гораздо дольше, чем обычно. Я смутилась и посчитала про себя до десяти с целью успокоиться и не ляпнуть какую-нибудь глупость. – Представил, как Имоджен колотит меня, угадала?
– Нет. – Ники снова усмехнулся – на сей раз почти добродушно. – Представил, как ты колотишь Имоджен. Как вы обе друг дружку дубасите. С последствиями разбирайся сама, Мелисса. Утратил доступ из-за приличного поведения! Боже ты мой! Такими темпами к концу этой чертовой сделки ты окончательно разрушишь мою привычную жизнь. Может, не только в «Грине» мне теперь нет хода?
– Пока только туда.
– Ты хоть понимаешь, что из-за тебя мне придется искать новых друзей? Старые решат, что я чокнулся. Ха-ха!
Теперь он говорил куда более спокойным, почти соблазнительным голосом. Я облегченно вздохнула. Интересно, что он сейчас делает? Смеется? Закатывает глаза? Или почесывает ухо, потому что вся эта история забавляет его? Я давно заметила за Ники такую особенность: когда ему весело, он трет ухо.
По моим рукам побежали мурашки, но я напомнила себе, что Ники строит глазки всем подряд, далеко не только мне.
– Подумай о том, как бы ты осчастливил своего бедного деда,– сказала я, наматывая на палец телефонный провод. – Я имею в виду, если бы сидел по вечерам дома и спокойно смотрел новые фильмы, а не вываливался под утро в пьяном виде из ночных клубов.
– Ну, некоторые фильмы я посмотреть не прочь,– опять голосом обольстителя произнес Ники. – Если, конечно… Мелисса! – Он ахнул, притворяясь, что приятно изумлен. – На что это ты намекаешь? Предлагаешь мне посмотреть фильм с тобой? Приглашаешь меня на свидание?
– Нет,– ответила я. – Никуда я тебя не приглашаю. Готова сопровождать тебя только днем или вечером, но исключительно в хорошо освещенных местах.
Ники вздохнул.
– Тогда мне придется ездить лишь в те заведения, о которых ты слыхом не слыхивала,– мрачно сказал он.
Мне в голову вдруг пришла неплохая мысль.
– Послушай, Ники, а в парижских клубах ты, случайно, не числишься?
– Может, и числюсь. А что? Ты задумала выжить меня и оттуда?
– Нет-нет, вовсе нет,– поспешила заверить я. – Просто, гм, меня попросили навести справки. Кое-кто из моих знакомых переселяется в Париж и хочет знать, в какие приличные места там можно ездить. Я пообещала, что поспрашиваю.
– Весьма и весьма странно. А почему бы им самим не выяснить, в какие места они захотят ездить, а в какие нет? Пусть побывают в одном, в другом, пообщаются с людьми.
– Лично я бы именно так и поступила. Но они переезжают уже сейчас и думают, что у меня в Париже много связей, я же, скажу тебе честно, знаю Париж довольно плохо.
– А я прекрасно его знаю,– ответил Ники. – Не раз отдыхал там по полной программе. Кто эти твои друзья? Мужчины? Женщины?
– Мужчина и женщина,– с часто бьющимся сердцем проговорила я. – Молодые, очень-очень современные. Муж и жена.
– Хмм,– к моему удивлению, задумчиво произнес Николас. – Я подумаю.
– Серьезно? – воскликнула я, уже видя перед собой восхищенно-удивленное лицо Джонатана.
– Вполне,– на выдохе произнес Ники, будто я сидела с ним рядом, а он шептал мне на ушко. – Обожаю оказывать услуги красивым женщинам.
Ого, подумала я, внутренне содрогаясь. Значит, я, по его мнению, красивая женщина?
– Ты что, заигрываешь со мной, Николас? – строгим тоном спросила я.
– Пытаюсь,– ответил Ники. – Правда, время для флирта сейчас не совсем подходящее. Слишком рано.
Поздно, подумала я, растерянно гадая, стоило ли обращаться к Ники за помощью. Чтобы его радар не успел определить сигналы моей тревоги, я поспешила ответить:
– Прекрасно, что ты давно проснулся и такой бодрый. Значит, не забудешь, что сегодня днем мы едем на поло-матч.
– Разве я могу забыть о встрече с тобой?– кокетливо протянул Ники. – А если бы и мог, ты же все расписала в моем ежедневнике!
Он определенно со мной заигрывал. К моим щекам хлынула кровь, но я сумела взять себя в руки и произнесла вполне спокойным голосом:
– Рэй заедет за тобой в час. Пожалуйста, будь готов. Форма одежды: свободная, но приличная. И побрейся. Играть будет сам принц Уильям.
– Надеюсь, меня ты не записала в игроки, а, Мелисса? Спрашиваю просто так, на всякий случай.
– Нет,– ответила я. – Но сделала от твоего имени вклад в помощь фонду по сохранению поголовья слонов.
– Слоны! Какая прелесть! Может, и для лотереи что-нибудь захватить? – с иронической услужливостью спросил он. – Машину? Слона?
Или будет лучше, если я по первому твоему знаку откажусь от своего «Ролекса»?
Я улыбнулась, хоть и изо всех сил старалась оставаться строгой.
– Успокойся. На сей раз тебя самого будет вполне достаточно.
– Всегда к вашим услугам,– протяжно произнес Ники, и я ясно увидела, как его темные, слегка прищуренные глаза поблескивают над очками от Гуччи.
У меня было несколько причин съездить с Николасом на благотворительный поло-матч в Виндзор. Во-первых, я получила премилую записку от Александра. Он объяснял, что это событие – одно из его самых любимых в летнем сезоне, сообщал, что на сей раз сам не сможет присутствовать, и уверял, что я окажу ему большую личную услугу, если поеду на матч вместе с Николасом. И Александру, и мне было прекрасно известно: в Виндзоре соберется масса фотографов и репортеров из глянцевых журналов, которые непременно напишут о трезвом и культурном Ники. А чем больше подобных заметок выйдет в свет, тем лучше.