– Думаешь, в качестве твоего спасителя я буду здорово выглядеть на обложке «Таймс»?
– Спаси мою сумку, не то ее взорвут! – взмолилась я, уже готовясь к худшему.
Эта сумка, от Кейт Спейд, из добротной красной кожи, стильная, вместительная и многофункциональная, была у меня самая любимая. Джонатан привез мне ее из Нью-Йорка. Впрочем, даже если сумку вернуть не удастся, она окажет нам большую услугу, сказала я себе. Ники прав: шумиха поднимется – дай бог! Один принц спасает жизнь другого. Просто блеск!
– Надеюсь, ты понимаешь, что это будет значить? – спросил Ники.
– Что?
– Тебе придется сопровождать меня всю оставшуюся жизнь. Представляешь, чего наприду– мывают про нас двоих газетчики?
– Поторопись,– проворчала я, сопровождая свои слова строгим взглядом.
Николасу много лет приходилось сбегать из разных мест, в которых ему не следовало появляться. Поэтому теперь он с ловкостью кошки незаметно проскользнул в павильон через заднюю дверь. Выйти было заданием посложнее.
Я глубоко вздохнула и смело направилась к полицейскому, который стоял там, где, насколько я поняла, Ники спрятал мою сумку. И куда должен был выйти.
– Боже мой! – воскликнула я, бесстыдно хлопая ресницами. – Объясните, что происходит!
– Не положено, мисс,– ответил полицейский. – Но можете не волноваться. Мы не допустим беды. И лучше отойдите к своей машине. Так будет безопаснее. Прошу вас, покиньте территорию.
Я взглянула поверх его плеча. Ники еще не показался.
– Гм… – произнесла я, напряженно придумывая, что бы еще выдать. – Понимаю, вы сейчас очень заняты, но я слышала, что на автостоянке кто-то воскликнул: рядом с павильоном лежит еще один подозрительный предмет. Какая-то сумка.
– Полицейский мрачно взглянул на меня.
– Я передам кому следует.
Он упорно оставался на месте.
– Не исключено, там наркотики,– предположила я, притворяясь, что страшно боюсь бомбы и отчаянно верю, что ее тут нет.
– С наркотиками разберемся после, мисс.
Снова строгий взгляд, еще более бесстрастный.
Его было невозможно сбить с толку. Я на миг не без гордости подумала, что не зря плачу налоги. И тут меня посетила блестящая мысль. Я схватилась за грудь и упала наземь, умышленно сгибая ногу в колене, чтобы задралось платье и стала видна кружевная резинка чулка.
Порой самые древние трюки надежнее всех остальных. Вокруг меня, забыв про служебный долг, в мгновение ока собрались все полицейские. Спустя несколько секунд из павильона, размахивая чем-то в воздухе, выскочил Ники.
Я с притворным трудом поднялась на ноги, жестами объясняя, что помощь мне не требуется, и надеясь, что вот-вот получу назад сумку. Однако в руке Ники ее не оказалось. Меня прошиб холодный страх. Ники размахивал чем-то другим.
– Порядок! – закричал он. – Можно расслабиться! Это всего лишь косметичка!
Полицейские как по команде повернули головы. Я смотрела на Ники не мигая.
– Я прошел специальную подготовку! – воскликнул он. Я заметила, что на его рубашке расстегнута еще одна пуговица и что волосы взлохмачены сильнее. Воспользовавшись удобным случаем, красавчик прихорошился. – По проведению спецопераций и прочего! Моего прапрадеда убили. Поэтому я всегда начеку. Иначе никак не могу, сами понимаете.
– Он наследник холленбергского трона,– поспешно добавила я. – Его дедушка – кронпринц.
Полицейские с застывшим на лицах уважением и изумлением двинулись ему навстречу, но
Ники жестом велел им посторониться, а сам пошел ко мне.
Я без слов покачала головой и приподняла руки. Чего-чего, а торжественно и на глазах у всех получить личную вещь, из-за которой и загорелся весь этот сыр-бор, я никак не желала.
– Пожалуйста, не суетитесь,– сказал Ники, не останавливаясь. – И не благодарите меня. Давайте просто сделаем так, чтобы возобновили матч. Подумайте о слонах! Нельзя же оставить их без денег! Скажите, пусть Уилле опять наденет сапоги для верховой езды. Всех устраивает такой план?
Он ухитрился царственно проплыть мимо толпы полицейских, ротозеев и всех остальных и положил руку мне на плечи.
По моей спине пробежал приятный холодок, но я приказала себе сделать невозмутимое лицо. Должна признаться, наше с Николасом представление меня восхитило. Милочка превзошла саму себя, а Ники показал, что, когда хочет, может и управлять толпой, и быть весьма сообразительным.
– Ты до сих пор белая как мел, дорогая,– громко произнес он.
– Да,– ответила я, часто кивая. – Скорее отведи меня к машине. Хочу выпить, чтобы потеплело в груди.
– Сейчас устроим,– произнес Ники.
Мы пошли к автостоянке. Полиция даже не попыталась остановить нас.
– А этот твой прапрадед? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал почти беспечно. – Его правда убили?
– Ага. – Ники кивнул. – Пристрелил ревнивый муж в одном казино в Монте-Карло. Об этом долго писали в газетах. Кстати! Она тебе нужна?
Он протянул мне косметичку.
– Спасибо. – Я криво улыбнулась, сожалея, что он спас самое маловажное. – А сумку ты куда дел? Оставил ее полицейским, чтобы они ее все же взорвали?
Ники подмигнул.
– Сумка уже в багажнике. Я вызвал Рэя, попросил, чтобы он подождал меня у заднего входа. В противном случае ее могли бы изъять для обследования.
Я секунду-другую помолчала и позволила себе улыбнуться.
– Ты быстро соображаешь.
Ники тоже ответил не сразу.
– Никто никогда в жизни не говорил мне подобных слов, Мелисса,– с шутливой грустью произнес он.
– А еще ты весьма изобретателен,– добавила я, раздумывая о своем плане перевоспитания. Благородство, отвага, самоотверженность, здравомыслие… Ники делал поразительные успехи. – В честь чего это ты…
Произнести вслух «решил побыть положительным» у меня не повернулся язык.
– Почему я решил тебе подыграть? – Его брови подпрыгнули. По моим рукам и груди, когда он медленно моргнул, касаясь длинными темными ресницами нижних век, побежали мурашки. – А как ты думаешь?
– Потому что мечтаешь поскорее покончить с этим проектом и отделаться от меня? – предположила я.
– Может быть. Или же мне просто захотелось вернуть тебе сумку. Или подтвердить слухи о том, что мы теперь вместе.
Он расширил глаза.
Я потупилась, крутя в руках косметичку.
– Или ты действительно загорелся желанием попасть на первую страницу «Тайме». Или – на рождественскую вечеринку к принцу Уильяму.
Не знаю, откуда во мне взялось столько язвительности. Я чувствовала себя так, будто вернулась в школьные времена и тайно сходила с ума по прыщеватому мальчику из «Сент-Питерс», с которым могла общаться лишь на языке подколок Впрочем, в этом сексапильном, загорелом, богатом и современном принце было столько чарующего мальчишества, что я поневоле стала вести себя как девочка-подросток.
Ники вздохнул и обнял меня.
– Дорогая моя, я и так каждый год получаю пригласительные на чертову рождественскую вечеринку принца Уильяма. Я прихожусь ему кем– то вроде девятиюродного брата.
– Меня этим не удивишь,– напомнила я.
– А я и не пытаюсь тебя удивить,– ответил Ники, и мне показалось, что я уловила в его голосе ноткипечали.
Мы, наконец, приблизились к «бентли». Рэй проворно вышел из него и с невозмутимым видом открыл багажник.
– Бренди, мэм?
Я увидела огромную плетеную корзину. За ней краснела моя сумка.
– Спасибо, не откажусь,– ответила я.
Делая глоток из украшенной гербом небольшой серебряной фляжки, я вдруг подумала: а не слишком ли охотно полицейские позволили Николасу уйти, да еще с вещественным доказательством? Им ведь надлежало написать отчет! На место предполагаемого взрыва даже вызвали спецназ!
Я повернула голову и заметила еще одну только что подъехавшую машину. Из нее выпрыгнула команда полицейских с собаками.
– Рэй,– произнес Ники,– почему они не отправляют этих ребят обратно и не продолжают матч? Я ведь им сказал: никакой бомбы нет!
– Я случайно услышал,– ответил Рэй,– что сверток, который обнаружили в туалете, не так– то просто извлечь.
У меня в жилах похолодела кровь.
– В туалете? – воскликнула я. – А я думала…
Рэй многозначительно кашлянул.
– Если я правильно понял, после того как поступил сигнал тревоги и стали прочесывать местность, выяснилось, что тут на каждом шагу подозрительные предметы. На вашу сумку, как мне кажется, никто не обратил особого внимания…
Он хотел что-то добавить, но резко замолчал, ибо в эту минуту со стороны павильона раздался приглушенный, хотя и легко узнаваемый звук взрыва.
Устроили его определенно не полицейские, уничтожающие какую-то там дамскую сумку…
Я посмотрела на Ники, и мне сделалось дурно. Если бы мы замешкались, он мог бы получить серьезное ранение. Мелькали ли в его голове подобные мысли? Что будет с Александром, если тот узнает, что его внук был на волосок от гибели?
Ники схватил бинокль.
– По-моему, не слишком это умно – дергать по разным пустякам полицейских ее величества.
Я забрала у него бинокль.
– А по-моему, самое время поспешить домой. Рэй?
– Да, мэм,– ответил шофер.
Когда Рэй остановил машину перед моим домом, я пребывала в счастливо-умиротворенном расположении духа. И не только потому, что лишь теперь до конца осознала всю серьезность грозившей нам опасности и всю прелесть спасения. А еще и потому, что, отгородившись от Рэя стеклянной стеной, мы с Ники всю дорогу рассказывали друг другу о своих семьях и о причудах родственников. И потому, что я все это время вдыхала волшебный аромат лосьона после бритья и слушала смех, совершенно не похожий на тот, каким в шумном обществе Николас привлекал к себе внимание публики.
Может, дело было в сумке, уютно лежавшей у меня на коленях, или в отваге Ники – лучшего в мире спасателя кожаных изделий. Так или иначе, я начинала думать, что вовсе не настолько он плох. Вдобавок я сама допустила ошибку, без раздумий отправив Ники в такое опасное место, а он, как истинный джентльмен, не упрекнул меня ни полусловом. И весь обратный путь разглагольствовал все больше о знатных особах, с которыми водит дружбу его семейство. Себя не нахваливал.