Снова раздались одобрительные возгласы.
– И врачей «скорой помощи», которые дежурили на причале днем и ночью.
Толпа подвыпивших медиков радостно помахала руками.
– Всех тех, кто… – голос его слегка дрогнул, – всех тех, кто до последнего надеялся на наше возвращение.
Снова крики и аплодисменты.
Но тут вперед выкатили Джейдена, и на пляже воцарилась тишина. Слышно было только, как волна плещет о берег.
– А теперь я хочу попрощаться с Тарни, – сказал Джейден, теребя листок бумаги. – Это из Роберта Бернса. Есть такой поэт. – Джейден вскинул руку в сторону моря и начал декламировать:
Скончался честный человек.
Он правде присягал навек.
Друзьям надежда всех надежд;
Наставник молодых невежд;
Был, как немногие, учен;
Достойной жизнью увлечен.
Коль есть тот свет, пускай сей муж
Живет в кругу чистейших душ.
А нет, так что же? – Наш кумир,
Как мог, улучшил этот мир![5]
Еще один рыбак коснулся струны на своей гитаре, после чего все они вышли вперед. Полли слышала эту песню впервые, но остальным, похоже, она была хорошо знакома, потому что все тут же принялись подпевать:
Мечтаю стать я моряком
И бороздить моря,
Вдали от горестной земли
Рыбачить до зари,
Пусть солнце золотом горит
На мощных якорях,
Ни крыш, ни стен, какой простор,
Ты только посмотри!
Судьбы штурвал
В твоих руках!
Йо-хо!
Керенса сжала руку подруги, пока рыбаки продолжали петь следующие два куплета и их сильные голоса летели над толпой. Едва они закончили, как на горизонте вспыхнул крошечный лучик света.
– Ты только взгляни, – Полли не ожидала, что прошло уже столько времени, – это рассвет.
Стоило отзвучать музыке, и рыбаки, послушные зову распорядителя, цепочкой двинулись к воде. Там уже были приготовлены шестнадцать китайских фонариков – по числу рыбаков, вернувшихся с моря, – и еще один, побольше. Двое мужчин помогли Джейдену встать на ноги. Как только оранжевые маячки зажгли, рыбаки подняли их и отправили парить, все выше и выше, навстречу разгорающемуся рассвету.
– Спасибо тебе, море, – Рубен впервые говорил просто и без затей, – за то, что позволило людям вернуться домой живыми. И присматривай за нашим братом, который навеки остался в твоих глубинах.
С минуту все наблюдали за тем, как парящие маячки света возносятся над волнами. Но уже в следующее мгновение почтительная тишина сменилась радостными возгласами и аплодисментами.
– Ну а теперь… ГУЛЯЕМ! – выкрикнул Рубен. – Это приказ!
Диджей тут же врубил на полную громкость хит этого лета, где говорилось о том, как приятно наблюдать за восходом солнца, и все снова начали танцевать, обниматься и говорить о том, как здорово все вышло.
Молодые рыбаки неожиданно оказались в центре всеобщего внимания. Полли прошла мимо Джейдена, с которым ей так и не удалось толком поговорить. Она знала, что на вечеринке за ним присматривает медсестра. По-хорошему, парню вообще не стоило покидать больницу, но Рубен упросил врачей, чтобы те отпустили его ради такого случая. Джейден сидел рядом с очаровательной темноволосой девушкой, которая смотрела на него огромными карими глазами и сочувственно кивала, пока тот описывал свои немыслимые страдания и такое же немыслимое мужество, проявленное им перед лицом смерти. Полли поймала его взгляд, и Джейден украдкой подмигнул ей.
В кафе всем желающим подавали кофе, шипучку и восхитительно пахнущее мясо. Наложив на тарелку еды, Полли устроилась на камне рядом с Хаклом. Тот наблюдал за рыбаками, которые так и сияли от счастья.
– Присаживайся, – кивнул он Полли. Было видно, что он искренне рад такому соседству. – Ну, как тебе вечеринка?
– Потрясающе. – Полли вдруг почувствовала, до чего же она проголодалась. Если вдуматься, в последние дни ей так и не удалось толком поесть. – Все тут веселятся от души. У всех хорошее настроение.
Хакл лишь улыбнулся в ответ в своей неспешной манере.
– И у тебя тоже? – уточнила девушка.
– Само собой, – ответил он. – У меня всегда хорошее настроение.
Сказано это было без малейшей нотки веселья. Полли взглянула на него повнимательнее. Первые лучи солнца коснулись земли, позолотив волосы Хакла. Полли вспомнилось все, что она знала об этом человеке. В том числе и то, что это он убедил Рубена снова выйти в море… хотя сам Рубен об этом, конечно же, не упоминал.
– В самом деле? – спросила она.
– Скажем так: если и есть на земле более прекрасное и подходящее для грусти место, то я о нем не знаю.
Полли опустила на землю стакан и повернулась к Хаклу. Трудно было понять, что скрывается за этим непроницаемым взглядом.
«А почему бы и не рискнуть? – неожиданно подумала она. – Терять мне все равно нечего. Однажды я уже рискнула всем, перебравшись сюда, круто изменив свою жизнь, занявшись выпечкой. И в итоге все сложилось куда лучше, чем если бы я продолжала жить в Плимуте, в своей маленькой квартирке, так предсказуемо и так скучно. Каждый прыжок в неизвестность оправдывал себя… ну, почти каждый», – поправилась она, вспомнив про Тарни.
– Я… – начала Полли и вдруг осознала, что руки у нее трясутся.
Что ж, за плечами бессонная ночь. Много выпивки и мало еды. На прибрежном песке снова было шумно: парни и девушки со «скорой», сбросив с себя одежду, с криками устремились в воду. Не прошло и нескольких секунд, как их примеру последовал весь пляж. Люди плавали и плескались, оглашая окрестности громкими воплями.
– Я бы хотела…
– Да ты, похоже, разговариваешь еще медленнее, чем я, – пошутил Хакл, но Полли заметила – или это ей только показалось, – как дрогнули у него губы.
– Я бы хотела… я бы очень хотела сделать тебя счастливым.
Слова эти вырвались, опережая друг друга, а потом и вовсе перешли в невнятный шепот, но Хакл понял, что она имела в виду. Он глубоко вздохнул, и Полли замерла: то, что началось как прихоть, стало вдруг для нее очень важным.
– Полли, – произнес Хакл.
То, как он выговорил ее имя – легко и без нажима, – заставило ее сердце сжаться. Вот сейчас он извинится и скажет, что серьезные отношения – это не для него, что разрыв с Кэндис нанес ему серьезную рану и он не готов расстаться со спасительным одиночеством.
Большая рука его коснулась ее подбородка и приподняла голову так, что Полли смотрела теперь прямо на него. Звуки музыки и голоса шумной толпы растаяли где-то вдали. Все внимание девушки было поглощено этим прекрасным мужественным лицом, этими пронзительными голубыми глазами. Хакл смотрел на Полли так, как никто и никогда не смотрел на нее раньше: с жадностью и любопытством, а еще – как будто нашел наконец то, что давно уже искал.
Всего лишь на мгновение – одно восхитительное мгновение – весь мир замер, и Полли вдруг поняла, что Хакл собирается поцеловать ее. И с той же ясностью она осознала, что в этом поцелуе будет все, о чем она только мечтала, и что потом – что бы там ни случилось – ей вряд ли захочется поцеловать кого-то еще.
Сила этого поцелуя застала ее врасплох. Она-то ждала, что Хакл поведет себя с присущей ему сдержанностью. Но американец целовал ее до того страстно и ненасытно, будто сам он был утопающим, а Полли – его единственной надеждой на спасение.
Глава 24
Полли не знала, сколько длился их поцелуй, она вообще перестала ориентироваться во времени и пространстве. Но в тот момент, когда губы их встретились, тело ее будто пронзил электрический разряд. Девушку внезапно охватило всепоглощающее желание прильнуть к Хаклу, стать с ним одним целым. Весь мир перестал существовать, оставив их наедине друг с другом.
И тут ее вдруг окликнули по имени:
– Эй, Полли! Давай жги!
Это был один из рыбаков – тот, что играл на гитаре. Полли не помнила, как его зовут, но звук собственного имени заставил ее очнуться. Внезапно она вспомнила, где находится и по какому поводу они тут собрались. Она отстранилась, смутившись, как будто ее застали за чем-то постыдным.
– Что такое? – спросил Хакл. Волосы у него были всклочены, а глаза затуманены желанием.
Никогда еще Полли не влекло так к мужчине. И все же…
– Я… я не могу, – покачала она головой. – Извини.
Теперь и Хакл тоже сел прямо.
– Ясно, – сказал он.
Ему следовало догадаться: Полли еще не забыла Тарни.
Полли хотела объяснить ему, что они не должны позволять себе такое на публике… Но лицо Хакла вновь стало непроницаемым.
– Я хочу сказать… не здесь.
– Да, – кивнул Хакл, – понимаю. – Он взглянул на часы. – Ого, уже так поздно. Или рано. Это как посмотреть. Думаю, мне пора домой.
Полли печально кивнула. Ей не хотелось отпускать его, но обстоятельства… обстоятельства явно складывались не в их пользу.
– Мне тоже, – сказала она.
На другом конце пляжа люди собрались вокруг костра. Одни дремали, другие оживленно болтали друг с другом.
– Но мы… может, встретимся позже?
– Мир тесен, – изрек Хакл, не сводя глаз с моря.
– Мне жаль, что так вышло.
Он лишь пожал плечами. Полли отчаянно хотелось, чтобы он снова взглянул на нее с улыбкой, но Хакл будто превратился в статую. Печально вздохнув, она повернулась и зашагала прочь.
– Черт, – пробормотал Хакл, глядя ей вслед. – Черт, черт, черт.
Глава 25
Полли брела по пляжу, думая только о том, как бы не разрыдаться. Кто-то снова окликнул ее по имени, но она сделала вид, что не слышит. Все, чего ей сейчас хотелось, – это найти сумочку и босоножки, а заодно разыскать Керенсу. Однако Керенсы нигде не было: ни в воде, ни в одной из деревянных кабинок, которые расставили по всему пляжу, чтобы люди могли спокойно побеседовать друг с другом.
В конце концов она все-таки увидела подругу – позади кафе, недалеко от мусорных баков.