— Боже мой, — всплеснула руками Глория. — Конечно, из черной. Для этого есть одна убедительная причина. Джеки, дорогой, открой верхний ящик вон того комода, — она указала на огромное украшенное резьбой и перламутром сооружение, — дай мне зеленую коробку.
Под крышкой на белой шелковой подушке покоилось тонкое черное кружево, имитирующее каменную резьбу готического собора.
— Это то, о чем я думаю? — Пробормотал Джеки.
— Да, тот самый прусский чугун (51). — Глория перевернула медальон и перевела выбитую на его обратной стороне надпись. — «Я отдала золото за железо». Это ожерелье не было куплено. Его получила одна из твоих прабабок в обмен на пушку. К этому костюму подойдет идеально.
Лу обняла бабушку и прижалась губами к ее виску.
(48) Кондомат — торговый аппарат, предлагающий к продаже презервативы
(49) Дельфос — Плиссированное платье из тонкого шелка дизайнера Мариано Фортуни
(50) «Маленькие лошадки» — платье дизайнера Мадлен Вионне, выполненной по мотивам греческой краснофигурной вазописи.
(51) В период антинаполеоновских войн 1814–1815 г.г. прусские женщины жертвовали свои золотые украшения на возрождение армии
Глава 13
Джаред обвел глазами сидящих за столом. Логан с Джеки уже вышли из игры и больше не напрягались, стараясь удержать покер-фейс. Сидящий напротив Мэтт хранил каменное выражение лица. Лошара, подумал Джаред. Зачем цеплять на физиономию темные очки, если не можешь уследить за руками? Судя по тому, как бодро Мэтт барабанил пальцами по краю столешницы, он держал в руках неплохую комбинацию.
— Твое слово, ковбой.
— Ладно. Ложимся.
Мэтт первым опустил на стол веер одномастных карт и с победным видом откинулся на спинку стула.
— Флеш? — Прищурился Джаред. — Неплохо. Тебе везет. — Мэтт потянулся к кучке смятых купюр посередине стола. — Но мне повезло больше. Руки прочь от моих денег.
На стол легли две десятки и три короля.
— Фул-хаус? Черт! — Мэтт запустил пальцы в щедро удобренную гелем шевелюру. — Джаред, дай мне отыграться!
— Хватит уже. Я и так тебя раздел до трусов. Лучше придумай, как будешь оправдываться перед отцом.
— До конца месяца всего две недели. Он не будет вонять, если я немного выйду из лимита.
Ничего себе немного. Либо Мэтт врет, либо папочка слишком балует единственного сынка. Джаред вспомнил кирпичного цвета лицо и здоровые кулаки Хэнкса-старшего. Нет, все-таки Мэтт врет.
— Извини, братан.
— Да ладно тебе, — Логан сочувственно похлопал Мэтта по плечу. — У Джареда можно выиграть только одним способом: стащить деньги со стола, когда он отвернется.
— Ребята, дайте мне десять минут, — Мэтт уже торопливо рылся в бумажнике. — Мне только метнуться до банкомата. Вот! — Он вытащил пластиковую карточку. — Платиновая. Деньги есть. Черт!
Черный прямоугольник выскользнул из трясущихся пальцев и спикировал под стол. Джаред наклонился и посмотрел вниз. Карточка лежала возле его сапога, и к ней уже тянулись пальцы Мэтта.
— Подожди, — Джаред подтолкнул карточку ближе и быстро подхватил ее с пола.
Затем повернул и на вытянутой руке показал Логану. Тот поднял брови.
— Ты уверен?
— Можешь проверить сам.
Чуть отклонившись назад Джаред извлек из внутреннего кармана куртки смятый кусочек кассовой ленты.
— Точно, — выдохнул Логан. — Ну, колись, Мэтт. Зачем тебе понадобилось триста презервативов? — Надувшийся Мэтт молчал. — Дай-ка догадаюсь. Ты собрался в поход на байдарках, и тебе надо было где-то хранить соль и спички?
Никто за столом не улыбнулся.
— Нет, Мэтти-бой, — разочарованно вздохнул Логан. — Тебе зачем-то приспичило затолкать это дерьмо в шкафчик Помроя.
— Да ладно вам, ребята, — Мэтт криво ухмыльнулся и пожал плечами, — это была просто шутка. Разве он обиделся?
— Конечно, нет, — согласился Джаред. — Было даже весело. А вот когда какой-то говнюк высыпал мусор в машину моей сестры, было совсем не смешно. И знаешь, что я там нашел?
На стол лег второй чек. Логан быстро просмотрел его и положил рядом с первым:
— Ну ты и кретин, Мэтт. Все никак не можешь успокоиться? Она тебе отказала еще в девятом классе.
Джаред вопросительно поднял брови, на что Логан утвердительно кивнул:
— Раз пять или шесть.
— Ты можешь это объяснить, Мэтт? — Теперь все трое смотрели на него.
Нехорошим взглядом, надо сказать. Мэтт снова попытался хихикнуть.
— Ребята, ну вы же понимаете, когда отказывает красотка вроде Эмбер, это можно пережить. Но когда какая-то страшилка…
Стул под Мэттом с грохотом опрокинулся, когда Джаред резко схватил его за ворот рубашки и одним рывком вздернул вверх.
— А мышь ей в белье тоже ты подкинул, лось ты печальный?
— Когда?
— У меня на вечеринке…
— эээ?
— Когда тебя бросила твоя последняя девчонка.
— Может быть… не помню…
— Скажи, — неожиданно подал голос Джеки, — а кто в девятом классе засунул одежду Лу в унитаз?
— Не знаю.
Судя по тому, как старательно Мэтт косил в угол, кое-что ему все-таки было известно.
— Знаешшшшь, — Джеки уже не сдерживался. Он поднялся со своего места и неотрывно смотрел Мэтту в глаза.
Кобра, гипнотизирующая суслика, подумал Джаред. У этого суслика шансов не было. Никаких.
— Ничего не говори, — медленно и тихо произнес Джеки, — просто кивни, если я прав. Это была Эмбер?
Зачарованный змеиным взглядом, суслик кивнул. Джаред разжал пальцы, и, не готовый к такому повороту дела, Мэтт с размаху сел на пол.
— Мой друг и моя девушка травят мою сестру, — на лице Джареда ходили желваки. — Знаешь, что я сделаю? — Все еще сидя на полу, Мэтт тихо икнул. — Сейчас я сломаю тебе нос, а когда ты завтра придешь в школу, и все будут спрашивать, что с тобой случилось, я объясню, почему я это сделал.
— Ннненна… до.
— Подожди, Джаред. — Ладонь Джеки опустилась на кулак Джареда. — Мэтт может искупить свою вину. Правда, Мэтт?
— Кккаккк?
— Ты ведь уже два года собираешь лайки Лу?
Это была чистая правда. В школе Лу редко раздавала бумажки со своими обязательствами и их почти никогда не предъявляли к оплате, потому что… Потому что Мэтт выигрывал их, выкупал и даже однажды украл парочку. Он был уверен, что однажды они обязательно ему пригодятся. Похоже, этот день настал.
Джаред соображал быстро.
— Неси их сюда, — распорядился он и сдвинул весь свой выигрыш за сегодняшний вечер на середину стола. — Чтобы ты не считал, что тебя ограбили. Играем олл-ин. На все.
Через двадцать минут на заправке остановился черный Шевроле Тахо. Логан сунул заправочный пистолет в бензобак и направился к ярко освещенному прямоугольнику входа в магазин.
— Зачем Эмбер это понадобилось? — Досадливо поморщился Джаред.
Он сидел на переднем сиденье и только слегка повернул голову. Наверное, Джеки думал о том же, потому что ответил почти сразу:
— Думаю, что даже не со зла, — голос с заднего сиденья звучал спокойно. Странно, но он совсем не сердился. — Видишь ли, чтобы оставаться первой красавицей школы целых четыре года, недостаточно быть просто красивой. Даже очень красивой быть недостаточно. Надо быть очень осторожной, внимательной и вовремя уничтожать всех возможных соперниц. Простим ей эту маленькую женскую слабость.
На столе около бассейна валялись пустые жестянки из-под пива, картонные коробки от пиццы, измятые бумажные салфетки. Завтра мать, конечно, выскажется по этому поводу, ну и хрен с ней. Шаркая ногами, Мэтт прошел через гостиную, поднялся на второй этаж в свою спальню и, не раздеваясь повалился лицом вниз на кровать.
Последняя мысль камушком всколыхнула мутнеющее сознание, и он тихо хихикнул в подушку. В кармане черной косухи Джареда из дома уехали два пакетика с презервативами. Мэтт проколол их заранее и собирался подбросить ловкачу Бинго Помрою. Ну да ладно. Пусть они достанутся Джареду. Так сказать, бонусом к выигранным лайкам малышки Лу.
Проект нового гардероба Лу напоминал карту генштаба перед началом широкомасштабного наступления и занимал половину стены в чистенькой спальне Марго. Впрочем, о спальне здесь напоминала лишь загнанная в угол кровать. Ее уверенно потеснили два швейных столика (с оверлоком и швейной машиной), пара манекенов, большой стол для раскроя и диванчик, на котором сейчас были разложены два подготовленных к примерке платья.
Следуя нарисованным на большой грифельной доске стрелкам, Лу перевела взгляд с фотографии красный туфель к эскизу красного же платья, затем к изображению домашнего костюма, больше похожего на широкую пижаму, и хихикнула, встретив пронзительный взгляд черноглазой француженки, из серебряной рамки взирающей на весь этот упорядоченный хаос.
— Ты так и не убрала ее?
Это наклеенное на картон желтоватое фото двадцатых годов было приобретено миссис Фонтейн в какой-то антикварной лавочке (к сожалению, не в Париже, а всего лишь в Саванне (52) и являлось изображением еще довольно молодой женщины, которой через несколько десятилетий суждено было обрести титул Великой Мадемуазель (53). Еще в детстве Лу карандашом подрисовала этой даме небольшие рожки и аккуратные усики, причем так искусно, что стирать их не стали.
— И не уберу. Я так привыкла видеть ее с усами, что по-другому уже и не представляю. Логан, кстати, оценил.
Лу захлопнула свой блокнот с незаконченным рисунком и, поджав ноги, уселась на кровать.
— То есть он был у тебя в спальне?
— А чему ты удивляешься? Мне уже шестнадцать.
— А что сказала твоя мама, она ведь такая строгая.
— Мама не сказала ничего, потому что ее не было в городе.
— Ой, какая ты смелая!
— Не очень, как выяснилось. Я долго водила Логана за нос и решилась только, получив благословение Глории.
Брови Лу уползли куда-то вверх под синюю косынку.
— Ты говорила с Глорией? Об этом?