Насмешливо улыбаясь, Глория наблюдала за девушками: надо же, какое занятное выросло молодое поколение, такое независимое и деловитое.
— И все же, я считаю, что попробовать стоит, — сказала она. — Причем обещай мне, что попробуешь дважды. Это важно.
Практика в итальянском языке была для Джареда вторым поводом зайти утром в мастерскую Лу.
— Буонджиорно, синьорина.
Он остановился на пороге, ожидая приглашения войти внутрь. Три-четыре раза в неделю, когда Рон с Лизой ночевали в поместье, он перебирался спать в свою половину бывшей конюшни. Честно говоря, необходимости в этом не было, потому что после расставания с Эмбер, девушки у него дома не появлялись и тем более на ночь не оставались. Основной причиной этих ночевок и первым поводом для утренних встреч был зеленый чай. Завтракала Лу редко, а вернее, почти никогда. Зато заваривала настоящий китайский чай. Джаред и сам не заметил, как подсел на эту желтую водичку. Оолонгом (70) «Прогулка по лугу» ее снабжал Джеки, а Джаред по такому случаю подарил девушке большой глиняный чайник, как раз на двоих.
— Бенвенуто (71).
Дверь мастерской открывалась только после зарядки и душа, и это был сигнал, что чай готов, но Джаред все равно предпочитал дождаться устного приглашения. Если Лу хочет его видеть, пусть скажет это сама. Он слишком много потратил времени и сил, приручая эту дикарку, и потерять все с таким трудом и терпением набраные очки из-за мелкого просчета ему вовсе не улыбалось. Лу уже не замолкала при его появлении, улыбалась доверчиво и не дергалась, когда он словно ненароком касался ее локтя или плеча. Его признали «братом» и разрешали иногда чмокнуть в макушку или в нос. Труднее всего было делать вид, что этого ему вполне достаточно.
— Комэ ва (72)? — Джаред поставил на стол две чашки. — Тебе наливать?
— Да, — донеслось из ванной.
Ноут на столе был подключен к колонкам, но звук убавлен почти до минимума. Джаред щелкнул мышкой, прибавляя громкость:
— Опять слушаешь «Травиату»?
Лу показалась на пороге ванной. Собрав в кулак жгут длинный волос, она немилосердно драла их щеткой.
— Эта запись с Марией Каллас, моя любимая.
— Да, знаю. Когда я первый раз услышал, как она произносит «Пусть веселье меня исцелит», сразу понял, что обязательно помрет в последнем акте.
Лу хихикнула и снова скрылась в ванной, оставив дверь приоткрытой. Джаред с чашкой в руке заглянул внутрь. Похоже, девушка плохо заплела волосы на ночь и теперь не могла справиться с запутавшимися прядями.
— Дай помогу. Что? — Джаред поднял брови, в точности копируя Лу. — У моей матери тоже длинные волосы, и кое-чему я у нее научился. Повернись и не дергайся.
Он начал пальцами разбирать спутанные кончики. Потом вытащил из ящика костяную расческу с редкими зубцами. Ее он нашел в том же китайском магазинчике, где покупал чайник. Лу приподнялась на цыпочки и попыталась рассмотреть свою косу в зеркале. Она явно не ожидала, что Джаред так ловко справится с ее проблемой.
Тяжелые густые волосы скользили между пальцев, словно шелковые нити. Хотелось собрать их в кисточку и пощекотать маячившую перед глазами белую шею. Или собрать в горсти и окунуть в них лицо. К счастью Лу ни о чем таком не догадывалась. Она взяла из стаканчика зубную щетку и принялась чистить зубы, Джаред тихо фыркнул, заметив, как ловко она подстраивается к ритму арии Жермона. В какой-то момент щетка замерла за щекой, и взгляд Лу остановился на стаканчике. Ну конечно, опять отключилась и сбежала из реальности: рассматривает солнечный свет в стеклянных гранях. Джаред протянул руку через ее плечо, передвинул эту занимательную стекляшку на границу света и тени и шепнул девушке на ухо:
— Так лучше?
От его дыхания пошевелилась тоненькая прядка, запутавшаяся в сережке, и его пальцы переместились к новой цели. Лу воспринимала его манипуляции на удивление спокойно — наверное, с усами из пахнущей мятой пены девушка чувствовала себя в полной безопасности. Она улыбнулась клоунским ртом и быстро наклонилась, чтобы сплюнуть в раковину. С проворством тореадора Джаред отступил на шаг назад. Хоть он и был в джинсах, но его настроение сейчас легко прощупывалось даже через плотный деним. Лучше не рисковать.
— Ты уже решила насчет Нового Орлеана?
Идея с поездкой обсуждалась уже неделю. На Рождество Джаред уезжал к матери, и оставлять Лу без присмотра в Лос Анжелесе ему совсем не улыбалось. Решение проблемы напрашивалось само собой — простое и красивое. Причем достаточно было подбросить идею насчет поездки Логану, вслед за ним сразу загорелась Марго, а когда ехать всем вместе решили и Джеки с Остином, Джаред уже был уверен в успехе своего замысла.
— Поеду, конечно, — Лу снова набрала в рот воды и наклонилась к раковине.
— А теперь не дергайся. — Джаред разделил густую каштановую гриву на три части и проворно начал заплетать тугую косу. — Побродим по Французскому Кварталу (73), поищем «Дом восходящего солнца» (74). — Он снова наклонился к уху Лу и добавил: — Я обещал Лизе присмотреть за тобой. — Не давая ей возможности ответить, помахал в воздухе пушистой кисточкой: — Готово. Иди пить свой чай.
Уже на пороге мастерской Джаред не удержался и обернулся:
— Чао, синьорина!
Опершись бедрами о столешницу, обхватив чашку обеими ладонями, Лу стояла посреди мастерской и смотрела ему вслед.
(68) Холли Голайтли — героиня романа Трумена Капоте «Завтрак у Тиффани»
(69) Камис — Длинная туника, часть индийского женского костюма шальвар-камис
(70) Оолонг (улун) — сорт китайского зеленого чая
(71) Benvenuto (ит.) — добро пожаловать
(72) Как дела?
(73) Французский квартал — центр старой части Нового Орлеана
(74) Действие песни «The House of RisingSun» происходит в Новом Орлеане
Глава 21
Широко раскинув руки и подняв лицо к небу, Оскар стоял перед собором Сан Луис. За его спиной в бормотании джазового оркестра растворялся цокот копыт то ли доставившей их сюда кареты, то ли конного памятника неизвестно какого генерала. За его спиной нетерпеливо переминались пять человек. Следовало немедленно принять важное решение: где они сегодня будут есть устрицы.
— Сядьте сперва в один трамвай — по-здешнему «Желание», потом в другой — «Кладбище», проедете шесть кварталов, сойдете на Елисейский полях и вот вы на месте (75), — торжественно и громко провозгласил он.
— Смотри внимательней, парень, — хлопнул его по плечу Логан. — Перед нами Бурбон-стрит.
Остин яростно отпихнул его локтем:
— Нет! Сегодня я против реальности. Я за магию (75). — Он с жадностью втянул в себя влажный теплый воздух. — Чувствуете, чем здесь пахнет?
— Борделем?
— Ах, — Остин досадливо махнул рукой. — С ними давно покончено, парни, вы опоздали на сто лет (76).
— Кладбищем?
— Тссс! Об этом позже. Не будем портить аппетит.
В устах Остина, загримированного под Барона Самеди (77) и с нахлобученным на копну белокурых волос черным цилиндром это предостережение звучало более, чем странно. Логан пожал плечами, наконец признав очевидное:
— Кабаком.
— Точно!
Перед его носом взметнулся в воздух указательный палец с угольно-черным ногтем. На третий день каникул никто в их компании уже не обращал внимания на артистические закидоны Остина. Свое первое утро в Новом Орлеане он отпраздновал завтраком из калифорнийского шабли, после чего, очертя голову, ринулся в водоворот креольского безумия. Оставалось лишь во всем положиться на рассудительного Джеки, в прямом и переносном смысле удерживавшего своего парня на грани реальности за шлевку на штанах.
Сам Джеки завтракал гораздо скромнее: русским кофе, то есть большой чашкой не по-американски крепкого кофе со щедрой порцией водки, капелькой самбуки и пышной шапкой взбитых сливок.
— Идем в «Muriel’s». — Наконец решил Остин. — Хочу наконец попробовать жаркое из крокодила.
Все облегченно вздохнули.
— Бедный крокодил. Мне его жалко, — пропела Марго из-под руки Логана.
Остин окинул ее непроницаемым взглядом:
— А вот он бы тебя не пожалел. Вперед!
Оказывается, устриц можно есть и два, и три раза в день. Малоежкам Марго и Лу хватило дюжины на двоих. Остин усердно жевал своего крокодила, покачиваясь в такт джазовой мелодии. Музыканты — пианист, контрабас, кларнет и труба — наигрывали бесконечные вариации одной и той же темы. У их ног таинственно мерцали бокалы с вином, и пианист время от времени пускался в отчаянную импровизацию, давая своим приятелям возможность сделать глоток-другой.
— Идем, — Марго потянула Лу на небольшую площадку перед эстрадой.
В зале царил полумрак и, освещенные лишь с одной стороны, девушки развоплотились в два тонких качающихся на волнах музыки силуэта. Сначала они медленно переступали ногами, двигаясь друг напротив друга, затем начали медленное сближение.
— Кажется, я уже это где-то видел… — Когда девушки тесно прижались бедрами друг к другу, а затем медленно присели, Логан чуть не подавился вином, и Джареду пришлось хлопнуть его между лопаток.
— Видел, — согласился тот, — если посмотрел «Слияние двух лун».
— Точно! — Хлопнул себя по лбу Логан. — Теперь я вспомнил, что будет в следующей сцене.
Авторитет Бинго Помроя заставил футболистов посмотреть все рекомендованные им старые фильмы: «Море любви», «Дикую орхидею», «Девять с половиной недель». Самоуверенным юнцам пришлось признать, что их родители-таки умели пошалить в свое время.
— У тебя, может, и будет, — согласился Джеки и ехидно покосился на Джареда, словно говоря, а у тебя — нет.
Тот только сокрушенно вздохнул. К чему делать вид, словно ничего не понимаешь, когда за тобой внимательно следят три пары глаз? Вот уже два дня он ходил по городу, держа Лу за руку, иногда отпивал глоток из ее бокала, укрывал своей курткой, когда они возвращались в отель поздно вечером. И боялся сделать последний шаг. Руки холодели, когда он представлял ее отрешенный взгляд, прикованный к чему-то невидимому за его плечом, и Джаред отступал.