– Это вы, – повторил он тише. – Дар сработал спонтанно, и вы отдали слишком много. Так много, что я еще час после не мог оставаться в покое, чувствуя себя так, будто готов свернуть горы. Немедленно. Будто мне все по плечу. Никогда не ощущал раньше такого подъема. Даже сейчас… Мне кажется, я даже помолодел немного.
– Не обольщайтесь, – фыркнула Вивьен из вредности, – по крайней мере с этой вашей щетиной выглядите как и прежде.
Она обвела пальцем вокруг своего лица и поморщилась.
Мистер Брукс также коснулся ладонью подбородка и усмехнулся.
– Действительно, зарос.
Вивьен не ответила. Она уставилась на занавешенное окно, не в силах сказать ни слова, а тем более посмотреть на попутчика. Ее терзало чувство вины за обидные слова. А еще терзало нечто другое, гораздо более опасное.
Это была нужда. Ноющая и непривычная, требующая быть ближе к сидящему напротив человеку. К незнакомцу, по сути. И логика буквально кричала, что это неправильно. А вот сердце… оно билось внутри, разгоняя по крови непривычную радость и предвкушение. Глупое сердце не желало считаться с разумом.
Вивьен сжала кулаки, стараясь сосредоточиться на более важных вещах и побороть глупые наваждения.
– Мисс Бишоп, вы снова испугались меня? – неожиданно спросил полисмаг. – Или испытываете ко мне нечто неприятное?
Вивьен усмехнулась. Если бы он только знал, что она испытывает!
– Нет? – Он не отставал. – Тогда почему бежите от разговора и постоянно отворачиваетесь? Я понимаю, что вы привыкли к другому типу мужчин. Более обходительному. Но я такой, какой есть, и вам придется какое-то время меня потерпеть.
– Какое-то время? – Вивьен обернулась.
– Я не оставлю вас в беде, – кивнул Дрейк Брукс. – Мы должны отыскать вашего отца, чтобы он помог вам спрятаться снова. Это ведь он скрывал вас все это время?
Вивьен прикусила губу. Вопрос о доверии к этому мужчине больше не стоял – она просто знала, что может положиться на него. Подумав, девушка кивнула.
– Он когда-то говорил вам о вашей магии? – снова спросил Дрейк.
– Нет, – тихо ответила она. – Никогда.
– Но как вы могли не понимать, что в вас такая сила? – Он мотнул головой. – Не могу представить. Нелепица.
Вивьен помедлила и все же вынула из-под платья свой медальон. Больше ни один камешек не был прозрачным.
– Накопитель. – Подавшись вперед, Дрейк протянул руку и уточнил: – Позволите?
– Да.
Он осторожно забрал из ее пальцев медальон и закрыл глаза. И Вивьен, никогда прежде не ощущавшая магических потоков, неожиданно точно поняла: сейчас рядом с ней творится волшебство. Дрейк Брукс осторожно водил подушечкой большого пальца по поверхности медальона, изучая его. И тот нагревался, а камешки внутри начинали светить ярче.
И, глядя на происходящее, Вивьен неожиданно четко поняла: он прав. В ней был дар, что давно просился наружу. Он ласково уговаривал выпустить его, позволить озарить светом этот мир и открыть ей новые грани в себе. А еще дар требовал, буквально заставлял ее коснуться мистера Брукса, чтобы увидеть…
– Это – не просто накопитель, – неожиданно сообщил полисмаг.
Он поднял взгляд на Вивьен, и та быстро опустила руку, которой – БЫТЬ ТОГО НЕ МОЖЕТ! – собиралась коснуться его щеки!
– В вашем медальоне встроен запрет не только на выход магии, но и на вход. К вам ее применить тоже невозможно. Невероятно занимательный артефакт. Его создал кто-то очень талантливый.
– Да, наверное. – Вивьен попыталась улыбнуться, но губы лишь странно дрогнули…
– Вам снова плохо? – нахмурился Дрейк Брукс. – Это от моего присутствия?
– Все нормально, – соврала Вивьен. Спрятав медальон на место, она обняла себя руками за плечи и, запретив себе прислушиваться к эмоциям, попросила: – Говорите. Что там с моим даром? И почему, если вы считаете меня светлейшей, я несу в себе угрозу? Я мало что знаю о светочах, но никогда не слышала об их темной стороне.
– Об этом я тоже не слышал, – согласился с Вивьен полисмаг. – Но могу точно сказать, что именно вы заставили меня испытать очень неприятные эмоции несколько часов назад. Помните? Прямо перед тем, как лошади понесли… К слову, получается, животные тоже ощутили тот выброс. Не делайте такое возмущенное лицо, мисс Бишоп. Я все проанализировал. Похоже, вы поглотили в себя негатив, рассмотрев что-то в Ральфе. Уж не знаю, как у светлейших это все происходит, но не зря подобных вам ограждают от остальных людей.
– Не понимаю, – отозвалась Вивьен. – Вы считаете, что мне место за высоким забором?
Мистер Брукс тяжело вздохнул, пригладил волосы на макушке и, сцепив пальцы в замок, ответил:
– С вами очень тяжело, мисс Бишоп. Особенно мне. Я, как вы наверняка заметили, несколько вспыльчив и нетерпим.
– Пф-ф! – Вивьен закатила глаза. – Заметила! Вы – далеко не подарок.
Он мотнул головой.
– Можно подумать, вы – идеал! – выдохнул со злостью, но тут же мягко добавил: – Только без истерик.
– Да не собираюсь я истерить, – обиделась Вив. – За кого вы меня принимаете?
– За избалованную папочкой своенравную девицу, которой всю жизнь во всем потакали, лишь бы из нее не вырвался тайный дар, – честно ответил мистер Брукс.
– Да вы!.. – Вивьен захлопнула рот и всплеснула руками, одновременно пытаясь подобрать слова, способные поставить полисмага на место. – Однако, вы наглец! Сами сказали, что меня нельзя волновать, и говорите такое!
– Правду, – кивнул он.
– Обидную правду! – поправила она. – А это кого угодно может вывести из себя!
– Но вы сами просили…
– Мало ли что я прошу?! У меня, может, голова забита всякими глупостями! – Вивьен сделала паузу, передернула плечами и добавила тише: – Нет, вы все же ужасный тип, но что поделать? Я вынуждена терпеть вас.
– Спасибо, – буркнул мистер Брукс, и от мисс Бишоп не укрылось, как он с силой сжал кулаки. – Крайне признателен за вашу доброту.
– Врать вы совсем не умеете, – пристыдила его Вивьен. – А меж тем в высшем свете все владеют этим искусством идеально. Удивительно, как вы до начальника отдела дослужились.
– Меня уже понизили в звании, – раздраженно проговорил полисмаг.
– И поделом, – хмыкнула Вивьен, все еще дико злящаяся на его слова о ее избалованности и своенравности. – Учитесь льстить и лгать, и тогда люди к вам потянутся.
Она умолкла, и в экипаже на время повисла звенящая тишина.
Нарушил ее мистер Брукс.
– Может, я и правда поторопился с предположениями, – проговорил он. – Ну какая из вас светлейшая? Про них говорят, что они – ангелы во плоти, а вы…
Он громко вздохнул, почесал заросшую щетиной щеку и снова замолчал.
– А я – кто? – Вивьен подалась вперед, прищурилась и потребовала: – Договаривайте.
– Если вы – правильная светлейшая, то я – балерина, – рявкнул мистер Брукс, также ринувшись вперед.
Их взгляды встретились удивительно близко. Слишком близко. Непозволительно.
– Х-хам, – почему-то заикаясь, выдала Вивьен.
– Привыкайте, – ответил полисмаг тихо.
Вивьен сглотнула и посмотрела на его губы. Полные, четко очерченные, обрамленные этой невыносимой щетиной… Совсем не такие, как у Эдварда.
Лицо жениха, всегда казавшееся идеалом красоты, никак не желало всплывать в памяти. Отчего-то это заставило Вивьен устыдиться и с утроенной силой, отчаянно попытаться вспомнить его. Зря…
Светло-голубые глаза моргнули, и сразу их обладатель отвернулся. Голос лорда Эдварда Файлоу показался одновременно знакомым и чужим.
– Значит, будете настаивать на своем? – Он отошел в сторону. Остановился полубоком к Вивьен, принимаясь закатывать рукава идеально белой рубашки и размышляя вслух, словно ни к кому конкретно не обращаясь: – Я ценю преданность. Правда. Похвально, когда люди жертвуют собой ради других людей. И, главное, делают это не за деньги или другие сокровища, а за идею. Вы ведь идейная, правда?
Он обернулся и взглянул прямо на Вивьен. Та поняла, что не в силах пошевелиться. Она только и могла, что слушать бывшего жениха. И смотреть на него. Вокруг Эдварда картинка смазывалась, потому девушка никак не могла понять, где именно лорд находится.
– Где она?! – Милорд Файлоу стремительно развернулся и подошел, расставив руки по бокам от Вив, будто уперев их в подлокотники кресла. – Мое терпение не безгранично, мисс Шпилт, и вам это должно быть прекрасно известно.
– Да, в отличие от моей девочки, я знаю, что вы из себя представляете, – раздался ответ, и Вивьен узнала свою гувернантку, ставшую впоследствии компаньонкой. – Только вы напрасно стараетесь, мне нечего вам сказать.
– О, со мной вы заговорите, – проговорил Эдвард, склонив лицо ниже.
Вивьен хотела отшатнуться. Закричать. Сбежать!
Столько жестокости было в лице ее бывшего жениха, столько нехорошего предвкушения… Она не верила, не могла.
Однако Эдвард неожиданно повел рукой, а его губы растянулись в злой усмешке. И… мисс Шпилт закричала:
– Я уже сказала – не знаю, где она! Я клянусь: не зна-аю!!!
– Ц-ц-ц… – Эдвард покачал головой, потянул рукой нечто на себя.
Вскоре Вивьен увидела на его ладони нежно-голубой шарфик компаньонки с прицепленной к нему брошью в виде синего пера.
– Тогда вы мне больше не интересны, – сообщил Эдвард будничным тоном, – а это я заберу…
Вивьен затопила паника, она изо всех сил дернулась вперед. И оказалась в крепких мужских объятиях.
– Нет! – закричала девушка, принявшись биться в чужих руках пойманной птицей. – Пусти! Нет!!!
Только вырваться ей так и не удалось. А спустя некоторое время она расслышала голос того, кто держал ее, и обессиленно затихла.
– Тихо, тихо, – продолжал повторять тем временем мистер Брукс, – все хорошо. Никто не причинит вам вреда. Ну же, Вивьен, тихо, тихо…
Поняв, что она больше не пытается освободиться, полисмаг разжал объятия, при этом принявшись гладить девушку по спине, что было совершенно непозволительно. И прекрасно одновременно. Конечно, будь Вивьен в порядке, она непременно остановила бы этого мужчину и призвала его к порядку, но… временное расстройство помешало ей быть благоразумной, разрешив насладиться минутой слабости.