— Это плохо?
— Видишь? Ты не полностью безнадежен, — сказал Боб. — И слушай, у тебя опять новый волшебный меч? Мерлин! Ты всегда найдешь себе приключения! И этот случай с Уриилом! Офигеть, Гарри!
— Я в самом деле не много что слышал об Урииле, — сказал я. — Я хочу сказать, я знаю, что он — архангел, но …
— Он — … из Ветхого Завета, — сказал Боб. — Ты помнишь парня, который убил всех только что родившихся первенцев в Египте? Это он. Ну ладно, ладно. Это только подозрения. А он не тот, кто будет хвастать. Они вообще довольно молчаливы, знаешь ли.
— У небес есть секретный агент, — сказал я. — И Мэб нравится его стиль.
— И он оказал тебе услугу! — сказал Боб звонко. — А ты ведь знаешь, что это не очень хорошо!
Я положил голову на стол и вздохнул.
Впрочем, после этого я уже был в состоянии пойти наверх и наконец-то на самом деле поспать.
Мне ужасно нравятся штуки, которые в японских ресторанах называют «луковый вулкан». Мы с другими ребятишками расположились за столом. Я рванулся, чтобы поймать ртом креветку, когда повар выщелкнул ее по высокой дуге от его ножа. И поймал. Повар направил в мою сторону вторую из другой руки, и я ее тоже поймал, заслужив взрыв аплодисментов от стола и искренний смех от Анастасии.
У нас была восхитительная еда, и мы задержались после того, как все остальные уже ушли от нашего маленького гриль-стола.
— Я могу спросить тебя кое-о-чем? — спросил я ее.
— Конечно.
Я рассказал ей о моих приключениях на острове, и жутком чувстве осведомленности, которое я там ощутил.
— О, это, — сказала Анастасия. — Это твое Зрение развивается. Вот и все.
Я захлопал глазами.
— Мм. Что?
— Зрение, — ответила она спокойно. — У каждого волшебника развивается некоторая мера предзнания, когда он достигает определенного уровня. Это ощущается, как будто что-то в тебе узнает место, которое может иметь значение для тебя в будущем.
— Это случается со всеми? — спросил я недоверчиво.
— С каждым волшебником, — сказала она, улыбаясь. — Да.
— Тогда почему я никогда не слышал об этом? — потребовал я.
— Потому что у молодых волшебников, которые еще ожидают развития своего Зрения, есть ужасная тенденция игнорировать неудобные истины, обращая внимание на более привлекательные фантазии, связанные со Зрением. То, о чем они заботятся, превращается в пророчество. Это ужасно раздражает, и лучший способ избежать таких сложностей — держать это в секрете, пока молодой волшебник сам об этом не узнает.
Я немножко обдумал эту идею.
— Важные для моего будущего, а?
— Потенциально, — спокойно ответила она, кивая. — Конечно, опираясь на любой вид предосведомленной информации, нужно действовать чрезвычайно осторожно. А в этом случае, совершенно ясно, что на том острове есть больше сущностей, чем можно увидеть глазами. Если бы это касалось меня, то я изучала бы это очень-очень осторожно.
— Спасибо, — сказал я серьезно. — За совет, я хочу сказать.
— Ну, мне это ничего не стоило, — сказала она, улыбаясь. — А я могу спросить тебя кое о чем?
— Это будет только справедливо.
— Я удивлена, Гарри. Я всегда думала, что ты интересуешься Кэррин.
Я пожал плечами.
— Время пришло, наверное. Для нас с Кэррин никогда не выдавалось правильного времени.
— Но ты действительно заботишься о ней, — сказала она.
— Конечно, — сказал я. — Она была со мной во стольких плохих местах, как же иначе.
— Это, — сказала Анастасия, внимательно вглядываясь, — я могу понять.
Я наклонил голову, изучая ее лицо.
— А почему ты спрашиваешь о другой женщине?
Она улыбнулась.
— Я хочу понять, почему ты здесь.
Я наклонился к ней, слегка касаясь ее подбородка кончиками пальцев, и очень нежно поцеловал ее. Она возвратила поцелуй медленно и явно наслаждаясь.
Я прервал поцелуй спустя несколько мгновений после того, как это стало несоответствующим для общественного места, и сказал:
— Потому, что это хорошо для души.
— Превосходный ответ, — пробормотала она, ее темные глаза были огромными. — Возможно, он потребует дальнейших исследований.
Я поднялся, подвинул стул для нее, и помог ей надеть пальто.
И оказалось, что остальная часть ночи тоже была очень хороша для души.