Впрочем, бегать профессионалу такого класса за какими-то заказчиками ни к чему. Сами придут, как смогут.
А то и приползут на коленях с извинениями за задержку из-за каких-то яблок.
Приползут и поймут, что он куда-то делся. Но когда делся и когда именно понять вряд ли смогут.
И уж точно не смогут приплести в это дело яблоки и жрущих их муравьев.
Глава 18
Микал Кардница проснулся от того, что кто-то щекотал ему нос. Со сна в первое мгновение даже показалось, что это особо наглая корабельная крыса его нос обнюхивает, щекоча усами. Как он при этом не заорал, Микал и сам не понял, но был очень этому рад. Потому что усы оказались перышком из подушки, а крыса — женской ручкой в серой перчатке.
— Ну вот, — удовлетворенно сказала женщина. — Проснулся. И водой не понадобилось поливать, как вам хотелось.
Микал сел, огляделся, понял, что находится вовсе не на корабле. На кораблях вообще не предусмотрено таких больших кроватей и окон. Да и в целом помещение было великовато.
Женщину Микал, кстати, узнал. Доводилось встречаться лично почти десять лет назад, когда он был молодым, глупым и считал себя неотразимым. Это потом он понял, что ему не оторвали голову за его сомнительные комплименты всего лишь из-за того, что эта женщина посчитала его этаким забавным щеночком. А тогда лучший выпускник школы Стихийной Магии считал себя очень сильным и неотразимо обаятельным. И только спустя два года наконец понял, что знания вложенные в него в школе почти ничего не стоят. Это просто первая ступень для дальнейшего развития.
Впрочем, многие это вообще никогда не понимают и так и остаются посредственными магами способными на кое-какие фокусы.
Потом, когда стал старше и умнее, Микал эту женщину тоже видел, но предпочитал смотреть издалека, подозревая, что во второй раз его могут и не пожалеть. Кадмия Ловари вообще с самой юности слыла девушкой со сложным и несдержанным характером.
Рядом с этой сложной женщиной стояла еще одна женщина, белокурая и Микалу незнакома. А за их спинами возвышались трое мужчин, словно специально подобранных по росту. Один был такой же синеглазый и темноволосый, как Ловари. То ли родственник, то ли там, где она родилась, это не редкость. Второй светловолосый и мощный, как молодой дуб. Взгляд у него был уверенный и открытый. Третий темноволосый, кареглазый и бородатый. И больше всего он был похож на пирата, давно не показывавшегося в цивилизованных местах.
— Чем обязан? — спросил Микал, остановив взгляд на Ловари.
— Хм, — задумчиво ответила она и улыбнулась. Ласково-ласково, что в ее случае выглядело жутковато.
— У нас к вам предложение как к хорошему специалисту, мающемуся дурью от скуки, — сказал похожий на нее мужчина, а потом представился: — Каран Веливера.
— О, — выдал Микал, мгновенно сообразив, что это несостоявшийся муж Кадмии.
— Мирак, — проворчал бородатый, и Микал не сразу сообразил, что это его имя. Причем имя было почему-то знакомое.
Блондин представляться не стал, просто широко и многообещающе улыбнулся. Блондинка, напротив, состроила печальное лицо.
— Какое у вас предложение? — спросил Микал, решив, что его имя они и так знают. Не станут же они хватать и куда-то тащить непонятно кого. Не те люди.
— Ну, для начала вы не доедете до столицы и не станете ввязываться в авантюру с моим убийством. Подождут они еще полгодика, никуда не денутся, — прозвучало за спинами мужчин, они расступились так, словно это был сигнал, и Микал увидел императора Малена, сидевшего в кресле.
Выглядел император плохо. Так выглядят люди, которые вот-вот отправятся в могилу и без чужой помощи.
— Я бы не стал ввязываться… — забормотал Микал, инстинктивно попытавшись вскочить и запутавшись в одеяле, а потом еще и обнаружив, что одет в рубашку и подштанники, а в таком виде перед императором лучше не стоять. Правда, что делать в этом случае, Микал сообразить не смог. Натягивать на себя одеяло и резко притворяться смертельно больным, неспособным встать, было бы тоже глупо.
— Не переживайте, будьте как дома, — проворчал император. — А насчет «не стал»… ох, сильно я в этом сомневаюсь. Вы ведь ехали, чтобы помочь одному нехорошему человеку с расчетами взлома защиты на крови. И не собирались интересоваться, чья это кровь. Так что… Я понимаю, что вам просто скучно, слишком редко попадаются сложные для мага вашего класса задачки, но все-таки участвовать в убийстве императоров нехорошо. Да и вряд ли вы бы это участие пережили. Так что вы должны быть очень благодарны ученице, которая написала нам письмо с предупреждением. И тем милым юношам, которые сняли вас с корабля, не дав доехать до заказчика.
— Я благодарен, — пробормотал Микал, силясь понять, которую из учениц следует подозревать в шпионаже в первую очередь. То, что кто попало не сможет так запросто отправить письмо этой компании, было истиной. Но и учениц в шпионаже заподозрить было сложно. Микал их подбирал вовсе не за ум и способности. Гораздо больше он ценил хозяйственность, смазливые личики, хорошие фигуры и безотказность, чего уж тут греха таить. А хотел бы кого-то действительно учить, не отказывал бы парням.
Впрочем, девушки тоже шли к нему вовсе не за знаниями. Он вообще слыл мастером, сидя в ученицах при котором есть шансы удачно выскочить замуж за кого-то из его многочисленных знакомых и просителей. Вот такие девы и шли. А теперь оказывается, среди них были еще и шпионки.
— Волчица, да? — спросил он, так никого и не вычислив. Пять девушек живших в его доме были одинаково хорошенькие, веселенькие и глупенькие.
Кадмия улыбнулась и кивнула, но так и не сказала кто.
— Ой, не переживай, самоуверенные мужчины всегда в эти сети попадают, — пробасил блондин.
— Я не переживаю, — терпеливо сказал Микал. — Я пытаюсь понять, зачем я вам нужен. Я, конечно, неплохой артефактор и математик. И я хорош, как маг земли. Но в смежных дисциплинах он меня пользы мало, я даже простенький огонек не способен сотворить на кончике пальца. Разве что с водой могу немного работать.
— Нам как раз земля и нужна, — сказал блондин. — Поэтому мы за тобой и следили, а вовсе не потому, что подозревали. Кто бы мог подумать, что такой умный человек ввяжется в такую глупость. Исполнители в таких интригах никогда не выживают. Кому нужны свидетели, способные бросить тень на его честь и достоинство?
— Я понял, даже то, что я не собирался спрашивать кому и зачем нужны мои расчеты, меня бы не спасло. Отправился бы домой, на корабль бы напали пираты… Мне интереснее, что вам нужно от меня и как долго я после этого проживу.
— О, очень долго. Ты нам нужен живым и здоровым, — обрадовал блондин.
— Давайте мы вам расскажем одну древнюю сказку, — предложил император. — Но перед этим вы нам дадите клятву на крови о неразглашении того, что услышите.
Мален пожал плечами и согласился.
Собственно, выбора у него не было в любом случае. Как и на отказ делать то, что они от него хотят. Им убить не сложнее, чем тем, кто пригласил его сделать расчеты, якобы для взлома защиты, ключ от которой не успел оставить потомкам умерший родственник.
А все проклятая скука.
И учиться она заставила. В школу он шел вовсе не для того, чтобы жить лучше, чем родители. Ему тогда казалось, что это будет интереснее бесконечной просушки и починки сетей, ремонта старой лодки и сортировки рыбы по ценности. Впрочем, насчет школы он не ошибся.
И насчет того, что быть хорошим магом интереснее посредственного.
А вот за интересные расчеты по взлому защит он брался, судя по всему, зря. Отлично же понимал, что заказчики в лучшем случае воры.
И вот теперь пришел час расплаты.
Клятву на крови, тот самый овеянный легендами и слухами ритуал, провели легко и быстро. Даже резать ладонь, чтобы до этой крови добраться не стали. Блондин просто прижал пальцем жилку на шее и потребовал повторять слова за Кадмией. А когда эти слова закончились, у Микала по лицу разлился жар. После этого даже человек поглупее, чем он не засомневался бы в действенности ритуала.
Сказка оказалась одной из тех, которые рассказывают непослушным детям для того, чтобы они начали бояться расплаты за непослушность.
Впрочем, Микал был очень хорошим магом и даже без этой сказки понимал, что в равновесной системе не хватает огня. Что именно поэтому невозможно воссоздать большинство из древних артефактов, а такие вещи, как порталы, мешки путника и лекари, способные вдохнуть жизнь в умирающее тело, считаются выдумками.
Он даже в демонов верил, потому что ездил в гости к коллеге в Золотые Туманы и еле унес оттуда ноги, когда коллега стал соблазнять вечной жизнью и служением во благо Великого Божественного Короля. Вечная жизнь была слишком большим соблазном, а Микал на тот момент был давно не юным и не наивным и понимал, что плату потребуют соответствующую. Поэтому и полез посмотреть, как именно Божественный Король вызывает своего бога. Впечатлений получил на всю оставшуюся жизнь. И до сих пор подозревал, что не заметили его там и не бросились ловить благодаря старому щитовому амулету, сделанному с участием мага огня.
Амулет Микал с тех пор не снимал, бережно с ним обращался и не забывал заряжать. Возможно, только поэтому был до сих пор жив, а некоторые высоко забравшиеся заказчики чувствовали себя рядом с ним очень неуютно.
В общем, в сказку о человеческой глупости Микал поверил. Но так и не понял, зачем ему об этом рассказывают. Не для того же, чтобы он больше не брался помогать кому-то убить такого ценного для мира императора, чей предок подписал с какими-то богами равновесия договор о том, что они будут держать мир, чтобы он не свалился в бездну к демонам.
— А я вам зачем? — спросил Микал после того, как обдумал сказочку о выбитой из- под мира опоре.
— Мы собираемся собрать еще один магический круг, — сказала Кадмия Ловари. — Еще один большой, точнее говоря. Маленьких для нападения нам хватает. А вот с большими вечные проблемы. Там нужны не просто маги, а маги равные по силе, ну или чтобы эта сила не сильно различалась. Собирать круги из слабых магов вообще бессмысленно, а некоторые сильные не могут эту силу контролировать, а найти человека, способного контролировать и себя, и другого, очень сложно…