– Не надо. Я шучу!
– Все в порядке. Я все равно собиралась уходить.
– Стой! Нет. Поговори со мной. Что случилось?
Похоже, ему действительно не все равно. Это должно мне польстить, но мне становится только хуже. Я кладу локти на стол и упираюсь головой в ладони, чтобы спрятать лицо. Его рука тянется к моему плечу. Он не дотрагивается, но его пальцы касаются моей руки, когда я снова выпрямляюсь. Не знаю, было ли это прикосновение случайным или умышленным.
Это не имеет значения. Какой смысл влюбляться в парня, если я его никогда больше не увижу? Завтра мне нечего будет сдавать, и меня выгонят с программы на второй же день.
– Мне здесь не место, – шепчу я.
Он жалобно выпячивает нижнюю губу, передразнивая меня.
– У меня другая информация.
Каким-то образом его передразнивания заставляют меня забыть о том, как я несчастна.
– И какая? Информация о том, что меня называют Строчной и никто не хочет быть моим партнером по проекту, потому что я неудачница?
Он смеется:
– He-а. Вообще-то я слышал, что ты заняла первое место в каком-то огромном учебном конкурсе программистов и твоя заявка произвела громадное впечатление на приемную комиссию.
Я удивленно моргаю. Откуда он знает о моей заявке?
– Давай на него посмотрим, – говорит он, снова глядя на мой ноутбук. – На проект, с которым ты сюда поступила, а не на эту пустую страницу.
– Я удалила его.
– Совсем?
Нет, не совсем. Я бросаю взгляд на клавиатуру. Наверное, я смогу воскресить свою дурацкую «умную газонокосилку». На данный момент это, кажется, мой единственный вариант.
– Ты не понимаешь. Это полный отстой!
– А почему ты тогда включила этот проект в заявку?
– Так я же не знала, что это отстой! Я думала, что это хорошая идея!
– А потом?
– А потом я увидела модификацию InstaLove, которую делают Риз и Элеонора.
Он качает головой:
– Не пытайся соревноваться с ними.
– А разве это не соревнование? Фестиваль проектов?
– Да, но они гарантированно выиграют. У них есть преимущество.
Что это значит?
– Потому что фамилия Элеоноры – Уинтроп?
– Нет, – невозмутимо отвечает он. – Потому что фамилия Риз – Кемп.
Я тупо смотрю перед собой, переваривая эту информацию. Конечно, я знаю это имя.
– Кемп… который…
Он кивает:
– Ты же слышала об Эмерсоне Кемпе? Он старший брат Риз.
Я выпрямляюсь так внезапно, что мой стул откатывается назад и я чуть не падаю на пол. Только быстрая реакция Мэддокса удерживает меня в вертикальном положении. Он хватает меня за локоть, улыбаясь моей неуклюжести, но уже не дразнит. Его рука задерживается на моем локте на мгновение дольше, чем следовало бы. Я невольно смотрю на его большой палец, прижатый к чувствительной коже на внутренней стороне моего предплечья.
Нора, возьми себя в руки.
Давай же. В буквальном смысле. Скорее восстанови равновесие.
Я хватаюсь за подлокотники и сажусь, устраиваясь на стуле понадежнее. Он отпускает мой локоть и убирает волосы со лба. Я могу поклясться, что он покраснел. Хотя, наверное, мне это померещилось, или я все-таки вижу отражение собственного лица, которое заметно порозовело.
– Хм, – тихо говорю я, – значит, Эмерсон знает о проекте Риз?
Мэддокс кивает:
– Он за всем этим и стоит. Риз может пользоваться корпоративными серверами InstaLove и задавать вопросы разработчикам напрямую. – Он понижает голос. – И у нее есть Элеонора, конечно.
Нуда. Она.
– Дай угадаю. Элеонора – компьютерный гений?
Он пожимает плечами:
– Она знает, как обращаться с текстовым редактором. Но главное – она богата. Как ты думаешь, кто обеспечил финансирование всех очков?
Что-то в выражении его лица меняется, когда он упоминает имя Элеоноры. Странно. Так они встречаются или нет?
– Так вы с Элеонорой, типа…
Он прерывает меня, прежде чем я успеваю закончить вопрос:
– Не беспокойся о Риз и Элеоноре. Будь собой. Расскажи мне о твоем изначальном проекте. О том, который ты включила в заявку.
– Ты имеешь в виду мой дурацкий проект?
Он поднимает голову и смотрит на меня:
– Можно на него взглянуть?
Нет. Определенно нет.
Он тянется к моему ноутбуку, но я уже захлопываю крышку.
– Поверь. Мне стыдно его показывать.
– Ни за что не поверю.
Каким-то образом моя рука касается его руки, но я быстро прячу ее. Он смотрит на меня с любопытством.
– Расскажи мне о своем проекте.
Не говори ему, Нора. Нет. Не надо.
Он поднимает одну бровь, и эта гримаса ему очень идет, теперь он выглядит еще красивее. Я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на бабочек в своем животе, которые совсем уж как-то разбушевались. Одна бабочка уже вовсе щекочет мне горло и заставляет произнести слова, которые я собиралась проглотить:
– Газонокосилка.
– Газонокосилка… – медленно повторяет он. – Они же уже существуют.
Прячу взгляд и принимаюсь разглядывать стеклянную стену кабинета: брови Мэддокса слишком отвлекают меня и не дают мыслить ясно.
– Нет, это… роботизированная… штуковина. Как ее там?
Боже, я разучилась говорить.
– Это как… э-э-э… само… э-э-э… самоездящая…
К счастью, он меня перебивает:
– Самоуправляемая? Как роботизированный пылесос, только для газона?
Я щелкаю пальцами:
– Да. Точно. Вот гораздо менее запутанный способ объяснить, что это.
Он задумчиво смотрит на меня, и тепло разливается от моих щек по шее. Я не могу вынести его испытующего взгляда. Снова открываю ноутбук и делаю вид, что ищу проект, но вижу отражение его лица в экране ноута. Мэддокс наклоняется ближе, читая через мое плечо.
– А разве таких еще не существует? Кажется, я читал об этом в TeenHack…
Я поворачиваюсь к нему так быстро, что едва не выворачиваю шею.
– Стой. Ты читаешь TeenHack?
Боже мой! Он само совершенство.
Мэддокс закатывает глаза:
– Здесь все читают TeenHack. Мы все видели один и тот же пост.
– Ну я же не говорила, что изобрела что-то новое! Я просто собираюсь повторить эту газонокосилку. Сама. Это же соревнование, так?
Он хмурится:
– Ты способна на большее.
Его слова поразили меня, как дротик, попавший прямо в центр моей неуверенности. Он прав. Я всего лишь подражательница. Я окончательно опозорюсь перед всеми, если не придумаю что-нибудь более стоящее.
– Ноу меня нет других идей.
– Конечно, есть. Подумай.
Он снова касается моей руки чуть выше локтя, легко, как перышко, как будто это должно помочь мне думать.
– Должна быть какая-то модификация. Твоя версия должна быть в чем-то лучше, чем тот проект с TeenHack.
Я могу только качать головой.
– Подумай, – шепчет он, смотря куда-то вдаль и постукивая пальцами по подбородку. – Главным недостатком того проекта было обнаружение границ, верно?
– Что?
– Я пытаюсь вспомнить, что было написано в том посте, – говорит он. Он перестает стучать и смотрит на меня. – Робот-пылесос находит края комнаты, когда натыкается на стену, но газонокосилка находится там, где стен нет, так что…
А! Я понимаю, к чему он клонит. Газонокосилка из той статьи требовала сложного процесса установки. Надо было закопать провода вдоль края газона, чтобы робот мог понять, где ему следует разворачиваться. Что-то вроде невидимого ограждения для собак.
Мои глаза широко распахиваются, когда я улавливаю, к чему клонит Мэддокс. А он почему-то неожиданно расплывается в широкой улыбке.
– Обнаружение границ, – медленно произносит он.
Я улыбаюсь в ответ. Мэддокс продолжает:
– Значит, можно сконструировать такую газонокосилку, которой не нужно выставлять специальные ограничители для разворота. Чтобы пользователи могли загрузить карту местности – своего собственного участка – и газонокосилка знала бы… как не упасть в бассейн.
Ах вот почему он ухмыляется. Он опять надо мной прикалывается.
– Ха, – сухо говорю я. – Очень смешно.
– Нет, я серьезно.
Он наклоняется вперед:
– Ты что, не понимаешь?
Не понимаю… что именно?
Он встает, засовывая руки в карманы, и начинает расхаживать по комнате туда-сюда.
– Я просто размышляю вслух, – говорит он, глядя себе под ноги. Затем останавливается у дальнего конца стола и снова поворачивается ко мне. – Это вполне выполнимо. Почему бы и нет?
Его лицо светится, как лампочка. Клянусь жизнью, я не понимаю этого парня.
– Ты действительно так радуешься перспективе усовершенствовать газонокосилку?
Он машет рукой, чтобы я замолчала:
– Забудь про газонокосилку. Мы должны использовать эту идею для InstaLove! – Он победно пританцовывает, отбивая такт ногой. – Обнаружение границ! Дистанционное обнаружение опасности!
Что?
По его лицу видно, что у него возникла блестящая идея, но я, к сожалению, не понимаю какая. Бабочки в моем животе все еще мешают мне это понять. Оказывается, эти бабочки сходят с ума, если кто-то начинает пританцовывать.
Мэддокс выжидающе смотрит на меня. Я с трудом сглатываю:
– Дистанционное обнаружение опасности?
– Ага. – Он хлопает в ладоши. – И тогда испуганные маленькие кролики не будут падать в бассейны!
Стоп…
До меня наконец дошло. Точно. Я шумно выдыхаю, пытаясь усмирить этих проклятых бабочек. Мы должны использовать эту идею для InstaLove? Он имеет в виду… и это значит… конечно…
– Ты тоже работаешь над InstaLove? С Риз и Элеонорой?
– Нет, нет! – Он снова подходит вплотную ко мне. – То есть да. Но ты можешь работать с нами! Как моя напарница. Будешь моим партнером по проекту?
Партнером по…
– Давай, будет здорово!
Он сжимает кулаки и ритмично барабанит ими по коленям.
– Риз и Элеонора займутся испытанием очков. А мы с тобой сосредоточимся на совершенствовании системы оповещения об опасности.