– Барри Морган сказал, что найти надо обязательно, предложил выбрать среди наших. Я сперва спросил Джози, но она меня освистала, вот я и положился на выбор Барри. Ты сама говорила: от этого остепеняются, а я не прочь стать степенным, – объяснил Тед серьезным тоном, от которого при иных обстоятельствах мать залилась бы хохотом.
– Боже мой! До чего мы докатились, если девчонки и мальчишки выдвигают требования не по годам и шутят священным союзом? – ахнула миссис Джо, в нескольких словах объяснила сыну истинный смысл вопроса и отправила играть в бейсбол и общаться с более подходящей «милой» – Окту.
После того как Том обрушил на весь Пламфилд свою бомбу, разрушений было не избежать; одна ласточка весны не делает, а вот одна помолвка точно влечет за собой череду других, а почти все мальчики миссис Джо достигли того огнеопасного возраста, когда из искорки разгорается целое пламя – оно либо вспыхивает и гаснет, либо горит ровно и ясно всю жизнь. Тут уж ничего не поделать, только посоветовать выбирать с осторожностью и не уронить себя в глазах возлюбленных. Из всех уроков миссис Джо этот оказался самым серьезным и трудным, ибо любовь даже святых и мудрецов превращает в безумцев, а уж молодым и подавно не избежать заблуждений, разочарований, ошибок и радостей сладкого помешательства.
«Полагаю, это неизбежно, коль мы живем в Америке, поэтому заранее волноваться не стану; надеюсь лишь, что современный подход к образованию подарит моим мальчикам сильных, счастливых, способных и умных спутниц жизни. Слава богу, помогать придется не всем двенадцати, не то я сошла бы с ума – подозреваю, нас ждут беды посерьезнее, чем лодки, велосипеды, ослы и Дора Тома», – размышляла про себя миссис Джо, возвращаясь к забытым гранкам.
Тому понравилось, как его маленькая помолвка потрясла весь Пламфилд.
«Прямо остолбенели», как говорил Деми, – и в самом деле, приятели Тома от удивления позабыли о шутках. Чтобы он, самый преданный кавалер, вдруг покинул своего идола ради чужой богини? Это стало потрясением для романтиков и предупреждением для влюбчивых. Смешно, до чего важный вид напускал на себя Томас: те немногие, кому он поведал историю своего романа, милосердно сохранили нелепые подробности в тайне, и Том предстал настоящим героем – он будто бы спас даму сердца от гибели в пучине и своим храбрым поступком заслужил ее любовь и благодарность. Дора тоже скрывала правду и посмеивалась над всеобщим заблуждением, когда приехала в Пламфилд познакомиться с миссис Баэр и вообще со всей семьей. Девушка всех расположила к себе своим задором и искренностью; окружающие с радостью отмечали, как она счастлива и как простодушно гордится Томом, который превратился в совсем другого мальчика – точнее, мужчину, ибо перемена в жизни вызвала серьезную перемену и в нем самом. Он сохранил веселость и пылкость натуры, но отныне старался оправдать ожидания Доры и во всем показывал себя с лучшей стороны. Удивительно, сколько в Томе таилось положительных качеств, а его попытки сохранить степенное достоинство будущего мужа неизменно вызывали смех. Смешила всех и другая перемена: если прежде он пресмыкался перед своим кумиром в лице Нэн, со своей юной нареченной он становился гордым и важным, ибо Дора его боготворила и не видела в своем Томе ни единого изъяна. Такое положение вещей устраивало обоих, и некогда отверженный расцвел в лучах уважения, нежности и доверия. Том очень любил свою ненаглядную, но раболепствовать больше не собирался и безмерно наслаждался свободой, даже не подозревая, что величайший тиран мира заполучил его в свои сети.
К большой радости отца, Том отказался от учебы в медицинском и решил вместе с ним заняться коммерцией – дело пожилого джентльмена процветало, он вознамерился поддержать сына на жизненном пути и всецело одобрял брак с обеспеченной дочерью мистера Уэста. Одна только ложка дегтя портила бочку меда – весьма слабый интерес Нэн к его делам и явное облегчение, с которым она встретила его предательство. Том не хотел причинять ей страданий, но не помешало бы хоть чуточку пожалеть об утрате столь преданного кавалера: легкая печаль во взгляде, слово упрека или завистливый взгляд на проходящую мимо счастливицу Дору – небольшая плата за долгие годы верной службы и искреннего чувства. Но нет, она посмотрела на Тома с материнской снисходительностью, что его слегка задело, а Дору погладила по курчавым волосам с видом умудренной жизнью старой девы вроде Джулии Миллз в «Дэвиде Копперфилде».
Не сразу удалось примирить прежние чувства с новыми, но с этим Тому помогла миссис Джо, а мистер Лори дал мудрый совет об удивительных гимнастических трюках, на которые способно человеческое сердце – и ничего дурного в этом нет, если только держаться хорошенько за балансир истины и здравого смысла. Наконец наш Томми освоился и уже к осени редко наведывался в Пламфилд, ибо его новая путеводная звезда жила в городе, а коммерция отнимала много времени. Несомненно, он нашел свое место и вскоре, к большой радости отца, преуспел – его присутствие оживляло весельем некогда тихий офис, точно порыв свежего ветра, а жизнерадостному характеру куда лучше подходило руководство сотрудниками и делами, чем изучение болезней и глупые фокусы со скелетами.
Оставим на время Тома и обратимся к более серьезным приключениям его товарищей, хотя эта веселая помолвка и принесла нашему неугомонному другу счастье и превратила в мужчину.
Глава десятая. Деми определился
– Мама, можно с тобой серьезно поговорить? – спросил Деми однажды вечером, когда они вдвоем грелись у огня впервые зажженного камина, пока Дейзи писала письма наверху, а Джози занималась в маленькой библиотеке неподалеку.
– Конечно, милый. Надеюсь, новости хорошие? – миссис Мэг подняла от шитья взгляд, исполненный удовольствия и материнской тревоги, ибо любила обстоятельно поговорить с сыном и знала: ему всегда есть что сказать.
– Для тебя, думаю, хорошие, – с улыбкой ответил Деми, отложил газету и сел подле матери на диванчике, где как раз хватало места для двоих.
– Тогда рассказывай, не томи.
– Знаю, тебе профессия репортера не по душе, поэтому радуйся: я решил ее оставить.
– Очень рада! Ненадежное это занятие, в нем нескоро преуспеешь. Хочу, чтобы ты устроился в достойном месте и в свое время заработал состояние. Хорошо бы профессия тебе нравилась, но если нет, то любое честное, надежное дело подойдет.
– Что скажешь о железной дороге?
– Я против. Шумное место, суетливое, вокруг одни грубияны. Надеюсь, ты другое выбрал, милый?
– Нет, хотя мог бы. А как тебе счетоводство в конторе, где торгуют кожей?
– Нет, за высоким столом ты ссутулишься, тем более все говорят: счетоводом был – счетоводом и останешься.
– А место коммивояжера тебе по вкусу?
– Вовсе нет. Несчастные случаи, постоянная опасность, плохое питание в разъездах – либо тебя убьют, либо ты потеряешь здоровье.
– Можно стать личным секретарем одного литератора, только зарплата маленькая и работа ненадежная.
– Это уже получше, это одобряю. Я не против любой честной работы, но не хочу, чтобы мой сын в свои лучшие годы за гроши гнул спину в темном офисе или скитался по миру, как неприкаянный. Тебе необходимо такое дело, чтобы развивались вкусы и способности, чтобы ты приносил обществу пользу и преуспевал, в нужное время вложил свою долю и стал партнером, чтобы годы ученичества не пропали даром, а помогли тебе занять свое место среди достойных людей, которые своим трудом и поступками делают мир лучше и вызывают уважение. Когда ты был еще маленьким, я все это обсуждала с твоим дорогим отцом; будь он жив, он объяснил бы, что я имею в виду, и помог бы последовать своему примеру.
Миссис Мэг украдкой утерла слезу, ибо воспоминание о муже всегда трогало ее сердце, а образование его детей она сделала своим священным долгом, посвятила ему все силы и жизнь; до сих пор она справлялась замечательно – добрый сын и любящие дочери это лишь подтверждали. Деми приобнял ее и ответил голосом столь похожим на отцовский, что для миссис Мэг он прозвучал сладкой музыкой:
– Мамочка, милая, кажется, я нашел дело, которое ты одобришь, и, если не смогу исполнить твое желание, это будет уже не моя вина. Давай расскажу. Я ничего не говорил раньше времени, чтобы напрасно тебя не тревожить, но мы с тетей Джо долго искали подходящее место и вот нашли. Ты ведь слышала об ее издателе, мистере Тайбере, – он в своей профессии один из лучших, а кроме того, необыкновенно щедр, добр и честен, как видно из его отношения к тетушке. Я давно мечтал попасть в это место: очень люблю книги, а раз не умею их писать, мог бы издавать. Тут нужны литературный вкус и суждение; ты общаешься с достойными людьми и получаешь в своем роде образование. Всякий раз, как захожу за тетушкой в просторный красивый кабинет мистера Тайбера, я мечтаю остаться: там множество книг, картин, знаменитых людей, а мистер Тайбер принимает их за столом, точно король – своих подданных, ибо даже величайшие писатели перед ним робеют и с волнением ждут его «да» или «нет». Разумеется, я к этому отношения не имею и вряд ли такого достигну, но мне нравится за этим наблюдать, и атмосфера там отнюдь не такая, как в мрачных кабинетах и прочих суетливых конторках, где говорят лишь о деньгах, – нет, это совсем другой мир, и мне в нем самое место. Уж лучше я буду выбивать там коврики и разводить огонь в камине, чем стану приказчиком в каком-нибудь большом магазине кожи и меха и буду получать там высокое жалованье.
Деми остановился перевести дыхание, а миссис Мэг, все больше светлея лицом, воскликнула восторженно:
– Вот это мне по душе! Получил должность? Мальчик мой дорогой! Карьера твоя обеспечена, если попадешь в это почетное, процветающее место, где столько прекрасных людей, готовых помочь!
– Кажется, да, но не стоит загадывать. Может, я им не подойду – меня пока взяли на испытание, начинать придется с самых низов и прокладывать себе путь постепенно. Мистер Тайбер очень добр и поможет мне пробиться, не обижая других сотрудников, а если покажу себя с лучшей стороны, то получу повышение. Начинаю со следующего месяца в книгохранилище – буду выполнять заказы и прочие мелочи возьму на себя. Мне нравится. Если работа с книгами, я даже пыль вытирать не прочь, – рассмеялся Деми, предвидя интересное будущее: попробовав себя в нескольких занятиях, он наконец нашел работу по душе, которая сулила весьма привлекательные перспективы.