- Все в порядке, Колин. Я могу это принять, - прошептала она, приветствуя мою темную сторону, от чего я окончательно потерял контроль.
- Блядь, - зарычал я, заполняя ее. Она ахнула, усиливая свой захват на моей шее и удерживая меня неподвижно, пока ее тело приспосабливалось к моему размеру. Я задыхался, наслаждаясь ощущениями внутри нее, заявляя на нее свои права. В этот момент я впервые осознал, что мы не используем никакой защиты. Мне никогда не приходилось беспокоиться об этом раньше. Женщины, с которыми я трахался, всегда принимали противозачаточные. - Черт, - пробормотал я, сомневаясь в том, что смогу сейчас остановиться.
- Что не так? - спросила Энни, ее голос был тихим и испуганным, словно она считала, что расстроила меня.
- Мы не использовали ничего, - выдохнул я. - Никакой защиты.
- Я... я принимаю таблетки. Еще с 16 лет.
Я приподнял голову, заглядывая ей в глаза, не в силах скрыть обвиняющие нотки в своем голосе.
- Зачем?
- Ну... ты знаешь... для менструального цикла. Чтобы урегулировать его, - ее щеки залились румянцем, приобретая красивый оттенок розы.
- Слава гребаному господу, - я медленно качнулся внутрь нее, и ее бедра двинулись навстречу моим. Как только я почувствовал, что ее тело расслабилось, то начал двигаться быстрее, толкаться глубже. Мои пальцы запутались в ее волосах, и рука сжалась в кулак. - Черт, - простонал я, беря ее так, как мечтал об этом еще с той ночи в общине.
Я был жестким и грубым, неудержимо страстным. Серебряный крестик, который я подарил ей, был зажат между нашими телами, врезаясь мне в грудь. Прижавшись к ее губам, я трахал одновременно ее рот и тело. Ее киска напрягалась и расслаблялась, по мере ударов моего члена, тогда как все ее тело вибрировало подо мной.
- Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя, - повторял я снова и снова, пока мы вместе не достигли вершины экстаза, темной бездны нашего неизведанного будущего.
Она поморщилась, когда я медленно выскользнул из нее, внутренняя поверхность ее бедер была перепачкана кровью и спермой. Мне нравилось, что она вся в моем семени, словно в ее теле оставалась часть меня.
- Не двигайся, - я встал с кровати и направился в ванную. Схватил коричневое полотенце из тумбочки под раковиной, я намочил его в теплой воде. Затем капнул на него немного геля для душа и снова сполоснул его под водой, пока на моих пальцах не появилась пена.
Я быстро провел тканью по своему члену, убирая следы от потери девственности Энни. Отбросив полотенце, я повторил тот же процесс, подготовив еще одно полотенце для нее.
Пока я шел назад к кровати и смотрел на ее обнаженное тело в свете луны, то снова стал твердым. Хоть я и знал, что ее тело не в состоянии сейчас справиться с чем-то еще, это не останавливало меня от мечтаний о новой близости.
Я сел между ее ног и медленно развел их шире. Пока я проводил полотенцем по внутренней поверхности ее бедер, она смотрела на меня с озорной улыбкой на губах.
- Ты такая красивая, - прошептал я в ночной тишине, забираясь на кровать. - Сядь, - скомандовал я. Глядя на меня, она поднялась, и я знал, что ей наверняка больно. Проскользнув ей за спину и раскинув ноги по обе стороны от тела Энни, я откинулся на подушки у изголовья. Взяв Энни за плечи, я притянул ее спину к своей груди. - Тебе больно?
Она покачала головой, но ничего не сказала. Я скользнул теплым полотенцем по ее животу и между ногами. Ее спина изогнулась, когда ткань прошлась по чувствительному клитору. Я сжал ткань, и несколько капель воды стекли по моим пальцам на нее, положив полотенце, я продолжил мыть ее своей рукой, двигая ею круговыми движениями. Ее бедра начали толкаться в такт с моей рукой, и мой член затвердел напротив ее попки.
- Ммм... - я закрыл свои глаза, пока ее бедра продолжали качаться под моей ладонью. - Давай сделаем передышку. А то завтра тебе будет очень больно.
Эпилог
Колин
Одержимость по определению - устойчивое, тревожное увлечение зачастую необоснованной идеей или чувством. Это определение идеально отвечает тому, что было у нас с Энни. Ее голос нашептывал мне слова моего собственного подсознания. Ее дыхание дарило мне жизнь. Ее подчинение давало мне цель. Чтоб точно определить вес греха, должна состояться борьба добра и зла. Она была моей надеждой, моим отражением, всем для меня.
Я оставил поцелуй на макушке Энни и тихо покинул комнату, не желая беспокоить ее сон. Я ощущал внутренний свет и расслабление, но знал, что почерпнул это от нее. Знал, что буду высасывать из нее этот свет до тех пор, пока не выпью до дна. От этой мысли мой желудок скрутило, но я как наркоман нуждался в своей следующей дозе. Аннабель была моим самым любимым наркотиком.
Жажда.
Насыщение
Жажда.
Насыщение
Уничтожение.
Мое сердце пульсировало, кожа покраснела, а глаза расширились, отчаянно пытаясь постигнуть все, чем она была для меня. Началом и концом всего. Логическая часть моего мозга и небольшая часть моего подсознания оставались трезвыми, зная, что мои чувства - просто влюбленность, но для меня это не имело значения. Я жаждал ее слишком сильно.
Если бы я смог сделать ее счастливой, защитить, то возможно искупил бы свои грехи. Я провел руками по волосам, ненавидя ход собственных мыслей. Мне следовало бы ощущать счастье, но все что я чувствовал - обеспокоенность того, что принимая этот нежный цветок, я могу невольно раздавить его в собственной ладони.
Завоевать ее сердце было моей личной победой. Я знал это. Но все равно хотел попробовать. Мне просто нужно было избавиться от своего больного прошлого и суметь дать ей будущее, которого она заслуживала.
Я шагал кругами в течение нескольких часов, пытаясь побороть своих внутренних демонов. Они должны были умереть вместе с отцом, но я все еще чувствовал, как они цепляются за мою душу. Даже любовь не смогла исправить это так быстро. Требовалось время, чтобы преодолеть и измениться, адаптироваться к ней. Я сел на обеденный стол с пустым стаканом в руке, в котором осталось лишь пара капель виски. Лестница заскрипела под весом Коннора, и спустя секунду он откашлялся.
- Я не думал, что пересекусь с тобой, - сказал он, проходя мимо в сторону кухни. Он вернулся со стаканом и взглянул на практически пустую бутылку виски. Я подхватил бутылку и наполнил наши стаканы, пока он садился во главе стола.
- Я не мог уснуть.
- Смерть твоего отца делает с тобой такое.
Я пододвинул к Коннору стакан, и он кивнул в знак благодарности.
- Этого следовало ожидать. Я лишь хотел стать тем, кто нажмет на курок, - я сделал глоток, и мои десны онемели.
- Правосудие наконец-то восторжествовало, - он поднял свой стакан и, прежде чем сделать глоток, покрутил им перед лицом. Я покачал головой, беспричинный гнев поглощал меня.
- А где же правосудие для Аннабель? Ее жизнь разрушена. Она не может даже вернуться в школу.
- В день, когда я нашел вас обоих на обочине дороги, я знал, что должен вам помочь. Взгляд в твоих глазах, когда ты рассказывал мне об Энни.ю был мне знаком, почти 20 лет назад у меня самого был такой же взгляд. Я не смог уберечь Шарлотту, но знал, что смогу помочь тебе уберечь Аннабель.
- У Шарлотты был рак. Ты не мог ничего поделать.
- Возможно, но в вашей ситуации все было гораздо лучше. Ты рисковал своей жизнью ради нее. Я знал, что настанет день, когда вы оба прекратите бороться с чувствами, которые испытываете друг к другу.
- Энни могла бы спастись... - я покачал головой и залпом выпил остатки своего любимого напитка.
- Когда она нуждалась в тебе, всякий раз ты был рядом. Ты ей не отец.
- Но я и не герой.
- Спорю, она считает иначе, - он приподнял бровь, вертя стакан в руках.
- Она не понимает.
- Не понимает чего? Она встретилась лицом к лицу с Тэйлором. У тебя был выбор еще раз, и ты избрал ее.
- Он развратил меня, Коннор. Он разрушил меня.
- Это неправда, и ты доказал это еще раз. Что на самом деле пугает тебя, Колин? Мы оба знаем, что ты бы скорее умер, чем причинил Энни боль, так что на самом деле мучает тебя? - Коннор наклонился над столом.
- Я не могу дать ей то, в чем она нуждается.
- И в чем же она нуждается?
- В любви, - мой взгляд встретился с его, и зрение затуманилось.
- А ты не думал, что то, что ты к ней чувствуешь, и есть любовь?
- Я не знаю.
- Не ее ли лицо ты представляешь, когда ложишься спать, не о ней ли твои сны?
- С того самого дня, как я ее встретил.
Он улыбнулся и опустил взгляд, размышляя.
- Не думаю, что твоя проблема в этом. Скорее она в том, что ты боишься ответной любви.
- Энни заслуживает лучшего.
- Любовь... - он провел руками по подбородку и откинулся на спинку стула. - Позволь мне кое-что тебе рассказать, сынок, мне следовало рассказать это уже давным-давно, но я сам был слишком упрям, чтобы понять это. Любовь - это не то, что ты можешь взять. Ты даешь ее и, если повезет, получаешь в ответ. Ты заслуживаешь счастья.
- Ты действительно в это веришь, даже зная обо всем, что я сделал?
- Если бы я не верил в это, ты бы не сидел со мной за одним столом. Может я и стар, но я бы сделал все возможное, чтобы защитить эту девушку. Ты был просто ребенком, Колин. Это не твое бремя, чтобы нести его.
Я опустил голову, размышляя о восприятии меня Коннором. Это ставило в тупик - как мужчина, которого я так сильно уважаю, может смотреть на меня и при этом не видеть монстра? И именно в этот момент я осознал, что я не такой, каким был Тэйлор. Он никогда не ощущал вины или сожаления. Он забирал до тех пор, пока у человека не оставалось ничего, кроме его жизни. Я же никогда бы не поступил так с Аннабель.
Эпилог
Аннабель
Мое тело болело, и я повернулась на другой бок, застонав, когда мои руки опустились на холодные простыни. Глаза резко открылись, и я осмотрела пустую комнату. Колин ушел. Мое сердце начало колотиться в панике. Он снова оставил меня сейчас, сейчас, когда мне больше не нужно было беспокоиться о его отце? Садясь, я потерла свои глаза ото сна и завязала в узел спутанные волосы, убрав их с лица.