– Мне очень нравится такая идея, и я помогу мальчикам всем, чем смогу. Но им потребуются книги, чтобы прочитать обо всех этих новых предметах, а книг, боюсь, у нас не так уж много, – начал мистер Баэр с очень довольным видом, уже планируя предстоящие интересные уроки геологии, которую очень любил. – Нам следовало бы иметь библиотеку для этой цели.
– А эта книга оказалась полезной, Дэн? – спросил мистер Лори, указывая на том, лежавший открытым на комоде.
– О да! Там есть все, что я хотел знать о насекомых. Я принес ее сюда, чтобы посмотреть, как правильно засушивать бабочек. Я обернул книгу, так что она не пострадает. – И Дэн приподнял ее, боясь как бы одолживший ему это сокровище не подумал, что он плохо с ним обращается.
– Дай-ка ее сюда на минутку! – Вынув карандаш, мистер Лори написал на форзаце имя Дэна и сказал, поставив книгу на одну из угловых полок, где не стояло ничего, кроме чучела бесхвостой птицы:
– Вот, это начало музейной библиотеки. Я поищу еще книг для нее, а Деми будет держать их в порядке. Где все те веселые книжечки, которые мы, бывало, читали, Джо? «Архитектура насекомых» или что-то в этом роде, там было все о сражениях муравьев, и о пчелиных матках, и о сверчках, прогрызающих дыры в нашей одежде и крадущих молоко, и прочих проделках этого рода.
– Все книжки дома на чердаке. Я пошлю за ними, и мы с жаром погрузимся в изучение естественной истории, – сказала миссис Джо, готовая на все.
– Не будет ли слишком трудно писать о таких вещах? – спросил Нат, который терпеть не мог сочинения.
– Сначала, возможно, трудновато, но вам скоро понравится. А если вы думаете, что это трудно, подумайте, что вы стали бы делать, если бы вам предложили, как это было с одной тринадцатилетней девочкой, следующую тему сочинения: «Разговор между Фемистоклом, Аристидом и Периклом по вопросу о передаче денежных фондов конфедерации Делоса на украшение Афин»?[116] – спросила миссис Джо.
Мальчики застонали при одном звуке странных имен и длинных слов, а джентльмены расхохотались над абсурдностью задания.
– И она это написала? – спросил Деми, преисполненный благоговейного страха.
– Да, но вы можете вообразить, что это оказалось за сочинение, хотя она была довольно сообразительной девочкой.
– Хотел бы я взглянуть на него, – пробормотал мистер Баэр.
– Возможно, я найду его для тебя; я ходила с ней в школу. – И у миссис Джо был такой озорной вид, что все догадались, кто была эта девочка.
Услышав об этой страшной теме для сочинения, мальчики вполне примирились с мыслью о необходимости писать о знакомых вещах. Было решено, что вечер среды отведут для «лекций», как они решили называть их, так как некоторые сказали, что предпочитают рассказывать устно, а не писать. Мистер Баэр обещал предоставить красивую папку для хранения письменных работ, а миссис Баэр сказала, что присоединится к слушателям курса с большим удовольствием.
Затем грязнорукое общество отправилось мыться, за ними следовал профессор, стараясь успокоить тревогу Роба, которому Томми сказал, что вся вода полна невидимых головастиков.
– Мне очень понравился твой план, Тедди, только не проявляй чрезмерной щедрости, – сказала миссис Баэр, когда они остались вдвоем. – Ты же знаешь, большинство наших мальчиков будут вынуждены сами заботиться о себе, когда покинут нас, а слишком большая роскошь не поможет нам приготовить их к суровой жизни.
– Я буду соблюдать умеренность, но позволь мне развлечься самому. Я иногда отчаянно устаю от дел, и ничто не освежает меня лучше, чем веселая возня с твоими мальчиками. Мне очень понравился Дэн, Джо. Он сдержан, но у него глаза ястреба, и, когда ты немного укротишь его нрав, он будет твоей гордостью.
– Рада, что ты так думаешь. Большое тебе спасибо за твою доброту к нему, особенно за этот музей. Он поможет ему чувствовать себя счастливым, пока он все еще хромает, даст мне шанс смягчить и успокоить этого бедного, грубого паренька и заставит его полюбить нас. Что навело тебя на эту прекрасную, полезную идею, Тедди? – спросила миссис Баэр, собираясь выйти из музея и окинув в последний раз взглядом привлекательную солнечную комнату.
Лори взял обе ее руки в свои и ответил со взглядом, заставившим ее глаза наполниться слезами счастья:
– Дорогая Джо! Я знаю, что́ значит быть мальчиком без мамы, и я никогда не забуду, как много ты и твоя семья сделали для меня за все эти годы.
Глава 12Черника
В тот августовский день в Пламфильде было много грохота жестяных ведерок, много беготни туда и сюда и частые требования чего-нибудь поесть, так как мальчики отправлялись за черникой и так волновались по этому поводу, словно отправлялись открывать северо-западный морской путь[117].
– Ну, теперь идите, только как можно тише, пока Роб наверху, чтобы он вас не увидел, – сказала миссис Баэр, завязывая ленты широкополой шляпы Дейзи и поправляя большой голубой передник, в который облачила Нэн.
Но план провалился, так как Роб услышал шум, принял решение присоединиться к остальным и самостоятельно подготовился к походу, даже не предполагая, что его может ждать какое-либо разочарование. Отряд как раз выступал в путь, когда маленький мужчина спустился сверху в своей лучшей шляпе, с ярким жестяным ведерком в руке и сияющим лицом.
– Ах! Ну, сейчас он устроит сцену, – вздохнула миссис Баэр, которой порой было очень тяжело справиться со своим старшим сыном.
– Я готов, – сказал Роб и занял место в рядах ягодников с такой уверенностью, что вывести его из заблуждения представлялось нелегким делом.
– Это слишком дальний путь для тебя, любовь моя, останься и позаботься обо мне, ведь я останусь совсем одна, – начала его мама.
– У тебя есть Тедди. Я большой мальчик, мне можно пойти; ты говорила, что я смогу ходить со всеми, когда подрасту, и вот я подрос, – упорствовал Роб, и облако набежало на его счастливое лицо.
– Мы пойдем в гору к большому пастбищу, это очень далеко, и мы не хотим, чтобы ты тащился за нами, – воскликнул Джек, который не питал особого расположения к маленьким мальчикам.
– Я не буду тащиться. Я побегу и не отстану. Ну мама! Разреши мне пойти! Я хочу заполнить мое новое ведерко и все ягоды принесу тебе. Пожалуйста, пожалуйста, я буду хорошим! – упрашивал Роб, глядя на мать с таким огорчением и разочарованием, что ее сердце смягчилось.
– Но, мой дорогой, ты так устанешь от ходьбы и от жары, что тебе не будет весело. Подожди, в следующий раз я пойду со всеми, и тогда мы останемся на пастбище на весь день и наберем столько ягод, сколько ты захочешь.
– Ты никогда не ходишь, ты всегда занята, а я устал ждать. Я лучше пойду и сам наберу для тебя ягод. Я люблю собирать ягоды, и я ужасно хочу заполнить мое новое ведерко, – всхлипывал Роб.
Жалостный звон больших слез в новом ведерке, угрожающих заполнить его соленой водой вместо черники, тронул всех присутствующих дам. Мать погладила плачущего по плечу, Дейзи предложила остаться с ним дома, а Нэн сказала, как всегда решительно:
– Разрешите ему пойти, я позабочусь о нем.
– Если бы Франц шел с вами, я не возражала бы, так как он очень внимателен и заботлив, но он сегодня косит сено с папой, а во всех остальных из вас я не уверена, – начала миссис Баэр.
– Это так далеко, – вставил Джек.
– Я понес бы его, если бы мог пойти со всеми, – сказал Дэн со вздохом.
– Спасибо, дорогой, но ты должен думать прежде всего о своей ноге. Жаль, что я не могу пойти с вами. Впрочем… Подождите минутку, я думаю, все можно устроить, – и, выбежав на крыльцо, миссис Баэр отчаянно замахала сорванным с себя передником.
Сайлас, который только что отъехал в телеге за сеном, вернулся и тут же согласился на просьбу миссис Джо отвезти всю компанию на пастбище, а потом приехать за ними в пять.
– Это немного задержит вашу работу, но ничего, мы заплатим вам черничными пирогами, – сказала миссис Джо, зная о слабости Сайласа.
Его грубое, загорелое лицо оживилось, и он сказал с радостным смехом:
– Отлично, миссис Баэр, раз уж вы хотите подкупить меня, я уступлю сразу.
– Ну, мальчики, я устроила так, что вы все можете поехать, – сказала миссис Баэр, вбегая снова в холл и испытывая безмерное облегчение, так как всегда стремилась к тому, чтобы все были довольны, и всегда чувствовала себя несчастной, когда нарушала безмятежность своих маленьких сыновей, так как считала, что взрослым следует уважать маленькие надежды, планы и удовольствия детей, никогда грубо не отвергая их и не высмеивая.
– И я могу поехать? – спросил Дэн обрадованно.
– Я как раз думала о тебе. Будь осторожен, не старайся собирать ягоды, а лучше посиди где-нибудь и насладись всеми прелестями поля и леса – ты знаешь, как найти их вокруг себя, – ответила миссис Баэр, всегда помнившая о его доброте к ее мальчикам.
– Я тоже иду! Я тоже! – пел Роб, приплясывая от радости и стуча крышкой по своему драгоценному ведру, словно это были литавры.
– Да, а Дейзи и Нэн должны следить за тобой. Будьте у ограды к пяти, Сайлас приедет за всеми вами.
Робби бросился к матери в порыве благодарности, обещая принести ей все ягоды и не съесть ни одной. Затем они все уселись в телегу и отбыли под грохот колес. Самым счастливым среди дюжины лиц было лицо Роба, сидевшего между его двумя временными маленькими мамами, улыбавшегося всему миру и махавшего своей лучшей шляпой, так как у его любящей мамы не хватило духу отобрать у него этот предмет, раз уж это было такое великое событие для него.
Какой это был счастливый день, несмотря на неудачи, какие обычно случаются в таких экспедициях! Конечно, Томми попал в беду, свалившись на осиное гнездо, и был ужален, но, привыкший к неприятностям, мужественно выносил жжение, пока Дэн не предложил приложить сырой земли к месту укуса, что заметно облегчило боль. Дейзи увидела змею и, убегая от нее, растеряла половину своих ягод, но Деми помог ей вновь наполнить корзинку и обсуждал при этом, весьма учено, повадки рептилий. Нед упал с дерева и разорвал куртку вдоль всей спины, но не пострадал никаким иным образом. Эмиль и Джек предъявили встречные претензии на некий густо поросший черникой участок, и пока они спорили, Стаффи быстро и тихо собрал все ягоды и ускользнул под защиту Дэна, который чрезвычайно наслаждался прогулкой. Он уже мог обходиться без костыля и с радостью чувствовал, какой сильной стала нога, когда бродил по большому пастбищу, полному интересных камней и пней, с хорошо знакомыми ему маленькими существами, скачущими в траве и танцующими в воздухе.