– Это моя вещь, - строго сказала великая ханша, а Тахаветдин опять в ужасе склонился перед нею.
Врач и сам не мог вспомнить, как попала в юрту эта берестяная безделушка, но всякий раз, когда он смотрел на нее, отчего-то на душе становилось приятно. Неужели императрица покарает его?
Катя между тем подхватила кузовок и вышла из юрты, не желая больше думать о страданиях Тахаветдина.
Антип, который поджидал её в траве возле шатра, радостно зачирикал:
– Ты нашла мой дом!
– Нашла! А вот где мой свиток? Ты его не потерял?
– Куда же он денется? Я его тут же под пологом спрятал, - Антип, слегка прихрамывая, поскакал к стенке шатра и приподнял тяжелый шелк. Затем прыгнул ей на плечо и чирикнул в ухо. - А теперь самое время вернуть меня домой.
Катя видела, что Антип действительно устал. Как бы он ни храбрился, а жизнь среди людей здорово его подкосила: целыми днями быть на свету, да ещё скакать и прыгать...
Она взяла в руки ладанку и переместилась на несколько верст в сторону, отыскивая там ровное место. Выбрала луг с изумрудно-зеленой травой. Подошла к краю его и бросила перед собой деревянный талисман.
– Больше!
Знакомый дом возник будто ниоткуда. Катя не могла никак привыкнуть даже к собственным чудесам. Она легко взбежала по ступенькам - Антип нетерпеливо перебирал лапками на её плече. Но что это?
Не успела Катя потянуть на себя ручку двери, как ступеньки качнулись под нею, дом вздрогнул и стал медленно погружаться.
– Стой! - в растерянности закричала Катя, словно от неё убегало живое существо.
– Ты поставила мой дом на болото! - закричал Антип, тоже понявший, в чем дело. - Его же засосет! Я останусь без дома! Я умру на чужбине! Делай что-нибудь!
Он пребольно ключнул её в плечо.
– Ну, почему я такая невезучая? - запричитала Катя. - Все у меня получается не так, как надо...
Впрочем, для слез времени не было. Она напряглась и представила себе, что тянет из трясины... тонущего Эраста! Чего вдруг она подумала о нем, непонятно, но дом с громким чмоканьем выскочил из трясины и завис над нею. С его нижнего венца капала черная вода и свисали цепкие бурые травы.
Катя судорожно стала оглядываться, куда можно было бы поставить едва не утонувшее жилище.
В конце концов пришлось опустить его на сухое место, но такое неровное, что бедный дом стоял скособочившись, как шапка на загулявшем мужике.
– Неумеха! - крикнул Антип.
Раздосадованная Катя смахнула его с плеча и коснулась заговоренной палочкой.
При одном взгляде на домового у неё пропала всякая злость. Бедный Антип выглядел попросту жалко: на лбу его красовалась огромная шишка, глаза запали, а привычное одеяние - серый армячишко - болтался на нем, как на вешалке.
– Прости меня, Антип!
– Ладно, чего уж там, сам напросился! - он поковылял к дому и неловко взобрался на крыльцо, рассерженно фыркнув на попытку Кати ему помочь.
Антип скрылся за дверью, а Екатерина, коснувшись палочкой дома, спрятала в ладанку его крошечное подобие. Пора было подумать ещё и о других делах.
Например, о попугае, в образе которого маялась в клетке историк-маг Полактия Фортунатовна. Значит, Кате нужно вернуться в стан монголов, забрать клетку с попугаем, трактат Авиценны и покинуть этот век навсегда...
А Мирошка? Не могла она уйти, не взглянув на него в последний раз. Все-таки, в её жизни это был первый парень, который не только влюбился в неё с первого взгляда, но и сразу позвал замуж, а не в постель...
Как жаль, что именно сейчас Катя в образе великой ханши!.. Но посмотреть, как и что, она обязана, вдруг в её заклинании что-то не сработало, и Алена не попала туда, куда её отправила Екатерина?
Но Алена была на месте. И ухаживала за Мирошкой, как за родным братом. Он был в полудреме от слабости, но глаза открыл и даже позвал:
– Алена, дай воды!
Где-то бывшая полонянка отыскала глиняный черепок, в котором теперь была прозрачная вода.
– Расскажи еще... о той женщине, - тем временем попросил раненый.
– Я же говорю: красивая, сил нет смотреть! Глаза синие-синие, а волосы - будто темное облако вокруг лица. Кудрявые...
– Черные, значит? - разочарованно переспросил дружинник.
– Рыжим отцвечивают, как мех у лисицы... Дам, говорит, тебе свободу, если раненого на ноги поставишь. Я и глазом моргнуть не успела, как здесь очутилась...
– Значит, это не ты меня сюда принесла?
– Нет. Ты уже здесь лежал. На сене. И шалаш этот был...
– Думаешь, она колдунья?
– А то кто же?
Мирошка тяжело вздохнул.
Глава восемнадцатая
Напрасно ты винишь в непстоянстве рок;
Что не в накладе ты, тебе и невдомек.
Когда б он в милостях своих был постоянным,
Ты б очереди ждать своей до смерти мог.
Екатерина подошла к шатру и, нагнувшись, достала из-под полога заветный манускрипт. Потом вошла в шатер, скосив глаз на безучастных тургаудов у входа: они настоящие или так, манекены озвученные?
– Где ты была? - услышала она недовольный крик попугая; похоже, её отсутствие заставило Полактию Фортунатовну всерьез поволноваться.
– Не перед глупой птицей мне отчитываться! - гордо произнесла великая ханша и, не удержавшись, хихикнула.
Не так ли совсем недавно посмеивалась над нею та, которая сидит на жердочке в собственноручно изготовленной клетке?
– Катерина, - в голосе попугая появились просительные нотки. - Что ты собираешься со мной делать?
– Домой везти, что же еще? Неужели вы могли подумать, что я брошу вас здесь?!
– Ты могла на меня обидеться. Положа руку на сердце, признаюсь, я не всегда вела с тобой честную игру.
– Ладно уж, чего уж там! - проговорила Катя любимую фразу студентов её группы. - К тому же, трактат я раздобыла, задание старших товарищей выполнила.
– Так и будешь в этом виде жить, - вроде между прочим поинтересовалась магиня. - Великой ханше пятьдесят, не забывай об этом. Она даже старше меня...
– Не скажу, что этот образ мне чересчур нравится, но, может, Венуста Худионовна что-нибудь придумает?
Она нарочно сказала так, чтобы черный историк поняла: ей не верят. Однако, Полактия Фортунатовна приняла её слова за чистую монету.
– Интересно, что можно придумать против заклятия? Ты глупая или притворяешься? Отменить его? Такого даже в сказках не бывает!
Ага, заволновалась? Ничего, помучайся еще. И Катя, вроде невзначай, перевела разговор на другую тему.
– Скажите, слуги, верблюды, лошади - настоящие или только декорации?
– Один конь настоящий. Гнедой. Ноги в белых чулочках.
– Тогда на нем и поедем. Остальное все само пропадет или его нужно уничтожать заклятием?
– Без заклинаний все само исчезнет, - нехотя призналась Полактия.
Катерина заволновалась: сколько времени у неё в запасе? Не потому ли и маг нервничала? Исчезни сейчас весь эскорт, сопровождающий великую ханшу, не ворвутся ли в шатер для выяснения нукеры великого полководца?
– Сколько у нас осталось времени? - между тем хладнокровно спросила Катя.
– С полчаса.
Ей показалось, что птица в клетке вздохнула с облегчением: значит, её заточение скоро кончится. Но девушка вовсе не собиралась с этим торопиться. То есть, для себя она нежелание объяснила так: вот доберемся до Черной Дыры, а там посмотрим...
– Начинай произносить заклинание, - заторопила её Полактия Фортунатовна. - Пора нам обменяться. Да не стану я тебя обманывать, обещаю!
– Все-таки подождем, так сказать, до конечного пунктв.
– До него ещё добраться нужно! Не слишком ли ты надеешься на свои скромные способности?
– Но дорога до Черной Дыры совершенно безопасна - я убедилась в этом, когда Леон меня к ней конвоировал.
– Он её хорошо знал и мог предвидеть...
– Я буду осторожна. Поторопиться - и в моих интересах тоже. Я уже на сутки задержалась благодаря... козням конкурентов.
– А поправку на время ты сделала?
– Нет, - легкомысленно отмахнулась Катя. - Собственно, сутки ещё не прошли, чего там поправлять
Правда, в голове её слегка зазуммерило: Вяземский говорил насчет какого-то вихревого потока. Но это, скорей всего, при больших временных расхождениях...
– Катерина, верни мне мое естество, - опять попросила её маг.
– Ах, не докучайте мне, госпожа маг, - голосом капризной принцессы проговорила Катя. - У меня и так времени не осталось. Доедем, никуда не денемся!
Дело в том, что её глубоко уязвлял снисходительный тон Полактии Фортунатовны; у неё появилось горячее желание доказать, что и Катя кое-что умеет...
Она выехала из лагеря монголов, закутанная в покрывало, верхом на гнедой лошади с притороченной к седлу клеткой с попугаем. Окружающие видели мираж: множество лошадей, слуг, верблюдов, поклажи, и мираж этот выглядел настолько реальным, что ни у кого из монголов не вызвал сомнения.
Великая ханша отбывала в далекий Каракорум. Внезапно приехала, внезапно уезжает. А кому она обязана докладывать о своих намерениях? А её отряд охранников-тургаудов своей многочисленностью напоминал добрую боевую единицу.
Конечно, никто из монголов и не подозревал, что не далее, как через пять-семь верст видение рассеется, будто его и не было, а все, оставшиеся в стане монголы и думать забудут о визите великой ханши.
Немного отъехав, Катя пустила лошадь легкой рысью. Прохладный ветерок овевал её разгоряченное лицо - что ни говори, а она волновалась: вдруг её мираж развеется раньше времени. Но все обошлось.
Катю подвела эйфория. Гордость от успешно завершенного задания. Ко всему прочему, она не только вырвалась из ловушки, устроенной ей черным историком, но и сама её пленила. Да не кого-нибудь, мага-профессионала!..
– Осторожно! - попугай в клетке крикнул так громко, что Катя от неожиданности чуть с седла не свалилась.
Вместо того, чтобы смотреть на дорогу, она размечталась... Что там за пар вырывается из-под земли? Это явно не Черная Дыра. Какой-то странный крутящийся вихрь - столб черного дыма...