Говоря это, Дезорм позвонил, в комнату вошла горничная.
– Бригита, пошлите сюда повара, – сказал он.
Служанка поторопилась исполнить приказание хозяина, и через несколько минут в комнату вошел повар-толстяк.
– Вы меня изволили звать, барин? – спросил он.
– Да, Траншан, – ответил Дезорм, – барыня хотела узнать, правда ли, что вы не дали сегодня утром шоколада Минне для нашей дочери?
– Истинная правда, барин.
– Как же вы решились на такую дерзость?
– Извините, барин, но в это время барышня Христина уже откушала шоколад в буфетной.
– В буфетной?! Моя дочь пила шоколад в буфетной? Что это значит? Я ровно ничего не понимаю.
– Я сейчас все объясню вам, барин, – спокойно и почтительно ответил Траншан. – Маленькая барышня никогда не пьет по утрам шоколада.
– Как? Почему же это? – спросил Дезорм.
– А потому, что его выпивает ее бонна Минна. Барышне же она дает холодного молока и кусок хлеба без масла. Сегодня утром бедная барышня, которую мы все очень жалеем, пришла за хлебом и за молоком, я и спрятал ее в буфетной: мне хотелось, чтобы она хоть разок попробовала шоколада. Вот почему, когда пришла бонна, я отослал ее ни с чем.
– Почему вы думаете, что Христина не пьет по утрам шоколада? – спросил Дезорм.
– Да горничная сколько раз видела, что шоколад пьет Минна! Да и барышня сегодня сама сказала нам об этом.
– Хорошо, Траншан. Я благодарю вас, только жаль, что вы не сказали мне об этом раньше.
– Я не смел, барин, боялся…
– Почему боялись?
– Потому что, барин… Ведь барыня не поверила бы… И, барин, конечно, понимает… Я боялся рассердить нашу барыню.
Траншан ушел. Дезорм стоял перед женой скрестив руки и смотрел на нее, не говоря ни слова. Каролина сидела смущенная, она не знала, что ответить, и тоже молчала.
– Каролина, – произнес наконец Дезорм. – Ты сегодня же должна выгнать эту бонну.
– Боже, какая скука, – сказала она. – Отправь ее сам, мне так не хочется вмешиваться во все это! Ты начал дело, ты и должен его закончить.
– Его закончишь ты, Каролина, – сурово заметил Дезорм. – Ты виновата, ты не смотрела за Христиной, а потому должна загладить свою небрежность. Кроме того, при виде этой ужасной бонны я не сумею сдержаться. Только подумать! Около трех лет она преследует нашу дочь, которую жалеют даже слуги, они к ней добрее, чем были мы с тобой. Сейчас же прогони эту женщину!
– А что я буду делать с Христиной? – задумалась Каролина.
Несколько мгновений она молча размышляла, потом беспечно улыбнулась:
– Отличная мысль! Да, да, мне пришла отличная мысль, я приглашу Паоло! Он присмотрит за ней.
– Это невозможно! – возразил Дезорм. – Правда, надо заметить, что Перонни отлично оберегал бы ее. Паоло превосходный человек. Все в округе любят и хвалят его. Но нет! Пока ты не найдешь новую бонну, поручи твоей горничной ухаживать за нашей девочкой.
Дезорм ушел, со смехом представляя себе Паоло Перонни в роли нянюшки. Каролина позвонила, велела позвать к себе Минну и сказала бонне, чтобы она тотчас же уходила из дому. Немка принялась оправдываться, говорить, что ее оклеветали, и так далее. Каролина сердилась, ей надоели объяснения Минны. Наконец после долгого разговора, тянувшегося полтора часа, хозяйка, желая отделаться от бонны, заплатила ей двойное жалованье и написала хорошую характеристику.
Глава IX. Паоло в большом затруднении
Пока Минна укладывала вещи и говорила себе, что она отплатит Христине, рассказывая о ней все, что только можно придумать дурного, Паоло давал девочке урок. Ум и прилежание маленькой ученицы привели его в восхищение: во время первого же урока она заучила все цифры, музыкальные ноты, запомнила несколько итальянских слов и выучилась писать «А», «О» и некоторые другие буквы.
Когда Каролина вошла в гостиную, она увидела, что урок окончился и Паоло со своей ученицей прячут книги и тетради.
– Вот вы где, милый синьор Паоло, – сказала она. – Я пришла попросить вас сделать мне одно большое одолжение.
– Я сделать все, чего вы пожелать, синьора, – поклонился Паоло.
– Я отказала Минне и отправила ее из дому, так как мой муж не желает больше видеть эту немку, – объявила Каролина. – И теперь не знаю, что мне делать с Христиной. Не согласитесь ли вы приезжать к нам на целый день, чтобы смотреть за нею и давать ей уроки?
Итальянец, удивленный неожиданным предложением, которое показалось ему странным и смешным, несколько минут не мог ничего ответить и стоял, расширив глаза и открыв рот.
– Ну же? – нетерпеливо продолжала Каролина Дезорм. – Вы не решаетесь? А между тем, вы еще недавно уверяли меня, что исполните все, чего я пожелаю.
– Конечно, синьора, без сомнения… Пожалуйста… Но… Но…
– Какое «но»? В чем дело? Пожалуйста, скажите.
– Синьора, я даю уроки Франсуа де Нансе.
– Сколько вы получаете за это, синьор Паоло?
– Пятьдесят франков в месяц, синьора.
– Я вам дам сто!
– Но что будет делать бедный синьор Франсуа?!
– Я вам позволю каждый день уходить к нему на два часа, вы будете водить Христину к маленькому де Нансе.
– Но, синьора… Я жить очень далеко… Де Нансе тоже. Возвращаться домой трудно!
– Боже мой, – дернула плечом Каролина, – сколько затруднений! Ну, хорошо, вы будете жить здесь. Скажите же: «да» или «нет»?
В эту минуту Паоло увидел, что Христина смотрит на него такими умоляющими глазами, что он почти невольно сказал:
– Да, синьора, только…
– Ну и прекрасно, я сейчас же велю приготовить комнату для вас. А теперь идемте завтракать. Пойдем, Христина.
Паоло, ошеломленный собственным согласием, пошел в столовую. Христина же так и сияла. Она потихоньку пожала его руку и еле слышно прошептала:
– Благодарю вас, мой добрый, славный, милый синьор Паоло.
За столом Каролина объявила мужу, что синьор Перонни поселится в их доме и что он будет смотреть за Христиной. Лицо Дезорма выразило удивление и неудовольствие, но он сказал только:
– Это невозможно! Право, Каролина, ты злоупотребляешь любезностью синьора Перонни.
– Совсем нет, я буду платить ему сто франков в месяц.
Паоло страшно покраснел, Дезорм нахмурился еще сильнее. Он хотел заговорить, но Каролина раздраженно заметила:
– Ради бога, милый, не спорь! Это кончено, решено и подписано! Дай же нам спокойно позавтракать… Чего вам угодно, синьор Паоло? Котлетку или фрикандо[15]?
– Сначала котлета, потом фрикандо, – не задумываясь, объявил Паоло.
Каролина Дезорм положила итальянцу громадную порцию того и другого и велела подать ему вина, кофе. После завтрака она попросила Перонни погулять в парке с Христиной.
– Я сам пойду с нею, – перебил Дезорм жену, – раз больше некому. Пойдем, Христина.
Он увел дочь и стал расспрашивать ее о Минне, в душе страшно упрекая себя за то, что он не наблюдал за злой бонной и так долго позволял ей мучить бедную девочку.
Паоло отправился к де Нансе, и Франсуа скоро заметил, что итальянец чем-то взволнован и что у него странное, испуганное лицо.
– Что с вами, милый синьор Паоло? – спросил горбатый мальчик. – Не случилось ли с вами какой-нибудь беды?
– Да… Нет… Я, право, не знать, что мне делать…
– Что же случилось? Скажите, мой бедный Паоло, – в свою очередь спросил его де Нансе. – Не могу ли я чем-нибудь помочь вам?
– Ох, синьор… Это все синьора Дезорм, – заговорил итальянец. – Я давать уроки Христинетте. Она очень миленькая, умненькая и добрая. И вот приходить ее мама и заставлять меня смотреть за Христиной, жить в их дом, гулять с Христиной, воспитывать ее, ухаживать за ней как няня… Она прогнать Минну, и это хорошо. Она фурия! Но что же я делать? Как быть? Паоло недоволен. Паоло – доктор, учитель. И вдруг сделаться нянькой восьмилетней синьорины! Это немыслимо! А я, как дурак, сказать «да», потому что девочка смотреть на меня такими глазами, такими… что я не мог отказать. А потом она так поблагодарить меня… О, я не мог сказать «нет». Что тут делать, дорогой мой синьор?
– Скажите, что вы даете уроки ради заработка, – подсказал де Нансе.
– Я сказать! Но она предложить мне много денег.
– Скажите, что вы обещали мне давать уроки моему сыну.
– Тоже сказать! Она отпускать меня каждый день на два часа, – проговорил итальянец с жалобной гримасой.
– Скажите, что вы живете очень далеко и что поэтому вам будет трудно по вечерам возвращаться домой, – продолжал придумывать де Нансе.
– Она велеть приготовить для меня комнату в ее доме!
– Ну и ну! – проговорил де Нансе. – Почему же она не возьмет няньку?
– Она не знать ни одной. Где искать бонну? – продолжал Паоло.
– Конечно, делайте как вам угодно, синьор Паоло, но это, право, будет смешно, – сказал де Нансе. – Разве вы можете быть нянькой девочки? Не ездите в Орм, вот и все. Мне кажется, это будет лучше всего.
– А как же бедная маленькая Христина? Она совсем один и такой несчастный. Ее мама совсем не думать о ней, папа тоже. Девочка ничего не знать, но очень хотеть учиться. Жалко смотреть на нее.
Франсуа не выговорил ни слова. Он сидел и о чем-то думал.
– Папа, – сказал он наконец, – не позволишь ли ты мне устроить все как следует? Синьор Паоло будет доволен, Христина и я – тоже.
– Ты, дитя мое? – спросил де Нансе. – Как же ты устроишь дело, которого устроить нельзя?
– Если ты позволишь мне поступить, как я задумал, все будет хорошо, папа.
– Дорогой мой, я позволю тебе все, чего ты ни пожелаешь, так как знаю, что ты не сделаешь и даже не захочешь сделать решительно ничего дурного. Что же ты придумал?
– Вот увидишь, папочка, – продолжал Франсуа. – Ты знаешь, что я уже большой, то есть, – прибавил он с улыбкой, – что мне уже двенадцать лет и что я благоразумный мальчик. Я хорошо учусь, встаю один, одеваюсь сам, главное же, что я постоянно бываю с тобой.
– Все это правда, голубчик. Но каким образом это может помочь нашему Паоло?