Лавируя между группами гостей, она направилась в дальний угол, где сидела госпожа Аслан. Она будет вежливой, покладистой и покорно выслушает жалобы госпожи Аслан на жару в комнате. Притом что мать Бахмана так и сидела в зимней шали.
Подходя к креслу госпожи Аслан, Ройя с удивлением увидела склонившегося над ней мужчину. Она не поняла, кто это, так как видела только его спину в льняном пиджаке. Может, родственник? Бахман как-то сказал, что причина недугов матери отчасти кроется в ее одиночестве. Все ее родственники жили далеко на юге, и она с ними почти не виделась. Госпожа Аслан жила отдельно от них в Тегеране и общалась лишь с несколькими соседями; из-за застенчивости господина Аслана и ее непростой болезни у них почти не было друзей дома.
Ройя подошла ближе к госпоже Аслан и неизвестному мужчине. На этот раз ей показалось, что мать Бахмана сетовала не на температуру в комнате. Она что-то быстро говорила мужчине, сжимая одной рукой шаль и жестикулируя другой. При виде Ройи она замолчала, выпятила губы и кивнула мужчине. Он оглянулся.
– Вот и наша юная невеста!
Ройя узнала голос еще до того, как увидела лицо.
– Господин Фахри!
Она никогда не видела его таким элегантным. В магазине он обычно носил простую рубашку, удобные штаны и напоминал профессора, но сегодня нарядился.
– Ой, девочка, не надо так удивляться! – В голосе госпожи Аслан звучало раздражение.
Ройя зарделась. Сегодняшняя вечеринка предназначалась для семьи и близких друзей. Событие не слишком важное, просто возможность выпить чаю с близкими людьми. Но Маман, верная себе, не удержалась и устроила пир. К традиционному меню, чаю и пирожным она добавила свое фирменное блюдо из курятины – джудже кебаб. Конечно, пришлось приготовить и рис, но одного лишь белого риса было недостаточно, и она не могла не украсить рис барбарисом, миндалем, фисташками и апельсиновой цедрой.
– Манидже-джан, это не свадьба, а всего лишь помолвка! – запротестовал Баба.
– Я приготовлю совсем немножко! – пообещала Маман, торопливо хлопоча на кухне.
– Смотри, вдруг мы перестараемся и сглазим! – Баба решил сыграть на ее суеверии.
– Не волнуйся! – сказала Маман, и Баба потер лицо, как делал всегда, когда тревожился. Ройя знала, что он прикидывал, во сколько все это обойдется. Он всегда думал о том, как уложиться в бюджет: заплатить Казеб, купить кур и мясо, приобрести ткань на новые платья для девочек, чтобы они выглядели не хуже других. Она думает, что мы недостаточно хороши, я знаю! Она считает, что ее сын мог бы жениться на девушке из знатной семьи. Она просто одна из тех жадных женщин, которые хотят карабкаться вверх по социальной лестнице! Ей нужно больше денег и более высокое положение в обществе.
– Ладно тебе, девочка! Что ты так побледнела? – раздраженно сказала госпожа Аслан таким тоном, словно обращалась к служанке.
– Просто я… – пробормотала Ройя и повернулась к господину Фахри. – Просто я удивилась, увидев вас здесь.
– Это я пригласила его. В конце концов, ведь это помолвка моего сына. Разве я не имела право позвать своих старых друзей?
– Вы знакомы?
Господин Фахри нервно засмеялся.
– Милая моя, ваш роман начался в моем магазине, у меня на глазах, у моих книжных полок, среди моих канцелярских товаров. Ты сама знаешь. Вот и все, что имела в виду госпожа Аслан.
Ройя вспомнила, как господин Фахри когда-то посоветовал ей быть «очень осторожной» с Бахманом. Вероятно, из-за госпожи Аслан? Этой жуткой женщины, которая всячески унижала ее? Знал ли господин Фахри, что Бахмана собирались женить на Шахле? Откуда он вообще знает мать Бахмана?
– Надо же, что вы ухитрились сделать! Свели моего сына с этой девушкой, не так ли, господин Фахри? Браво! Ну вы и волшебник, – фыркнула госпожа Аслан.
На лбу господина Фахри выступили капельки пота.
– Вы преувеличиваете мои возможности, госпожа Аслан, – спокойно возразил он. – Я не обладаю даром волшебника.
– Ах, не скромничайте. Такой идеальный джентльмен! Такой добрый! Не причинит вреда никому, ни одной живой душе! Ни… одному… ребенку, – медленно проговорила госпожа Аслан.
Из кухни повеяло ароматами шафранного риса. Скоро всех пригласят к столу. Потом гости разойдутся. Праздник в честь помолвки закончится. Они с Бахманом поженятся в конце лета. На свадьбе будет присутствовать и госпожа Аслан. С ней надо ладить. Непременно ладить…
– Низкий вам поклон! – пронзительно крикнула госпожа Аслан. – Низкий вам поклон, господин Фахри! Глядите, что вы сделали! – Она взмахнула рукой. – Вы соединили два юных любящих сердца! Какое волшебство!
Ройе сделалось нехорошо, она ощутила смятение, видя, что господин Фахри выглядел таким же растерянным и виноватым. А сарказм госпожи Аслан был просто отвратительным.
Внезапно повеяло свежим и легким ветерком. Окружавший Ройю тяжелый, заряженный скандалом воздух рассеялся. Рядом с ней стоял Бахман. Он подошел к ним, будто капитан, распознавший грозные признаки кораблекрушения, обнял ее за талию, и Ройя успокоилась. Бахман прижал ее к себе прямо на глазах у господина Фахри и матери. Ройя уловила запах мыла на его коже, почувствовала локтем упругость его накрахмаленной белой рубашки.
– У вас все в порядке? – вежливо поинтересовался Бахман. – Мама? Все в порядке?
В его голосе звучало скорее предостережение, чем вопрос. Бахман не хотел, чтобы мать испортила этот вечер, и Ройя знала это. Они стояли перед взрослыми, обнявшись, смело, даже с вызовом.
Госпожа Аслан поникла, словно тряпичная кукла. Ее накрашенные щеки выглядели по контрасту с бледностью кожи еще смешнее, чем прежде.
– Бахман-джан, я просто поздравила господина Фахри. Он изменил твою жизнь, точно изменил! Ты мог бы выбрать себе жену среди красивых и богатых девушек. Ты знаешь, что одна мне давно уже нравится – она была бы для тебя идеальной невестой! Но господин Фахри и его книги с бумагами пришли тебе на помощь и принесли любовь. Какое чудо! Вы оба будто герои тех книжек, которые вы читаете, тех западных романов. Искусственной, выдуманной романтики…
– Мама, тебе принести что-нибудь? – перебил ее Бахман напряженным голосом. – Мама, пожалуйста, перестань!
– Я просто благодарю господина Фахри, – продолжала госпожа Аслан, – за его помощь. Он так хорошо разбирается в любви. Для него любовь превыше всего. Он готов на все ради нее. У него такое чистое сердце!
Господин Фахри глядел себе под ноги и не говорил ни слова.
– Мне так трудно… – голос госпожи Аслан дрогнул. – …терпеть это. Я не могу терпеть… – Ее взор устремился в воображаемую даль. – Терпеть все, что я наделала. – У нее перехватило горло.
В воздухе снова что-то переменилось. Рука Бахмана соскользнула с талии Ройи. Он присел на корточки возле матери и заговорил ласковым голосом:
– Давай я принесу тебе чаю. Позволь принести тебе еще чаю.
Госпожа Аслан наклонила голову и прижала к лицу вязаную шаль. Она зарыдала.
– Мама. – Бахман взял ее за руку. – Ох, мама.
Большинство гостей были увлечены разговорами. В гостиной звучал их смех. Ройя завидовала им, потому что они даже не заметили разыгравшейся сцены. Их не трогали ни гнев госпожи Аслан, ни драма, возникшая из-за ее присутствия. На этом тонущем корабле оставались только она, Бахман и господин Фахри.
Бахман сидел возле матери и прижимал ее голову к своей груди. Ройя и господин Фахри стояли, застыв, и смотрели, как мать рыдала на груди сына.
Когда Бахман встал, на его белой рубашке остались красные пятна от румян матери. Прямо возле сердца.
Ройя хотела взять рубашку, отчистить с нее эти пятна. Но онемела и стояла словно парализованная.
– Я принесу чаю, – сказал наконец господин Фахри.
– Не забудьте, что я сказала вам, – пробормотала госпожа Аслан.
– Не забуду, – спокойно ответил господин Фахри. – Вы любите крепкий чай.
Он удалился мелкими шагами, продолжая нервничать.
Госпожа Аслан закуталась в шаль и посмотрела на сына.
– В этом доме слишком холодно, а огни слишком яркие.
– Прости, мама, – тихо ответил Бахман. – Прости меня.
Все разошлись по домам, праздник в честь помолвки закончился. Потом Маман жгла благовония, избавляясь от энергии ревности и сглаза. Она окурила ими голову Ройи, бормоча, призывая ревнивый глаз ослепнуть.
– Ой, Ройя-джан, не позволяй им чешм тебя, лучше ты сама их сглазь, – сказала Зари, хотя сама с самого начала не одобряла, что Ройя встречается с Бахманом. – Нет ничего хуже сглаза. Ревнивые дураки видят, как ты счастлива с этим парнем, и потом – цап! Они все вам испортят. Берегитесь!
9. 1953. Танго под граммофон
Жизнь Ройи становилась все интересней и восхитительней. Стоило лишь ей подумать, что она достигла пика чего-то хорошего (например, прочитала все переводные русские романы, какие продавались у господина Фахри), появлялось что-то новое. Страна пробуждалась, в ней возникал новый класс интеллигенции. В столице процветали книгоиздательство, театры, кино, искусство и литература.
Теперь, после помолвки, она могла открыто встречаться с Бахманом и ходить с ним куда-нибудь даже по вечерам.
У Джахангира, друга Бахмана, был самый настоящий граммофон; его родители имели возможность покупать все технические новинки. А еще он собирал пластинки с восточной и западной музыкой. Теперь Ройя с Бахманом стали бывать на его танцевальных вечеринках. Джахангир устраивал их по четвергам, накануне пятницы, выходного дня. Ройя слушала иностранные песни, и они поражали ее и помогали забывать о неприятностях – такие до жути сексуальные, такие мелодичные.
По словам Бахмана, когда его мать узнала, что семья Джахангира купалась в богатстве, она принялась всячески поощрять их дружбу. Ройя усмехнулась. Госпожа Аслан, несомненно, была в восторге от богатых и изысканных девиц, таких как Шахла, с которыми Бахман мог познакомиться в доме своего друга.